Плата за рай Глава ХХIV

Мать Ифриса, собравшись с мыслями, готовилась, не боясь последствий, исполнить свой материнский долг и нравоучениями наставить сына на путь истинный. Но не успела она начать, как раздался громкий стук в ворота. «Наконец-то!» – промолвил Ифрис, предполагая, что пришел отец, и, встав со стула, пошел отпирать. Мать бросилась вслед за сыном и почти у самых ворот опередила его, отворив сама.
Она нашла своего супруга в еще более худшем расположении духа, чем когда он покидал дом. Он прошел мимо, не обращая на нее внимания. Более того, мельком увиденная, столь непривычная для него улыбка на лице супруги вызвала в нем неодобрение. Правда, он сдержался от замечания ввиду того, что заметил за ее спиной сына, и поспешил направиться к нему. Отец крепко обнял Ифриса, затем взял его за плечи, не без жалости вгляделся в исхудалое от наркотиков лицо. Простояв неподвижно с полминуты, отец повел Ифриса к себе в кабинет, чтобы наедине обсудить неотложные дела, и, не глядя в сторону супруги, крикнул ей: «Чай поставь!»
В момент, когда отец стоял неподвижно, словно человек пытающийся разглядеть что-то в тумане, Ифрису на мгновение показалось, что душа родителя наполнена скорбью, и что ее причиною является он – его единственный наследник, тот, кто будет представлять и отстаивать честь рода, кто даст жизнь следующему поколению. Разглядывая отца почти в упор, сын увидел, что отцовские глаза мокрые, пожалуй, моргни отец – и слезы брызнули бы фонтаном, но этого не случилось. Несмотря на «щедрость» жизни, дающей множество поводов для слез, сын все же ни разу не видел, чтобы отец плакал. Такая необычная сентиментальность поразила Ифриса. Ему вдруг подумалось, что отец, хоть и не так сильно, как мать, но все же любит его.