Легкомысленный купидон - 7 глава

Глава VII - Брак по принуждению "Легкомысленного Купидона", автор Энтони Хоуп.
            ****

         “Мне очень хочется быть абсолютным правителем, - сказал герцог Деодонато, - но я принял решение. Доктор убедил меня (тут доктор Фузбиус, доктор философии, низко поклонился), что брак-это лучшее, благороднейшее, здоровейшее и счастливейшее из человеческих условий.”

- Ваше высочество вспомнит” - начал Председатель Совета.

“Милорд, я принял решение, - сказал он. Герцог Деодонато. С этими словами герцог взял большой лист бумаги и несколько мгновений быстро писал.

“Вот, - сказал он, протягивая бумагу Президенту, - указ.”- “Указ, сэр?”

- Думаю, три недели-это достаточно места,” сказал герцог Де Като.
- “Три недели, сэр?”

- Чтобы каждый мужчина старше двадцати одного года в этом герцогстве нашёл себе жену.”

- Ваше высочество, - почтительно заметил доктор Фузбиус, - я буду рассматривать это как нечто среднее между абстрактным предположением и практической мерой”

“Для логического ума не существует места, где можно остановиться, - прервал его герцог Деодонато.

“Но, сударь, - воскликнул Председатель, - представьте себе, в каком ужасе это произошло!”

-Пусть это будет объявлено сегодня вечером, - сказал Дюк Деодонато.

- Осмелюсь напомнить вашему высочеству, - сказал Президент, - что вы и сами холост.”

- Законы, - сказал герцог Деодонато, - не связывают Корону, если только она не упомянута прямо.”

- Верно, сэр, но я смиренно полагаю , что это был бы пессимистический пример.”

“Вы правы, я сам женюсь , - сказал герцог Деодонато.

- Но, сэр, три недели! Рука принцессы не может быть испрошена и дарована в”

“Тогда найди мне кого-нибудь другого, - сказал Деодонато, - и прошу тебя, оставь меня. Я буду один,” и герцог Деодонато махнул рукой в сторону двери.

За дверью Президент сказал Доктору::

- Мне бы очень хотелось, сэр, чтобы вы не убедили его высочество.”

“Милорд, - возразил Доктор, - истина -моя единственная забота.”

“Сэр, - сказал Президент, - вы женаты?”

“Нет, милорд, - ответил Доктор .”

- Я так и думал, - сказал Президент, складывая указ и пряча его в карман.

Бесполезно отрицать, что указ герцога Деодонато вызвал значительные волнения в герцогстве. Во-первых, коронные юристы подняли загадку права. Включало ли слово “мужчина”, использованное в декрете, слово “женщина”? Президент покачал головой и передал вопрос его высочеству.

“Это кажется несущественным, - заметил герцог. - Если мужчина женится, выходит замуж и женщина.”

“Ex vi terminorum,” согласился Доктор.

- Но, сэр, - сказал Президент, - в герцогстве больше женщин, чем мужчин.”

Герцог Де Като бросил перо.

“Это очень неприятно,” сказал он. - Почему это было разрешено? Я уверен, что это случилось еще до того, как я взошел на трон.”

Доктор хотел было возразить, что вряд ли от него можно было оградиться, но Президент (который был лучшим придворным) опередил его.

“Мы не предвидели, что ваш Ваше высочество, по мудрости вашего высочества, издали бы этот указ, - смиренно сказал он.

“Верно, - согласился герцог Де Като, человек справедливый.

- Не соблаговолит ли ваше высочество дать какие-нибудь объяснения”

- Для чего нужны Судьи?” - спросил герцог Де Като. - Есть закон, пусть его толкуют.”

После чего судьи постановили, что “мужчина” - это не “женщина” и что, хотя каждый мужчина должен жениться, ни одна женщина в этом не нуждается.

“Это ничего не изменит,” сказал Президент.

“Совсем нет, - ответил доктор Фузбиус.

