Коучинговый человек. Книга вторая. Глава 24

     Поездка в офис оказалась неудачной. Аврора, не знавшая о намерении Виктора увидеться с нею, побыла на работе несколько часов и уехала, как она сказала, по делам, а оттуда — домой. В сердцах Виктор выругался матом, что делал крайне редко, отказался отобедать по просьбе Генерального директора у него в кабинете и вернулся к своей машине, ждущей на офисной стоянке.
     — Пятница сегодня, Валера. И тот, кто мне был нужен уехал по делам, а на работе появится только в понедельник. Выходит, зря приехали, — вздохнул Виктор, устраиваясь на сидении автомобиля.
     Охранник не стал расспрашивать, кого хотел увидеть хозяин, и промолчал. Немного погодя спросил:
     — Куда теперь, Виктор Николаевич?
     Тот посмотрел на него и неожиданно рассмеялся.
     — Теперь гулять будем, Валера! Отвези-ка меня в хороший ресторан.
     — И в какой?
     — А какой тебе больше всего нравится?
     — Мне? Ну, нам с женой нравится ресторан Арбат. Мы в нём свадьбу справляли.
     — Вот и поедем. Давно там не был.
     В ресторане Виктор заказал чёрной икры, два стейка из свинины, фрукты и сухое красное вино. Молоденькая смазливая официантка с насмешливыми глазами, быстро записала заказ, а потом спросила:
     — И это всё?
     Виктор посмотрел на неё. Заметив стройную фигуру девушки, пошутил:
     — Тогда у нас не будет такой красивой талии, как у вас. Пока всё.
     Официантка кокетливо улыбнулась, пожелала приятного аппетита.
     Сидели недолго. Валерий стал рассказывать, как и в каком зале ресторана гуляли его свадьбу. Виктор вначале внимательно слушал, но после выпитого вина его потянуло ко сну, и он стал дремать. Заметив это, охранник замолчал. Было ясно: хозяин ещё недостаточно окреп и нуждается в отдыхе.
     Не слыша голоса Валерия, Виктор встрепенулся, посмотрел на него:
     — Ну, и… что дальше? — спросил он, не желая обидеть рассказчика.
     — Виктор Николаевич, может, в больницу поедем? Скоро тихий час, и вам пора отдыхать. А про свадьбу я как-нибудь потом расскажу. Вот на шашлыки поедем там с женой и расскажем.
     — Да.. да, — тут же согласился Виктор и полез здоровой рукой в задний карман брюк за портмоне.
     Когда официантка подошла, он открыл его и неловко наклонил. Из бокового кармашка выпала небольшая цветная фотография, но Виктор не заметил её, положил бумажник на стол и всё той же рукой стал доставать деньги.
     — Вы уронили фотографию, — сказала девушка.
     Желая помочь, она подняла её с пола и положила на стол перед клиентом. На снимке была изображена Аврора. Фото было небольшого размера, Виктор его не замечал и совсем забыл о нём.
     — А эта женщина у нас раньше часто бывала. Ваша жена? — полюбопытствовала официантка.
     — Нет, — безразлично ответил Виктор, взял фотографию, помедлив, сунул в портмоне. — И когда она у вас здесь бывала? — отсчитывая деньги, поинтересовался он.
     — Последний раз — несколько месяцев назад. Такая эффектная женщина!
     — Что вы говорите! — с иронией воскликнул  Виктор. — И часто бывала?
     — Да. Как правило, они приходили по выходным дням.
     — Вот как! Значит, она была не одна?
     Девушка замолчала, непроизвольно прикрыла рот ладонью.
     — Говорите, говорите! — добродушно рассмеялся Виктор, всё ещё не отдавая деньги. — Это моя родная сестра.
     — Да-а?! Но молодого человека я не знаю.
     — А как зовут, знаете?
     — Кажется… Борис.
     — Борис?!
     — Да. Так она его называла.
     — А внешне-то он хоть симпатичный малый?
