Небо на двоих. Глава 9

Глава 9

Маруська настояла на том, что бы бракосочетание состоялось как можно скорее, и они со Славиком расписались всего через пару дней после подачи заявления без особой церемонии в обычном ЗАГСе префектуры Центрального округа Москвы. Просто поставили свои подписи под документом и получили паспорта со штампами. Все.
Маруська шла со Славиком об руку, ноги едва донесли ее до машины. Все той же Славкиной «Шкоды». Никаких гостей на церемонии, родственников. Они сели в машину так, точно не из ЗАГСа вышли, а из супермаркета. Молча, ни слова друг другу не говоря. Они ехали домой, а не в какой-нибудь ресторан. Там ждали их Славкины родители и три подруги матери, а не толпа радостных друзей и подруг. Их ждало скромное застолье, на котором настояла мать Славика, и Маруське пришлось согласиться хотя бы на это. В конце концов, успокаивала Маруська свою совесть – она его мать и ей хочется, что бы у сына был хоть маломальский праздник… Спасибо, что хоть к ней, к Маруське не приставала – к чему такая спешка без положенной церемонии? Или почему без традиционного праздника?.. Славик, как смог, убедил мать, что ни к чему тратиться на застолья, что у Маруськи неприятности на работе из-за отсутствия регистрации по месту жительства. Им нужна постоянная прописка, а не эта временная бумажка. Маруська слышала почти весь их разговор – стенки в доме не толще картона. Мать возражала, возмущалась, настаивая на том, что и нужна Маруське от Славика только лишь прописка. Материнское чутье не подвело!.. Она и убеждала сына, что он просто сумасшедший, что Маруська нисколько его не любит, что он попросту голову в петлю сует. Но Славик впервые на Маруськиной памяти оказался тверд и настоял все-таки, на своем решении. Да, он знал, что Маруська не любит его и никогда не полюбит. Но теперь она становилась его женой, а значит, и останется теперь с ним, не убежит никуда. А прописка?.. Да и хрен с ней, пусть так и есть, пусть ей нужна только прописка, но она с ним, она рядом! И матери ничего не оставалось, как замолчать.
-Ладно… Твое дело, Слава. Твое… Но подруг я позову! Они тебя с малолетства знают, с ними мне порадостнее будет…
Маруська опустилась на диван, не желая больше ничего слышать. Она поняла, что ее ждет на этом «семейном» застолье. Подруги матери были из тех теток, которые сначала стараются изо всех сил вызвать твое доверие, а потом начинается выворачивание всего твоего нутра наизнанку. Тем более, что мамаша, наверняка, уже нажаловалась на Славкин выбор невесты!.. Да и черт с ними. Маруська опять же, вполне честно могла признаться себе, что правы они – и Славкина мама, и подруги ее будут правы, наезжая на нее. Она лезет в их семью только лишь за пропиской. И не просто за ради самой прописки, а что бы смыться потом куда подальше, оставив Славика с таким «носом», что дальше просто уже некуда! Тем не менее, она выдержит и это. Так, значит, надо. Такова цена. Вот только, какова она окажется на самом деле, Маруське, похоже, еще только предстоит узнать!.. Нутром она чувствовала, понимала, зная уже Славика, что все эти его благородные высказывания, призванные убедить Маруську в том, что нечего ей бояться каких-то его сексуальных притязаний, что отношение его к ней самое, что ни на есть душевное – только слова. Пустые слова в попытке лишний раз показать Маруське его воспитание, его в высшей степени честные к ней, высокие чувства. Уже не раз он показывал и ей, и всем, что он такое есть, едва только опрокидывал себе в рот несколько рюмок! Джентльмен, интеллигент моментально испарялся, уступая место тупому, эгоистичному быдлу с замашками бабы, далеко не самого высокого интеллекта и воспитания… Как ей выдержать, как быть готовой к тому, что ее ждет? Только думая о цели всего этого, только видя перед собой Ричарда, глаза его невыносимо ясные, лазурные, блестевшие слезами его чувства к ней, его нежности. Только так…
И точно во сне, Маруська слушала поздравления родителей Славика, подруг матери, тупо глядя им в глаза, растянув губы в идиотской улыбке, проходя за накрытый стол и изо всех сил стараясь не слышать – наконец-то свершилось!.. Наконец-то Славик взялся за ум и теперь, глядишь, Валечка и внуков дождется!.. Маруську на этих словах едва не вывернуло и, схватив рюмку, налив самой себе водки, тем самым нарушив все застольные традиции разом, она опрокинула ее себе в рот, выдохнула и закрыла глаза.
