Коучинговый человек. Книга вторая. Глава 18

     В воскресенье утром Аврора собралась ехать на встречу с Борисом. Чтобы не обращаться за разрешением к мужу по поводу машины, заказала такси. Затем позвонила горничной и попросила принести завтрак. Время было около девяти и большая стрелка напольных часов уже приближалась к цифре двенадцать, что  всегда  вызывало у неё чувство ожидания привычного боя курантов. Это как раз были те  часы, которые они с Виктором покупали на аукционе. Авроре очень нравился их приглушённо-торжественный и мелодичный бой, после окончания которого, в полночь, исполнялся гимн «Боже, Царя храни!». Невольно она подумала, что скоро не сможет слушать куранты, музыка которых действовала на неё успокаивающе, привнося в кабинетную тишину уверенный ритм рабочего дня. И вот часы стали отбивать положенное время, но в этот момент раздался стук в дверь --- на пороге показалась горничная Наташа с подносом в руках.
     — Разрешите войти? — раздался её приветливый голос, который, так некстати, помешал дослушать бой курантов.
     — Войди! — с досадой ответила хозяйка.
     Наташа прошла к столу, начала расставлять посуду. Тем временем Аврора, стоявшая в стороне, стала пристально осматривать её униформу. Не обнаружив излишеств, критически осмотрела стройные и сильные ноги женщины и перевела взгляд на её округлые бёдра. «Вот, примерно, на такую самку, способную нарожать кучу детей, он и променяет меня, сволочь!» — подумала она, усаживаясь за стол.
     После завтрака Аврора стала ждать такси. Его подали во время, известив телефонным звонком. Где-то в начале первого она уже была возле центрального входа гостиницы «Украина». Борис ждал в холле. Завидев её, поднялся с дивана, помахал рукой и пошёл навстречу. Они обнялись. Аврора подставила  щёку для поцелуя, чтобы случайно не испачкать его губной помадой. Затем взяла под руку и повела к администраторской стойке.
     — Нам, нужны отдельные апартаменты до восемнадцати часов, — протягивая два паспорта, обратилась она к молодой девушке.
     Та внимательно просмотрела документы, заметив загсовские штампы, понимающе улыбнулась:
     — Девятый этаж с видом на причал устроит?
     — Вполне. Будьте любезны.
     Полученные апартаменты были обставлены в духе советского времени. В гостиной и спальной комнате стояла массивная мебель, причём кресла и диваны, обитые толстой тканью, имели не очень яркие цвета, а на полах — сплошным покрытием лежали потемневшие от времени ковры.
     — Ну, вот мы и дома, — пошутила Аврора и посмотрела на Бориса, который развалившись в кресле, рассматривал потолок с висящей на нём большой люстрой.
     — Ремонтик требуется, во-он видишь трещинки пошли, — показал он куда-то вверх.
     — Да бог с ним, с потолком! Тебе что заказать, Боренька? Чего ты хочешь?
     Тот опустил глаза, посмотрел на Аврору:
     — Сундук мертвецов и бутылку рома…
     — Фу! Что ты несёшь? Я спрашиваю, что мы будем есть и пить.
     Борис рассмеялся нелепой шутке, а потом, сладко потягиваясь, ответил:
     — Мне… кроме тебя… ничего не надо, Королева.
     — Ну, я об этом знаю... Но сначала нужно, хотя бы взбодриться. А потом у меня к тебе есть важный разговор. Очень важный.
     — Да-а? Это меняет дело. Тогда закажи хорошей рыбки и пивка несколько бутылочек, а остальное выбери сама.
      Когда они выпили и перекусили, Борис напомнил Авроре о её желании сказать нечто важное. Она приподняла недопитый бокал вина, наклонила его на бок и задумчиво покрутила ножку между пальцами.
     — Дело в том, — тяжело вздохнула она, рассматривая, как вино «облизывает» прозрачное стекло, — что я развожусь с мужем…
     — Ты?!
     — Да, я…
     — Н-не может быть!
     — И я так думала, да вот... приходится.
     Голос Авроры задрожал. Она отставила бокал в сторону, опёрлась на локоть и прикрыла ладонью глаза,
     — И как это случилось?
