Путешествие в обратно глава 18

   Меня разбудила громкая трель будильника. Не найдя кнопки, я накрыл его подушкой. Вставать не хотелось, но вспомнив, что на все про все у меня 30 минут, я вскочил и стал одеваться. Школьная форма была гладкой и легкой.  Ремень был не помеха. Армия меня научила как обращаться с этим предметом. Приведя себя в порядок, я пошел на кухню. Завтрак ждал меня на столе. К нему прилагалась подробная записка папы. Налив молока в кошачью миску, я пошел в санузел. Отдельная малюсенькая комнатка  вызвала у меня неподдельный интерес. Центром композиции был простенький, с ржавыми подтеками, унитаз. От него вверх к бачку шла полутораметровая труба. Из бочка свисала алюминиевая цепочка с белой ручкой на конце. Потянув ручку вниз, я услышал шум извергающей в унитаз воды. Слева  на расстоянии вытянутой руки на стене весел фанерный ящик набитый под завязку нарезанными кусочками газеты. Вытащив один из них я прочитал:
 
                О дорогах к счастью.

                Горячий разговор продолжал
               
                В комиссии сельской местнос
               
                ним внимательно слушали уча
               
                миссия выступления предста
               
                ладели Япония-Шоге Абе. Он

                зал о том, что болгарская дер

                шестнадцать лет назад люди

                голод, где основным орудием об

                социализме могучую сельхоззяйст

   Ничего не поняв из обрывка газетной абракадабры, я пошел в святая святых- ванну. У стены стоял тазик со стиральной доской внутри. На стене висела гирлянда прищепок. Стиральные атрибуты шестидесятых меня не удивили. Первые отечественные стиральные машины появились позднее. Стандартная ванна, колонка. Над раковиной прямоугольное зеркало под ним полка на ней станок для бритья, пачка лезвий “Нева”, помазок, одеколон “Тройной”, коробка с зубным порошком “Мятный”. В стеклянном граненом стакане несколько зубных щеток. Я выбрал щетку поменьше. Потрогал. Она  оказалась сухой и очень жесткой. Вспомнил, как мама заставляла меня чистить зубы и, как я постоянно придумывал причины, чтобы увильнуть от этой процедуры. Встав на цыпочки, я посмотрел в зеркало чтобы увидеть себя, но кроме вьющегося чубчика ничего не увидел.
   
   Многолетняя привычка чистить зубы до самой старости взяла свое. Опустив щетку в пахучий зубной порошок я приступил к чистке. Операция заняла несколько секунд. Порошок забил зубы и плохо растворялся. Пришлось тщательно прополоскать рот. Не знаю, почистил ли я зубы, но мятный запах во рту остался. Прихватив портфель и фуражку я вышел из подъезда, поднял голову и посмотрел вверх. Небо было голубым, голубым. День обещал быть солнечным. Мне было так хорошо, что хотелось кричать: “Эй, люди, я вернулся в детство и стал маленьким!”
   
    Выйдя со двора на улицу Физкультурную, моя радость поубавилась. Я вспомнил вчерашний день и кажется понял, почему старые люди в мечтах возвращаются в детство. Им хочется большего внимания к себе, которого так не хватает в старости. В детстве нас любят и опекают от жизненных невзгод, есть кому пожаловаться и есть кому пожалеть. Есть о чем мечтать и знать, что вся жизнь впереди. Мечты придают смысл жизни. Каждый новый день в детстве приносит больше радостного, чем грустного и печального. Плохое - быстро забывается, хорошее сохраняется и надолго запоминается.    
   
   Школа находилась в десяти минутах ходьбы от дома. Я шел по улице, всей грудью вдыхал свежий осенний воздух и с удивлением смотрел по сторонам. Было непривычно в этот утренний час видеть дороги пустыми. Рядом со мной шла в школу сонная детвора не обращая на меня никакого внимания. Я был для них таким же как и они. Это меня успокаивало и придавало уверенность, что все будет хорошо. Хотелось бежать и подпрыгивать в такт шагам. Я остановился у водосточной трубы и с силой стукнул по ней ладонью. Труба ответила гулким эхом. Я радостно засмеялся.
   
