Новобранец

                глава 8

                ВОСПИТАТЕЛЬНЫЙ ПРОЦЕСС

     Воспитание военнослужащих  в армии происходит непрерывно, двадцать пять часов в сутки. По моим наблюдениям, офицерский состав устранился от этого дела и занимаются им в основном самозваные воспитатели из старослужащих. А бывают эти «волонтёры» частенько, очень низкого образовательного уровня и поэтому, воспитание получается очень и очень своеобразным.
     Как-то раз просыпаюсь я среди ночи от непривычного шума. Что-то необычное происходит в казарме. Грохот сапогов и громкие голоса доносятся от соседей, и похоже, что это всё движется в нашу сторону. Опять зенитчики чудят, великие мастера на это они были. Когда процессия вторглась на нашу территорию моим глазам предстала следующая картина: Четыре молодых солдата высоко подняв кровать несут на ней пятого, словно он падишах какой. Этот молодой солдат, который вместо падишаха, непрерывно кричит:
- Я ссыкун! Я серун! Если он замолкал, то рядом идущий старослужащий, хлестал его изо всех сил солдатским ремнём, а у того ремня бляха медная и лупит пребольно. Это кто-то из новобранцев подвергся воспитательному воздействию.
     Я давно примечал, что хуже всех в армии приходится людям из цивилизованных мест, как то — Ленинград, Москва, страны Прибалтики. А вот наиболее приспособлены к разного рода сложностям армейской жизни, сибиряки и дальневосточники.
   Вечный холод в казарме, температура едва-едва выше ноля, если на пол проливалась вода, она замерзала. Вернёшься зимой с полевых занятий, ноги почти не ощущаются от холода. По доброму снять бы эти сапоги да растереть ноги, только не выйдет, не гнутся сапоги, промёрзли. Жди пока отойдут, приплясывая. Сапог стащил, теперь отдирай от подошвы примёрзшую портянку. Отсыревшие портянки на батарее не высушишь, они чуть тёплые, эти отопительные приборы. Опять приходит на выручку солдатская смекалка. Ложась спать бойцы портянки укладывают на одеяло, а сверху идёт шинель, и к утру эта важнейшая деталь солдатской одежды, сухая.   
   Однажды, той же зимой, зашёл я ночью в умывальную комнату, тамошний пейзаж даже меня поразил. Абсолютно голый человек, примотанный цепью к трубе, моет посуду,  ледяной водой. Но больше всего меня поразило его ухо. Оно было огромное и фиолетового цвета, я таких ушей раньше и не видел. Это всё те же соседи и вмешаться в это не было никакой возможности.
      К сожалению, чаще всего, в таком бедственном положении виноваты сами пострадавшие. Своим поведением они дают повод к такому обхождению. Опять же, как правило, это люди из цивилизованных мест. Ну нет у них способности сопротивляться откровенной агрессии.
   Однажды, находясь в командировке, в другой воинской части, я попытался вступиться за одного паренька, и вот чем это закончилось.
     Угнетал выходец из прикавказья одного нашего бойца, слез я со своей койки, подошёл и запретил ему. Тут же меня окружила кучка земляков, не моих, к сожалению. Назревала драка, и мне бы в ней точно не поздоровилось, но вышло по другому. Тот, что угнетал, оказался чем-то вроде главного у них, он остановил всё это мероприятие, подошёл ко мне, встал лицом к моему лицу и сказал:
- Ты храбрый человек, я тебя уважаю, но посмотри за кого ты заступаешься? Сейчас тебя будут бить, и никто не встанет заступиться за тебя, и повернувшись к казарме,  он обратился ко всем присутствующим:
- Эй, шакалы, кто из вас готов вступиться за этого человека, подойди сюда. Никто даже не пошевелился.
- Вот видишь.
Сказал он уже мне.
- Иди на своё место, я тебя не трогаю и ты не лезь в мои дела.
Горько было мне это слышать, горько и сейчас об этом писать, но глупо и отрицать, что он был прав. И многократно спрашиваю я себя, почему это так? Как так получилось, что люди из республик средней Азии, Кавказа не дают в обиду своих земляков? У них что, чувство национального самосознания выше? Если это так, то моя нация обречена, а если не так, то что же случилось с моей нацией?
     Вот и стал я в очередной раз изгоем. Чужие не трогали, а свои сторонились. Нисколько я не страдал от такой ситуации, просто было обидно за своих. Почти точь-в-точь ситуация эта повторилась ещё раз. Я вступился за одного парня из приморья, меня мягко чужие поставили на место, а свои опять промолчали. Третий раз на эти грабли я не наступал. Хотя, однажды, находясь в очередной командировке, в чужой воинской части типа складов, спросил у пары местных «зелёных», почему они позволяют себя угнетать. Это были, как потом оказалось, два брата, призывались они из Сибири и были какие-то чемпионы, по самбо, кажется. На следующий день, с утра, в части поднялся переполох. Сбежали эти ребята из части, но перед побегом, они избили всю бригаду местных воспитателей с Кавказа, были там и переломы костей, ну самбисты же. Всё разрулилось довольно мирно, мальчишки вернулись через пару дней, привели приютившие местные жители. А вся эта гопка старослужащих, кто не угодил в госпиталь конечно, отправилась для дальнейшего прохождения службы в пехоту. Наистрашнейшее для этой публики наказание. Потом кто-то из оставшихся упрекнул меня:
- Зачем ты их научил? И хотя я никого не учил, а просто спросил, остался какой-то неприятный осадок, будто я в чём-то виноват, а может и правда, не стоило лезть с такими вопросами?