Коучинговый человек. Книга вторая. Глава 14

     Как и обещал, Виктор прилетел в Москву в конце мая. В аэропорту Внуково его встретила Аврора с букетом цветов. Оказавшись на улице, они направились к стоянкам машин, среди которых Виктор сразу заметил свой тёмно-вишнёвый джип. Из машины вышел молодой человек плотного телосложения и среднего роста.
     — С приездом, Виктор Николаевич!
     — Спасибо, Валера! Ну как моя «коняшка»? Ещё не подводила?
     — Ну что вы! Зверь! Работает как часы.
     — Тогда вези-ка, друг, нас домой. Очень уж соскучился. А вот эти цветочки на переднее сидение положи, чтобы не помялись, — отдал он букет шофёру.
     Аврора уже  успела забраться внутрь машины и сразу, как только Виктор устроился рядом, обхватила его руку, прижалась к плечу.
     — Я тоже соскучилась, — заглянула она ему в лицо и поцеловала в жёсткую от подрастающей щетины щёку.
     Виктор освободил руку, сам обнял Аврору за плечи, крепко прижал к себе. Так они и ехали всю дорогу, изредка перебрасываясь малозначительными фразами.
     А дома его ждал вкусный завтрак и несколько рюмок вина, которые они выпили за встречу. Разморившись после ночного перелёта и еды, Виктор пошёл в кабинет «вздремнуть после дороги». Туда же, приняв душ, пришла и Аврора в накинутом на голое тело коротеньком пеньюаре, но Виктор уже спал, раскинув руки. Немного постояв над ним, она легла рядом, устроила голову на широком плече мужа и положила ладонь на его волосатую грудь.
     Но спать Авроре не хотелось. Впервые после разлуки с Виктором, длившейся почти три месяца, она почувствовала всю прелесть семейной жизни и тот уют, который привёз с собой прилетевший из далёкой Тюмени муж. Раньше, живя с ним, она этого не ценила. Возможно, и вовсе не понимала, что любой женщине всегда хочется, чтобы рядом был её единственный и неповторимый мужчина, которого никогда не смогут заменить никакие любовники. «Даже Борис, — подумала она, — не дал бы мне такого внутреннего спокойствия и уверенности в жизни. Уверенности в том, что мой семейный очаг защищён от всяких невзгод, а я, опираясь на могучие плечи мужа, могу чувствовать себя настоящей Женщиной. Замужней женщиной!» — поправилась она.
     В обед, всё ещё пребывая в радостном и благодушном настроении, Виктор сообщил, что собирается на днях навестить Машеньку.
     — Может быть, к нам её пригасим? — неожиданно предложила Аврора. — Давно я её не видела. Наверное, невестой стала. А хочешь… — выжидающе посмотрела она, — пригласим её вместе с Ириной. Я не буду возражать. Честное слово! Пусть приходят.
     — Нет, с Ириной на эту тему я говорить не буду: не пойдёт она. И это точно. А вот с Машенькой — попробую. Так и скажу, что ты её сама приглашаешь, — многозначительно улыбнулся он.
     — Да, да. Конечно. Так и скажи. А Ирине передай от меня привет. Как ни как, а она мать твоего ребёнка. Жаль только, что нам Бог никого не дал, — неожиданно вырвалось у Авроры и, прикрыв рукой рот, она отвернулась.
      Виктор подошёл к жене, увидев навернувшиеся слёзы, сочувственно обнял за плечи. Они немного помолчали. Затем, чтобы отвлечь её от печальных переживаний, с нарочитой оживлённостью воскликнул:
     — Да-а! Надо пригласить компаньонов! Может быть, завтра, пока Серж не уехал? Как ты думаешь?
      Аврора неопределённо пожала плечами. Встречаться с Сержем ей не хотелось. Последний раз, когда они виделись на занятиях, она намекнула ему на свои женские проблемы. Когда же компаньон решил навестить её дома, Аврора, как можно мягче, отказала, сославшись на недомогание. А теперь, хочешь не хочешь, придётся приглашать! «Но как мне вести себя при нём? — подумала она и тут же решила: — Надо продемонстрировать ему, что я всё-таки люблю мужа, несмотря ни на что! Только так можно убедить этого павлина, что у него нет никаких шансов снова овладеть мною».

