Йеменский дневник. Фрагменты

            Самолет нырнул под облака и через несколько минут мы приземлились в аэропорту города Сана, столицы Йемена. Так началась моя командировка в Йемен. Я, врач анестезиолог – реаниматолог и был командирован в Йемен Министерством здравоохранения СССР,(1992 – 1993 годы).
Йемен расположен на юге Аравийского полуострова. На востоке имеет сухопутную границу с Оманом, на севере – с Саудовской Аравией. А на западе и юге омывается водами Красного и Аравийского морей.
Эта страна – один из древнейших очагов цивилизации. Но сейчас мало что свидетельствует о ее былом величие. Сегодня Йемен – одна из беднейших стран мира.
Первую неделю я провел в столице. Сана большой город, жителей около одного миллиона, на улицах полно народа. И первая мысль, которая приходит в голову после знакомства с городом, – это то, что ты очутился в средневековье. Йеменские легенды утверждают, что Сана – один из первых городов на планете, но ученые считают, что город основан во втором веке нашей эры. Исторический центр города – цитадель  Каср – эль – Сила была построена после принятия ислама и до сих пор сохраняет свой первоначальный облик. Возраст некоторых домов – более пятисот лет и они наглядно отражают стиль той эпохи. В городе более сорока мечетей с классическими исламскими минаретами. Самая крупная мечеть Саны – «Большая мечеть» - одна из старейших в мире, считается, что была построена при жизни пророка.
Центральный рынок Сук - аль – Мил объединяет сорок мелких рынков, каждый из которых специализируется на определенных товарах- коже, коврах, посуде, одежде, меди, серебре, специях, овощах и так далее. На рынке Джамбия можно увидеть процесс изготовления местного оружия – кинжалов. Среди достопримечательностей – Университет, Дворец Республики, Национальный музей, Военный музей и целый ряд других исторических мест, интересных для посещения.
Йемен – исламское государство. Почти 99 процентов населения – мусульмане. На севере страны большая часть жителей – шииты, на юге – сунниты. В стране действуют законы шариата, утвержденные конституцией. Отношение к представителям других конфессий негативное.
Более 95 процентов населения страны – йеменские арабы. Кроме них в стране проживает незначительное количество выходцев из Сомали, Пакистана и Индии. Небольшое количество йеменских евреев проживает в основном в столице.
Госпиталь, где мне предстояло работать, расположен в городке Эт-Турба на вершине горы, приблизительно в сорока километрах от города Таиз. Дорога Сана–Таиз считается одной из лучших в стране. От Таиза до Эт-Турбы – горный серпантин. Езда по йеменским дорогам – всегда экстрим. На дорогах – хаос. Водители не соблюдают правила дорожного движения, превышают скорость, выезжают на встречную полосу… Поэтому аварии на горных дорогах и падение автомобилей в пропасть не такая уж редкость.
Преодолев 256 километров, мы прибыли в город Таиз. Таиз расположен на склоне горы на высоте 1400 метров над уровнем моря. Это один из крупнейших и красивейших городов Йемена. Климат мягкий по местным стандартам. В городе много красивых зданий и мечетей. Среди основных достопримечательностей надо выделить крепостные стены, крепость Аль Кахира, кварталы старых домов из коричневого кирпича, дворец Салах и рынок Сук-Таиз.
В Эт-Турбу мы прибыли ближе к вечеру. Эт-Турба – скорее смесь поселка с деревней, чем город. После того как построили госпиталь и стали поступать больные из ближайших регионов, городов и деревень, вокруг госпиталя построили аптеки и продуктовые лавки. Затем появились две деревни, базар, магазины. Все это и назвали городом.
