Первое лето в Ельце

                Однажды Витюха Поп получил нежданную посылку от своего деда. Старик, видимо решив побаловать внучка, прислал целый ящик настоящей воблы! Истинно волжский привет, которому мы от души порадовались. Был выходной, и мы конечно же решили употребить вкуснейшую рыбку с таким же, не менее вкусным Елецким пивом. Не откладывая на потом отправились втроем в городской сад, посидеть на открытой веранде летнего кафе. На улице моросил летний теплый дождик, мочил скамейки и застывшие, будто отдыхающие в безветрии пряди деревьев, а на веранде было сухо и уютно. Мы с Нелей посмеивались над Витьком, который, наверное, уже в сотый раз нахваливал своего отзывчивого дедулю, запихивая в рот янтарные рыбьи спинки и прихлебывая из очередной своей кружки. Было спокойно, весело, в общем- хорошо. Внезапно у нашего стола появился местный фраерок, скорее всего один из шумной компании, расположившейся у витрины за сдвинутыми столами. Маленького роста, криволапый, с длинными, зачесанными за лопоухие уши, сальными, пегими волосами, с крупным перебитым носом и выступающей далеко вперед нижней челюстью, он казался каким- то неряшливым карликом из неизвестного мультфильма. Часто моргая маленькими «поросячьими» глазками, вдруг начал долго и нудно извиняться и расшаркиваться, как обычно это делают в «недопитии». Послушав некоторое время его тирады кто- то из нас попросил изъясняться короче. И через десяток очередных непонятных извинений он выдохнул - Если можно... попрошу у вас одну таранку... Рассмеявшись, мы конечно же угостили паренька, который отправился к своему столу, держа перед собой, в вытянутой руке полученную воблу, словно букет роз или лилий. Шел к своим с трофеем, но до стола не добрался. Поднявшийся со стула на его пути толстопузый, изрядно пьяный малый, схватив криволапого за шиворот прорычал - а ну отдай таранку!! и получив отказ с размаха заехал карлику по уже кривому носу, свалив бедолагу на затоптанный пол! И началась потеха! Задвигались стулья, завизжала выскочившая буфетчица, завязалась коллективная драка! Мелькали кулаки и стулья, кто- то из участников, перевалившись от удара через ограждение, уже лежал раскинув руки, поливаемый дождем...  Мы, дружно поставив кружки, некоторое время молча наблюдали за «веселухой». Повернувшись к Витюхе я сказал- видишь, что из- за одной воблешки делается, это они не просекли что у нас ее целый пакет, увидят- точно прибьют....  Дружно хохотнув, мы тронулись к выходу не ввязываясь в мордобой. «Пивной праздник» был испорчен, поэтому поехали домой, готовиться к вечернему «променаду». Вернувшись через несколько часов увидели, как на уже освещенной веранде разбиралась избитая гопота, перебивая друг друга, крикливо доказывая каждый свою правоту. Карлик был жив! Метался в середине толпы размахивая руками и крича громче всех. Переглянувшись, мы опять дружно рассмеялись....   
                Где- то в начале августа, мои товарищи разъехались, получив очередной отпуск, и я остался один. Как- то вечером в комнату забежал Вовчик Хмеленецкий, нарвавшийся в подпитии на патрульных ментов. Попросил срочно занять ему денег, чтоб рассчитаться с ними, пообещав вернуть через пару дней. Я конечно же выручил пацана, оставив себе лишь мелочь на сигареты, а вышло что зря... Через пару дней, зайдя в его комнату за долгом узнал, что отмазавшись от патрульных, Вова сразу же попал на дежурных по комендатуре, которые оформили баклана на пятнадцать суток по мелкому хулиганству!  Оставшийся из близких Витюха Калинин разделил со мной пополам последний червонец. Решили, что скромно до аванса протянем.
                В субботу пошли с Нелей в кино. Рядом с кинотеатром, с лотка тетка торговала арбузами, и я решил угостить девушку. Да и самому вдруг захотелось отведать «привет с родины», арбузы были Быковские, с нашей Волгоградской земли! В кармане присутствовал «пятерик» с мелочью и так как у нас, в Волгограде в сезон они стоили сущие копейки (от пяти до десяти копеек за килограмм), то я не задумываясь выбрал самый красивый и по звонкому звуку зрелый экземпляр, рассчитывая уложиться в рубль. Продавщица, мило улыбаясь взвесила и объявила цену, почти пять(!!!) рублей! Только теперь до меня дошло, что мы в Ельце и арбузы здесь не растут, следовательно, недешевы. Не подав вида рассчитался и найдя укромную скамейку в парке мы весело угостились вкуснейшей ягодой. От посещения кинотеатра я Нелю отговорил. Ведь на билеты денег не осталось, как, впрочем, и на харчи до аванса. Сославшись на забытые с утра дела предложил вернуться домой, как и поступили. С этого дня у меня начался настоящий «подсос». Скулить, а тем более клянчить и попрошайничать я не умел, оставалось только трудиться и терпеть неделю- полторы, до получения денег! После трудового дня ходил на свидание, а вернувшись пораньше сразу ложился спать. Из еды была только вода, зато «досыта», из крана! На пятые сутки голодняка, по пути на работу в автобусе вдруг пошла носом кровь, в течение дня так случилось несколько раз. На седьмой день, вечером дверь комнаты с треском распахнулась, как вихрь влетел приехавший из дома Витек, загруженный двумя чемоданами, набитыми всякой домашней снедью! Посмотрев на меня кент зацокал языком, видимо решив, что я сильно приболел. Узнав причину, повеселев, начал потрошить свои баулы, вываливая на стол балык и копченое сало с домашней колбасой «от деда», напоследок аккуратно пригородив к вороху харчей банку первача, отливающую голубизной. Но есть почему- то совсем не хотелось, выпив пару стопок за приезд и похрустев огурчиком, начал было расспрашивать Витька о домашних, но не дослушав вдруг вырубился, провалившись в глубокий сон. Утром проснулся от запаха вкуснейшей яичницы с копченостями, приготовленной кентом и уже через минуту мы дружно, с «треском за ушами» освобождали сковородку, не забывая вспоминать «добрыми» словами Вовчика, «баклана- суточника». Витюха до самой работы придумывал ему казнь, как только тот освободившись появится. А мне было почему- то весело и хорошо!  Вставало солнце, прогоняя утреннею прохладу, галдели птицы, рядом шел потряхивая кудрявой шевелюрой негодующе рычащий кент, мы были молоды и смотрели только вперед, совсем не оглядываясь назад, что, наверное, было правильным.