СОЗА роман в двух частях Часть 2 продолжение 14

18+

В семь утра Вера подскочила от звонка мобильного.
- Мне понятно почему у Катеньки голова болит, - раздался в трубке бодрый мамин голос, - ребенок все время переутомляется. В школе такая нагрузка, танцы. Зачем ты еще этот французский выдумала? Пусть Катенька сегодня денек дома побудет. Хоть выспится ребенок.
- Конечно, мама, как считаешь правильным, - пробормотала Вера, приходя в себя. Ей стало стыдно от того, что забыла какой сегодня день недели.
- Ну хоть в чем-то меня послушала, - ответила мама и отключилась.
Облачившись в спортивный костюм Альберта, Вера удовлетворенно рассмотрела себя в зеркало и выплыла в коридор.
- Доброе утро, - пропела она, увидев Егора.
Он как раз собирался на работу и при виде ее замер с одним ботинком в руке.
- Самое доброе! – наконец, прогремел он на весь коридор.
Егор оделся и, задержавшись на пороге, крикнул:
- Ты это… паштет в холодильнике возьми. Не открывал еще. И сыр вчера купил. А то он тебя голодом заморит. Знаю я его, - добавил он ворчливо.


***

- А вот ты кто? – спросила Вера.
- Что значит кто? - спросил Альберт, намазывая паштет.
- Я читала, что у вас там в тюрьме есть какая –то классификация, - неуверенно начала Вера, - хочу знать, кем ты был в тюрьме.
- А тебе зачем?
- Хочу знать с кем имею дело.
Альберт, пряча улыбку, впился зубами в бутерброд.
- А чего же ты сразу не узнала? - спросил он, жуя, - а только теперь спрашивать начала?
- Лучше поздно, чем никогда, - смущенно ответила она.
- И что же ты хочешь знать, принцесса?
- Ну…- Вера подняла глаза к потолку, - хочу знать к какому типу преступников ты относишься.
Альберт поперхнулся чаем.
- Что тебе сказать… - сказал он, откашлявшись, - порадовать тебя нечем. Я особо опасный рецидивист.
- Особо опасный? – Вера отставила чашку в сторону.
- Да, - Альберт сосредоточенно жевал бутерброд, - совершаю преступления с особой жестокостью и цинизмом.
- Почему с особой жестокостью? – испуганно спросила она.
-Ну, - он пожал плечами, - так в деле было написано. Я однажды прочел свою характеристику, так сам испугался.
- Что-то я не вижу ничего опасного. – Вера нахмурила брови.
— Это потому, - усмехнулся он, - что ты на меня положительно влияешь. Ты за два месяца сделала больше, чем вся исправительная система за пятнадцать лет.
- Правда? – недоверчиво спросила она.
- Правда, - заверил Альберт, - в тебе умер соцработник.
- Да ну тебя, - Вера улыбнулась.

- А как первый раз в тюрьму попал, помнишь? – спросила она после паузы.
- Помню, конечно, - он усмехнулся, - как такое забыть?
- Тебе было страшно?
Он откинулся на спинку стула и скрестил руки.
- Да. Очень страшно. Я сидел в камере и рыдал.
- Ты? Рыдал? – недоверчиво спросила Вера.
Он кивнул и потянулся за сигаретами.
- Если бы тогда кто-то пришел и сказал мне: «иди, мы тебя прощаем» … я бы стал самым законопослушным гражданином.
- Но ты им не стал, - строго произнесла Вера.
- Потом я уже на зону попал, - усмехнулся он, - перестал бояться. Потом уже меня все боялись. Я свои восемнадцать на зоне встретил. Они долго тянули с переводом на взрослую. Положено было перевести. Думали, может ошибка какая с документами. Я с виду лет на пятнадцать тянул максимум.


***

Вера достала мобильник и набрала номер Альберта. Уже раз десятый за этот день. Продолжительные гудки прервались механическим голосом: «вызываемый абонент не отвечает». То же самое продолжалось на протяжении последних трех дней. Вера швырнула мобильник на стол, игнорируя любопытные взгляды подруги.
Вчера вечером она ездила к нему. Занавески на окнах были задернуты, дверь в квартиру заперта. Альберт не открыл, но каким-то чувством она угадывала, что он дома.