-Ты чего? – услышала Маруська Славкин шепот себе в ухо.
-Ничего! – отрезала она. – А что, нельзя, что ли?
-Ну, как-то так не делают… Тебя что-то беспокоит? Что-то не так? Ты ведешь себя таким образом, словно, тебя на эту свадьбу под дулом пистолета привели!
Маруська снова зажмурилась, только чтобы сдержаться, не выпустить наружу, точно пену в бутылке взболтанной газировки, правду, и ответила:
-Все нормально, Слава, - ей даже удалось слабо улыбнуться, - не обращай внимания. Просто нервничаю что-то. Все смотрят на меня, точно, оценивают – подхожу я для тебя или нет. Это не так легко выдержать.
-Да ладно, Марусь! Тебе ли смущаться с твоим характером! – усмехнулся Славик. – Да плюнь и все!
-Постараюсь! – усмехнулась она в ответ. – В кого первого?
Славик расхохотался.
-Ну, вот теперь узнаю Марусю!
Она смеялась, боясь на самом деле, сейчас лишь одного – что Ричард позвонит. Она просто не сможет спокойно с ним говорить! Она даже не сможет найти место для этого разговора – Славик будет таскаться за ней весь вечер. Господи! А ведь ей так хотелось услышать сейчас его голос!.. Родненький мой!! Где же руки твои – единственное прибежище для нее в этом мире?! Где губы твои, нежные, страстные, забирающие, отнимающие ее у всех проблем, напастей, грязи?!.. Ричард звонил всего пару дней назад и предупредил ее, что дел очень много и он не сможет звонить ей каждый день, как бы ему этого ни хотелось. Она слышала, слишком хорошо слышала всю горечь его голоса, его души, верила ему, понимая, что каждый день без его звонка, без слов его станет для нее мучением… И вот теперь она боялась его звонка. Какой же бред! Какой абсурд!.. Но Ричард не звонил. Телефон молчал, и Маруська постепенно надиралась водкой, неся при гостях уже всякую ахинею, наплевав на это и молясь лишь об одном – хоть как-то пережить эту Первую Брачную ночь, эти несколько дней, пока все решится с пропиской. А потом… А потом она, сломя голову понесется сначала в паспортный стол, а спустя какое-то время, пока сделают загранпаспорт, в Британское консульство за визой. У Бога она для себя уже ничего не просила, понимая, в каких грехах запуталась, чего натворила и продолжала творить. Она молилась лишь о Ричарде, лишь о сердце его – уставшем сердце совсем немолодого человека, который так много успел дать этому миру, которого Господь отдал во власть обожания стольких людей, которому столько пришлось пережить. Маруська обожала его! Всегда, с первых дней любви к их музыке. И чем дальше – тем больше. Но сейчас, когда она получила его, держала в ладонях его сердце, все еще не в силах поверить до конца в это Чудо, ее обожание разрывало ей грудь. Страх потерять уничтожал душу… Только бы с ним ничего не случилось! Только бы поскорее он стал свободен, и она смогла бы быть с ним круглосуточно, ни на минуту не отходя, убивая его слезы!.. 


…Голова болела смертельно. И очередной разговор с Лорной ничего хорошего не дал.
Она стояла на своем, не желая давать развод. Впрочем, погоды это и не делало – Ричард подал на развод, его адвокат был уверен в успехе, отмечая, впрочем, что малой кровью Ричард не отделается, но тот и так был готов ко всему, что суд может присудить в пользу Лорны. Бог с ней! Он и в самом деле готов отдать ей дом, обеспечить приличное содержание. Не говоря уже о детях, которые, впрочем, давно выросли и были способны обеспечить себя сами. Милисенту, младшую дочь, Ричард не видел уже давно – та все моталась по заграницам. Он созванивался с нею, разговаривал обо всем и понял, что та вполне демократична в своем отношении к ситуации. О Мэри она тоже слышала, а вернее, так же, как и Лорна, видела фото, читала заметки. Во всяком случае, она отнеслась к этому больше с юмором, чем со злостью. Рэймонд же или Рэй-Тайгер, как прозвал его, еще малыша, Эдди, был рядом, в Лондоне. Ричард съездил к нему, они выпили по рюмочке коньяка, поговорили… Рэй-Тайгер никогда не был многословен, чем ставил Ричарда в тупик – в кого он такой?! Вот и сейчас он долго молчал, крутя пустую рюмку в пальцах, курил, а потом поглядел на отца и улыбнулся так, что Ричард понял – все в порядке.
