Спасти его любой ценой. Глава 6

       Утром, после освежающего душа, я сижу на кухне и пью кофе. Мне не очень нравится растворимый, больше предпочитаю заварной. Но пока я не купила ничего, поэтому капризничать не приходится. В углу на стене бурчит телевизор. Я слушала его в пол-уха, все еще обдумывая свое положение. И вдруг, мое сердце чуть ускорилось. Увеличиваю звук и всматриваюсь в лицо репортера местного телевидения. Он говорит быстро, и в его голосе слышится нескрываемая тревога:
- …в одном из наркопритонов города, по адресу Центральная, двадцать шесть, был найден мертвым журналист местной газеты Сергей Круглов. Одна из версий – он умер от передозировки тяжелых наркотиков. Но в это с трудом верится. Круглов давно работал в отделе криминальных новостей. В своих статьях Сергей всегда резко выступал против разгула преступности и остро критиковал местные власти за бездействие. И мы склонны связывать его смерть с профессиональной деятельностью. Компетентные органы комментариев не дают. Мы будем держать руку на пульсе…

       Дальше я уже не слушаю. Быстро иду в прихожую, хватаю свою сумочку и возвращаюсь на кухню. Вытряхиваю все содержимое на стол. В моей сумке не бывает много вещей. Поэтому «флешку», которую мне вчера передал Сережа, я увидела сразу. Оставив на столе все, кроме нее, я решительно направляюсь в комнату. Там, усевшись за письменный стол у окна, открываю ноутбук, включаю его и вставляю в гнездо USB металлический брусок флеш-накопителя. На нем - только один файл. Еле дождалась, пока запустился видеопроигрыватель и на мониторе появились размытое изображение и зазвучали голоса. Один я узнала сразу! Да, и фигура говорящего мне знакома тоже. Хотя, что уж тут говорить, качество видео отвратительное. Различить можно только силуэты. Но вот этот я запомнила на всю жизнь. Именно он стоял вчера в коридоре редакции. Это тот, кто стрелял в меня. На видео обсуждается, сколько, когда и куда должна быть распределены очередные партии тяжелых наркотиков. Громко и чётко называются клички, адреса, сроки, выручка, которая должна быть получена после реализации каждой партии. То, что происходит на сходке больше похоже на отчетное собрание. А еще тот самый знакомый голос давал распоряжения по поводу цен на алкоголь в барах и ресторанах города. Но меня больше всего заинтересовала та часть разговора, где обсуждалось какой процент лекарств, содержащих наркотические компоненты, пойдут в больницы, а какой будет продан «налево»! Это же моя тема! Речь идет как раз об обезболивающих препаратах, которые нужны людям, как воздух. Без которых они просто не могут жить. Больные ждут эти лекарства, а их продают спекулянтам. Вот это да! Теперь мне понятно, почему я оказалась втянута в эту историю, и Сережа отдал «флешку» именно мне, а не Диме. Пазлы в моей голове сложились. Мне раскручивать эту ситуацию, и Сергей это знал. Но с чего начать? Я задумалась. Никогда раньше ни с какой мафией я не сталкивалась. Работала себе тихо-мирно, уговаривая людей не гробить свои души. Вела борьбу за них с Темными, находясь под защитой Светлых. Сейчас мне эта работа показалась праздником. А что делать теперь, я понятия не имела. Видео закончилось. Я откидываюсь в кресле, закрываю глаза и стараюсь обдумать с чего начать. Может с конца? Там, где прервалась жизнь Сергея? Какой там адрес наркопритона, где его нашли? Центральная, двадцать шесть. Открываю на ноутбуке карту города, легко нахожу данную улицу и дом. Вот оттуда и начну. Вытаскиваю из USB-порта «флешку» и прячу ее в выступ под подоконником. Выключаю ноут, одновременно натягиваю на себя джинсы и футболку. На улице тепло, не замерзну. Лето как-никак. Застегиваю на запястьях браслеты, а на груди, под футболкой, прячу Символ Святых Сил. Сгребаю в сумку все со стола на кухне, хватаю ключи от машины и выхожу из дома. Несколько секунд стою на крыльце, обозревая двор и прислушиваясь к звукам. Ничего подозрительного не вижу и не слышу.