     — Как случилось? Он хочет жениться на женщине, которая нарожает ему кучу детей. А я, ты знаешь, для этого не гожусь. Вот так и случилось.
     Аврора не могла сказать Борису изначальную правду, чтобы не оттолкнуть его от себя, но про то, что Виктор узнал об их телефонном разговоре, ещё по дороге в гостиницу, всё-таки решила сказать.
     — И про нас с тобой узнал.
     — Что?! — вскочил  Борис. — И как узнал?!
     — Когда он был в отъезде, ему кто-то записал наш телефонный разговор. Скорее всего, это сделал детектив, нанятый для слежки за мной. Вот как.
     — И что теперь делать? — стал озираться любовник, с опаской поглядывая на дверь номера.
     Аврора знала --- такая новость напугает Бориса. Однако её интуиция подсказывала: испугавшись за себя, возможно, он начнёт думать и о том, как помочь ей. К тому же, те пятьсот долларов, которые она давала за каждое любовное свидание, были для него не малой суммой.
     — Что делать, не знаю. После развода я уже не буду так богата. Все мои деньги вложены в развитие фирмы, в том числе и в покупку нефтеперерабатывающего завода. Вынимать их оттуда не выгодно: переработка нефти — прибыльное дело, но отдача от него будет только через несколько лет. А пока туда надо вкладывать и вкладывать, Боря.
     — Понятно… — растерянно ответил он.
     — Так что теперь я не смогу давать тебе при наших встречах по пятьсот долларов, мой хороший.
     Борис сильно побледнел и ничего не сказал. Дело в том, что «работая» шестёркой у Жорика, он постепенно втянулся не только в дела его банды, но и перенял у подельников их привычки и способы развлечения. Так Борис пристрастился к карточной игре на деньги. Считая себя образованным и неглупым человеком, он почему-то решил, что сможет быстро научиться играть в карты, а затем станет легко обыгрывать партнёров. Но натасканные с детства картёжные шулера лишь какое-то время поддавались ему, специально проигрывая небольшие суммы, чтобы потом втянуть в настоящую игру «на интерес». При этом они взяли с него слово, что он ничего не станет рассказывать своему шурину. Когда обучение закончилось, уверенный в своих способностях, Борис буквально за одну ночь продул несколько тысяч долларов.
     На следующий день он решил отыграться в долг, согласился на более высокие ставки, предложенные партнёрами, и снова проиграл. Общая сумма всех проигранных денег теперь уже составила около десяти тысяч «зелёных», и картёжные шулера отказались играть с ним дальше. Затем, как бы сжалившись над неудачником, который был всё-таки зятем Жорика, они разрешили отдавать карточный долг постепенно, но с небольшими процентами. Так закончилась для Бориса его картёжная эпопея, и началась жизнь картёжного должника. Из рассказов подельников он уже знал, чем может обернуться для него такой большой проигрыш, а так же и то, что никакой Жорик не сможет защитить его от справедливой в воровской среде кары за невозвращённый карточный долг.
     — Его можно убрать, — тихо сказал Борис.
     — Кого убрать? — спросила Аврора, но тут же догадалась, не стала уточнять. — И как ты себе это представляешь? — будто уже из любопытства, поинтересовалась она.
     — За деньги, разумеется.
     — Интересно… Ты знаешь таких людей?!
     — Знаю.    
     Борис посмотрел в глаза Авроры, но она не выдержала, опустила голову и снова стала рассматривать свой фужер. Затем, будто спохватившись, предложила:
     — А давай ещё выпьем…
     Не дождавшись ответа, встала, наполнила оба фужера. Взяв свой, спросила:
     — За что пьём?
     Борис поднял бокал, угрюмо ответил:
     — За упокой…
     В тот день Аврора дала ему пятьсот долларов, несмотря на то, что у них даже не было близости. При расставании попросила позвонить ей на другой день вечером.
     — Только позвони обязательно, — потребовала она и многозначительно посмотрела.
     После того как они расстались, Аврора поехала в Филёвский парк. Там, бродя по аллеям, вышла к набережной и, облокотившись на металлическое заграждение, стала смотреть на речную гладь, блестящую, но уже потемневшую перед заходом солнца. Вода в такой безветренный и тёплый летний день почти не выдавала своего течения; казалось, река застыла на месте, отражая, как в зеркале, плывущие над нею белые облака. Там, в её непрозрачной глубине, Аврора пыталась найти окончательный ответ на предложение Бориса, «убрать» с дороги мужа и партнёра по бизнесу, — дороги, которая до сих пор вела только наверх.