Уровень здравоохранения в Йемене невысок. Медицинские услуги платные. Лечение в государственных медицинских учреждениях стоит недорого, в частных клиниках в 5-10 раз дороже. Обследование, лечение, лекарства оплачиваются больным и не предоставляются до получения денег. Даже в экстренных случаях больному могут отказать в лечении, если он не заплатит. В стране ощущается постоянная нехватка врачей, особенно хирургов и анестезиологов. Поэтому в большинстве медицинских учреждений работают иностранные специалисты. В госпитале  Эт-Турба медицинский персонал был представлен врачами из Йемена и России, медицинскими сестрами из Йемена, России и Индии.
Госпиталь большой, расположен на вершине горы и окружен трехэтажными корпусами для сотрудников. Растительности вокруг госпиталя практически никакой не было, скалы и песок. В ущельях вокруг горы целыми днями в воздухе парили коршуны. Время от времени они камнем бросались на землю за добычей. В горах много змей, ящериц, мышей - за ними и охотились коршуны. Обычно мы привыкли видеть птиц в небе над головой, а здесь коршуны летали под нами. Крупные и красивые птицы.
Погода на вершине горы менялась часто. В основном стояла жаркая погода, но иногда по ночам, становилось прохладно и можно было отдохнуть от жары. Фантастически красиво было, когда облака опускались до уровня вершины горы, а иногда и ниже. Я никогда раньше такого не видел. Идешь сквозь облако. Перед тобой висят в воздухе мириады капель воды, из которых и состоит облако.
Проработал я в этом госпитале шесть месяцев. Потом была ротация медицинского персонала и меня направили в город Бейт-эль-Факих, в 45 километрах от города Ходейда, а еще через шесть месяцев в город Харад в 7 километрах от границы с Саудовской Аравией. Ротацию производили, чтобы все медицинские работники работали в равных условиях. Кроме того, замены необходимо было производить в связи с окончанием срока контракта специалистов. Это создавало определенные неудобства, но позволило лучше узнать страну. Госпитали в Бейт-эль-Факих и в Хараде были намного меньше, чем в Эт-Турбе. Персонал состоял из одной бригады, замены врачам не было.
Какой-то специализации в работе госпиталей не было. Привозили больных с различными заболеваниями. Лечили всех, помощи ждать было неоткуда, рассчитывали только на свои силы. В исключительных случаях, когда требовались профильные специалисты или специальная аппаратура, направляли больных в большие города, где были крупные госпитали. Преобладали больные с различными травмами, много больных поступало с инфекционными заболеваниями. В Хараде было несколько больных с тяжелым течением малярии и малярийной комой.
Формат дневника не позволяет подробно перечислять и описывать, какие операции производили, каких больных и как лечили. Приведу лишь несколько случаев.
На шоссе произошла автомобильная авария. Маленький грузовик, перевозивший десяток человек в кузове, столкнулся на полной скорости с ехавшим навстречу самосвалом. Пострадавших привезли к нам в госпиталь. У всех были тяжелые травмы головы, конечностей, у некоторых пострадали внутренние органы. Один скончался. Остальных прооперировали, распределив по экстренности,  в течение двух суток. Всех удалось спасти, но некоторые навсегда остались инвалидами.
На улице, недалеко от госпиталя,  осел ударил девушку копытом по голени. Удар был такой силы, что разрубил голень пополам, стопа держалась только на коже. Через несколько минут девушку доставили в госпиталь – повезло, что это произошло рядом. Девушку сразу поместили в операционную, операция длилась десять часов. Все удалось восстановить. Отец девушки регулярно навещал ее, пока она лежала в госпитале. После выписки отец и дочь выразили всем врачам искреннюю благодарность. До самого нашего отъезда они навещали нас, неоднократно приглашали в гости. Очень симпатичные люди.