     — Краса-авец! — стала увлечённо описывать внешность Бориса официантка. — Среднего роста. Волосы вьющиеся, тёмные. А лицом немного на вас похож, только подбородок поменьше.
     Виктор посмотрел на Валерия, внимательно слушавшего их диалог, и шутливо пожаловался ему:
     — Да-а. А мне, брату, ничего не рассказывает! Ухажёры, оказывается, есть… а вот замуж почему-то не выходит. — Затем повернулся к официантке и протянул  деньги: — Это вам девушка. Сдачу можете оставить себе.
     После её ухода он снова посмотрел на охранника:
     — Ну, что, Валера, поедем в больницу? Ты прав: теперь не мешало бы отдохнуть.
     Оказавшись у себя в палате, Виктор лёг на кровать и стал размышлять. Нечаянно полученная из разговора с официанткой информация напомнила ему о присланной аудиозаписи, содержащей телефонный разговор Бориса и Авроры. Конечно, запись и рассказ официантки дополняют друг друга, но что он сможет сделать самостоятельно без расследования всей истории их взаимоотношений, а так же возможного участия Авроры и этого поддонка в нападении на машину? Разговаривать напрямую с бывшей женой, чтобы обвинять её в заговоре против себя? Смешно подумать! Она никогда не признается, даже если он и увидит в её глазах страх или смущение. И хорошо, что не получился разговор с нею. Без каких-либо серьёзных доказательств он только спугнёт бывшую жену и заставит подумать о побеге из Москвы. «Между прочим, — вспомнил Виктор, — у неё в Эстонии, живёт родная тётка. Не туда ли этот Борис направлялся после неудачного покушения на меня? Интересное совпадение!» Ещё немного поразмыслив, Виктор пришёл к выводу, что имеющиеся у него факты могут послужить расследованию, нежели он, стесняясь, будет скрывать их от правосудия. Окончательно решившись, он взял мобильник и стал звонить следователю.
     Константин Леонидович внимательно выслушал. Когда он узнал, что Виктор не только познакомился с официанткой, утверждающей, что некий Борис неоднократно посещал ресторан Арбат вместе с Авророй, но ещё имеет на руках и аудиозапись их телефонного разговора, радостно воскликнул:
     — О-очень интересные факты для следствия! Милый, Виктор Николаевич, я не в силах принуждать вас раскрывать личные секреты, но, если вы решитесь на это, то буду премного благодарен.
     — Хорошо, Константин Леонидович. Сейчас мой охранник доставит диск с аудиозаписью. Если нужно, он может поехать с вами и в ресторан, чтобы познакомить с официанткой. Хочу ещё добавить: у Авроры в городе Тарту проживает родная тётка. Возможно, туда и направлялся Борис. Её адрес, фамилию и имя я напишу и передам с охранником.

     * * *

     Через день после телефонного разговора Виктора со следователем Борис был вызван на очередной допрос. Когда он вошёл в уже знакомый ему кабинет Старовойтова К. Л., как было написано на застеклённой табличке, приделанной к двери, то не сразу заметил его. За столом никто не сидел, а сам следователь стоял у окна с открытой форточкой и задумчиво смотрел через него во двор изолятора.
     — Глушко Борис Фёдорович доставлен, — доложил конвойный. — Можно идти?
     — Спасибо. Пока свободны.
     Сопровождающий исчез за дверью, а Константин Леонидович занял место за единственным столом и указал Борису на стоящий напротив стул.
     — Итак, Борис Фёдорович, вчера, в присутствии нашего адвоката, мы провели опознание с помощью свидетельницы Судаковой Нины Анатольевны, официантки ресторана «Арбат», которая утверждает, что часто видела вас в своём заведении с Авророй Дмитриевной Копыловой, женой Копылова Виктора Николаевича. И вы, Глушко, ответили, что знаете Копылову по работе на фирме «Прометей», как свою начальницу, которую, по вагим же словам, водили в ресторан «Арбат», чтобы отблагодарить за хорошее отношение к вам. При этом, Глушко, вы отрицали какие-либо иные отношения с этой женщиной.