     * * *
    
     На другой день, в обед, все компаньоны собралась у Виктора. Был здесь и только что прилетевший из Тюмени главный инженер завода. Звали его довольно редким именем Капитон, но вся компания предпочитала обращаться к нему более ласково и покровительственно, называя Капитошой.   
     Высокий, худощавый, с добрыми серыми глазами на бледноватом лице, с ровно подстриженными усами, он производил впечатление человека простого и уступчивого. Его уступчивость проявилась сразу, как только Виктор попросил Аврору заменить небольшую рюмку, стоявшую рядом с гостем, на большой гранёный стакан. Хозяйка от удивления открыла рот, но потом крикнула горничной, что бы та принесла более вместительную ёмкость.
     — В их местности, среди простых людей, — стал пояснять Виктор, — рюмка к столу — не в почёте. — Правильно я говорю?! — обратился он к застеснявшемуся от общего внимания Капитону и налил ему полный стакан водки. — Ну, а чтобы поддержать тебя, я, как хозяин, поставлю такой же стакан и себе. Не зря же говорят: как хозяин, так и гость. А вам, господа, тоже гранёные стаканчики поставить? — хитро посмотрел Виктор на Сержа и Ефимыча.
     Но те дружно отказались, разрешив плеснуть им только по рюмочке.
     — А мне? — послышался голос Авроры, которая успела приказать горничной принести ещё два стакана — Виктору и себе. — Как хозяин, так и хозяйка! — с улыбкой сказала она, бросив взгляд на «натянутое» и слегка побледневшее лицо Сержа.
     — Вот что значит, Витя, оставлять надолго жену, — стал, как всегда, подначивать Ефимыч. — Следующий раз, к твоему возвращению, она будет требовать разрешить ей пить прямо из горла.
     Компаньоны рассмеялась, но Виктор, налив себе полстакана водки, капнул её Авроре всего лишь на донышко. — А наливать-то я буду! — рассмеялся он.
     — Да-а! Хитёр бобёр, — закруглил Ефимыч.
     Когда все выпили по третьему разу, он вытер салфеткой губы, подпёр рукой подбородок и, обращаясь к Виктору, сказал:
     — А не пора ли нам послушать о делах на заводе, Виктор Николаевич?
     Тот уже курил, не забыв угостить и Капитона.
     — Я, господа компаньоны, предлагаю сначала выслушать доклад Главного инженера. Как специалист, он лучше меня разбирается в производственных вопросах и может дать объективную оценку проделанной работе. Ну, а потом отвечу на ваши вопросы.
     — Можно и так, — поддержал Серж. — Капитон — специалист. Пусть говорит.
     Инженер поднялся, возвысившись над столом, словно телеграфный столб.
      — Да не вставай, Капитоша! — стали просить его собравшиеся, но он отказался и объяснил, что так ему сподручнее отчитываться перед начальством.
     — Да бог с ним! — безнадёжно махнул рукой Ефимыч.
     — Господа! — начал инженер, — Прежде чем говорить о результатах, мне придётся в краткой и доступной форме объяснить вам принципы работы и мощности НПЗ, а лишь потом углубиться более детально в проделанную заводом работу под руководством Виктора Николаевича.
     — Валяй, Капитоша! И хотя я кое-что читал о работе НПЗ, думаю, ни мне, ни компаньонам будет не лишне послушать вводную лекцию. А? Как господа? — оглядел Ефимыч сидящих за столом товарищей.
     — Пусть «гутарит», — бросил Серж, запомнивший после поездки в Ростовскую область казацкое произношение слова «говорить»
     Капитон непонимающе посмотрел на него, но тот успокоительно махнул рукой:
     — Говори, говори…
     — Итак. Я начну с общих сведений, — продолжил докладчик. — Государственное или частное хозяйство, обладающее нефтеперерабатывающим заводом, может считаться полноценным и самобытным, так как обработка и продажа нефти во все времена остаётся одним из самых прибыльных сегментов промышленности.
