Все четыре колеса

Прохожу по тротуару вдоль своего дома, а на противоположной стороне домового проезда стоят прекрасные автомобили. Сплошь иномарки. Каких только нет. Немецкие, японские, американские, французские, шведские, корейские. Дом наш не элитный, да и район, где он стоит, далеко не Рублевка.  Украшением автомобильной шеренги служат-   Ауди А-8 и БМВуха из последних моделей седьмой серии. Особняком возвышается детище отечественного автопрома – мой УАЗ «Патриот».
       Не волнуйтесь, я не стану сравнивать тактико-технические характеристики иномарок между собой, да и с отечественными автомобилями тоже. Я хочу рассказать о том, какая разница в процессе приобретения авто сейчас и лет тридцать, сорок назад, во времена развитого социализма, столь любимого многими.
      И так, что необходимо для приобретения автомашины сегодня. Несомненно, как и во все времена, нужны деньги, но сейчас, если, конечно, есть чем отдавать, можно взять предлагаемый или даже навязываемый кредит, плюс различные заманухи, типа трейд-ин, скидки на утилизацию и прочее. А раньше проще простого – деньги есть, заходи, ну а нет, то иди, иди ты, знаешь куда? И здесь я рассматриваю только вариант, когда тебе выделили автомобиль. Об этом я расскажу чуть позже.  Далее сейчас еще проще: выбираешь марку, тип и мощность двигателя, перечень укомплектованности различными прибамбасами, а дальше плати, садись и катай в Париж и Китай. Ну, может придется немного подождать, если у дилера нет на сегодня выбранной Вами эксклюзивной модели.
      Совсем просто и скучно. То ли дело в социалистическом прошлом. О иномарках не могло быть и речи, они были исключительной редкостью. Если только удавалось приобрести списанную машину у дипломатов, или морякам удавалось что-то вывезти из-за границы. Помню, в начале девяностых годов руководитель Мосэнерго Серебрянников Нестор Иванович приезжал на оперативку на «Мерседесе», так мы смотрели на это авто, как на луноход.
       Поэтому выбор был совсем невелик: «Запорожец», «Москвич», «Жигули» и для лиц, «особо приближенных к императору», несравненная, суперпрестижная «Волга». Я написал «выбор» и остановился. Какой выбор! Все автомобили, производимые отечественным автопромом, отправлялись не в торговую сеть, а распределялись по министерствам и ведомствам, а уже оттуда направлялись на предприятия. А путь этот был очень долог и тернист. В отрасли строительства, о других не могу судить, но наверняка похоже, он выглядел так: министерство, главк, трест и только потом монтажное управление. Представляете, сколько алчных рук норовили зачерпнуть полной мерой из этого, столь желанного, слабо текущего автомобильного ручейка. На человека из монтажного управления, умудрившегося стать владельцем автомашины при таком распределении, можно было ходить смотреть, как на космонавта.
       И свято соблюдая мой принцип – пишу только о том, что было со мною, или очевидцем чего непосредственно был сам, просто перескажу свою эпопею приобретения авто.
      Пребывание в течение восьми лет в списках жаждущих стать автовладельцами, периодически украшалось моими походами в местный постройком, так в строительстве назывался профсоюз. С букетиком цветов и коробкой конфет под мышкой, подобострастно виляя хвостом, я обращался к заму председателя, пусть будет Мария Николаевна: «Ну, как там моя очередь, движется?». В ответ неизменное - движется, движется. И так, в течении восьми лет.
      Несомненно, жить можно и без машины. Миллионы людей в нашей стране в ту пору жили без авто и не чувствовали себя ущербными. Но некоторые виды занятости без собственных средств передвижения становились просто абсурдными.
