Семья de arche. Девятая глава

  Бездетность после кровопролития

  Из Священного Писания известно, что кровь Авеля, убиенного Каином, осквернила землю и сделала ее бесплодной. В каком-то смысле можно сказать, что Каин стал причиной первого аборта. И то знамение, которое Господь дал после этого Каину (Каинова печать), охраняло его самого от абортирования с лица земли, дало возможность оставить потомство. Правда, и эта мера помогла сравнительно ненадолго, не так много времени спустя на земле после потопа остались только потомки Ноя, предком которого являлся третий сын Адама и Евы, рожденный после Авеля и не участвующий в сюжете кровопролития. Однако, что сделано, то сделано, и земля уже претерпела боль потери.

  Считается, что у женщины, совершившей убийство своего первенца (если не так громко, она просто сходила на аборт, как все), очень часто развиваются воспалительные заболевания половой сферы, от чего нередко на многие годы наступает бесплодие. Все гинекологи об этом знают и предупреждают перед первым абортом молодых женщин. И мало кто связывает это с продолжающимся сценарием убийства, в котором новая жизнь или не зарождается или выкидывается в зачатке, а первый рожденный ребенок нередко вынашивается в условиях постоянной угрозы выкидыша и является по сути дела заслугой фармацевтов и акушеров.

 Необходимое условие возникновения и развития новой жизни очень четко и символично отражено в «Парцифале» Вольфрама фон Эшенбаха, о котором, к сожалению, лишь упомянул автор психобестселлера «Он» Р.А. Джонсон, взявший за основу психоаналитического разбора другого Персиваля -  Кретьена де Труа. Парцифаль Вольфрама в отличие от героя Кретьена становится отцом двух сыновей, и автор показал условия, которые сделали это возможным. Само собой, что им дал детей бог, кроме того, они некоторое время спали вместе. Но этого мало. Парцифаль лишь единожды стал убийцей – Красного Рыцаря, приняв по праву победителя его красные доспехи, и это было до встречи с его женой Кондвирамур. В дальнейшем он побеждает противников, не убивая, а отправляет их служить королю Артуру, и это соответствует тому периоду, в котором далекая Кондвирамур становится матерью. Психологически ее Анимус, внутренний мужчина, в этом периоде был не агрессором, а защитником, использующим лишь необходимую меру самообороны. Культурально всегда было принято беременную женщину ограждать от вида крови, насилия и самой запрещалось производить насилие.

  Надо сказать, что в обеих версиях поисков Святого Грааля -  и Кретьена и Вольфрама - есть  общий и весьма существенный момент - каким образом мать Персиваля-Парцифаля сберегла его до наступления зрелости. Так как ее муж и отец ребенка погиб в превратностях рыцарской ратной жизни, она не показывала ему эту сторону бытия, воспитывая в отдалении от общества, а когда он решил уйти из дома, одела его в шутовской наряд, рассчитывая, что никто его не примет всерьез и не станет убивать. Так и произошло: шутовская одежда сберегла его и позволила добраться до двора короля Артура, и тогда оказалось, что свойства натуры имеют особенность проявиться рано или поздно, сын героя не может совсем не быть героем, и Парцифаль добывает себе оружие в бою.

  Если подвести черту под этими сюжетами, то появляется образ некого путника-шута, человека дороги, пути, который не физически (как Герой), а мистически познает и осваивает мир, и такой способ освоения не мешает зарождению и росту новой жизни а, возможно даже, является необходимым для этого условием.
Возникает вопрос, что делать, если сюжет разрушения, убийства (дух убиенного младенца) продолжает витать над его участниками? Как услышать «игра закончена?»

  В православии аборты долго отмаливают и постятся, Берт Хеллингер и его последователи прибегают к семейным расстановкам, психодраматисты разыгрывают по ролям и т.д. и т.п. А мы смотрим картинки из древних книжек и наших снов. Не для того, чтобы напугать, а чтобы, увидев и прожив сюжет, завершить его. Однажды женщина, взглянув в зеркало доктора Юнга, может увидеть там образ плодородной Евы, которая всегда была в ней, как и в каждой другой женщине.

  Бездетность, оперантно обусловленная

  Он ей сказал, что если она не родит ему ребенка, то он будет вынужден с ней расстаться. Они живут регулярной и интенсивной половой жизнью, они оба здоровы, а беременность все не наступает.

  Нередкий вариант бездетности, подразумевает ценность не самих по себе отношений с женщиной, а конкретной и оговоренной выгоды для него: она должна сделать его отцом и этим снять с него заклятие тайной неполноценности. Статус мужчины-отца традиционно может уступать только статусу женщины-матери, и для многих эта ценность остается одной из ведущих в жизни.

  Еще более частый вариант: супруги долгое время остаются бездетными, и обоими начинает владеть идефикс «мы не можем нормально жить без ребенка». Но как Священный Грааль или Китеж-град, вожделенный ребенок не становится от заклинаний более доступным. Врачам и психологам известна масса случаев, когда отчаявшиеся супруги или берут на воспитание приемного ребенка или воспитывают детей своих ближайших родственников, и… очень скоро у женщины появляется свой собственный ребенок, хотя у нее давно осталась одна-единственная забитая спайками маточная труба.

  Возникает впечатление, что организм в этом случае поступает с точностью до наоборот по отношению к осознанным желаниям людей, и дает им только тогда, когда они перестают просить, и это обусловлено некой программой, которую булгаковский Азазелло в беседе с Маргаритой озвучил примерно так: не надо ни о чем просить, сами все знают, сами все дадут. И мы знаем, что Маргарита просила помиловать Фриду, убившую своего новорожденного младенца, а Мастера ей помиловал сам Воланд.

  Затрудняюсь выстроить какой-либо алгоритм подобного антизаклинания, его можно просто иметь в виду, и только когда человек перестает полагать, что ему очень хорошо известно о том, что ему надо, он получает свой настоящий шанс. Вплоть до того, что в каждом микрорайоне непременно есть одна-две, а то и более, так называемых «кошатниц», бездетных или одиноких женщин, которые становятся настоящими мамами толпам бродячих кошек. Можно потешаться над этим сколько угодно, но кошки и кошатницы были, есть и будут.

  Продолжение следует.