А другой девочке не повезло с отцом. Этот неадекватный человек раздробил ей кисть молотком только за то, что ребенок шалил и на его взгляд не слушался его. Операция длилась двенадцать часов и завершилась успешно. За все время, что девочка лежала в больнице, отец ее ни разу не навестил…
В госпиталь привезли молодую женщину. У нее была обнаружена доброкачественная опухоль левой груди. Больную надо было оперировать. Муж больной категорически запретил  ее раздевать. Мы долго и упорно пытались объяснить ему, что через одежду невозможно удалить опухоль, но все было бесполезно. Арабский главный врач отвел его в сторону и сказал ему, что по сравнению с ним все иностранные хирурги слабаки и он зря так беспокоится за свою жену. И только после этого он великодушно дал согласие на операцию, при условии, что будет присутствовать в операционной. Ему дали халат,  колпак,  маску и разрешили наблюдать через окно предоперационной. До самого конца операции он бдительно охранял честь жены.
 . …Только что завершилась операция. Оперировали молодую женщину. Все прошло успешно, больная  проснулась после  наркоза и я перевел ее в послеоперационную палату. Через четверть часа я пошел проведать больную и оценить ее состояние. Медсестры на посту не было, видимо, была занята в палате у другого больного. Я зашел в палату и… больной на кровати не  было. Вместо нее там спал какой-то старик, а перед кроватью на полу сидели человек десять. Перед собой они постелили скатерть, поставили поднос с рисом и ели, руками отправляя его в рот. Выяснить у них, где больная, я не смог, так как никто из них не владел иностранными языками. Я позвал на помощь арабского врача и вместе мы разобрались в ситуации. Оказалось, что все эти люди – родственники больной и пришли ее навестить после операции. Первое, что они сделали, – стащили женщину с кровати и уложили ее под кровать. А на кровать лег аксакал – самый старший родственник. Когда им объяснили, что так делать нельзя, и больную снова вернули на кровать, они долго возмущались: неприлично молодой женщине лежать на кровати в присутствие аксакала!
Аптеки в Йемене расположены, в основном, около медицинских учреждений. Аптечная мафия такая же, как и в других странах. Могут продать больному фальшивое лекарство или пустышку. В провинциях аптекари иногда вступают в сговор с врачами. Врач выписывает больному 8-10 препаратов, из которых реально используют 2-3. Остальные врач возвращает аптекарю за половину стоимости. Таким образом, одну и ту же пачку лекарства продают несколько раз.
В госпитале города Харад с нами работал врач из Судана. Очень интеллигентный человек и грамотный врач. Однажды он выписал больному лекарство и тот пошел в аптеку напротив госпиталя, чтобы купить его. Аптекарь сказал что этого лекарства нет и продал ему другой препарат, выдав его за аналог. Больной вернулся в госпиталь и показал лекарство лечащему врачу. Врач возмутился, так как купленное лекарство не имело ничего общего с тем, что он выписал. Вместе с больным он пошел в аптеку, чтобы поменять лекарство. В аптеке доктор потребовал заменить лекарство или вернуть деньги. Аптекарь озверел, что какой- то иностранец указывает ему что делать, вытащил из под прилавка автомат и расстрелял врача. Вот так погиб наш коллега из Судана. Аптекаря арестовали.
Вся жизнь в Йемене пронизана исламом. В стране преобладают родоплеменные отношения. Шейх обладает неограниченной властью. Семьи в Йемене большие, представители разных поколений проживают совместно. Главой семейства является самый старший мужчина в роду. Согласно исламским законам, мужчина может иметь до четырех жен, если он способен обеспечить им достойные условия жизни.
Йемен одна из самых консервативных стран арабского мира, большинство обычаев здесь базируется на нормах шариата и вековых традициях. Женщины должны одеваться в строгом соответствии с канонами ислама и не появляться на людях без сопровождения мужчины-родственника. Женская половина дома строго отделена от мужской, где принимают гостей. Обязанности женщины сводятся к заботе по дому и воспитанию детей.