      В начале восьмидесятых годов жителям нашей «малоземельной» страны с высочайшего позволения начали выделять участки земли для ведения садоводческих хозяйств. Зачастую это были неудобья, заболоченные или замусоренные территории, но соскучившийся народ словно по мановению волшебной палочки, а на самом деле тяжким трудом, за несколько лет превращал эти шестисоточные наделы в цветущие оазисы. Не обделили при дележке и наше монтажное управление. Отведенные нам угодья находились в пойме маленькой речки-переплюйки в полутора километрах от станции «Березки» Ленинградской железной дороги. По легенде, в этом месте втечение многих десятилетий стояла водяная мельница, на которой немец-переселенец молол зерно для всей округи, да и в столицу отвозил. Но когда в феврале, а потом в октябре семнадцатого года кругом заалели красные флаги, догадливый мукомол быстро смекнул, что от этого хорошего ждать не приходится, срочно продал свое предприятие и со всеми домочадцами укатил в родной Фатерланд.
       Новые хозяева страны в строгом соответствии с тогдашним гимном в начале до основания разрушили плотину и саму мельницу, соответственно, спустив пруд-накопитель, а затем все забросили. А нам в наследство досталось дно этого пруда, представлявшее собой трех, четырехметровый слой ила и торфа. Основание настолько зыбкое, что, если я подпрыгну на средине своего участка, то в четырех соседних домах зазвенят стекла.
       Как всегда, мне хочется рассказать обо всем на свете, а ведь обещал описать процесс покупки мною автомашины, но только появление садового участка, объясняет необходимость ее приобретения. С одним портфелем в руках я проделал путь от участка до дома, и время, затраченное на дорогу, составило два часа двадцать минут. Не слабо, и это налегке. А с двумя малышами, да с рюкзаком весом килограмм двадцать, ведь в ту пору всю еду приходилось тащить из города -  бурлаки на Волге отдыхают.
       Вопрос встал ребром: или участок с машиной, или он и даром не нужен. Жена свое мнение сформулировала однозначно: с машиной или без нее мне все равно, я на нем горбатиться не буду! Но пацаны, прельщаемые перспективой близких лесов и Истринского водохранилища, дружно завопили: «Даешь машину!»  Конечно я присоединился к мнению большинства. Иметь большинство голосов, это хорошо, но где взять авто? Вариантов совсем не много-смотри выше.
      Но тут судьба выкинула очередной фортель. Нашему монтажному управлению выделили объемы работ на научно-исследовательском полигоне Министерства обороны №5, короче говоря, на космодроме Байконур. Руководством мне, как начальнику производственно-технического отдела, было поручено найти кандидата на должность начальника участка на эти, несомненно, важные объекты. И хотя перспектива получать заработную плату с коэффициентом 1,7 и командировочные в размере 3,50 в день выглядела очень заманчиво очередь за этой должностью не выстроилась. Точнее, никто не хотел ехать работать в эту пустыню, если быть честным-полупустыню, но хрен редьки не слаще. Плюс 47 градусов по Цельсию на теневой стороне деревянного барака лично наблюдал неоднократно, а на солнце, как минимум, на двадцать градусов больше. Разговоры о том, что можно печь яйца в песке, абсолютная правда. Но наш семейный совет твердо решил: едем!
        Шеф удивленно вскинул брови, когда на его вопрос, нашел ли кандидата на командировку на Байконур, я утвердительно кивнул головой и указал себе пальцем на грудь. Без ложной скромности, был я не худшим сотрудником нашей фирмы: 32 года, два высших образования, приличный опыт линейной, то есть непосредственно на стройке, и штабной работы, начальник ведущего отдела.   Но, видимо, на руководителя прилично давили с требованием организовать работу на столь важном объекте, что он, недолго думая, дал добро.
       Необходимые документы, а без соответствующего оформления на космодром не попасть, были получены довольно быстро. 27 марта 1982 года я ступил на верхнюю ступеньку самолетного трапа, выходя из чрева авиалайнера ТУ-154, приземлившегося в аэропорту Крайний, так тогда назывался единственный в ту пору байконурский аэропорт.  Первое впечатление - как тут люди живут?! Глазу не во что упереться. Ни леса, ни захудалой рощицы, кругом только пологие невысокие бурые холмы, да в километрах в четырех виднеются невысокие, по сравнению с московскими, городские строения.