Ни, пожалуй, была бы она, видя, что женщины-либо в этом роде, а никак не по природе прочь от брака, если бы не стало известно, что герцог Deodonato сам намерен выбрать себе жену из женщин его собственные владения, и выбирать ее (в соответствии с советы доктора Fusbius, которые, по правде говоря, видел мало куда его адвокат будет в конце, перевозят герцог) не считаясь с такими случайными вещами, как положение или богатство, и исключительно ради ее красоты, таланта и добродетели.

Какие решения возвещается, тотчас все леди герцогства, какого вокзала, призвание, возраст, внешность, остроумие, или характер, зачатие каждый из них, что она, и никто другой, должна стать герцогиня, крепко отказался от всех предложений о вступлении в брак (хотя они и были многие из них, как отчаянно влюбленного а добродетельная леди может быть), и ничего иного, как только то, чем ходить, ездить, ехать, и показывать свои прелести в парк перед окнами дворца дожей. Вот так и вышло, что по прошествии недели ни один человек не подчинился указу герцога Де Като. из-за недостатка невест они готовы были впасть в неуважение к закону и к великому неудовольствию герцога.

После этого президент и доктор Фузбиус попросили аудиенции у его высочества и смиренно изложили ему случившееся непредвиденное препятствие.

“Женщина всегда честолюбива,” сказал доктор Фузбиус.

- Нет, - поправил Президент, - они видели его Высочество, когда он проезжал по городу.”

Герцог Де Като бросил перо.

“Это очень утомительно,” сказал он, нахмурив брови. - Мой господин, Я хотел бы получить дополнительные консультации по этому вопросу. Возвращайтесь завтра в тот же час.”

На следующий день лоб герцога Деодонато вновь обрел свою обычную гладкость, а его манеры были спокойными и уверенными.

“Мы рады, - сказал он Президенту, - что, хотя ни одна женщина не будет принуждена выйти замуж, если ее не пригласят; однако, если ее попросят, она ни в коем случае не откажется, а сразу же выйдет замуж за того мужчину, который первым после этих подарков попросит ее руки.”

Президент восхищенно поклонился.

- Это, если можно так сказать, практичное и мудрое решение, сэр, - сказал он.

“Я думаю, что это исправит беду, - сказал герцог Де Като, не слишком довольный.

И несомненно, это было бы эффект как в целом удовлетворительное, отличный, полезный, спасительно, и универсальный, как мудрость князя Deodonato ожидал от него, если бы он не упал, что, на оглашения указа, все вышесказанное леди герцогства, какого вокзала, звоню, возраст, внешность, остроумие, или характер, немедленно, и так быстро, что никто не имеет времени, когда платить его в суд на них, бежал и закрыла и разливается по бутылкам и забаррикадировался себя дома, замки, шкафы, подвалы, конюшни, чердаки, церкви, часовни, сундуки, и все другого рода вместилище, и оно оставалось вне досягаемости любого человека, будь то тот, кого он хотел бы, чтобы тот, кто придет, не попросил их руки, и таким образом они потеряли бы всякую надежду выйти замуж за герцога.

Когда герцог Деодонато узнал об этом прискорбном поступке дам герцогства, он нахмурился и отложил перо.

“Это очень раздражает,” сказал он. - Похоже, есть желание помешать Нашим усилиям на благо общества.”

“Это грубая контумация,” сказал доктор Фусбиус.

“И тем не менее,-заметил Президент, - я испытываю естественное, хотя и недисциплинированное восхищение личностью его высочества.”

“Декрету уже две недели,” заметил герцог Деодонато. - Оставь меня. Я еще подумаю над этим вопросом.”

Теперь даже, как Его Высочество говорит могучий гвалт, под окна дворца, и герцог Deodonato, глядя в окно (что, будь он вспомнил, но для наведения небес он мог и не делать), увидел девушку чудесной прелести боролся в кладка в два алебардиста гвардии, которые были влача ее в тюрьму.

“Приведите сюда эту девицу,” сказал Деодонато.

Вскоре девица, все еще удерживаемая солдатами, вошла в комнату. Ее платье было растрепано и разорвано, золотистые волосы рассыпались по плечам, а глаза были полны слез.