-Пап, мы оба взрослые люди и оба понимаем право каждого из нас на свою свободу. Ты никогда не ограничивал мою, настаивая лишь на том, что главный смысл свободы, как впрочем, и основной признак настоящего мужчины – это отвечать за свои слова и поступки. Я помнил об этом и, надеюсь, не обманул твоих ожиданий. Теперь речь зашла о твоей свободе. Свободе выбора как жить, с кем жить и так далее. Ты пришел, что бы спросить мое мнение и это для меня самое важное… Конечно, отец, где-то в глубине души мне… странно узнать, что ты больше не хочешь жить с мамой. Если не сказать, что это просто коробит меня, ведь я, как и любой сын своих родителей, привык знать, что у меня есть папа и мама, что они вместе, что все мы вместе. Но это обыкновенный детский эгоизм. Я же уже давно взрослый, я люблю вас обоих, но и прекрасно вижу, какими стали ваши отношения с мамой уже давно. И я не удивлен твоему решению. Тем более, если ты считаешь, что нашел свое счастье. Правда, для меня эта история несколько странна – что это за девушка, откуда она взялась так внезапно, почему именно из России? – Рэй-Тайгер впервые за весь разговор усмехнулся. – Неужели поближе не нашлось?!.. Но это конечно же, не важно. Знаешь, для меня гораздо важнее другое… Я ведь знаю, кто ты есть, я знаю, что ты… ты другой, чем многие и многие люди. И для того, что бы ты делал то, что делаешь всю свою жизнь, тебе надо что-то особенное. Кто-то стремится построить хороший дом, купить классную машину, построить карьеру и… все. У тебя есть все это. И не потому, что ты к этому стремился, а потому, что ты делал то, что стало важно и дорого для очень многих людей. Это принесло тебе большие деньги, я знаю, что и их вы добивались. Но, уверен, не только этого. Твоя музыка, музыка «Королевского Креста» - это твоя жизнь, это твое все. И я не хочу, что бы это пропадало, гасло только потому, что ты одинок, что рядом с тобой нет той единственной души, рядом с которой все получается. Это было бы несправедливо… Вам уже очень много лет, мистер Тайлер, но, папа, ты заслуживаешь счастья, как и любой из нас, а может, и еще больше, оттого, что подарил его другим. А уж о том, что ты поступишь по-честному и с мамой, и с нами, я не сомневаюсь!.. Думаю только, что вот с мамой-то легко не будет.
-Да уж!.. – вздохнул Ричард. – Уже нелегко. Она не согласна на развод. Это ничего не изменит, но измотает нам обоим нервы, протянет время…
-А где она сейчас?
-Мама?
-Нет, та девушка. Мэри, да?
-Да, Мэри… Она дома, в России. У нее возникли проблемы с загранпаспортом, а вернее, у нее его попросту нет. И на его оформление, на оформление визы в нашем консульстве нужно время. Иначе, она уже была бы здесь.
-Думаешь, это было бы правильно, пока развод не оформлен?
-В точку, Рэй… Она тоже сказала, что сначала я должен оформить развод, что так будет лучше для всех.
-Что ж, это говорит только в ее пользу! – улыбнулся Рэй-Тайгер, но увидев глаза отца, осекся.
-Тебе так плохо без нее? – тихо спросил он.