     Она даже попробовала применить знания, приобретённые на курсах в Школе психологического тренинга, и стала припоминать основные положения теории Самарина.
     «Во-первых, — вспомнила Аврора, — надо избавиться от недовольства собой». Однако никакого недовольства собой она почему-то не испытывала. А вот недовольство мужем, который своим отъездом в Тюмень сначала толкнул больную жену в объятья Сержа, а потом объявил о разводе, в результате чего ей придётся начинать всё сначала и при этом терять немалую часть своего труда, вложенного в фирму, — она действительно испытывает!
     Во-вторых, — гласила теория Самарина, — поскольку источником переживания являемся мы сами, то и в нас заложены силы и возможности повлиять на реальность. «Хм! Источником моего переживания являюсь не я, а опять же — подлые действия Виктора, задумавшего избавиться от неугодной жены, и заодно нечестно воспользоваться её трудами. Чертовщина какая-то получается с этой теорией!» — подумала Аврора и попробовала рассуждать здраво.
     «Убрать с дороги мужа, значит, убить его, то есть совершить преступление, за которое можно получить большой тюремный срок. Готова ли я на это, вот в чём вопрос! Подобная ситуация в моей жизни уже была, когда Вили требовал переспать с ним. Но тогда я не решилась его убить — и он с лихвой отомстил! Сейчас же мне никого не придётся убивать лично: за мои деньги это сделают другие. И главное, что надо иметь в виду, так это то, чтобы наёмники ничего не узнали обо мне. Сделает ли так Борис и можно ли на него положиться? В хороших детективах в таких случаях даже „убирают“ посредника… Господи, до чего я дошла! Убрать Бориса — отца моего ребёнка. Это чудовищно! Нет, он не должен подвести меня, и ему надо будет тоже хорошо заплатить».
     Придя к такому решению, Аврора наняла такси и поехала домой.
               
     * * *

     После поездки в Сергиев Посад Виктор в тот же вечер снял недорогие апартаменты в гостинице, расположенной возле метро Крылатское. Вместе с ним туда же перебрался и шофёр-охранник Валерий, который стал по совместительству и курьером, и секретарём своего хозяина. Решение поселиться в гостинице было вызвано теми удобствами, которые предоставляют клиентам её работники. В квартире же Виктору пришлось держать собственную обслугу.
     По телефону из вечернего доклада начальника охраны он узнал, что Аврора сильно возмущалась, когда ей не разрешили покататься на Аполлоне и теперь, не желая спрашивать разрешение мужа на пользование машиной, ездит на такси.
     --- Ну, это ты, Николай Степанович, перегнул палку, — возмутился Виктор. — Жеребец Аполлон — личная собственность Авроры, и чёрный вездеход — тоже подарен мною. Так что извинись и объясни, что вышла накладочка,  — приказал Виктор.
     На следующий день ему позвонила Машенька. Она поинтересовалась здоровьем, немного помялась, а затем сказала:
     — Пап! У нас с мамой к тебе ещё одна просьба.
     — Это какая же? Небось, снова надумали куда-нибудь поехать?
     — Ой, ты как в воду смотрел! — затараторила дочь. — На следующей неделе, в воскресение, в Клину, где находится усадьба-музей великого русского композитора Петра Ильича Чайковского, будет проводиться фестиваль русской классической музыки. Я и мама хотим побывать там. Выступать будут известные исполнители и Московский филармонический оркестр. В программе — Первый концерт Чайковского. Ты слышал его?
     Виктор сделал вид, что пытается вспомнить произведение, но Машенька не выдержала и напела ему главную тему концерта.
     — Да, это великая вещь! — подхватил он. — Я бы с удовольствием послушал его ещё раз.
     — Так поедем с нами, папочка! Там будут исполняться на фортепиано и все пьесы из альбома Чайковского «Времена года». Между прочим, я начала разбирать недавно одну из них. Называется «Подснежник». --- и Машенька начала петь основную мелодию произведения, но тут же остановилась, понимая, что отец, скорее всего, не имеет представления о такой небольшой пьесе великого композитора.