   Перед самой школой меня догнал Генка.
 -  Здорово, - сказал он запыхавшимся голосом. - Еле догнал тебя.   Кричу: “Юрка! Юрка! А ты ноль внимания.”
     Сегодня он выглядел посвежевшим и бодрым, не то что вчера. В правой руке держал портфель, в левой - маленький альбом.
 -  Должно быть обещанные марки принес, - догадался я.
     И точно. Генка остановился и потянул меня к стенке дома.
 -   Вот, марки...принес, - он вытащил из альбома блок марок. - Держи...как обещал.
      В блоке было десять почтовых марок. Сверху рукой Генки было написано: “XVII олимпийские игры в Риме. 1960.” 10 шт.
 -   Слушай, Ген,  я забыл сказать тебе вчера, что я уже не собираю марки... Оставь их себе. Пойдем, а то на урок опоздаем.
     Генка с открытым альбомом в руках машинально пошел за мной.  Я повернулся.
 -   А портфель? Портфель забыл! - сказал я смеясь.
 Он вернулся за портфелем. Когда он догнал меня, я незаметно посмотрел на него. Он шел опустив голову и шмыгал носом.
 -   А ты знаешь, я вчера хотел убежать из дома! - сказал он дрожащим голосом.
 -   И куда бы ты убежал?
 -   На дачу, пожил бы там... подождал, когда все уляжется.
 -   Понятно. Дача - это хорошо...но не надолго. Возвращаться домой   все равно придется. Как Орден поживает?
 -   Нормально. Лежит себе в отцовской коробочке - засмеялся Генка.
 -   Настрадался он...пусть отдыхает.
 -   А ты правда больше не собираешь марки? Или, просто…пожалел меня?
 -   Правда, правда, ты тут не причем.
      
    Мы подошли к пятиэтажному дому с единственной подворотней в нашем районе. Мне захотелось похулиганить. Например, забежать в подворотню, подкараулить кого-нибудь, потом неожиданно выскочить, как Циклоп из пещеры и напугать. И тут из глубины подворотни кто-то позвал нас:
 -   Эй, ре-е-е-б-з-я-я-я... иди сюда!
 -   Кто это? - спросил я.
 -   Ты, че Теленка не узнал? - удивился Генка.
 -   Не признал сразу.
    Мы подошли к худенькому мальчику.
 -   Че звал? - спросил Генка.
 -   Я в школу не иду сегодня.
 -   Случилось что?
 -   Ты что с луны свалился?
 -   Нет...с Венеры.
 -   Оно и видно. Забыл, что сегодня наш класс в “пыточный” идет.
 -   Да, ладно, кто сказал?
 -   Любка подслушала разговор классной с завучем.
   
      Я прислушивался к разговору, не понимая о чем идет речь.
 -   Ну, Теленок, лучше бы я тебя не встречал. Теперь буду сидеть на уроке и ждать, когда Зубниха припрется в класс со списком.
 -   Да тебе нечего бояться сегодня. Твоя фамилия в конце, да и зубы у тебя хорошие, не то что у меня.
 -   Ага, хорошие. На зырь! - Генка открыл рот. -  Два дупла  с правой стороны. То же мне...хорошие.
   
   Наконец до меня дошло, что так напугало ребят. Приехала Зубниха и нас ожидают пытки. Вспомнилась бормашина голубого цвета с ременной передачей и пыточное кресло. Неужели в ближайшие дни мне предстоит испытать это воочию? Ну, нет. Только ни это. Я разделял панический страх Теленка и Генки, потому что хорошо помнил, как дантистка приказывала нам терпеть и мы терпели. Кричали от боли,  плакали, ненавидели нашу мучительницу, но терпели.
      
   Конечно, Теленок испортил настроение мне тоже, но не настолько, чтобы не идти в школу, и потом, за неделю может многое изменится. 3 “Б”, в котором я учился, будут вызывать в “пыточный” со следующего понедельника.
      
    Теленок был одним из моих друзей. Настоящее имя мальчика было Слава Акин. Ребята часто посмеивались над ним без всяких на то причин. Худющий и вечно голодный он вызывал у меня жалость. Я часто заступался за него, может поэтому он привязался ко мне и считал своим другом. В дворовых играх он никогда не участвовал.  Сидел себе в сторонке и наблюдал за происходящим. Главным  его хобби было собирание грибов шампиньонов.   
   После летних обильных дождей Теленок выходил на грибную охоту. На тротуарах вокруг нашего дома появлялись вздутия. Он первый обратил внимание на эту особенность. Причиной вздутия были грибы шампиньоны, которые лезли наружу разрушая асфальт. Вот их то Теленок и выковыривал из расщелин. Поскольку он был на половину сирота, воспитывал его только отец, который большую часть времени проводил на работе или у винного магазина, то о своем пропитании Теленок должен был заботиться сам. Собранные грибы входили в его летний рацион питания: он жарил их на масле и с аппетитом съедал.
  -  Ладно, Славка, пока. Нам надо торопиться, а то на урок опоздаем, - сказал я.  Теленок расплылся в улыбке, по имени  кроме меня, его никто не называл.