-О том, как плохо мне, я знаю все. А вот о том, что происходит с ней там… Мне остается лишь догадываться по ее голосу. Но она… она конечно же, говорит что скучает, я слышу это и без слов. Но я слышу и ее слезы, которые она изо всех сил прячет. Я слышу, как кричит ее душа… Мне сложно это объяснить, тем более, что и я сам ничего в этом не могу понять, но она… она – просто часть меня, Рэй! Я чувствую, когда ей плохо, когда душа ее рвется ко мне особенно отчаянно. Так же, как и она чувствует все, что происходит со мной… Да, да, я – старик, Рэй, и может быть, именно это убедит тебя в том, что я ничего не выдумываю, что все это правда, каким бы восторженным бредом ни казалось. Она очень любит меня, сын… Можешь улыбаться, можешь напомнить мне, что я – и по сей день «звезда» и обожание со стороны особы женского пола не должно лишать меня мозгов! Но Рэй, она действительно, любит меня. Именно меня. Я в этом уверен так же, как всегда был уверен в «Королевском Кресте», в Эдди. Это так же верно, как то, что каждый день встает солнце… Она будет здесь, как только это станет возможным. Ты увидишь ее… Ведь ты захочешь познакомиться с ней?
-Да. Да, конечно! Мне бы очень хотелось взглянуть хотя бы раз в жизни на то, что называется Чудом… Одно чудо в лице Эдди Дэймонда, я пропустил, но это упустить не хочу.
Рэймонд рассмеялся и тепло потрепал отца по плечу.
-Не переживай, пап, все хорошо будет! Я вижу, как светятся твои глаза, когда ты говоришь о ней, и такое чувство, такая любовь… Господь не может не помочь еще раз, если уж затеял всю эту историю. Главное, что бы верили вы оба!
Ричард посмотрел в глаза Рэя, опустил взгляд, а когда поднял его, Рэймонд Тайлер увидел, как предательски блестят легендарные лазурные очи постаревшего ударника «Королевского Креста» и его отца.
-Я рад, что ты – мой сын, Рэй-Тайгер. Я очень этому рад!..
Лорна же не желала ничего слышать, не хотела закончить по-хорошему, переходя от демонстративного молчания к скандалам с бессмысленными криками, оскорблениями и слезами. Этот вечер тоже не предвещал ничего хорошего. Лорна вернулась позже Ричарда, похоже, выпивши. Она уселась на кухне, куря одну сигарету за другой, потом встала, включила чайник. Ричард молча наблюдал за ней, потягивая уже остывший чай.
-Ну, и чего ты уставился? – вызывающим тоном спросила Лорна, резким движением затушив сигарету. – Чего смотришь? Пьяную меня не видел, что ли?
-Видел, конечно, - спокойно ответил Ричард. – И не раз.
-Даже не пытайся опять лезть ко мне со своими разговорами!.. Хотя…, - Лорна усмехнулась, лямка ее красного вечернего платья сползла с плеча, и Ричард увидел край ее груди. Вспомнил, как когда-то даже только эта мелочь способна была завести его. Лорна была очень соблазнительна! Совсем не худенькая, очень аппетитная, вызывающе обаятельная, она укладывала мужиков к своим ногам за пять минут. И Ричард оказался в их числе. Кроме того, достаточно образованная, остроумная, она всегда была интересна. Ну а в сочетании с бронебойной сексуальностью, это становилось просто бомбой… Лорна и сейчас, в свои сорок с небольшим, выглядела великолепно. Лишние фунты после рождения детей нисколько ее не испортили, светлые, чуть позолоченные краской волосы, мягкими локонами выпали из прически, голубые глаза шально блестели. Несколько лет назад Ричард уже волок бы ее в спальню, и даже ее нетрезвое состояние, ее пьяненький хохот, не вызывали бы в нем отрицательных эмоций. Скорее даже наоборот!.. Вот только сейчас он глядел на нее, а видел Мэри. Только ее! Ее зеленые, распахнутые счастьем, смущением и растерянностью глаза, ее шелковые темные волосы, почти невесомые в его пальцах, ее нежные, небольшие ладошки с недлинными, накрашенными красным лаком ногтями. Серебро на пальцах, две родинки около рта – сверху и снизу… Грудь ее, крупная, мягкая… Господи, как он полюбил целовать ее, приникая губами к соскам! Ее кожа, такая нежная… Ее тело, словно читающее его желания на лету… Его девочка! Только его девочка!..
-Не хочешь меня? Совсем? – Лорна вызывающе улыбалась, прикуривая очередную сигарету. – Ричи!
Ричард, точно, очнулся. Допил свой чай.
-Я не хочу обижать тебя, Лорна, но по всему, что произошло и происходит, не трудно понять, что сейчас мне нужна другая женщина. Совсем другая.
-А ко мне совсем уже ничего не осталось? Помнится, когда-то ты был просто без ума от меня.
