Сообщение сестре о разговоре с мамой

Я сидел и разговаривал с ней при выключенном свете, все размывалось, компьютерный шум нарушал порой тишину или абсурдность беседы.
Я понял, что многие фибры моей души, моих глубин вышли наружу поглазеть на зрелище, которое ломало мне позвоночник моей психики, через трещины в костях выглядывали любопытные очи.
Все, о чем мы с тобой говорили этим днем взымело действительную силу! Более того, юнгианская игра более хитрая чем кажется - она сидит в кресле, я сижу на кровати, в которой когда-то умерла наша бабушка! Кресло делает ее фигуру более властной (хотя и ситуация как в той песне, где диспетчер-бог плюнет за пятак и всех продаст)
Знаешь, я вспомнил то, что, как мне казалось, она обманом обязала меня заправлять постель. Там намного все сложней, чем кажется, но вспомнилось. Также возникли в представлении и муки мытья посуды, побои за оценки, полирование полов и прочая мерзость, даже работа в саду.
Мы говорили о планах на празднование моего дня рождения, я сказал, что праздновать я буду с друзьями у друзей, почему продуктов я и не купил. Провокационная фраза, мол, у меня разве нет дома, вызвала желание сказать, что у меня только жилплощадь, а не квартира, но я сдержался. Аргумент мой заключался в том, что так проще всем, точнее, не будет накладным для нее.
Тут русло резко изменилось на тебя, брошу ли я тебя, разговоры о том, что у нас с тобой нет никого роднее и все такое. Мне интересно, она догадывается о том, насколько мы откровенно с тобой общаемся. Ладно, проехали, я сказал, что возьму тебя, если ты захочешь. Затем начинается часть, что она уйдет, мешать нам не будет, я же настоял на своем. С ее стороны пошло, мол, мы типа там семья, мол, туда сюда, точно сейчас не вспомню, но вектор был таков
Ко всему прочему, были еще и перерывы тишины, которые нарушали только компьютер и дребезжание стекла из-за хода трамвая
Безумие крепчало. Я видел как зрение сгущало темноту, искажало ее под вихри боли, которые доносились выплеском адреналина на скулах. Но я был спокоен.
Разговор пошел о том, что она, мол, мешает мне, я так не говорю, а делаю (хех, я раньше использовал эту фразу в быту, забавно), а она все для меня делает, что я попрошу, мы с тобой, сестра моя, ничего из этого не ценим. Кратко о том, как я ее на эту тему расспросил - я ее не слышу. Чтобы было понятно, упомяну, что я высказал, при том спокойно, мол, я не понимаю, зачем нам работать в саду, как она видит убранство, что мне проще ничего не делать в принципе, что даст мне более терпимое обвинение того, что я неправильный. На сад, кстати, я получил ответ следующего характера, мол, потому что землю надо чем-то занять. Я, конечно, уточнил, что не в причине дело, а в цели, не в ответе на вопрос "почему?", а в ответе на вопрос "зачем?". Я получил то, чего я не ожидал, она, оказывается, не понимает также то, зачем я то или иное прошу, но делает. Я сказал, что мы могли бы договорится как взрослые люди об убранстве, но, это как и в реальной жизни, не получило большого внимания.
Дальше - больше, она указывает причину сложившейся ситуации - она меня любит, а я ее нет. Я хотел не согласится, ведь, любовь не заключается в таких простых формулировках, мол, если я тебя попросил, а ты не сделал, то ты меня не любишь. Но тут еще дальше и еще больше, она меня давно простила, но из-за этого она испытывает боль. Я конечно сказал, что раз она чувствует боль, то она не простила. Взымело это хоть какой-то эффект? Верно, никакого видимого эффекта.
Все пришло к тому, что я и высказал, что я не знаю, что ей делать с ее болью.
Мы сидели какое-то время молча, Ее тихо плачущий лик, его мимические содрогания напомнили мне бабулины. . Я понял, что после этой фразы я стал свободен от ее боли, что я не ввязан в ее переживания, что моя мама находится в болезненном для нее состоянии, сродни слиянию, правда, без учета интересов объекта слияния. Почуял ли я то, что нарушало мой покой? Нет. Сложно конечно сказать, ведь тут такая драма.
Фибры души утихомирились, все встало на свои места, в крайней мере из того, что было ввязано в ситуацию.
Вот так вот и поговорили.