Выруливаю за ворота и направляюсь на северо-запад города. Ехать пришлось недолго. Оставляю машину на стоянке около небольшого магазинчика и иду разыскивать нужный мне адрес. Как только углубляюсь во дворы, картина мира меняется. Меня поражает диссонанс между названием улицы и местом, где она находится. Это дальняя окраина. Хотя, с другой стороны, я нахожусь в старой части города и, может быть, когда-то эта самая улица и была тут центральной. Но сейчас она так совсем не выглядела. Вдоль разбитой, изуродованной глубокими ямами дороги стоят обшарпанные двухэтажные дома. Большинство из них смотрят на меня пустыми провалами окон. Оттуда тянет запустением и черной тоской. Наверняка, если бы я заглянула в любой из этих прямоугольников, смогла бы разглядеть тени низшей нечисти. Она ошивается в таких вот местах и питается энергией забредающих сюда алкашей, бомжей и наркоманов. Для меня они не опасны. Я внимательно изучаю вывески на полуразрушенных зданиях. Где-то их вовсе нет, но цифру «26» я вижу сразу. Направляюсь прямо туда. Дверь в подъезде болтается на одном гвозде и жалобно скрипит при любом движении. Внутри дома царят холод и очень неприятный запах отходов человеческой жизнедеятельности. Я зажимаю себе рот и нос ладонью и достаю из сумки носовой платок. Прижимаю его к лицу и только после этого делаю очередной вдох. Стены в подъезде настолько облезлые, что под слоем отвалившейся штукатурки видна старая кирпичная кладка. На первом этаже – единственная сохранившаяся входная дверь. Правда, это недоразумение трудно назвать дверью, скорее дырявое препятствие. Преодолеть его мне никто не мешает, и я проникаю в квартиру. Попадаю в длинный темный коридор, который освещается только косыми лучами света, исходящими из дверных проемов. Их по два с каждой стороны. Пол грязный, затоптанный и заплеванный. Кое-где доски уже подгнили и провалились. На стенах еще видны старые обои, но они ободраны и все в темных пятнах. Вонь пробивается сквозь мой носовой платок, вызывая резь в глазах. Заглядываю в каждую из комнат. Везде одна и та же картина: на грязном тряпье лежат люди. Мужчины и женщины. В основном молодые. Над их телами, как вампиры, собралась темная нечисть, выкачивая из немощных тел наркоманов последнюю энергию. Завидев меня, тени кидаются навстречу, но заметив серебряные браслеты на моих запястьях, которые переливаются всеми цветами радуги, в испуге отшатываются и бросаются прочь. Они напоминают тараканов, которые разбегаются по углам, когда вдруг включили свет. Я прохожу дальше по коридору в надежде встретить хоть кого-то адекватного, кто мог бы рассказать мне о Сергее. Но разговаривать тут не с кем.