В окно кабинета она увидела, как припарковалась машина Бориса. И только тогда вспомнила, что сегодня пятница и он должен вернуться из Франции. Она встретила его в зале. Присела за ближайший столик и ему пришлось последовать ее примеру. 
- То, что я сейчас скажу, тебе не понравится, - произнесла она без всякой интонации, - я хочу отменить свадьбу. Прости.
  На мгновение на его лице отразилась растерянность, но потом он рассмеялся. Сказал, что его глупенькая девочка перенервничала и испугалась. Заявил, что читал где-то о «синдроме молодоженов», но не ожидал, что Вера ему подвержена.
- Ты просто боишься менять свою жизнь, - с улыбкой закончил он, беря ее за руку.
Вера разозлилась и выдернула ладонь. Про какой страх изменить свою жизнь он говорит?
- Ты когда-нибудь будешь воспринимать меня всерьез? Я не хочу выходить за тебя! – последние слова она произнесла громко, и в зале начали обращать на них внимание.
- Вера, не кричи, - Борис обеспокоенно огляделся и продолжил громким шепотом, - сейчас же успокойся и прекрати нести этот бред.
— Это не бред. Я просто хочу исправить ошибку, которую чуть было не совершила. Я очень сожалею...
- Ты сожалеешь? – он замер, а потом его лицо перекосилось от злости, - Ты хоть понимаешь в какое положение меня ставишь?
- Я не знаю, что еще сказать.
Она хотела встать, но он схватил ее руку и заставил сесть обратно:
— Вот так просто уйдешь? – зашипел он, придвинувшись вплотную к ней, - да ты вообще головой думаешь? Я тебе будущее предлагаю! Кому ты еще в свои сорок, да еще с ребенком будешь нужна?
Вера молчала и смотрела в сторону.
— Значит, все правда, - он почти брезгливо отбросил ее руку.
- Что именно?
- Променяла меня на какое-то ничтожество. Дура.
Он встал и стремительными шагами вышел из ресторана.
Возле столика слонялся Вадик, официант.
- Вера Сергеевна, с вами все в порядке? – спросил он.
- Сигареты есть?
Он кивнул и достал из форменных брюк пачку «Парламента».
- Дай парочку.
Когда она вернулась, по Ириным глазам сразу поняла, подруга в курсе всего.
Поэтому Вера развернулась и молча ушла. Села в машину и поехала на Васильевский.
Во дворе дома она столкнулась с Егором. Он улыбнулся, но как-то невесело.
- Что с ним?
- Ну заходи уже, - пробурчал Егор, - сама посмотришь.
Альберт был дома и смотрел телевизор. Вера огляделась. Немытая посуда, гора окурков в банке с водой, из которой торчала кисть.
- Что произошло? – испуганно спросила она.
Альберт ничего не ответил. Его сонный равнодушный вид приводил ее в замешательство.
- Ты можешь объяснить, что происходит?
- Ничего, - он размял шею, сбрасывая оцепенение, и огляделся.
- Я несколько дней не могу до тебя дозвониться! – возмутилась Вера.
Он дотянулся до пачки, но она подошла и выбила ее из-под его руки.
- Альберт, объясни, что происходит!
Он медленно поднял на нее глаза.
- Подними пачку, - приказал он холодным тоном
- Объясни в начале!
- Я сказал, подними эту гребаную пачку, - он повысил голос.
Вера подняла сигареты и положила перед ним.
- И больше никогда так не делай.
Альберт встал, подхватил пачку и вышел. Вера почувствовала, как ее глаза наполняются слезами. Она выбежала в коридор в тот момент, когда за его спиной захлопнулась входная дверь.

