Не судьба

  Четвёртого мая 2021 года Василисе Николаевне исполнилось девяносто три года. Деревня, в которой она прожила всю жизнь, опустела ещё во время перестройки. В ней остались доживать свой век только одинокие старухи, такие как она да летом приезжали дачники.
  Давно уж старушка не отмечала свой день рождения.  Однако сегодня, в кои-то веки, к ней приползла такая же старая Шурка-трактористка, с которой они ещё семилетку вместе оканчивали.  Когда-то они были закадычными подружками, но  некоторых случаев из своей жизни Василиса не касалась в разговорах никогда, даже с Шуркой.  Её и в деревне считали скрытной и недоверчивой, но поскольку работница она была хоть куда, звали всюду и принимали с уважением.
  Василиса усадила подругу за стол, достала утрешние блины, пару солёных огурцов, блюдо с квашеной капустой да непочатую чекушку водки - сама она пила редко и держала беленькую на случай, если помощь какая понадобится, чтобы было чем работникам заплатить.
  - Ну, что старая, - сказала она, - давай выпьем по чуть-чуть, за моё здоровье!
  Они выпили, потом ещё и незаметно бутылочка опустела, так ведь и зелья в ней всего-то двести пятьдесят граммов.  Однако старушки и от этот малого количества алкоголя захмелели и пошёл у закадычных откровенный разговор.
  - Вот, ты Васька, - заплетающимся языком выговорила Шурка, - до того сама себе на уме, что никогда мне не сказывала, куды в 1947 году делся твой немецкий ухажёр, Клаус, из этих, из пленных. Уж такая любовь меж вами была, такая любовь! Вся деревня опомниться не могла, когда он вдруг исчез, а ты и бровью не повела.
  - Ладно Шурка, так и быть расскажу, как дело было, тем более, что свидетелей кроме тебя никого не осталось. Помнишь тогда в нашу деревню определили на постой бригаду немецких пленных, помогать на сенокосе.  Наши-то мужики, кто без рук, без ног с войны вернулся, а кто и вовсе пропал. Работать некому, а страну поднимать надо.  Пленных  у нас ещё много оставалось, а чтобы не даром хлеб ели, использовали их на тяжёлых работах. Клаус мне сразу приглянулся: светловолосый, голубоглазый, крепкий с виду и работник хороший, ну, прямо как наш, деревенский, да и он на меня обратил внимание. Познакомились, полюбили друг друга, встречались тайно, как-никак - я комсомолка, а он, хоть и бывший, но враг! Пока только обнимались и целовались, до более решительных шагов дело так и не дошло. Думали, что люди скажут?!  Встречались по вечерам, но нам всё мало было.  Где ни столкнёмся, если рядом никого нет, обнимет меня Клаус и жарко так целует, целует... И вот, однажды застал он меня в сенях одну, прижал к себе да так сильно, что я пукнула! Сгорая со стыда, оттолкнула его и убежала.  У нас ведь газы пускать при парне страх как неприлично! А через пару дней их бригаду отослали в более отдалённый край и я о нём больше ничего не слыхала. Долго потихоньку плакала, страдала.  Замуж так и не вышла, лучше Клауса никого в жизни не встретила...
  - Ну и дурёха, ты, Васька!  Да у них в Германии пер.... вслух - это норма!  Представь, не сбежала бы тогда от милого, жила бы сейчас в Европе, ходила бы да попер......!   
  - Знать, не судьба! Да и не надо мне такой судьбы.