       Я заглядываю в последнюю комнату и замираю. Там, на таких же грязных тряпках, словно сломанные куклы, лежат четыре совсем юных тела. Дети! Сколько им лет? Восемнадцать-то есть? Рядом с ними сидят или стоят их Хранители. Лица бледные с черными кругами под глазами. Все что им сейчас остается, это ждать конца своих подопечных. Но не мне.  Я достаю мобильный телефон и набираю 112. Вызываю «Скорую помощь». Диктуя адрес, спиной чувствую какое-то движение воздуха. Браслеты загораются ярко-красным и жгут руки. Сквозь футболку видно, как таким же светом горит и Символ Святых Сил. Я оглядываюсь и начинаю пятиться назад, туда, где лежат подростки. В дверном проеме стоят два Темных Охотника. Их доспехи отливают черным стальным блеском. Лиц под забралом не видно. Да, и есть ли у них лица? Но узкие щели на шлемах направлены на меня. В руках у обоих – огромные черные мечи. Я понимаю, что сейчас они заберут всех, кто есть в этой комнате, и я вряд ли смогу им помешать. Но все же зажимаю ладонью Символ Святых Сил, поднимаю руки вверх и плотно прижимаю браслеты друг к другу. Меня, подростков и их Хранителей накрывает белый защитный купол. Чувствую, как в него начинает уходить моя жизненная сила. И скорее всего, на долго меня не хватит. Слишком не равны силы. Не мне, Ратнице, воевать с Темными Охотниками. Я могу противостоять только Темным моего уровня, а никак не им. Но упрямо продолжаю держать руки над головой. Сквозь стену света я вижу, как эти две тени направляются к мне, поднимают свои мощные мечи и начинают пробивать мою защиту. Каждый удар болью отзывается в моем теле. Я чувствую, что слабею. Стиснув зубы, напрягаюсь и посылаю остатки своей энергии в защитный купол. Он заметно сжимается, но держится. Понимаю, что пора просить о помощи. Подняв глаза к облупленному потолку, издаю крик: «Auxillium!»  Один из черных мечей прорывается сквозь стену света и проходит в нескольких сантиметрах от моего лица. Еще сильнее стиснув зубы, издаю громкий стон: «Auxillium!!» Удары мечей все сильнее. Появляется вторая брешь и лезвие едва не отрубает мне руки по самые локти. Силы почти исчерпаны. Я сначала присаживаюсь, а потом, не выдержав натиска Темных Охотников, опускаюсь на колени. Но рук не разжимаю. За моей спиной молчат Хранители, и я всем телом ощущаю их страх. Мой купол еще сильнее сжимается и становится почти прозрачным. Я уже не кричу, а хриплю сквозь зубы, вкладывая в этот хрип всю мольбу, на которую способна: «Auxillium!!!» И в этот момент между мной и Темными возникают два луча, превращаясь в Светлых Воинов. Их тела полностью покрыты сверкающими белыми доспехами. В руках – двуручные мечи. Они сразу же бросаются на Темных Охотников, закрывая нас собой. Начинается битва между Добром и Злом. Светлые Воины бьются не просто за души, а за саму Жизнь. Когда мечи врагов встречаются, в стороны летят яркие снопы искр, от которых режет глаза. Я еще некоторое время держу защитный купол. Но силы вдруг заканчиваются и все, что я могу, это отползти к стене, чтобы не путаться под ногами у Светлых Воинов. А бой с Темными в самом разгаре. От удара металла о металл дрожат хлипкие стены дома. Скрежет стоит такой, что в ушах звенит. Я закрываю их ладонями, подтягиваю к себе ноги, закрываю глаза и упираясь лбом в колени. Спиной чувствую холодную стену. Голова кружится, мысли путаются.

       Когда все закончилось, я не знаю. Чувствую, как кто-то склоняется надо мной. Поднимаю голову. Вижу фигуру в белых доспехах. Вся их блестящая поверхность покрыта вмятинами и глубокими царапинами. Воин смотрит на меня сквозь прорези шлема. В голове раздался густой мужской голос:
- Тяжко, Ратница?
Я не могу говорить, только слабо киваю. Снова слышу голос:
- Сейчас полегчает.
Воин протягивает к моей груди руку и дотрагивается до Символа Святых Сил. Мне становится легче дышать. Словно жизнь возвращается в мое бедное тело. Голова перестала кружиться, я снова могу соображать. Снова слышу, как он говорит:
- А ты молодец, Ратница! Сильна! Против двух Темных Охотников смогла устоять.
- Я бы не устояла, не появись вы. Благодарю. – Почему-то посылать мысль пока трудно, поэтому я проговариваю эти слова вслух.
- Ты и так долго держалась. В другой раз зови сразу меня. Я – Алойз.  И мы теперь с тобой связаны. В тебе течет моя энергия. Запомни – Алойз.
И он растворяется в воздухе.

       Я все еще сижу, оперившись спиной о стену, и вижу, как в комнату вбегает бригада «Скорой помощи» в белых халатах. За ними – люди в черных спецодеждах и балаклавах. В руках они держат автоматы. Раздаются крики: «Всем лежать!» Я и так не собиралась вставать, а остальные этого сделать просто не смогут. Ко мне подходит один из людей в форме и склоняется точно также, как только что это делал Алойз.
- Товарищ капитан, тут женщина. Забираем?
- Забираем! – Это звучит откуда-то со стороны.
Меня подхватывают сильной рукой под локоть, поднимают с пола и тянут на выход из комнаты. Я оглядываюсь на подростков. Рядом с ними суетятся медики. Трое Хранителей слабо улыбаются мне. Четвертый горестно смотрит и качает головой. По его бледному лицу текут слезы. Его подопечного спасти не удалось. Слишком поздно. Меня ведут по грязному коридору. Странно, но вони, которая резала глаза до этого, я не чувствую. Вообще, такое впечатление, что по мне проехался асфальтоукладчик. Причем, не один раз. Ноги все еще противно дрожат. Я не падаю на загаженный пол только благодаря крепкой поддержке человека в форме.