     — Да, гражданин следователь.
     — Когда и где вы первый раз познакомились с Авророй Дмитриевной?
     — Это было… около года назад, может быть, меньше.
     — То есть с того времени, как вы устроились на работу в ООО «Прометей»? — уточнил Константин Леонидович, заглядывая в разложенные на столе документы.
     — Да.
     — Ну, хорошо. Допустим, Борис Фёдорович, что вы познакомились с вашей начальницей, когда устроились на работу в фирму «Прометей». А не могли бы вы ответить, в чём выражалось хорошее отношение к вам Авроры Дмитриевны?
     — Ну… например, она часто разрешала не выходить на работу по семейным обстоятельствам… Уважала меня… — заёрзал на стуле Борис.
     — То, что вы не ходили на работу, вернее, почти не ходили, я вижу по журналу посещаемости, и, несмотря на это, даже получали премиальные. Действительно, вам повезло с Авророй Дмитриевной! Однако всех ваших заработанных даже таким образом денег не хватило бы на то, чтобы водить её по ресторанам или, например, снимать для вас обоих дорогие номера в гостиницах «Измайлово» и «Украина». Вот выписки из журналов посетителей этих гостиниц и копии квитанций по оплате за съём весьма приличных апартаментов, которые почему-то оформлены не на вас, а на Аврору Дмитриевну. Что вы на это скажете? — Борис опустил голову, ничего не ответил. — Молчите. Оно и понятно: делать такие подарки своему начальнику вы не могли за неимением денег. Скорее всего, и ресторан, и дорогие гостиничные апартаменты оплачивала сама Аврора Дмитриевна. Интересно только за что она так благоволила вам. Вы были её любовником? — Борис поднял голову и со страхом посмотрел на следователя. — Да. Наверное, именно так и было, судя по имеющейся у меня записи телефонного разговора.
     С этими словами Константин Леонидович нажал на кнопку диктофона, находящегося у него на столе.
     «Это я! Как дела, Королева!» — разнёсся по кабинету следователя записанный голос Бориса, который вздрогнул и стал внимательно слушать. «А-а, Боренька! Хорошо, что позвонил. Ты мне так нужен… Дело в том, что на эти выходные я улетаю в Питер. Так что нашу встречу придётся отложить. По работе надо». — «Понятненько. И надолго?» — «Ну, я же сказала: на эти выходные. Так не хочется, если бы ты знал! По тебе уже соскучилась…» — «Но у меня тут проблемы, понимаешь, даже неудобно говорить». — «У тебя всегда одна и та же проблема, миленький. Деньги что ли нужны?» — «Если говорить честно, то — да». — «Ну, об этом ты мне всегда честно говорил. Как у тебя в семье. Как жена? Какой у неё уже срок?» — «Седьмой месяц» — «Скоро папашей станешь. Второй раз…» — «Да. Поэтому и деньги прошу…» — «Ладно, мой птенчик, зайди завтра к Саше и скажи, чтобы он дал тебе пятьсот долларов. Потом я с ним рассчитаюсь. Тебе хватит?» — «Можно и пятьсот…» — «А как встретимся, ещё столько же получишь. Ладно?» — «Хорошо» — «Я целую тебя. До встречи, дорогой!» — «До встречи».
     — Вспоминаете?
     Бориса, который во время прослушивания записи сильно побледнел и сник, ответил:
     — Я не помню такого разговора, гражданин следователь.
     — Возможно, но голос-то ваш, и это подтвердил эксперт. А вот скажите, Глушко, откуда у вас двадцать тысяч долларов, изъятые при аресте в Санкт-Петербурге?
     — Накопил.
     — Как?
     — Уже не помню.
     — Вы надеетесь, что, если будете отвечать таким образом, то вас не привлекут к ответственности? Ошибаетесь. Мы всё равно докажем, что вы один из участников нападения на машину Копылова Виктора Николаевича.