     — Так говоришь, в воскресение? Возможно, у меня найдётся время, если, конечно, что-нибудь не измениться.
     — Я так и знала, что ты согласишься! Вот ещё мама хочет с тобой поговорить.
     — Здравствуй Витя! Мы, наверное, уже надоели тебе? — подключилась Ирина.
     --- Ну, о чём ты говоришь! Благодаря вам я побывал в Сергиевом Посаде. А ведь мог так всю жизнь и не увидеть такого замечательного места. Всё работа, работа… Теперь вот в музей Чайковского съезжу. Первый концерт послушаю. А я, Ирина, честно говоря, — понизил голос Виктор, — даже и не помню, слышал его или нет.
     — Слышал, слышал! Мы же с тобой как-то были на открытии Международного конкурса имени Чайковского. Не помнишь?
     — Как ходили, помню. Даже твоё вечернее платье помню, а вот концерт — забыл. Совсем отстал от жизни!..
     — Ну, ладно... Мы с Машенькой хотим пригласить тебя в гости, — не дослушала Ирина. — Придёшь? Наша дочь научилась неплохо готовить, и ей будет приятно накормить отца собственным приготовлением.
     Виктор помедлил, а потом сказал:
     — Ну, хорошо. Уговорили. Завтра обедаю у вас.               

     * * *

     После извинения начальника охраны и разрешения на пользование машиной и лошадью Аврора решила покататься на Аполлоне. До этого она проделывала  такие прогулки почти каждый день, так как уже научилась держаться в седле. Сегодняшняя прогулка должна была освежить голову, взбодрить и поднять настроение. С этой мыслью Аврора прошла в гардеробную и переоделась. Затем стала перед зеркалом, чтобы поправить одежду. Белые бриджи, облегающие её нижнюю часть тела, приталенный чёрный редингот с четырьмя блестящими пуговицами, ослепительно белая водолазка и чёрные ботинки с крагами — делали её похожей на амазонку. Аврора взяла в правую руку хлыстик и, подбоченясь другой, похлопала себя по крагам. Что и говорить — жокейская одежда ей очень шла!
     Спускаясь по лестнице, она услышала резкий гортанный голос экономки, немолодой, но энергичной женщины, фактически заправляющей всем хозяйством дома. Когда Аврора оказалась на первом этаже, та сделала вид, что не замечает появления хозяйки. Вместо приветствия, она продолжала отчитывать и стыдить молоденькую девушку, стоящую перед ней в целлофановом фартуке и держащуюся одной рукой за раскладную металлическую лесенку.
     — В чём дело? — подошла ближе Аврора.
     — Здравствуйте, Аврора Дмитриевна! — была вынуждена повернуться лицом экономка. — Да вот, — показала она на плафон, — недобросовестно протирает светильники.
     — Может быть, девочка ещё не научилась делать как надо. Покажите ей и научите.
     — Я?! — в ужасе широко открыла глаза экономка.
     — Ну, не я же должна показывать. К тому же, вы её сами брали на работу.
     Экономка хотела что-то возразить, но так и не нашлась, что ответить, и стала беспомощно глотать воздух. Аврора отвернулась, пошла к выходу из дома.
     Когда она вышла во двор, чтобы пройти к конюшне, за углом дома послышались мужские голоса и реплика, сказанная хриплым пропитым голосом дворника:
     — А ей что! Она его выгнала (говорят, он где-то в гостинице обитает), а сама здесь живёт и всеми командует…
     Аврора вышла из-за угла и увидела охранника, рядом с которым с метлой в руке стоял дворник. Он с наслаждением потягивал, по-видимому, только что выпрошенную сигарету. Завидев Аврору, охранник поздоровался и направился к воротам. Дворник же схватил метлу и стал с остервенением махать ею по проезжей части двора, не желая замечать хозяйку. «Вот как! Все ждут, не дождутся, когда я покину дом. Не дождётесь!» — мрачно подумала она.
     Аполлон встретил ржанием и топотом копыт. Аврора взяла из корзины яблоко и протянула животному. Затем обратилась к конюху, который, так и не услышав ответ на своё приветствие, молчаливо стоял рядом:
     — Берейтор вчера занимался с ним?