 В Бейт-эль-Факих, рядом с госпиталем находился маленький магазин, где продавали соки, воду, чай, кофе. Каждое утро мы заказывали чай или кофе. Чай нам приносила двенадцатилетняя дочка хозяина лавки. Симпатичная  веселая девочка – она очень нравилась всему нашему коллективу. Одевалась она как все дети в летние платья и шлепанцы. Однажды она принесла мне чай и долго не уходила, крутилась вокруг меня. Я не мог понять, в чем дело.  Когда она, смеясь, спросила: «Доктор ты ничего не замечаешь?», я сообразил, в чем дело. Она впервые пришла в черном платье и никабе. А это означало что ей исполнилось тринадцать лет и она теперь взрослая девушка. Мы все поздравили ее с днем рождения, купили ей подарки. Довольная и радостная она побежала домой. С этого дня отец запретил ей бегать по госпиталю и разносить чай, теперь он делал это сам.
Требования к женской одежде в Йемене самые строгие в мире, Никаб и абайа –обычная для йеменских женщин одежда, некоторые и глаза закрывают сеткой. В жару, укутанные с ног до головы во все черное – как они это выдерживают -  непонятно. Когда больные женщины поступали в больницу и их раздевали – они все были мокрые  Для арабских медицинских сестер шили специальную одежду, которая закрывала все, кроме глаз. То же самое, что для улицы, только белого цвета. Когда рядом не было арабов, медицинские сестры снимали никаб и непринужденно с нами общались. Но стоило только услышать чьи то шаги, тут же одевали никаб. Если бы арабы увидели их общающихся с нами без никаба, то последствия для девушек были бы весьма плачевными. Обычно арабские медицинские сестры работали в палатах. Более сложную работу в операционном блоке и в реанимационных палатах выполняли опытные медицинские сестры из России.
Медицинские сестры из Индии работали во многих госпиталях Йемена. Из Индии молодые медицинские сестры приезжают в Йемен, чтобы заработать на выкуп за будущего мужа. Во многих странах платят выкуп за невесту и только в Индии за жениха. Как то индийские медицинские сестры пригласили меня в ресторан в город Таиз, чтобы отметить национальный праздник Индии «День Республики». Они заехали за мной на микроавтобусе. Одеты они были в яркие сари, красивые и нарядные. В обычные дни они ходили в европейской одежде. Среди индийских медицинских сестер были христианки ,мусульманки и индуистки. Что их несомненно объединяло – это любовь к парфюмерии  и пряностям. Когда я зашел в автобус, я чуть не задохнулся. Впечатление что зашел в большой парфюмерный магазин. Арабы также любят сильные и терпкие ароматы. Почетных гостей при встрече обливают из флакона с духами. А самый шик, когда в металлическую вазу с тлеющими углями наливают дорогие духи  и смесь дыма и пара направляют под кофту женщин или рубашку мужчин. Запах сохраняется целую неделю.
У нас сложились дружеские отношения с индийскими медицинскими сестрами. Мы часто  вместе ходили  на рынок, в магазины. Одни они боялись выходить за пределы госпиталя. Арабы с презрением относятся к иностранкам и одновременно жадно пожирают их глазами. Они считают их поведение излишне свободным и недостойным. Женщин с непокрытой головой или с небольшим декольте могут подвергнуть оскорблениям. Я был свидетелем, как мальчики 12-13 лет кидали камни в медицинских сестер нашего госпиталя. Только после нашего вмешательства они убежали. 
Каждый день, обычно в 16 часов, жизнь в стране замирает – наступает время жевания ката. Кат относится к легким наркотикам, жуют его в Йемене все. Листья и молодые побеги  этого горного кустарника продаются на всех рынках. В городе Бейт-эль-Факих владелец дома, в котором мы жили, пригласил меня, моего коллегу и двух медицинских сестер в гости. Женщины прошли на женскую половину дома, а нас провели в зал. Вдоль стен на полу были подстилки с подлокотниками. Вместе с другими гостями мы разместились на подстилках. Перед каждым из нас стояли бутылка минеральной воды, металлическая ваза-плевательница и лежал пучок листьев ката. В комнате также находились три больших кальяна, шланги от которых кочевали из одного рта в другой. Обычно кат каждый приносит для себя сам, но, учитывая то, что мы иностранцы и не знаем процедуру, нас угостили. Кат жуют, не выплевывая, и складывают за щекой. На вкус он горький, поэтому дают минеральную воду и плевательницу, чтобы избавиться от горечи во рту. Мы жевали кат, курили кальян и делали вид, что нам весело. На самом же деле никакого удовольствия от ката я не получил, только голова разболелась. Вот так обычно йеменские мужчины проводят время. Других развлечений практически нет.