         В данном повествовании не стану описывать весь процесс моего участия в строительстве объектов Байконура не только потому, что, это заняло несколько лет, а потому, что тема этого рассказа - все четыре колеса, автомобильные, конечно. Но не могу не остановиться на принципах снабжения и распределения. Байконур, это полигон Министерства Обороны, соответственно и снабжение шло по линии Военторга. Повторюсь,  описываю события восьмидесятых годов прошлого века, да и то с позиции простого обывателя. С продуктами проблем не было, правда мясо продавали по талонам, но зато по четыре килограмма на талон. Моей семье из пяти человек, в октябре восемьдесят третьего года родился третий сын Алексей, полагалось двадцать кг в месяц. Правда, моей жене так и ни разу не пришлось отовариваться по талонам, уж больно хороша охота в тех краях. Полки с алкоголем поражали многообразием напитков. Шеренгу открывали прозрачные бутылки с этикеткой «Спирт питьевой», стоимость 5 рублей 60 копеек. Далее следовал набор венгерских вермутов в литровых емкостях с винтовыми пробками (мечта домохозяйки). Затем армянский трех и пятизвездочный коньяк, с непередаваемым ароматом, настоящий, понятия «паленый» тогда не существовало!
       А вот с промтоварами была некоторая неувязочка. Нет, ассортимент был для того времени весьма широк, но на самых дефицитных товарах красовалась табличка: «Только по спискам войсковых частей». Все мы были равны в своей работе на полигоне, а вот почти пять тысяч монтажников в процессе распределения оказались пониже на полголовы военных. Когда и кем был установлен такой порядок, не знаю, но факт такой был.
       А где же колеса, спросите Вы? Сейчас, сейчас, не спешите, а то непонятно будет.
         Последние два с половиной года моей работы на Байконуре я занимал должность Заместителя начальника Особого оперативного Управления Минмонтажспецстроя СССР. Помимо основных производственных обязанностей мне и моим предшественникам, конечно, было предписано распределять «дефицитные» товары, выделяемые нам Генеральным подрядчиком - военными строителями. В список этого «дефицита» входили, к примеру, женские зимние сапоги, мужские куртки кожаные и зимние, тяжелые мотоциклы Урал и Днепр, и даже автомобили от ЛуАЗа до Жигулей (очень редко). Алгоритм распределения этих товаров определялся так: у меня в кабинете раздавался звонок телефона, и голос полковника Бучнева (хваленая память подводит, убей, не помню, как его звали), Заместителя командира Генподрядчика по тылу произносил: «Авенирович, это мое отчество, вам выделено шесть пар зимних женских сапог, к вечеру подай списки». Теперь, господа математики, разделите шесть пар сапог на пять тысяч монтажников, чтобы никого не обидеть, при этом следует учесть, что организаций двадцать девять, и численность крупных до полутора тысяч человек, средних до тысячи, полусредних до пятисот. А еще есть фирмы по триста, сто пятьдесят человек и даже Стройтермоизоляция в количестве двадцати девяти штыков.
       Как только мне не приходилось выкручиваться. Я делил шесть пар на пять тысяч, получал коэффициент равный 0,0012 и умножал его на количество монтажников в каждой фирме, и там, где результат превышал одно голенище, выделял целую пару сапог. Но при таком раскладе на очередном еженедельном совещании вскакивали руководители небольших организаций с воплями: «Мы при такой дележке ничего не получим в ближайшем столетии». А стоило, наплевав на арифметику, выделить пару сапог кому-то из «малышей», тут же поднимали рев «тяжеловесы». Кто мы, а кто они! Полный шахматный цугцванг- какую фигуру ни тронь, положение только хуже.