Вера растерянно стояла на пороге комнаты. Постепенно звуки опять стали доходить до ее сознания. На кухне гремел посудой Егор, и Вера направилась туда.
Он дружелюбно кивнул ей, вытирая руки о засаленный фартук. Она подошла поближе и заглянула через плечо. Егор взбивал яйца для блинного теста. Помнится, когда Вера первый раз застала его за готовкой, то удивилась. Его всегда помятый и не слишком свежий вид не вязались у нее с такими умениями. Но блины пробовать уже доводилось. И надо признать, у Егора они получались изумительные. Ему бы не улицы мести. Сейчас вид Егора в фартуке подействовал на нее, как успокоительное.
- Ты где готовить научился? – спросила Вера, присаживаясь на табуретку.
- Да само как-то, - он пожал плечами, — это, можно так сказать, моя отдушина. У каждого человека, говорят, должна быть отдушина, ну это…, - он почесал затылок, - хобби. У меня бабка знаешь какие пироги пекла! А борщ какой… с клецками, а пельмени какие лепила, - он замер от мысленного созерцания картин всех этих блюд, потом махнул рукой, - я больше нигде таких не ел. Сейчас то, что продается, вообще не пельмени.
- Она откуда родом?
- Та с Украины, с Тернополя. Переехала в Ленинград, когда мамке моей четырнадцать стукнуло. Все лучшей жизни искала, - он добродушно усмехнулся.
- Ну и как? Нашла?
- Да где там… - махнул он рукой и добавил, - я бы лучше сейчас слушал кудахтанье кур, огурчики бы выращивал… а вместо этого вон… улицы мету.
- А мне кажется, тебе надо было в кулинарный идти. Был бы сейчас шеф-поваром в каком-нибудь ресторане – улыбнулась Вера.
- Скажешь тоже, - отмахнулся Егор, - когда учиться-то было? – он зажег конфорку и поставил кастрюльку с молоком, - я же с шестнадцати лет на завод к матери пошел. У меня две сестры младшие, мать одна с нами. Некогда мне было за партой сидеть.

Они замолчали и стало слышно ровное гудение газовых конфорок. Егор извлек из тумбочки мятый пакет с мукой и сито.
- Егор, что вообще происходит?
Он метнул взгляд из-под кустистых бровей и спросил:
- Действительно ничего не понимаешь?
Вера отрицательно покачала головой и с волнением ждала ответа.
Егор крякнул и опять почесал затылок.
- Во дела, - вздохнул он, - Альберт меня не похвалит, если узнает, что это я тебе сказал.
- Я обещаю, он не узнает, Егор! Честно!
- Ладно, думал, сама догадаешься. - Егор посмотрел на нее исподлобья, - Колоться он начал.
- Что он начал?
Егор покачал головой:
- Ты откуда только взялась такая? Наркоман он. Понятно?
- Наркоман? - повторила Вера внезапно осипшим голосом.

Вера встала и начала мерить шагами кухню.
- Дурак, - беззлобно произнес Егор, наливая тесто на сковородку, - я уж думал подвезло ему. Так-то он неплохой. Жизнь его, конечно, потрепала, но не отбросок какой-нибудь… хороший мужик, с принципами. Я ж его давно знаю. Почитай уж лет пятнадцать.
Он достал тарелку, повертел и, протерев для верности рукавом, поставил на стол.
- Ты, давай, на блины налегай. А то худющая… Мне сеструха двоюродная такой мед с Украины присылает. Тут такого не найдешь. Вот, погляди.
Егор достал трехлитровую начатую банку золотистого меда.
- А зачем? Зачем он это делает? –  спросила Вера.
- Ну… - Егор задумался, - так наркоман же. Он вернулся, так я и не видел, чтоб он этим делом опять увлекся. Даже разговор у нас был. Говорит все, сосед, завязал, новую жизнь начну. Это еще до тебя было. Но вишь как вышло… у них же типа вожжа под хвост попала и опять все по новой. А если начал, считай все, не остановится. Пока не сядет опять.
- Как не сядет опять? – ахнула Вера, - он же хотел жизнь изменить!
- Хм, - он развел руками, - хотел, а теперь вот расхотел. Говорю же, хороший мужик, и голова есть, и руки на месте, - Егор вздохнул, - но наркотики его сгубят. Так что уходи, пока совсем худо не стало.
- В смысле уходи?
- А то, что уноси ноги, пока не поздно, - он вручил ей большую ложку, - на вот, накладывай.
Вера растеряно села, зачерпнула мед и полила блин. Вилки не было, поэтому она скатала его трубочкой и задумчиво откусила.
- Ну? – Егор заглядывал ей в лицо, - как блины-то?
- Супер, - она слабо улыбнулась.
- Вот и славно.
Он повернулся к плите, подхватил сковороду и мастерски подбросил блин, переворачивая его в воздухе.

Продолжение: http://proza.ru/2021/05/10/1429