     Борис недоверчиво посмотрел на следователя.
     — Не верите? Ну так слушайте. На деньгах, изъятыми у вас при задержании в Санкт-Петербурге, обнаружены отпечатки пальцев, оставленные Авророй Дмитриевной. Её же пальчики обнаружены и на купюрах, которые были переданы главарю банды, то есть вашему шурину. Передавались они, скорее всего вами, так как на них обнаружены жировые отпечатки и ваших же пальцев. Это во-первых. Во-вторых, изготовители фальшивого загранпаспорта в Санкт-Петербурге пойманы, и они, чтобы смягчить себе наказание, признались в том, что вы представились им, как участник группового, то есть организованного, преступления. Ну, и в-третьих. В Санкт-Петербург вы уехали, даже не сказав об этом беременной жене, сразу после неудачного покушения родственника по кличке Жорик на машину Копылова. Наконец, нам стало известно, что свой путь вы держали, скорее всего, в город Тарту, где проживает тётка Авроры Дмитриевны. Видимо, туда же обещала приехать и она сама. Но не поехала, и даже явилась по вызову на допрос, дав подписку о невыезде. Вот её копия, — и следователь положил на стол перед Борисом ксерокс документа. — На что она надеялась? Хотите, скажу? — Но Борис продолжал молчать. — Аврора Дмитриевна надеялась, что после вашего побега в Эстонию уже никто не сможет доказать, что именно она и есть заказчик преступления. Однако бежать в Эстонию  не удалось: вас арестовали  и доставили в Москву.
     После проведённых нами следственных мероприятий, показаний свидетелей и обнаруженной у вас крупной суммы долларов с отпечатками пальцев Авроры Дмитриевны, становится ясно: именно вы, Борис Фёдорович, являетесь посредником в организации нападения на машину Копылова. Посредником между начальницей и бандой, возглавляемой вашим же родственником. Так  что предлагаю чистосердечно признаться в содеянном и подтвердить выводы следствия, назвав имена сообщников. Этим самым  вы значительно сократите срок своего пребывания на зоне.
    Константин Леонидович посмотрел на притихшего Бориса, продолжавшего внимательно слушать.
     — Ну что скажете, обвиняемый? Будем работать со следствием, облегчая себе наказание, или будем продолжать играть в молчанку?
     Борис опустил глаза и стал смотреть в одну точку на полу туда, где старый линолеум имел протёртое ногами подследственных серое пятно. Вокруг этого пятна  рисунок, нанесённый на линолеум, значительно побледнел и частями стёрся.
     — Может быть, вы боитесь мести со стороны сообщников? — Борис посмотрел на следователя, снова опустил глаза. — В таком случае, можно заключить соглашение со следствием, по которому вы, Борис Фёдорович, обязуетесь чистосердечно признать свою вину, а в дальнейшем — сотрудничать с нами. Тогда, согласно статьям 62 и 64 УК РФ от 2004 года вам будет обеспечена государственная защита вплоть до смены документов и перемены места жительства, а так же предусматривающая не только выдачу бесплатной жилплощади, но и устройство на работу. При этом, срок наказания может быть сокращён чуть ли не на половину максимального, учитывая, что у вас беременная жена, а вы совершили преступление впервые. Я даже думаю, что судья может пойти и на условный срок наказания, поскольку вы не участвовали в нападении. Но, если и дадут год-два отсидки то, согласно соглашению, вас будут содержать в одиночной камере под особой и усиленной охраной.
     Константин Леонидович замолчал, снова посмотрел на подследственного, но тот продолжал разглядывать пол.
     — Хорошо. Я так понял, что любое решение требует времени на обдумывание.  Давайте сделаем перерыв на обед, а после него снова встретимся и продолжим разговор.