       А что поднялось после того, когда я выделил себе, вернее двум своим старшим пацанам сразу две (!) курточки - «пехорки». У этих курток верх был из плащевки, внутри кроличий мех и большой воротник из стриженной овчины с молнией посредине. Как же меня полоскали! Аутодафе, кротко и милосердно без пролития крови-инквизиторское сожжение на костре, просто жалкий шашлык на дачном участке в праздничный день по сравнению с тем, что мне предрекало высокое собрание коллег. Ни наличие трех сыновей, ни семилетний стаж работы на Полигоне на смягчение тяжести приговора не влияли совершенно.
           Вот, обстановку я достаточно подробно описал, теперь вперед за собственными колесами!
       Водитель моей служебной автомашины Виктор, а за мной был закреплен целый микроавтобус РАФ, постоянно подзуживал меня, мол сколько времени помогаешь другим получать определенные блага, а себе не можешь автомобиль оформить. Случись какая-нибудь пертурбация, и пролетишь мимо, наподобие знаменитой ламинированной фанеры.
       Но во мне еще очень прочно держались принципы морального кодекса строителей коммунизма и тенденции типа: «Раньше думай о Родине, а потом о себе». Как-то было неудобно идти и что-то клянчить для себя. Вот похлопотать за другого, это мы запросто.
       Но машину все-таки хочется, и я сел и написал рапорт на имя командира войсковой части генерала N: «Прошу выделить из фонда в/ч №------- легковой автомобиль марки ВАЗ 2121 «Нива» для продажи мне в личное пользование». Затем пошел к своему начальнику и получил на этом же листе запись следующего содержания «-------ходатайствуем о выделении автомобиля заместителю начальника Оперативного Управления ----- «. Вооружившись этим рапортом, отправился к генералу. Тот мельком взглянул на документ и одобрительно кивнул головой. Не возражаю, заслужил. Ну, какую резолюцию тебе наложить? Александр Алексеевич, взмолился я, мне знакомы все Ваши резолюции, нужно ту, которую надо. Генерал улыбнулся и начертал: «Полковнику Бучневу! Решить положительно в первом квартале». Почему я так подробно о резолюции, просто существовал особый секрет. Редакций резолюций было по крайней мере четыре: первая-Бучневу! и только подпись, то эта бумага шла в четвертый, последний ящик бучневского стола, и выбраться из него наверх у нее не было никаких шансов. Резолюция №2: Бучневу! Решить положительно! Адрес прописки этой бумаги- третий ящик стола, и путь ее наверх почти повторял путь предыдущей. Резолюция №3: Бучневу! Решить положительно. На комиссию. У рапорта с таким сопровождением появлялось как минимум пятьдесят процентов надежды на положительное решение проблемы. И, наконец, решающая резолюция: Бучневу! Решить положительно в таком-то квартале. Владелец рапорта с такой «указивкой» мог быть уверен, все, что он просит, все будет выполнено.
       Не забудь получить подпись заместителя командира полигона по тылу, напутствовал меня генерал. Нужного Зама, тоже в генеральском звании, я нашел достаточно быстро, но целых полчаса мне понадобилось на то, чтобы убедить бравого тылового вояку, что выделенный мне военными строителями автомобиль никак не повлияет на количество выделенных машин Полигону. Как заезженная пластинка он твердил одно и тоже: «У меня машин нет, у меня машин нет, у меня машин нет» - и так до бесконечности. С огромным трудом мне удалось уговорить его сделать надпись следующего содержания «Полковнику Калинникову! Рассмотреть на комиссии!»  Описываемые события происходили в первой половине восемьдесят девятого года, когда в свете перестройки и гласностина всех предприятиях и в войсковых частях были созданы общественные комиссии по контролю за деятельностью администрации. Калинников на мое счастье оказался вполне адекватным человеком, и я достаточно быстро получил необходимую резолюцию со словами: «комиссия не возражает».
       Тем временем, общественная комиссия Генподрядчика рассмотрела перечень желающих стать автовладельцами, и под номером 17 в нем значилась моя фамилия.