      Нефтеперерабатывающие предприятия — это промышленные предприятия, которые специализируются на переработке нефти в такие нефтепродукты как: бензин, мазут, авиационный керосин, дизельное топливо, смазочные материалы, масла, битум, сырьё для нефтехимии, кокс. В зависимости от направленности предприятия, получают тот или иной вид продукции.
     Дальше Капитон стал кратко объяснять производственный цикл НПЗ, который, пояснил он, состоит из стадии подготовки сырья для переработки, то есть первичной перегонки добытой нефти и вторичной переработки уже нефтяной фракции. Когда же инженер принялся объяснять, что такое каталитический крекинг, каталитический риформинг и коксование, за столом воцарилась мёртвая тишина. Но после слова виспрекинг от понуро сидящего за столом Ефимыча послышался страшный храп, который заставил вздрогнуть не только Аврору, но и самого виновника этого победного трубного клича.
     — А? Что? — растерянно спросил проснувшийся Ефимыч и уставился на дружно смеющихся приятелей. — А-а-а, захрапел?! Ну, так я же про НПЗ читал… А ты, Капитоша, продолжай им рассказывать, — кивнул он на смеющихся. — Не спят — значит, ни хрена не знают! — махнул рукой Ефимыч, чем вызвал ещё больший смех товарищей.
     После окончания вводной части Капитон машинально схватил свой стакан со стола, но он оказался пустым.
     — Воды докладчику, — подсказал Серж, но Виктор предупреждающе поднял руку.
     Ничего не говоря, он взял начатую бутылку водки и налил Капитону полный стакан.
     Тот, как будто ему действительно налили воды, осушил его и, не поморщившись, поставил на место.
     — Вот это да! — охнул Ефимыч. — Даже не закусил. И ни в одном глазу!
     — Извините, Николай Ефимович, но я не голоден. Спасибо, — вежливо ответил Главный инженер и спросил: — Ко мне вопросы будут?
     — Да какие вопросы, Капитоша? Всё ясно. Ты, лучше, расскажи, какие сейчас дела на заводе. Что сделано и что ещё предстоит сделать? Ведь теперь я с тобой полечу в Тюмень, — подал голос Серж.
     — Пока сделано только самое необходимое, а именно: поскольку ваше НПЗ производит продукцию, классифицируемую согласно топливному и топливно-масляному профилю, то, в первую очередь, на заводе начата работа по реконструкции и обновлению оборудования производящего топливо. Моторное топливо, как Вы понимаете, господа, представляет собой продукт, пользующийся на рынке огромным и постоянным спросом. Увеличение же количества производимого топлива позволит Вам не только получить его быструю самоокупаемость по сравнению с топливно-масляным профилем, но и даст хороший задел для восстановления и реконструкции всего завода.
     — Умно! По-нашему, Капитоша, — похвалил Ефимыч.
     — Но здесь есть очень важный момент, Николай Ефимович.
     — Какой же?
     — Вместе с увеличением производства моторного топлива, необходимо начать и строительство дополнительного бензохранилища, а так же развернуть шире рекламную деятельность. К сожалению, Виктор Николаевич не совсем со мною согласен.
     — Капитон! Я уже сколько раз тебе объяснял, что строительство дополнительного бензохранилища не проблема. К тому же, не дорого, да и строить его: раз два — и обчёлся!
     — Простите, Виктор Николаевич! Но я должен высказать свою точку зрения, поскольку считаю, что тянуть со строительством этого объекта не стоит. Как местный житель, я хорошо знаю Тюменские строительные организации. Они постоянно затягивают сроки сдачи объектов. Почему? Да потому что у них этих заказов — уйма! Вот они и носятся с одной строительной площадки на другую, а их техника очень старая, вдобавок, её ещё и мало. Да и наш заказ для них не очень прибыльный. Вот в чём дело.