-Был, не спорю… Лорна, зачем ты все то говоришь? Ты хочешь что-то выяснить или попросту соблазнить?
-Выяснять тут больше нечего, а вот соблазнить… Было бы интересно, тебе не кажется? Мы уже очень давно с тобой этим не занимались!
Лорна медленно сползла со своего высокого табурета и, подойдя, уселась напротив Ричарда на край стола. Она была совсем рядом, от нее пахло духами, немного потом… Она наклонилась к нему, и Ричард увидел ее грудь в глубоком вырезе платья. Он отставил свою чашку и откинулся на стуле.
-Лорна…
-Что? – невинным голоском пропищала она. – Скажи еще, что ничего не чувствуешь!
И протянув ладонь, Лорна положила ее ему между ног. Ее пальцы ощупывали его, уже наверняка ощущая, как упруго набухло под тканью брюк.
-Я же говорила! – рассмеялась она. – Куда ты денешься от меня, красавчик?!
-Я не потащу тебя в постель, Лорна.
Ричард взял ее за руки и поднялся со стула.
-Но я вижу, тебе неймется. Ты не успокоишься, пока не поймешь, что никаких чувств у меня к тебе больше нет. Не путай похоть с любовью, Бога ради!
И держа одной рукой оба ее запястья, он развернул ее спиной к себе и протянув ее руки вперед, уложил на стол.
-Ричард! – вскрикнула она. – Мне больно!
-Извини… Так мне продолжать?
Он задрал подол ее платья, сорвал дурацкие стринги. Она тяжко, с надрывом вздохнула.
-Продолжать?
-Идиот! – простонала она. – Ты просто идиот!
-Может быть и так, - Ричард отпустил ее и сел обратно на стул.
-Какого черта?!
Лорна неуклюже оправила платье. Взлохмаченная, раскрасневшаяся, взбешенная.
-Что «какого черта»? – Ричард Тайлер улыбался своей неподражаемой улыбкой с такой беспечностью, что Лорна едва не взорвалась. – Какого черта я устроил все это или какого черта не довел до конца?
-Какого черта ты еще жив?! – выкрикнула она. – Сволочь!
-Да… Неудовлетворенная женщина страшнее разъяренной львицы, это уж точно!.. Так может поскорее отделаться от меня и больше не изводиться моим присутствием в твоей жизни, а?
Лорна едва могла отдышаться.
-Тебе никогда не удастся добраться до меня, Лорна. Теперь уже никогда. И твоя выходка лишь помогла мне увериться в том, что чары твои на меня больше не действуют. Мужик во мне жив, все работает, как часы, но… Я не хочу тебя, Лорна. Не хочу и не люблю. Нам лучше расстаться. Надеюсь, теперь ты поняла это окончательно. Я не хотел тебя обидеть, но ты сама нарвалась на правду, о которой слушать не хотела. 
-После того, что ты сделал, тебе придется очень постараться, что бы освободиться от меня! – прошипела Лорна. – О-очень постараться!! И погоди, я еще доберусь до этой маленькой шлюшки, о которой ты так печешься, ради которой разрушаешь многолетний брак, унижаешь меня, мать твоих детей!
Ричард изо всех сил терпел, чувствуя, как разламывается голова, как гнев на Лорну, ее глупость и упрямство начинает перемешиваться с реальным ужасом за Мэри. Он знал прекрасно, что Лорне никак до Мэри не добраться – со своим сотовым Ричард не расставался, а распечатки его звонков никто Лорне не предоставит, он об этом позаботился… Тем не менее, смутный, ничем не оправданный страх, тошнотворно ударился ему в грудь, сжал сердце. Мэри! Что с тобой там?!..
-Лорна, ты, действительно, мать моих детей и всю жизнь с тобой я старался даже в не самые лучшие моменты относиться к тебе с уважением. Зачем ты все усложняешь? Своими выходками ты сама унижаешь себя, заставляя меня лишь пожалеть о тех чувствах, что я начинаю испытывать к тебе…
Лорна вдруг разрыдалась. От неожиданности Ричард подскочил, увидев, что слезы эти не наиграны. То ли выпитое сыграло, то ли нервы жены не выдержали. Он подхватил ее подмышки и медленно повел из кухни наверх по лестнице, в ее спальню. Усадил ее на кровать.