       Вы думаете все, победа! Думаете, осталось получить автомобиль и все, щаз-з. Мы с моим приятелем Геной Распоповым, старшиной милиции, отдела охраны ТЗБ, то есть торгово-закупочной базы, быстренько смотались к девчонкам, продавцам базы, чтобы они после прибытия машин одну Ниву зеленого или бежевого цвета отогнали в сторонку. Так как Геннадий был на базе своим человеком, добро было получено незамедлительно. Но, как говорится, человек предполагает, а господь бог располагает. Началось с того, что в первом квартале вместо запланированных тридцати четырех Нив, пришло только двенадцать, а я семнадцатый. Мимо денег, откладывается на три месяца. Как оказалось, и хорошо. Громкую бумагу я подписал, а сам процесс получения досконально не проштудировал. Оказывается, при покупке офицеры предъявляют справку о временной прописке и офицерское удостоверение. Справку в КЭЧ (коммунально- эксплуатационная часть) получил достаточно быстро, а вот удостоверение где взять? Поступать в военное училище уже поздно.
       И вот, наконец, настал тот радостный день! На полигон пришли Нивы сразу за второй квартал и недопоставленные за первый. Вопрос о выборе цвета отпал сразу же: абсолютно все машины пришли одного цвета - «белая ночь». Точно, как у Форда в начале прошлого века – Вы можете приобрести автомобиль любого цвета, при условии, что он будет черным. А у нас белым! Ну и шут с ним, мне изнутри не видно, какого цвета моя машина, главное везет.
       Уже видна финишная ленточка - идем платить деньги. Оплата производится в здании магазина Спорттовары. На площадке лестницы, ведущей на второй этаж очередь, куда уж без нее, за кассовым аппаратом сидит кассирша, проверяет документы у счастливчиков, делает отметку в списках, принимает деньги и выдает направление на ТЗБ, дающее право на получение машины. На одной из ступенек этой лестницы, ведущей в небо, стою и я, в одном кармане Госбанковский чек на сумму девять тысяч рублей, в другом тридцать семь рублей, чтобы без сдачи и трясусь, как заячий хвост. Вдруг не разрешат оплату, вдруг моего рапорта с двумя генеральскими подписями будет недостаточно. Вот ситуация, за свои собственные деньги, заработанные, между прочим, буквально тяжким трудом, и не можешь купить того, что тебе необходимо.
       Подхожу к кассе, называю фамилию, протягиваю справку о прописке, кассирша тем временем находит и помечает мою фамилию в столбике других фамилий и имен, понимает на меня глаза и спрашивает: «А удостоверение»?Делать нечего, протягиваю ей паспорт, она внимательно смотрит на первые буквы серии – МЮ, Москва ведь и произносит «А еще что-нибудь у Вас есть»? Достаю заветный фирман с кучей подписей и протягиваю ей. Она внимательно изучает его и со словами – сейчас посмотрим, исчезает за дверью с табличкой «Заведующая». Не стоит и говорить, что те несколько минут, пока она отсутствовала, показались мне вечностью. Наконец дверь с табличкой распахнулась, и на пороге появилась ОНА –лучшая женщина всего космодрома! Легко помахивая моим многострадальным рапортом, она, словно паря, преодолела несколько ступенек, отделявших кабинет заведующей от ее кассового агрегата, и произнесла одно слово – весомо. Затем положила листок рапорта в отдельную папку, взяла у меня банковский чек и заветные тридцать семь рублей, не глядя извлекла из стопки бланков разрешений для ТЗБ один, быстренько его заполнила и протянула мне – удачи!
       Если бы мне в тот момент крылья, да перо в зад, я бы точно, словно сокол взмыл над Ленинском, такое имя носил город в то время, ну может не как сокол, а что-нибудь попроще, но взмыл бы обязательно!
       А еще через два дня в моем гараже стояла белая красавица НИВА. Двести тридцать тысяч километров накатал я за ее рулем, только маршрут Байконур-Москва, две тысячи восемьсот тридцать восемь километров от порога до порога, преодолел пять раз.
    
  Но это уже другой рассказ. 
               
                Александр Косульников.    г.Москва   06.05.2021г. 0-03.

.