***

Маленькая ножка
                Слова и взор волшебниц сих
                Обманчивы…как ножки их.
                (А.С.Пушкин).               
                Товарищ, верь, пройдёт пора
                Эпохи «стеночек» у «Спартака»
                (болельщики ЦСКА).
 
        Александр Ульянович бросил свой опытный тренерский взгляд на компьютер, где страница за страницей распечатывался компьютерный план очередной игры его «Спартака».
        Был уже первый час ночи. АУТ знал, что жена вернётся домой не скоро, где-то около пяти утра. Он ей верил, и когда она долго не возвращалась, не спал, томился и всё время обращался c компьютером, с  поиском новых схем комбинационной игры. Аутом – это жена его прозвала, по фамилии, имени и отчеству Всё совпадало. Он, – Талантов Александр Ульянович, – главный тренер «Спартака», вот уже несколько лет отпускает свою жену, Галину Дмитриевну, на презентацию футбольного журнала «Спартак -чемпион».
        Вот и просмотрю я последние журналы, подумал Александр Ульянович и смело вошёл в аппартаменты своей жены. Он быстро включил её компьютер, тот запросил «пароль». Он настроил ключевое слово «Спартак». Страница не открылась. Тогда он набрал это любимое слово, щёлкнув машиной на английский язык. Страница не открылась. Пришлось прибегнуть к французкому. Всё сошлось. В папке «фото» он остановил свой взгляд на молодом приобретении – французком защитнике ЛУИ – II, который уже полгода не играл, был на лечении. Под фотографией была надпись по-французски: «на память Г. о твоём защитнике, с надеждой на будущее в нашей игре». Стояло число.
        Как раз это было то время, когда я с командой был на сборах – мгновенно сообразил старший тренер.
        Дело было ещё и в том, что она, его жена, звонила и  просила свой заграничный паспорт. Что за странное совпадение? Тут же вспомнил он, что защитник  ЛУИ – II проводил курс реабилитации в своём родном Монте-Карло.
        Александр Ульянович включил переводчик и тотчас прочитал следующую фразу: «Пью бургундское за твоё здоровье, тысячу раз целую маленькую ножку. Жду твоего приезда».
        Старший тренер сразу вспомнил, сколько денег стоил этот наглец, который мяча ещё в команде и не нюхал, но запахами его супруги уже нанюхался, и в сильном мужском волнении стал ходить из комнаты в комнату, от компьютера к компьютеру. Ноги его не слушались и усевшись у компьютера, он судорожно сжимал мышку.
        Сжимая её, и пиная «мышкой» компьютерный мяч, старший тренер спрашивал себя, как это он, прямой, честный тренер, мог отдаться в рабство, так позорно подчинить себя этому слабому, обольстительному сознанию – Галине Дмитриевне. Её маленькая ножка, как белая голубка, так и норовила вылететь из гнезда, .. Маленькая ножка – бормотал он, она не давала покоя.
        Ноги, ноги – вся моя  жизнь – одни ноги. Ноги левые и правые, крупные и жилистые. С брюшком посередине и худосочные, кривые и волосатые, длинные и быстрые. Это я их лелею, оберегаю от сглаза и проклятий. Ноги индивидуальные и командные, «запасные» и «играющие». Это я заставляю их двигаться по полю в строго очерченных схемах. «Стеночки», забегания, смена ритма и коллективный напор – вот моё кредо. Это я ставлю их на ноги и стираю грань между ними – левыми и правыми, центровыми, средними и крайними. Отращиваю, тренирую, покрываю любовью и матом. Ноги связующие, пасующие и разящие. Белые и чёрные. Бьющие с носка и «щекой». С замаха и без. Шведкой, пяткой и через себя. Это я прощаю им хромоту, вывихи и промахи. И хотя последние всё чаще и чаще губят игру и мой талант, но, как говорят французы, такова у тренера «Се ля ви».
        Маленькая ножка! – вспоминал он, то открывая папку с игроками, то закрывая её.
        От того времени, когда он влюбился и сделал предложение и потом жил пять лет, осталось воспоминание только о длинных душистых волосах, массе мягких кружев и маленькой ножке, в самом деле очень маленькой и красивой. И ещё о массе истерик, визга, попреков, ммножестве денег, потраченных на её изыски и ложь. Как ужасно она играет со мной. Бьёт не по мячу, а по ногам и выше, подумал он. Надежда на счастье разбита. Жизнь для Галочки. Вот результат! Даже из тех огромных трехсот тысяч, что он зарабатывает ежегодно, он не отправляет матери более ста, и всё из-за неё, маленькой обольстительницы, чьи ум и прелесть заложены в пухлых диспропорциях тела. АУТ закурил. Он стал кашлять и задыхаться. Надо бы лечь в постель и согреться, но он не мог, и всё гонял мяч мышкой по виртуальному полю.
         К пяти часам он ослабел совсем, и уже обвинил во всём себя. Ему казалось теперь, что если бы Галина «Лже-Дмитриевна», его жена, вышла за другого, кто знает, в конце концов быть может, она стала бы доброй, честной женщиной. Он же – плохой психолог и не знает человеческой души, только ноги. Мне уже осталось немного жить в команде, -думал он, - я труп и не должен мешать живым. Я объяснюсь с ней; пусть она уходит к этому ЛУИ. Дам ей развод, приму вину на себя. Он вдруг почуствовал себя красно-белым мячом, брошенным в аут. Никто не спешил его снова вводить в игру.