-Успокойся, Лорна. Бога ради, возьми себя в руки!.. Погоди, я сейчас.
Ричард вышел в ванную, налил в стаканчик холодной воды и принес Лорне. Та, заикаясь и всхлипывая, выпила. Вздохнула несколько раз, но слезы все текли и текли из ее глаз.
-Чего ты плачешь?.. А, Лорна? Мне жаль, если из-за меня, но поверь – это только твое упрямство и больше ничего. Я не нужен тебе, ты не любишь меня. Мало того, я думаю, что у тебя даже кто-то есть. Я знать об этом не хочу, это меня нисколько не интересует, но лучше бы это было так. Честное слово! Ты – еще достаточно молодая женщина, кровь играет в тебе и мне бы не хотелось, что бы ты в чем-то испытывала недостаток. Ты понимаешь?
Лорна, не глядя ему в лицо, подняла руку и провела кончиками пальцев по его груди. Осторожно и очень нежно, словно, вымаливая прощения и сочувствия.
-Ну, ну, Лорна, успокойся! Поверь, все можно решить по-человечески, не оскорбляя друг друга, сохраняя нормальные, доверительные отношения. Лорна!
Она снова заплакала, и Ричард бережно уложил ее на подушки.
-Постарайся уснуть, Лорна… Просто уснуть. Утром все будет по-другому, ты сможешь подумать обо всем спокойно, мы сможем поговорить и решить все так, что бы никому не было обидно. Слышишь? Мы смогли бы ладить и дальше…
Лорна вдруг обняла его за плечи, притянула к себе и поцелуй ее захватил его губы, не давая возможности опомниться. Ричард не хотел его, он попытался отвернуться, не прилагая грубой силы, что бы освободиться от ее объятий, но не вышло. Лорна крепко держала его, впиваясь в него губами, обессиливая. Ричард даже не понял, как она успела расстегнуть ему рубаху, и теперь ласкала его грудь, не упуская ни единой мелочи, которая могла возбудить его, заставить потерять контроль. И она продолжала плакать, шептать что-то. И когда рука ее просунулась в его брюки, он едва не закричал, чувствуя, что справиться с собой уже не может. Она же от платья освободилась в считанные мгновения и лежала теперь под ним совершенно обнаженная, с рассыпавшимися по подушке золотистыми волосами. Ее грудь светилась в темноте, округлая, белокожая… И…, Боже, что вытворяли ее руки! Все, больше сил справиться с собой не было… Почувствовав это, Лорна сорвала с него брюки, распахнула ноги и он ворвался в нее, врезался с такой силой неукротимой похоти, такого неуемного желания, что едва сознание не взорвалось…
Она долго, очень долго владела им, она выжала из него все соки, и когда он упал на подушки опустошенный, села на постели, поправляя влажные волосы и победно улыбаясь.
-Ну, и кто был прав, дорогой? Я не затащу тебя в постель, да? Так ты сказал?.. Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, дружок!.. Нет, нет, Ричард, мне не шестнадцать лет и я прекрасно понимаю, что в свете последних событий, то, что сейчас случилось, ничего не изменит… Я не умру от того, что больше не нужна тебе. Ты прав, я не одна, мне есть, к кому пойти!.. Но я знаю тебя, слишком хорошо знаю, что за маской лихого барабанщика, развеселого гуляки кроется совсем другой человек. Человек честный и ранимый. Очень ранимый! Ты часто удивлял меня своими поступками, своим отношением к тому, на что другие просто плевали. И вот теперь я вспомнила об этом. Твоя слабость, то, что произошло сейчас, не дадут тебе покоя. И если ты и впрямь так любишь эту девчонку, чувство вины перед ней загрызет тебя… Можешь вставать и выметаться в свою спальню, Ричард!
