Наша первая прогулка

Мы шли по городу, держась за руки. Мы периодически начинали целоваться прямо посреди улицы, и мне это очень нравилось. Мне нравилось целоваться с ним при всех, как-будто бросая вызов, или утверждая, что мы принадлежим друг другу. Возможно, нам самим не до конца ещё верилось, что мы наконец-то вместе. Мы как будто доказывали это себе и друг другу. Некоторые люди оглядывались на нас, особенно бабушки. Мы выглядели как андрогины и как подростки, и было совершенно не понятно, кто из нас девушка, а кто парень.
Мы дошли до полузаброшенного завода и железнодорожной ветки рядом с ним. Вдоль железной дороги, мимо труб и полуразваленных цехов шла тропа. Несмотря на то, что там нередко проходили люди, срезая путь, время от времени проходили грузовые поезда, всё вокруг выглядело индустриальной заброшкой. Огромные трубы отопления тянулись вдоль железной дороги, а иногда и над ней горбатились железным мостиком. Густой ковёр прошлогодней травы уже оживлялся кое-где свежей зеленью. Было тепло и солнечно, но ветрено.
 Восхищаясь пейзажами, он залез на огромную трубу отопления и попросил сфотографировать его. Его длинные волосы трепал ветер, а солнце ярко выделяло в них блестящие серебристые нити ранней седины, которые сияли, отражая свет. Завораживающая игра ветра и солнца в его длинных волосах восхищала меня также, как его изящная фигурка на фоне громоздких металлических конструкций. Такой нежный и хрупкий, он казался мне настолько красивым, что дыхание перехватывало от счастья, что это чудо теперь со мной. Он для меня самое прекрасное существо в мире! Конечно же, я с радостью фотографировала его со всех сторон.
И фотографировала себя вместе с ним.
 Он решил раздеться до пояса и я сфотографировала его полуобнаженным. Это было для меня наслаждение - любоваться им и фотографировать его. Когда он оделся, мы пошли дальше, крепко держась за руки. И снова останавливались, чтобы обнимать и целовать друг друга. Я делала селфи, чтобы запечатлеть это счастье. Это было настолько восхитительно, что сложно было поверить в реальность происходящего. Мимо проходили люди, но нам не было дела до них.
 Мы включили музыку на телефоне. Сначала послушали песню Янки Дягилевой, потом включили нашу любимую Lacrimosa. Я чувствовала, как он наслаждается этой музыкой и этой прогулкой. Я наслаждалась этими ощущениями и его удовольствием, крепко держа его за руку.
Нас стал нагонять поезд, и мы отступили подальше от железной дороги, в траву, фотографируя его приближение, и наблюдая как медленно он проходит мимо нас.
В том месте поезда всегда ходят медленно. Пропустив  поезд, мы сфотографировали заросший вход в старый цех, а потом вышли на заброшенную железнодорожную станцию Каинск Барабинский. Он пролез сквозь окружающие закрытое здание заросли, и заглянул в разбитое окно станции, немного порезав руку стеклом. Я продолжала фотографировать.
Но, когда мы отошли от станции и улицы Ветка, и ушли дальше, к перекрестку, дороги от которого вели мимо Парка Победы и мимо старого кладбища, сельхозовской рощи и  сельхозтехникума, и мимо института, и мимо моего дома, точнее, места прописки, меня одолело беспокойство и нервозность. Мне стали названивать родители, ругаться на задержку и долгую прогулку. Солнце клонилось к закату.
Мы дошли до моего дома, точнее, дома моих родителей, и стали целоваться прямо перед подъездом. Мать что-то кричала нам в форточку и ругалась. Я позвонила старшему сыну, чтобы было не так страшно заходить домой. Попросила моего любимого остаться на улице, я не хотела знакомить его с родителями, когда они в таком агрессивном настроении. Я знала, что на меня они только поругаются, ничего хуже не сделают, это привычно. Мы со старшим сыном зашли. Там я спокойно собрала вещи и одела младшего сына, несмотря на ругань родителей, и то, что отец периодически замахивался, чтобы меня ударить. Но не ударил. Мы с сыновьями вышли из дома и пошли все вместе, держась за руки.
 Возвращаться в этот дом я больше не собиралась.
8. 05. 21