     — Да-а, — подрагивающим голосом и растягивая гласную, ответил тот.
     — Что говорил?
     На лице конюха появилась умилительная улыбка:
     — Хвали-ил, Аврора Дмитриевна! Сказал: "Жаль, что не мой жеребец". Так и сказал…
     — Ну ладно. Приготовь его под седло и выведи из конюшни.
     Аполлон, оказавшись на дорожке, которая огибала засеянное травой площадку для гольфа, сворачивала к искусственному водоёму, а затем --- возвращалась  к задним воротам двора, рвался вперёд и пытался перейти на рысь.
     — Ну, ну, Аполлоша! — стала слегка натягивать поводья всадница, — Иди шагом: рысью мне ещё рано.
      Но жеребец, не чувствуя твёрдой руки и соскучившись по раздолью, упрямо пытался сменить аллюр.
     Когда лошадь и всадница объехали поле, показался пруд, и Аполлон потянулся к воде. На этот раз Аврора слезла с жеребца, взяла под уздцы и повела к пологому берегу. Пока он пил, она стала осматривать окрестности.
     Обсаженное молодыми деревьями и кустарником, опоясанное асфальтированной дорожкой, на которой расположились крашеные деревянные скамейки и аккуратные фонарные столбики, небольшое озеро выглядел весьма привлекательно. Здесь уже поселились дикие утки. Они плавали небольшой стайкой, покрякивали, а засунув голову в воду, смешно перебирали перепончатыми лапками.
     Завидев Аврору, вся стая устремились к ней. Тогда она вытащила из ранца корм и разбросала его по воде. Серые уточки тут же набросились на угощение, отталкивая друг друга. Но крупный селезень делал всё спокойно. Он несколько раз громко крякнул, призывая остальных к пиршеству, и лишь потом последовал их примеру. При этом он изредка поклёвывал слишком шустрых самочек за то, что они пытались утащить плавающий корм из-под его носа. Да, расставаться с таким милым уголком Авроре не хотелось! К тому же, до неё только сейчас дошло, что, если она согласиться на развод, то придётся расстаться с Аполлоном. Не в квартиру же его тащить! «Нет и ещё раз нет! — сказала она себе, снова взобравшись на жеребца. — Слишком много он хочет отнять у меня».
     После обеда из окна кабинета Аврора увидела, как во двор въехал темно-вишнёвый джип Виктора. Из него вышел шофёр с большой спортивной и направился к парадному подъезду дома. Тогда она подошла к массивной двери, слегка приоткрыла её. Вскоре послышались шаги на лестнице, и на этаже показался Валерий. Он завернул в секцию Виктора, по всей вероятности, желая попасть в его апартаменты. Аврора прислушалась. Из разговора секьюрити с прибывшим шофёром она узнала, что последний приехал по поручению хозяина, чтобы забрать нужную ему одежду, а заодно попросить механиков осмотреть машину. На вопрос охранника, не сможет ли Валерий приехать к нему в гости в воскресение, чтобы отметить день рождения сынишки, тот ответил, что как раз в выходной, с утра, хозяин собирается съездить в Клин, и сколько он там пробудет, ему не известно. Прощаясь, Валерий всё-таки пообещал сослуживцу заскочить к нему, если вернётся из Клина не слишком поздно. Заслышав его приближающиеся шаги, Аврора осторожно закрыла дверь кабинета.
     Вечером позвонил Борис. Он не стал называть своего имени, а только сказал, что беспокоит по просьбе самой Авроры.
     — Да, да. Спасибо, что позвонили! — тут же сориентировалась она, радуясь осторожности любовника. — В общем так. Я хорошо подумала и всё-таки решилась на ваше предложение. Но меня интересует цена товара и условия его доставки.
     — Для этого, Аврора Дмитриевна, мне нужно будет переговорить с продавцом и лишь потом обсудить при встрече с вами его условия.
     — Я поняла. Жду вашего звонка.
     Когда Аврора положила трубку, то заметила, как вспотела ладонь. "Вот и всё. Рубикон перейдён", --- подумала она, закрыла глаза и откинулась на спинку старинного кресла.


http://proza.ru/2020/03/12/981