     — Постойте, постойте! — постучал ладонью по столу Ефимыч. — Тут, господа, дело не только в дополнительном хранилище. Под ноги смотрите! — многозначительно оглядел он присутствующих. — Топливо производят не для хранения, а для продажи! — прихлопнул он ещё раз по столу.
     — Правильно, — поддержал Серж. — Не о том спорим. Нам необходимо, согласно росту производства моторного топлива, в первую очередь, позаботиться о его реализации, а не о хранении. Хотя, последнее тоже важно. Расширить рекламную деятельность — да! Но и этого мало. У бывшего владельца была лицензия на вывоз нефтепродуктов за рубеж? По-моему, не было.
     — Не было, не было, — подтвердил Виктор, — Не успел, бедняга: слёг в больницу, а недавно умер, царство ему небесное.
     — А теперь эту лицензию надо добиваться нам, обратившись в Министерство, — продолжил свою мысль Серж.
     — А там, пока суд да дело, пока мы её добьёмся, друзья, — снова заговорил Ефимыч, — придётся срочно расширять круг покупателей, ища их в нашей матушке России. И тут, Капитоша, прав: нужна реклама и строительство не одной, а даже нескольких бензохранилищ, чтобы в случае получения лицензии суметь окупить её достаточным количеством уже произведённого машинного топлива для отправки за границу. Вот так я думаю, ребята.
     С выводом Ефимовича все согласились. На этом было решено прекратить обсуждение производственных вопросов и продолжить его перед отъездом Сержа в Тюмень.
               
     * * *

     Перед тем, как отправиться в гости к дочери, Виктор позвонил Ирине. Ему хотелось узнать, когда он может подъехать, чтобы застать Машеньку дома.
     — Она только что звонила и обещала прийти из школы часам к трём. Очень хочет видеть тебя. Сказала, что сильно соскучилась.
     — Я — тоже. А ты, знаешь? Она даже написала мне письмо в Тюмень?
     — В Тюмень? И о чём же?
     — Ну, без её разрешения я не могу рассказать. Скажу лишь, что наша дочь начала писать стихи.
     — А-а! Тогда понятно.
     — Что понятно?
     — Вот придёшь — и я тебе расскажу. А по телефону, тем более без её разрешения, ничего не скажу, — рассмеялась Ирина, довольная своей находчивостью.
     Когда Виктор позвонил в квартиру Ирины, дверь открыла сама Машенька. Она с радостным визгом бросилась к отцу, обняла и крепко прижалась головой к его  груди. Виктор тоже обнял дочь и сразу почувствовал, как её тело сотрясается от волнения. Тогда он нежно обхватил её голову и поцеловал в лоб. Глаза дочери сразу повлажнели. Стесняясь, она провела рукой по ресницам, тем самым, только размазав по лицу навернувшиеся слёзы. Затем стала смотреть на отца с искривлённой от волнения, но счастливой улыбкой.
     — Ну, вот мы и встретились, Машенька.
     — Я так тебя ждала, папа. Думала, что и не увижу больше.
     — Да что ты, дочка. Разве такое может быть? А я вот взял да и прилетел, а ты — в слёзы.
     — Это от волнения… Я больше не буду…
     — О-о! Да ты у меня выросла, оказывается! — осмотрел Виктор дочь с головы до ног. — Уже — до моего плеча, — сказал он вышедшей из кухни Ирине.
     — Выросла, выросла. Мои туфли уже носит.
     — Ну, мам!
     — Ладно, я молчу. Здравствуй, Витя!
     — Здравствуй, здравствуй, — ответил тот и бывшие супруги обнялись.
     За накрытым столом Виктор в основном рассказывал о замечательной природе тюменской области: о тайге, об очень красивых озёрах и про то, как он ходил на охоту. Затем поинтересовался успехами Машеньки в учёбе и попросил её, что-нибудь спеть или сыграть на пианино. Для этого пришлось перейти в детскую, в которой находился инструмент. Усевшись с Ириной на диване, они приготовились слушать.