“По чьему иску она арестована? Деодонато.

“По иску самого ученого - Доктор Фусбиус, с вашего позволения, ваше высочество.”

“Сэр,” сказал доктор Фузбиус, “это правда. Эта дама, грубо пренебрегая указом вашего высочества, отказалась от моей руки.”

“Это правда, девица?” спросил герцог Деодонато.

“Выслушайте меня, ваше высочество!” - ответила она. - Я покинул свое жилище лишь на мгновение, ибо мы были в тяжелом положении.”

“Хлеб?” спросил Деодонато с ноткой сочувствия в голосе.

- С позволения вашего высочества, никаких заколок, которыми можно было бы скрепить наши волосы. И, когда я бежал к купцу, этот старик”

“Мне только исполнилось пятьдесят, - прервал его отец. Фусбиус.

- И еще не научились молчать!” - строго спросил Деодонато. - Девица, продолжай!”

“Поймал меня за платье, когда я бежала, и”

“Я предложил ей выйти за меня замуж, - сказал Фусбий.

“Нет, если ты сделаешь ей предложение, она выйдет за тебя замуж, - сказал Деодонато. - Клянусь короной моих отцов, она выйдет за тебя замуж! Но что он сказал, девица?”

- С вашего позволения, ваше высочество, он сказал, что у меня самое красивое лицо во всем герцогстве и что он не хочет иметь другой жены, кроме меня, и после этого поцеловал меня, а я не хотела его, ударила его и убежала.”

“Пошлите за Судьями, - сказал герцог Деодонато. - А пока оставь эту девицу у себя и не позволяй ни одному мужчине предлагать ей выйти за тебя замуж, пока не станет известно о Нашем удовольствии.”

И вот, когда пришли Судьи, привели девушку и поставили против них по правую руку, а ученый Доктор занял место по левую, Деодонато взмолился Судьям, чтобы они , используя все знания, исследования, мудрость, благоразумие и справедливость, тщательно и взволнованно решали вопрос, предлагал ли доктор Фузбиус жениться на девушке или нет.

“Так мы будем осведомлены и с пользой займемся этим делом, - заключил герцог Деодонато.

По поводу чего возникли большие споры. Там была одна часть ученых мужей, которые наклонился по письму и не обнаружил приглашение на вступление в брак по словам доктора Fusbius; в то время как другая часть будет так что во всем дух и разум в utterer должно рассматриваться, и что это отсортированный нет с годами, добродетелей, обучения и положение сказал самый образованный врач полагать, что он говорил такие слова, и запечатлены те самые поцелуем, сохранять под твердое впечатление, мысли и убеждения что он предлагал выйти за него замуж, сказал впечатление, мысль и убеждение были полностью и разумно заявлены и очевидны в его действиях, манере, поведении, воздухе и поведении.

- Это очень странно, - сказал герцог Де Донато и нахмурил брови, потому что , глядя на красоту девушки, ему казалось чем-то неестественным, нежелательным, неприятным, неприятным и невыносимым, что она выходит замуж за доктора Фузбиуса.

Но если таков закон герцога Deodonato вздохнула, и он взглянул на девицу: и случилось так, что девица взглянула на герцога Deodonato, и, видя, что он был настоящим человеком и пригожей, и что его глаза говорили свое восхищение ее, она покраснела; и щекой, что ушли белым, когда те судей, которые высказались узнал доктора говорили, снова красный, как роза, и она стремилась к порядку ее волосы, и, чтобы скрыть стоимость аренды, что было в ее халат. И герцог Де Като снова вздохнул.

“Милорд, - сказал он Президенту, - мы выслушали этих мудрых и эрудированных людей, и, как ни трудно это дело, они разделены между собой, и посох, на который мы опирались, сломан. Говорите, следовательно, умом.”

Тогда председатель Совета серьезно посмотрел на герцога Деодонато, но герцог закрыл лицо рукой.