     Оказавшись в изоляторе, Борис уселся на кровать и стал смотреть на железную дверь с закрытым оконцем, через которое подавалась еда. С улицы заглянул солнечный луч. Его свет оживил крашеные стены, а из открытой форточки потянуло свежестью: на дворе был погожий день. И этот запах летнего солнечного дня напомнил ему о свободе. О, как бы он хотел сейчас пройтись по знакомым с детства местам, позагорать на пляже и вдоволь надышаться чистым воздухом в каком-нибудь парке. Увы! Если он не признается, свободы не видать несколько лет, и дышать чистым воздухом придётся только во время дневных прогулок по тюремному двору.
     «Чистосердечное признание… Оно, конечно, сократит срок и даст мне возможность скорее получить желанную свободу, но какой ценой? — Борису вспомнился железный кулак Жорика, показанный им перед расставанием и его слова: "Если я на нарах окажусь, то и оттуда тебя достану"». Достанет! Конечно, достанет через своих дружков — и в тюрьме, и на свободе! Нет, если хочешь остаться живым, признаваться нельзя. Отсижу своё, а там будет видно. А за хорошее поведение могут и раньше выпустить или амнистия какая подвернётся...
     Правда, тогда Аврора может остаться на свободе. Без моего признания обвинить её трудно. Скажет, я всегда давала любовнику немалые деньги, и за время нашего знакомства он вполне мог накопить приличную сумму. Отсюда и мои отпечатки на долларах, переданных бандитам. Вот с ним, Борисом, и разбирайтесь! Да-а, вот так может ускользнуть, стерва! Только за всё тогда придётся отвечать мне. И в Эстонию послала, чтобы я исчез, а сама решила остаться в Москве и кататься здесь как сыр в масле. Хитрая тварь! Мало, что Виктора охмурила, так и меня хочет одного в тюрьму засадить. Не-ет уж. Надо бы ещё подумать».
     Послышался лязг отрываемого в двери окошечка, из которого показалось щекастое лицо раздатчика.
     — Обед! — равнодушно объявил тот и стал ждать, когда Борис подойдёт к двери.
     Мужчина небрежно налил первого, шлёпнул второго и до половины наполнил кружку весьма светлой жидкостью, напоминающей чай.
     — Сахар кончился, — пробурчал раздатчик и захлопнул окошко.
     Несмотря на голод, Борис с трудом осилил, закусывая чёрным хлебом, так называемый борщ, в котором плавала крупно нарезанная капуста да одна половинка картофеля. Второе блюдо было подозрительным на вид и не понятно из чего сваренным. Попробовав на вкус, Борис догадался, что это была вермишель, смешанная с какой-то клейкой и бурой массой. Морщась, съел половину тарелки и запил несладким чаем. «Да-а, если питаться такой дрянью и дальше, тут быстро ноги протянешь, — с огорчением подумал он. — И одного года не выдержишь! Если бы хоть Катюха передачу приносила… А так загнёшься от язвы желудка и хоронить даже некому будет». Он вспомнил первое и последнее письмо от жены, в котором та упрекала его больше за то, что муж сбежал в Санкт-Петербург, ничего ей не сказав. Бежал не только от правосудия, но, прежде всего, писала она, от своей семьи и их будущего ребёнка. Именно этого она никогда не сможет простить ему и не станет приходить на свидания и приносить передачи.
     Тогда, закончив читать письмо, Борис порвал его и выбросил в мусорное ведро. Однако теперь ему захотелось найти между строк хоть какую-то надежду на то, что жена передумает и навестит его. Он бросился к ведру, стал рыться, но ничего не нашёл. По всей вероятности, мусор был уже выброшен уборщиками вместе с обрывками письма, и теперь ему никогда не удастся снова прочитать его.
     Борис сел на кровать, даже не вымыв руки, и растерянно огляделся. Солнце уже скрылось за тучей, отчего цвет стен изолятора стал серым, а из открытой форточки потянуло запахом бензина, оставленного проехавшей под окном грузовой машиной.
     Тоска и одиночество овладели им. Он упал лицом на жёсткую подушку и заплакал.


http://proza.ru/2020/03/12/1010