Так как хозяин дома неоднократно бывал у нас в гостях и с удовольствием принимал участие в наших застольях, он понял, что кат не произвел на нас особого впечатления. Через пару дней он нас торжественно пригласил к себе домой на обед. Для нас это была большая честь, так как в Йемене редко кого приглашают домой, а тем более иностранцев. Более того он разрешил супруге появиться перед нами без никаба. Однако за стол с нами она не села – поздоровалась и ушла в другую комнату. На обед подали рис, отварную баранину, всевозможные соусы и специи. На десерт – йеменская пахлава: три слоя теста в тарелке с медом и маслом. Очень приторно. Для нас специально принесли вилки и ложки.
Нас несколько раз приглашали в гости представители местной элиты. Самым интересным был визит к шейху. Шейх – очень богатый восьмидесятилетний грузный мужчина. Это единственный мужчина из тех, с кем я был знаком, у которого было четыре жены. Несмотря на то, что ислам разрешает иметь несколько жен, в Йемене и один раз жениться не каждый мужчина может себе позволить. Причина – катастрофическая бедность местного населения. Но к шейху, разумеется, это отношения не имеет. Он и четыре его жены живут в пяти двухэтажных домах, обнесенных общим забором. У каждого – свой дом. Дети живут в домах своих матерей.
Шейх встретил нас в своем доме. Он пригласил всех своих жен, познакомил нас. Одеты они были в длинные платья до пола, без никаба, головы покрыты косынками. Обычно в Йемене женщины закрыты с ног до головы, на глаза опущена сетка. Видимо, шейх решил продемонстрировать нам, что он такой же современный человек, как и мы, и лишен всяких предрассудков. Старшая жена была моложе шейха на пять лет. Следующие были на пятнадцать - двадцать лет каждая моложе предыдущей. Самой молодой было восемнадцать – это была очень красивая девушка. После десяти-пятнадцати минут бесед ни о чем женщины удалились в свои дома, а нас пригласили в другую комнату выпить кофе.
В Йемене растет один из лучших в мире сортов кофе – мокко. Говорят, что слово «мокко» произошло от названия йеменского города Моха. В настоящее время кофейные плантации безжалостно уничтожаются, вместо кофе сажают кат. Наркотик лучше продается и хлопот с ним никаких. Поэтому кофе стоит дорого и практически не поставляется на экспорт. В кофе йеменцы добавляют кардамон, имбирь, гвоздику и другие пряности.
Вот такой кофе нам и подали. Кофе разливают в маленькие чашечки с овальным дном и держат их в руках. Чтобы поставить такую чашку на стол, нужна специальная подставка. Выпив кофе, вы можете поставить чашку на стол – это означает, что вы больше не будете пить кофе. Если же вы хотите выпить еще одну чашку кофе, надо покачать рукой с пустой чашкой и вам заменят пустую чашку на полную. Попробовав кофе, я понял, что не смогу выпить эту адскую смесь. Кофе там и не пахло – запах пряностей и очень приторный вкус.
Я попросил принести мне чистый кофе без пряностей и сахара. Объяснил это тем, что у меня аллергия на специи. На меня посмотрели как на ненормального – отказался от такой вкуснятины! – но кофе заменили. Тот черный кофе, без пряностей, который принесли, мне очень понравился. Я поблагодарил шейха за очень вкусный кофе и похвалил того, кто его варил. По улыбке на лице шейха я понял, что он услышал от меня то, что и хотел услышать.