“Отвечай честно,” сказал он, - без страха и милости. Так исполни Наше удовольствие.”

И Президент, оглядев компанию, сказал::

- Это, ваше высочество, по всем разумным, честным, справедливым, правильным и благородным намерениям такое хорошее, разумное, полное и явное предложение руки и сердца, какое когда-либо делалось в этом герцогстве.”

- Да будет так, - сказал Дюк. Деодонато; и доктор Фусбиус торжествующе улыбнулся, а девушка снова побледнела.

“И, - продолжал Президент, - он связывает, контролирует и управляет каждым мужчиной, женщиной и ребенком в этих владениях вашего высочества и имеет силу закона над всеми.”

“Да будет так,” повторил Деодонато.

“Спасая,” добавил Президент, Только ваше высочество.”

Среди собравшихся возникло какое-то движение.

“Ибо, - продолжал Президент, - согласно древним законам, обычаям, обычаям и обычаям герцогства, ни один указ или закон никоим образом не должен умалять, изменять, умалять или умалять высокие права, полномочия и прерогативы вашего Высочества, которого да хранит Небо. Хотя, следовательно, это будет, по и в соответствии с вашим Указ Его высочества, несомненное право каждого мужчины в этом Герцогстве быть принятым в брак с любой девицей , которую он пригласит туда, однако это право во всех отношениях подчиняется и контролируется естественной, законной, неотчуждаемой, неизменной и суверенной прерогативой о том, чтобы ваше высочество женились на той девице , с какой вам будет угодно предложить разделить ваш трон. Следовательно Я, повинуясь приказу вашего высочества, объявляю и объявляю, что эта девица законно и бесповоротно связана и обручена с учеными. Доктор Фузбиус, если только и до тех пор, пока это не доставит вам удовольствия. Ваше высочество сами потребовали ее руки. Пусть то, что я сказал, будет угодно вашему высочеству!” И Президент сел.

Герцог Де Като задумался, и в зале воцарилась тишина. Затем он заговорил:

“Пусть все уйдут, спасая только девицу.”

И они все до единого удалились, и Герцог Де Като остался наедине с девицей.

Потом он встал и долго смотрел на девицу, но та не смотрела на герцога Де Донато.

“Как вас зовут, леди? - спросил герцог. Деодонато.

“Меня зовут Дульсиссима,” сказала она.

- Хорошо названо! - тихо сказал Деодонато, подошел к девице, нежно положил ладонь на ее платье и сказал:

- Дульсиссима, у тебя самое красивое лицо во всем герцогстве, и я не хочу иметь другой жены, кроме тебя, - и герцог Де Донато поцеловал девушку.

Девица воздержалась ударить герцога Деодонато, как она ударила доктора Фузбиуса. Щеки ее снова покраснели, потом побледнели, и она сказала::

- Я вышла замуж не по принуждению.”

“Сударыня, я ваш государь, - сказал герцог Де Като, не сводя глаз с девушки.

- Если бы ты был Архангелом” - воскликнула девица.

“В нашем доме не принято презирать дам, - сказал Деодонато. “Ам Я жулик, или урожденный, или дурак?”

- Сегодня в вашем герцогстве женщины -рабы, а мужчины-их хозяева по вашей воле, - сказала она.

“Таков порядок природы,” сказал Деодонато.

“Мне это не доставляет удовольствия, - сказала девушка.

Тогда Деодонато положил руку на свой серебряный колокольчик, ибо был очень зол.

“Фусбий ждет снаружи, - сказал он.

- Я выйду за него замуж и убью его! - воскликнула Дульсима.

Деодонато уставился на нее.

- У вас не было возможности воспользоваться булавками, - сказал он, - и дыра в вашем платье очень болит.”

При этих словах глаза девицы потухли и потянулись к полу; она дернула себя за пояс и не хотела смотреть на Деодонато. И они сказали снаружи:

- В зале герцога очень тихо.”

Тогда сказал Деодонато:

- Дульчиссима, чего бы ты хотела?”

“Чтобы вы отменили свои указы,” сказала она.