        Галина – «Лже-Дмитриевна» приехала, наконец, и, как была в красно-белой шубке, красном берете и белых сапогах фирмы «Спартак – чемпион», вошла в кабинет и упала в кресло, не удосужив мужа, обычным дежурным поцелуем.
- Противный, толстый мальчишка – сказала она, тяжело дыша, и всплакнула. Это гадко. Я не могу больше его терпеть возле себя. Не могу.
- Что такое? – спросил Александр Ульянович, подходя к ней.
-    Меня провожал твой менеджер и потерял мою сумочку, а в сумке 150 евро. Я у мамы взяла из пенсии…
Она плакала самым серьёзным образом и не только платок,   даже вымпел с эмблемой «Спартака» был мокрый от слёз.
- Что ж делать! – вздохнул футбольной грудью муж -  потеряла, так потеряла, ну бог с ними. Успокойся, мне нужно поговорить с тобой.
- Я не миллионерша, чтобы так распоряжаться трудовыми деньгами…
Александр Ульянович просил её успокоиться.
      -    Ах, я дам тебе завтра  2500 евро, только замолчи пожалуйста!   сказал он с раздражением и тут-же осёкся. Он снял с неё спартаковскую шубку и ощутил крепкий запах белого вина, того самого, которым она любила запивать устриц (несмотря на свою воздушность, она очень много пила и ела).
Она пошла к себе и, немного погодя, вернулась переодетая, напудренная, и в лёгком красно-белом халатике уселась в кресло.
- Ты о чём хочешь говорить?- спросила она, покачиваясь в кресле.
- Я, я нечаянно присел за твой компьютер и прочитал о твоём ЛУИ-II, - моём защитнике.
- Что ж – сказала она, тут нет секретов. Что в моём мозгу, то и в компьютерном, так я устроена!
На лице её была написана любовь к себе. Она снова заплакала.
- Я освобождаю тебя от необходимости притворяться и лгать – продолжил муж. –  Если ты влюбилась в этого афроевропейца, не зная его языка, то люби. Ты молода, здорова, а я, я уже калека, команда не добирает очков, много, очень много пропускает, - значит жить мне осталось недолго.
- Да брось ты убиваться, ты символ «Спартака» - такие навсегда!- успокоила она мужа, и тут же добавила – если «ЦСКА» проиграет во всех оставшихся матчах, а потом ещё трижды обыграет сам себя – всё, «Спартак – чемпион!».
Он опустил голову и почуствовал как ещё один мяч влетает в его ворота. У него затряслись руки. Это был неотразимый удар. За ним, последовал ещё один, –  она созналась: «его губы – вишни, щёки – яблоки, ноги – бананы, ; настоящий француз»!
- Видишь, я ничего не скрываю – продолжила она. Я честна в наших с ним отношениях. Вся душа моя нараспашку, и я опять умоляю тебя, будь великодушен, дай мне паспорт!
- Повторяю: ты свободна.
Она пересела на другое место, поближе к нему, взяла за руку, прижалась налитым бедром и оголила ножку.
Он не среагировал. Мяч пролетел мимо…
- Когда же я получу паспорт? – спросила она тихо, тихо. – Я планирую улететь в конце недели.
АУТ отбил её вопрос за боковую линию, и тут же вбросил в игру ответ.
- Ты поедешь к хромому навсегда. Я дам тебе развод. Приму вину на себя и калека сможет на тебе жениться…Улетай к нему…голубка…
- Но, я не хочу развода – живо сказала она, делая очень строгое лицо. Я не прошу развода. Моя мамочка тебя обожает, и такого промаха мне не простит…
- Ты странная женщина, если ты серьёзна в любовных играх и француз тебя обожает – выходи за него.
- Я, я тебя понимаю – сказала она, громко чихая. Я тебе надоела, как и твоя команда. Ты хочешь от нас избавиться сразу. Я развод не приму. Я не такая большая дура. И от тебя навсегда не уеду!
Во-первых: не желаю терять общественного положения в команде. Я жена заслуженного тренера народной команды. Я её – секссимвол!!!
Во-вторых, мне уже 25 лет, а Луисику –20 лет. Пока я выучу язык – пройдет год. Возможно, за это время я ему надоем, и он бросит меня, так и не поняв. И в третьих, если хочешь знать, моё увлечение может продолжаться недолго…
- Так я тебя выгоню из дома – крикнул Александр Ульянович. – Это ты бросила меня в аут! Выгоню вон, низкая, очень низкая женщина!
АУТ бросился к компьютеру, нажал клавишу «Escape», и попытался удалить защитника ЛУИ-II из папки в корзину, но тот почему-то нагло выползал на место… Создавалось впечатление, что его раз за разом выбрасывал вверх воздух из проколотого мяча…
Ревнуешь? – одними бровями спросила Галина.
- Голы забиваю – подмигнул муж и одной левой, что есть силы, рванул пуговицу на её халатике.
- Стареешь, АУТ! Раньше пуговички вылетали сразу, - ответила она и вышла.
Стало ясно – матч обещал»…   Когда на следующий день утром он включил компьютер, на экране

окончен.
появилась записка: «Я проснулась и прошу 2500 евро, что вчера ты мне