Нам показали еще одну комнату в доме шейха. Вдоль стен стояли высокие топчаны. Стены, пол, топчаны – все было покрыто коврами. Стены обвешаны оружием: несколько автоматов, ружья, сабли, кинжалы – одним словом, целый арсенал. Это была любимая комната шейха – здесь он отдыхал и принимал самых почетных гостей.
В Йемене оружие есть у всех. Мужчины носят на поясе кривой кинжал джамбия. У кого денег побольше, те покупают пистолеты и автоматы. Ситуация с безопасностью в стране сложная. Часто похищают иностранных специалистов, чтобы потом требовать выкуп или обменять на арестованных соплеменников. Иногда, когда мы выезжали в отдаленные районы, нас сопровождал автоматчик.
Климат в Йемене жаркий. Жарко везде. Но если в Сане, Таизе и Эт-Турбе иногда по ночам бывает прохладно, то в Бейт-эль-Факих жарко всегда, а в Хараде – просто невыносимая жара. Несколько раз при мне шли ливневые дожди. После них пустыня расцветала. Появлялись цветы, трава, но через несколько дней все выгорало и исчезало. Иногда наблюдались песчаные бури. Сначала на горизонте появляется черная точка, по мере приближения она увеличивается и постепенно песок захватывает все пространство вокруг. Если не успеешь закрыть окна и двери, то засыплет песком весь дом.
Проблема с водой в Йемене ощущается везде. В столице и крупных городах есть водопровод, вода хлорируется, но, несмотря на это, воду перед употреблением лучше кипятить. А в провинции воду сначала приходится отстаивать, затем фильтровать, кипятить и только после этого можно использовать для питья.
Растительность очень скудная. Небольшие речушки на склонах гор позволяют использовать террасное земледелие. Я видел небольшие банановые рощи у подножья гор. Иногда на частных участках встречается папайя. В долинах распространены оазисы с финиковыми пальмами. В пустынях растут верблюжья колючка, саксаул, олеандр. В предгорных районах местные жители выращивают хлопок, кофе, табак, фрукты, зерновые и кат.
…В Хараде, как всегда, было очень жарко. В госпитале тяжелых больных не было и мы решили поехать на море. В госпитале остались дежурить врачи и медицинские сестры, которые не захотели  ехать с нами. От Харада до ближайшего берега Красного моря всего 25 километров. Мы погрузились в джип и через час уже были на берегу моря. Мы – это три врача и четыре медсестры. Мы нашли совершенно дикое место, куда, как нам показалось, не ступала нога человека. Наши женщины пошли купаться в операционных костюмах: в купальниках было опасно, могли появиться арабы.
Вода была теплая и очень соленая, освежиться не получилось. В море было полно гигантских медуз с длинными щупальцами, полными ядовитых шипов. Если случайно прикоснуться к щупальцам – ожог обеспечен и лечиться придется два-три месяца. Так что приходилось все время смотреть по сторонам, чтобы не нарваться на щупальца. Из воды то и дело выскакивали летучие рыбы, пролетали над водой 40-50 метров и вонзались в воду. Под ногами все дно было разбито на квадраты приблизительно метр на метр, в углах были видны кучки каких-то морских червей. Удовольствия от такого купания никакого и у всех было одно желание: быстрее выбраться на берег. Но главный сюрприз нас ждал впереди.
Мы уже собрались выходить из воды, как увидели, что весь берег заставлен автомобилями и мотоциклами. Собрались мужчины – посмотреть, как купаются медицинские сестры. Откуда они взялись, непонятно. Поблизости не было ни одного населенного пункта. Мы сели в автомобиль и помчались обратно в госпиталь. Больше ни у кого не появлялось желания поехать на море.
…В Хараде всего две достопримечательности – наш госпиталь и местная тюрьма. Местная «элита» поочередно собиралась то в кабинете главного врача, то в кабинете начальника тюрьмы. Как оказалось, начальник тюрьмы учился в Университете Дружбы Народов в Москве. И когда он узнал, что я приехал из Москвы, он пригласил нас на чай в тюрьму.