Лоб Деодонато потемнел; он не любил возвращаться.

- То, что я решил, я решил, - сказал он.

“И то, что я решила, я решила, - сказала она.

Деодонато приблизился к ней.

- А если я отменю декреты?” - сказал он.

“Все будет хорошо,” сказала она.

- И ты выйдешь замуж.”

“Кого я хочу,” сказала она.

Деодонато повернулся к окну и некоторое время смотрел на улицу; девица пригладила волосы и натянула на себя халат, где он был цел; она смотрела на Деодонато, когда он стоял, и ее грудь поднималась и опускалась. И она произнесла молитву, которую не услышал ни один человек, а если и услышал, то не смог бы сказать. Но она видела в окне темные пряди волос Деодонато и его фигуру, прямую, как стрела, и высокую, как шестифутовый жезл. И снова снаружи сказали::

- Как ни странно, в зале герцога все еще тихо.”

Тогда Деодонато повернулся и нажал рукой на серебряный колокольчик, и тотчас Зал наполнился Советниками, Судьями и алебардщиками, внимавшими воле Деодонато и судьбе девицы. И маленькие глазки Фусбия горели, и спокойные глаза Президента улыбались.

“Мои кузены, господа, и моя верная стража, - сказал Деодонато, - Время, могущественное Орудие Небес, дает совет. Скажи! то, что сделал герцог, кто-нибудь отменит?”

Потом заплакали все, кроме одного:

- Нет, человек!”

И Президент сказал::

- Спасаю герцога.”

- Указы, которые я издал, - сказал Деодонато, “я отменяю. Отныне пусть мужчины и девушки в моем герцогстве женятся или не женятся, как им заблагорассудится, и дай им Бог радоваться этому.”

И все, кроме Фусбия, воскликнули: “Аминь!” Но Фусбиус закричал::

- Ваше высочество, это доказано за пределами кэвила, к удовлетворению вашего высочества.”

“Это очень утомительно,” сказал Деодонато. - Пусть он больше не говорит!”

И снова он приблизился к Дульсиме и там, перед всеми, упал на колени. И по залу пробежал ропот.

“Мадам, - сказал Деодонато, - если вы любите меня, выходите за меня замуж. И если ты не любишь меня, уходи с миром и честью, а я, Деодонато, буду жить один.”

Затем девица задрожала, и Деодонато едва расслышал ее слова.:

“Здесь много мужчин, - сказала она.

- Принцам не дано быть одному,” сказал Деодонато. Тем не менее, если хотите, оставьте меня в покое.” И девица низко наклонилась, так что дыхание ее рта шевельнуло волосы на голове Деодонато, и он, дрожа , опустился на колени.

“Мой принц и мой король!

И Деодонато вскочил на ноги, поцеловал ее на глазах у всех и, повернувшись, заговорил:

- Как я сватался, так пусть сватается каждый мужчина в этом герцогстве. Как я победил, так пусть победит всякий достойный. Ибо, если он не будет так свататься и не завоюет, тщетно его сватовство, и тщетно его завоевание, и фига ему на свадьбу, говорю я, Деодонато! Я, которая была Деодонато, а теперь-Деодонато и Дульсиссима.”

И в зале раздались радостные возгласы , и Фузбий бросился к двери; и они разорвали на нем платье, когда он шел, и прокляли его как лжеца. Но Президент громко возвысил голос и закричал:

- Да сохранит Небо ваши высочества, и да будет благословение на всех окнах!”

И это причина, по которой вы найдете (если вы поедете туда, как я надеюсь, вы можете, потому что нигде дамы не красивее и мужчины не так галантны) больше окон в герцогстве Деодонато, чем где бы то ни было в мире. Ибо чем больше окон, тем шире вид; и чем шире вид, тем больше хорошеньких девиц вы видите; и чем больше хорошеньких девиц вы видите, тем веселее жизнь, и это то, что любят мужчины герцогства и не в последнюю очередь герцог Деодонато, которого с его невестой Дульсимой да хранит Небо надолго!