Диалектика жизни

Первый раз Серега получил по сусалам в классе пятом. Дело было зимой. После соревнований по картингу. Участие Сереги состояло в толкании  крикливых машинок.
Капризничала техника на морозе. Но если удавалось оживить  конька-горбунка, то он бегал по кругу быстрее ветра. Поболев за команду Сергей с другом-Димкой пошли домой. К  остановке надо было проходить под железнодорожным мостом. Тут и произошла встреча с изнанкой жизни. Их былое двое. Один высокий, а другой помладше и ниже ростом.
  - Эй, идите сюда! - крикнул Длинный.
 Друзья остановились. Испуганно переглянулись и  переставляя послушно ноги подошли.
  - Деньги есть? - нагло спросил тот что помладше.
  - У нас нет - виновато постучал по карманам Серега.
  - Ты за себя говори - сквозь зубы - прошипел Длинный.
  - У нас правда нет - опять промямлил Серега.
Димка молчал. А может и не было никакого Димки. Или он остался на поле. А может возвращался другой дорогой.
Мелкий что-то говорил. Пугал. А потом, несколько раз ударил по лицу. У Сереги слетела шапка и во рту появился соленый привкус. Губа распухла в автобусе и Серега до самого дома изучал ее языком. Мать сразу заметила губной вареник. Гладила лицо. Спрашивала. Отец выплыл из телевизионной дымки и застыв в дверях, что-то пафосно рассказывал про чувство какого-то достоинства, про каких-то войнов, и тайно живущего в каждом мальчике мужчину. И про то, что мужчина что-то должен обязательным образом. Серега тогда не понял смысла этого короткого наставления. Отец был скуп на пояснения. В основном пропедевтика в нем просыпалась после принятых сто грамм водки. Отец под действием живительного напитка впадал в экстатическое состояние и начинал вещать. В далекой Греции дельфийские пифии от досады ломали руки и до крови кусали губы. Дар слова покидал их и каким-то чудным образом начинал    фонтанировать в устах городского простеца.
Тут можно было много услышать о великом искусстве под названием жизнь. Не раз Сергей пленялся отцовой словесностью.
Под стук вилок и новостное воркование телевизора истины жизни высекались в граните.
Отец стремился поделиться ведением. Но, увы, знание не давалось Сергею. Отец говорил про понимание, как озарение и вспышки.

Суровая школа не ограничилась разбитой губой. У Сереги болели ребра, скалывались зубы, рассекались надбровные дуги. Нет он не стал боксером. Хотя год проходил во дворец спорта. И даже сделал капу. Правильные выводы настигли его после. И как он рассказывал, что озарения-понимания приходили в основном после вспышек. А вот источник или причина вспышки у всех своя.  У кого-то  острый кулак и хруст челюсти, а для кого-то - скрип мела по исцарапанной знаниями доске.