За смертью далеко ходить не надо

   

      Подошла к концу рабочая неделя. Наступила долгожданная суббота. Субботние дни  никогда не надоедают и всегда желанны. Стало правилом: до обеда работа на своем  участке, размером в четырнадцать соток: летом – огород, зимой - расчистка снега,  а после обеденной трапезы- банный ритуал.

      В тот солнечный морозный день, пришедший на смену затянувшимся снегопадам, работы было много: расчистить от снега дорожки, ведущие в глубь участка к саду и там «обтоптать» яблони, груши и   кустарники, то есть, уплотнить снег, создав таким образом непреодолимую преграду для голодных мышей, пожирающих все подряд. Известно, что кора плодовых деревьев и ягодных кустов является для грызунов в зимний период средством для выживания.

      Соорудив защитный бастион для вредителей, я с удовлетворением отметил, что подоспела и банька, затопленная заранее. Внутри ее, от печи, на которой лежат камни-круглыши, исходит тепло. Да какое тепло: самый настоящий жар. Обшитые кедровой рейкой стены уже нагрелись и источают удивительный и приятный запах дерева.

      Собираться в баню недолго: стоит только набросить на голое тело халат и надеть на босые ноги резиновые сланцы.

      По традиции, я прихватил с собою пару бутылок пива и  вяленую щучку. Какое это удовольствие: после парилки охладить внутренности запотевшим напитком.

      Проходя по дорожке, ведущей к бане, замечаю за забором, изготовленным из вкопанных столбов с натянутой сеткой - рабицей приехавшего соседа, Петра Артемьевича, который  чистил лопатой снег. Он владелец большого участка, расположенного рядом с моим. На котором уже построен и  сдан в эксплуатацию гостевой домик со спальней, банькой и комнатой отдыха. Главным гостем  в нем является сам Артемьевич, приезжающий сюда  зимой, чтобы отдохнуть от дел праведных. С наступлением лета у него забот существенно прибавляется: он строит дом. Большой двухэтажный дворец уже был возведен под крышу. Сосед принципиально не вел строительство зимой, считая что выполненные зимние работы не являются качественными, особенно это касается кладки кирпича.
 
- Рад видеть Вас Петр Артемьевич! – приветствовал я его, - бог в помощь! А где Петр второй? Балуете его, сами пашете, прямо на износ.

- Сын-то? Сейчас приедет. Да и я не сильно уж распахался. В нашем с вами возрасте, Сергей Анатольевич,  нельзя делать резких движений. Имейте это ввиду, а то  я вижу, вы горы снега наворотили, - таким оригинальным образом поприветствовал он меня.

- Это я так в баню хотел, что пришлось поторопиться и попотеть, расчищая дорожки. Сейчас попарюсь, в снегу искупаюсь, пивка холодненького с рыбкой попью, снова попарюсь…

- Не бережете вы себя, Сергей Анатольевич. Разве можно в баню с пивом ходить?

 -Так не с кефиром ведь, Петр Артемьевич! А в пиве есть масса преимуществ.
 
- Ну, не скажите!

- Да вы почитайте специальную литературу! В ней сказано, что употребление пива предотвращает болезнь Альцгеймера, помогает при стрессе, предотвращает появление камней в почках. А вы говорите – вредно. И еще, уважаемый Петр Артемьевич, знаете ли вы, что оно содержит полифенолы и каротиноиды, а они помогают предотвратить рак, потому что выступают как антиоксиданты, защищающие клеточные структуры от разрушения свободными радикалами.

После столь разумного довода у соседа глаза полезли на лоб.

      О полифенолах и каротиноидах  я  не имел ни малейшего понятия,  но однажды, прочитав в каком-то журнале такой убийственный  довод в пользу пива, я его вызубрил. Особенно ошеломляюще он действовал, правда, недолго, на жену, когда она начинала возражать против употребления мною этого божественного напитка.

Сосед пришел в себя.

- Нет, Сергей Анатольевич, вреда в пиве больше, чем сомнительной пользы. А вот сын сейчас привезет чаек, заваренный травками.  Польза  от него несомненная: он и бодрит, и лечит. После употребления прямо жить хочется. Минут через десять приходите угоститься.

- Спасибо, Артемьевич! Спасибо, сосед!

- Баня встретила меня приветливо теплым предбанником и жаркой парной. Раздевшись, я запрыгнул на гладкий чистый полок, предварительно плеснув горячую воду с каплями пихтового  масла на горячие камни. Пахнущая смесь зашумела и начала мгновенно превращаться в пар, который наполнял парную и обволакивал мое тело. Париться еще рано, сначала нужно пропотеть, хорошо прогреться, чтобы открылись все поры на коже. Только после этого можно браться за веник. Почувствовав, что пора, я протянул руку к березовому венику, покоившемуся уже часа четыре в тазике с холодной водой, положил его на раскаленные камни и собрался поливать водой. В это время в парную ворвалась жена.

- Сережа, там Артемьевич лежит!

- Как лежит?

- На снегу лежит. Наверное, ударился обо что-то и встать не может.

Мне хватило нескольких секунд, чтобы облачиться в халат и засунуть ноги в сланцы.
 
- Вызывай скорую! – крикнул я жене.

Выскочив на улицу и перемахнув через решетчатый забор, я подбежал к лежащему на спине соседу. В одной руке он держал лопату, вторая была неестественно подвернута за спину.

- Что с вами, Артемьевич?  Слышите меня?

- А что с ним? – услышал я голос  Петра-второго за спиной.

- Не знаю! – я начал нащупывать пульс, но тщетно.

- Пульса нет!

Сын опустился на колени и энергично пытался запустить сердце: дышал рот в рот, судорожно давил на грудную клетку.

- Папа! Дыши! Ну, давай! Не лежи! Дыши! Дыши, говорю!

- Петр Артемьевич не подавал признаков жизни. Его глаза были открыты и направлены в небо. Стало совершенно очевидно, что житие в этом мире для него закончилось.

Пораженный случившимся, я смотрел отрешенно, не замечая холода,  на плачущего сына, на подъехавших вскоре «скорую», а затем и  милицию и в голову пришла мысль, сказанная кем–то из великих: «За смертью далеко ходить не надо, любой день для тебя может быть последним».

Ну, что против этого скажешь?