Ему очень хотелось поговорить на русском языке. Мы сидели, пили чай, он вспоминал годы учебы в Москве. Я спросил его, почему здесь в пустыне построили такую большую тюрьму и сколько сейчас заключенных? Оказалось, что тюрьма рассчитана на заключенных из нескольких регионов, а заключенный сейчас только один. «Всего один заключенный в такой большой тюрьме?» – удивился я. «Да, – ответил он, – но и его могло бы не быть, если бы он мог заплатить штраф, а если не может – то пусть сидит».
…Когда-то верблюдов называли кораблями пустыни. И, несмотря на развитие сети автомобильных дорог в пустынях, верблюды сохранили свою ведущую роль в транспортировке людей и грузов. Много верблюдов мы видели в Бейт-эль-Факих и в Хараде. Крупные животные. Любят лежать в тени и все время что-то жуют. Мне удалось верхом прокатиться на верблюде. Только взобравшись на него, понимаешь, какой он огромный. Верблюды производят впечатление очень симпатичных и добродушных животных. Но говорят, что если его разозлить, он может быть очень даже агрессивным.
Однажды в пустыне мы увидели стадо верблюдов. Они выстраивались в круг головой внутрь круга. Рядом стоял пастух и наблюдал за стадом. Нам стало интересно и мы подошли поближе, чтобы узнать что происходит. Пастух объяснил нам, что так происходит процесс оплодотворения у верблюдов. В центр круга легла самка, самцом был самый старый верблюд – вожак стада. Все стадо внимательно наблюдало, выстроившись в идеальный геометрический круг. Когда процесс завершился, верблюды разошлись.
Мне кажется, что подобное поведение верблюдов можно объяснить их излишней стеснительностью и нежеланием демонстрировать происходящий процесс слишком любопытным наблюдателям.
…Мы много слышали про знаменитый рыбный сук (базар) в городе Ходейда и решили съездить туда. Выехали мы ночью. На базар надо было приехать к пяти часам утра – в это время рыбаки привозили на базар свой улов. Это была очень интересная и познавательная поездка. Каких только обитателей морей и океанов не увидишь на этом базаре!.. Это разные виды рыб – скумбрия, ставрида, сельдь, королевская макрель, тунец и многие другие. Несколько видов акул. Там я впервые увидел рыбу-молот, много разновидностей скатов и множество других обитателей Красного моря. Посмотрев все на рыбном рынке, мы отправились на подводную охоту. Взяв подводное ружье, я поплыл в сторону кораллов. Там было очень красиво и много всякой рыбы. Я подбил две рыбки, похожих на аквариумные: такие же яркие и красивые. Но оказалось, что они несъедобные, – жесткие, как резина.
После того как выбрался на берег, я увидел причаливших местных рыбаков. Они рыбачили там же, где я охотился, – около кораллов. Среди их улова в сетях оказалась одна из самых ядовитых морских змей. Можно сказать, что мне повезло – мы с ней разминулись.
Однажды нас повезли на побережье, куда слетаются птицы, прибывающие из холодных стран на зимовку. Зрелище невероятное – миллионы самых разных птиц. Коршунов и ястребов я видел в горах, грифов – в пустыне, чайки летают вдоль всего побережья, а здесь, похоже, собрались все остальные виды пернатых. Особенно мне понравились пеликаны и фламинго.