Он не слышал Лорну, хоть и понимал, просто чувствовал то, о чем она говорит. Он сделал то, что сделал, чувствовал чудовищную, почти невыносимую пустоту в душе и омерзение к самому себе. Он овладел собственной женой, но чувство было такое, точно его, как пьяного мальчишку более опытные друзья запихали в постель к какой-то шлюхе и теперь ухохатывались над ним… Это можно пережить, но перед ним стояло личико Мэри. Плачущее, горестное ее лицо, глаза, наполненные слезами и отчаянием. И Ричард не понимал – не было ощущения, точно, она обо всем догадалась, не было обиды и укора в ее взгляде… Ричард чувствовал только одно – Мэри попала в беду! В беду, в которую сунулась сама, от которой ей было не укрыться за его руками, его чувствами к ней. А он, вместо того, что бы быть с ней… Действительно, идиот! В этом Лорна права… Только вот не чувство вины за то, что произошло, снедало его сейчас. Нет. Когда-нибудь он простит себя, он сможет. Ради самой же Мэри. Но сейчас сердце сжималось только от одного – он не может быть сейчас с ней, с его девочкой! Когда именно теперь он ей просто необходим. И дело не в тоске по нему, не в одиночестве без него, нет. Тут что-то другое… Как же больно! Так больно, что нечем дышать…
Ричард поднялся, кое-как оделся и молча, ни слова не ответив Лорне, вышел из ее спальни. Он брел по коридору второго этажа в сторону своей комнаты, чувствуя, как темнеет у него в глазах, как щемит в груди, как нещадно, нестерпимо раскалывается голова. Но все это перекрывает страшная, ничем не объяснимая тревога.
Ричард едва добрался до спальни, повалился на кровать и кое-как нащупал телефон в кармане брюк, нашел номер Мэри и нажал «вызов». Ему долго отвечали тупые, бездушные гудки, а следом хриплый, гнусавый голос ответил:
-Алло?.. Чего надо?
-Мэри… Мисс Мэри… Позовите, пожалуйста!
Ричард ни слова не понимал по-русски и надеялся лишь, что имя Мэри догадаются переиначить на русский лад.
-Не понимаю… Кто это?
-Мэри… пожалуйста…
-Марусю, что ли? И кому это моя жена понадобилась среди ночи??
-Я не понимаю вас… - Ричард едва говорил, даже не подозревая, что его непонимание русского языка сейчас спасает ему жизнь.
-Да пошел ты…
 Короткие гудки сорвали звонок. Ричард выронил телефон, боль стала невыносимой, разрывая ему грудь и голову. Он громко застонал и потерял сознание…
-Ричард, я подумала, что мы не договорили и… Ричард!!!
Лорна вскрикнула, бросилась к нему, нащупывая пульс на его шее, снова вскочила, заметалась, растерянная, увидела на постели телефон, схватила его и набрала номер «скорой». Через четверть часа воющая сиреной машина неслась в Лондон, Лорна, оставшаяся в особняке, звонила Брэндану Мастерсу, а когда телефон Ричарда окончательно сел, она в истерике швырнула его куда-то в темень раскрытого окна, почти скатилась по лестнице вниз, на кухню и там, залпом выпила полстакана виски. Кое-как отдышавшись, Лорна нашла свой телефон, набрала номер сына.
-Рэй?
-Да?
-Рэй…
-Что, мам? Случилось что-то?
-Да… Да, Рэймонд, случилось. Твой отец…
-Что?? – закричал Рэй-Тайгер, разом почуяв беду.
-У него то ли инфаркт, то ли инсульт… Я не поняла. Его увезли в больницу…
-А ты-то где?
-Я дома. Меня не пустили в машину.
-А сама что же не поехала? Ты так ненавидишь его??
-Не мели чушь, Рэй!! Если бы я так уж ненавидела его, я бы и «скорую» вызывать не стала, - отрезала Лорна. – Просто дала бы ему умереть и все. И деньги все мои, и суда не надо!.. Просто… Рэй, я испугалась. Я страшно испугалась, что там, в больнице выйдет ко мне доктор и скажет, что мистера Тайлера больше нет. Я струсила, Рэймонд. Прости меня! Понятно, что я должна быть там, вместе с ним… Я не могу, просто не могу! Я зла на него, но я не хочу его смерти.
Рэй-Тайгер молчал.
-Это ты виновата?
-В чем? – не поняла Лорна, а потом горько усмехнулась. – Думаю, что бы я сейчас ни сказала, вы с Милисентой все равно, будете винить меня. Папочкины детки!.. Нет, Рэймонд, я ничего плохого ему не сделала. Повздорили немного, но и только. Как всегда, в последнее время… Ты поедешь к нему, да?
-Естественно!.. Мне тоже очень страшно, мама. Но ехать надо, я не могу не поехать к нему. Что бы мне там ни сказали… Я позвоню тебе, не волнуйся, - добавил Рэй-Тайгер уже мягче.