     Машенька, поковырявшись в нотах, разложенных по всей комнате, наконец, вытащила из одной из стопок тонкий сборник русских народных песен. Она поставила его на пюпитр, повернулась к родителям:
     — Сейчас я спою для вас народную песню. В этом году в музыкальной школе проводился конкурс на лучшее исполнение русских народных песен. Там я заняла первое место, исполнив вместе с нашим оркестром песню «Лучина». Её ещё называют «То не ветер ветку клонит».
     — А-а! Помню такое название, — поспешил блеснуть Виктор познаниями в музыке. — Вот только мелодию забыл, Машенька, — смущённо потёр он квадратный подбородок.
     — Тогда сидите и слушайте. Аккомпанемент я подобрала сама.
     Машенька сделала небольшое вступление и начала петь красивым мелодичным дискантом.
     Когда она закончила, наступила тишина. Дочь, ожидавшая аплодисменты, повернула голову, и только тогда оба родителя зааплодировали.
     — Гм-м! — откашлялся Виктор, у которого от спетой песни подступил комок к горлу.
     Раньше он не придавал значения трагическому смыслу текста «Лучина». А будучи студентом, любил подпевать товарищам, но те обычно пели полные молодого задора и романтики походные песни, без которых не обходилась ни одна стоянка или ночной привал у костра. «А это что? — подумал он. — В таком возрасте, как Машенька, и петь о гробовой доске! Да-а! Ну и молодёжь нынче пошла…»   
     Однако Машенька ждала, и Виктор, стараясь не огорчать, сказал:
     — Конечно, песня замечательная и поёшь ты её, дочка, очень здорово, но больно уж она грустная и печальная.
     — Папа! Эту песню народ сочинил давно, ещё при царизме… А тогда, как ты знаешь, простым людям жилось очень плохо… — нервно возразила дочь.
     — Ну да — плохо, — тут же согласился Виктор, заметивший её недовольство.
     — Витя, их же этому в музыкальной школе учат, что бы детки знали, как тяжело было жить раньше, — поддержала Машеньку Ирина и толкнула локтем Виктора.
      Но дочь, заметив её движение, побледнела. Однако взяла себя в руки и с насмешкой сказала:
     — Хорошо! Вот вам весёленькое…
     Она повернулась к инструменту, утрируя акценты в пьесе, заиграла Итальянскую польку Рахманинова. Когда закончила, тут же встала, сделала, подражая механической кукле, поклон и, не дожидаясь аплодисментов, с неестественным смехом выбежала из комнаты.
     Виктор и Ирина переглянулись.
     — Обидели ребёнка, — тихо сказал он.
     — Не обращай внимания, папочка!  У нашей Машеньки начался переходный возраст.
     — Так рано?
     — У девочек это бывает и рано. Тем более, — понизила голос Ирина, — что она влюбилась в мальчика из её же ДМШ*.
     — Так вот почему она мне стихотворение прислала! В нём она пишет (да так складно!), что души музыкантов (теперь, Ирина, понятно, кого она имела в виду!) соединяет не только Муза, но и сам Господь. А кто этот мальчик, как он выглядит?
     — Мальчик, как мальчик. Как-то она приводила его к нам в гости. Невысокого роста, но вежливый, и, видать, очень аккуратный. Умный мальчик. Учится играть на пианино и тоже занял первое место в конкурсе учащихся, но по классу фортепиано. Играет здорово! Куда нашей Машеньке! Возможно, из-за этого она и влюбилась в него.
     Ирина неожиданно замолчала.
     — И что? — не выдержал молчания Виктор.
     — Ну что, что! А ему нравится другая девочка. Она в школе на скрипке учится, а он ей аккомпанирует в концертах.
     — Теперь понятно. У подростков первая любовь — очень серьёзное испытание. Тем более, для такой нежной девочки, как наша Машенька. Надо её как-то отвлечь. Может быть, в лагерь отправим?
     — Вряд ли она согласится, пока мальчик, Лёней его зовут, будет находиться в Москве.
     — Хорошо. Что-нибудь придумаю. А сейчас идём к ней. Собери чай на стол. Ещё немного посидим, и я поеду домой
_______________________________________________________

*ДМШ - детская музыкальная школа.



http://proza.ru/2018/10/28/1533