Как-то я возвращался из Ходейды в Бейт-эль-Факих. Дорога проходит по пустыне. Где-то очень далеко видны горы. И вдруг мы заметили огромных птиц. Мы подъехали ближе – насколько это было возможно. Это оказались грифы. Раньше мне не приходилось видеть таких гигантских птиц: размах крыльев у них достигает трех метров. Их было четыре. Они обгладывали овцу или газель – трудно было определить, тушу какого животного они потрошат. Грифы сами никого не убивают, они питаются падалью. Эти птицы парят в воздухе и если видят как какой-то хищник напал на очередную жертву, ждут, пока он не насытится и не оставит часть недоеденной туши. Вот тогда туда и слетаются грифы. Они могут целой стаей обгладывать одно животное. У них мощные лапы и сильный длинный клюв. Клювом они протыкают шкуру и вытаскивают куски мяса или внутренностей. Они не брезгуют никакой падалью, которая попадает им на глаза. Если же они увидят, что животное ранено, но пока еще живое, они будут терпеливо ждать, пока жертва не умрет. Вот тогда они и приступят к трапезе.
…Когда я переехал в Харад, меня поселили в квартиру на втором этаже двухэтажного дома. На первом этаже жили медицинские сестры, на втором – врачи. Подъезд дома выходил прямо в пустыню. В квартире я почувствовал очень неприятный запах и сначала не мог понять, откуда он исходит. Но когда к неприятному запаху прибавились какие-то космические писки и звуки, я нашел причину и того и другого: за стеклянным окном была металлическая сетка, за ней деревянные жалюзи, которые спасали от солнца. Между сеткой и жалюзи поселились летучие мыши. Я насчитал восемьдесят особей! Очень неприятные существа. Сначала я пытался их прогнать, но несколько попыток не увенчались успехом. Они снова возвращались. Тогда я облил сетку и жалюзи жидкостью от насекомых и только после этого они улетели и больше не появлялись.
На первый этаж постоянно заползали скорпионы. Медсестры наловчились ловить их с помощью медицинских окончатых зажимов. Каждый раз перед сном им приходилось проверять постели и комнаты.
Ночью было несколько операций. Утром я поехал домой отдохнуть. Принял душ, позавтракал, поспал два часа. Пора было возвращаться в госпиталь. В это время, кроме меня, в доме находился еще один врач – он также отдыхал после дежурства. Все остальные находились в госпитале. Я вышел из квартиры и вдруг услышал какие-то звуки, похожие на стук. Когда спустился на несколько ступенек вниз по лестнице, я увидел того, кто издает эти звуки. Это была огромная гремучая змея, длиной около двух метров, черная с белыми кольцами в хвостовой части.  Она скрутилась, готовая к атаке, и издавала хвостом угрожающие звуки, похожие на стук. Не оборачиваясь, я попятился назад, поднялся на этаж и разбудил соседа. Мы взяли по огромному металлическому ключу от газовых баллонов и ковер. Ковер накинули на змею. Пока она пыталась выползти из-под ковра, мы ее газовыми ключами и добили.
…У меня заканчивался срок командировки, и йеменские друзья решили сделать мне подарок на память. Они подарили мне очень красивый пистолет и сто патронов к нему. Честно говоря, подарок мне очень понравился, но я понимал, что при первом же таможенном досмотре его у меня отберут. Пришлось им объяснить, что у нас не разрешено частным лицам приобретать и хранить оружие и у меня могут быть неприятности. Тогда они решили заменить подарок и на следующий день привезли мне огромный кальян высотой более двух метров и весом не менее ста килограмм. Пришлось опять отказаться от подарка. Чтобы не было обид, я уговорил их вместе поехать в сувенирный магазин и выбрать подарок. Мы купили маленький и недорогой кальян, который и сегодня стоит у меня в комнате.
…Многие молодые йеменцы едут на учебу в европейские страны. Наряду с образованием, они приобщаются к новой для них цивилизации и культуре. Некоторые женятся на иностранках. Вернувшись домой, часть из них пытается использовать полученные знания, улучшить жизнь, внести какие-то изменения в существующую ситуацию. Но в таком консервативном государстве, как Йемен, это невозможно. Женщин-иностранок обращают в ислам, надевают на них никаб и абайю. Мужчины меняют европейские костюмы на местные платья – и все возвращается на круги своя…