Письмо Биллу Гейтсу

Всегда с большой теплотой вспоминаю, годы учебы в педунивере. Эти шесть лет заочки на кафедре теологии, дарили нам по две удивительные сессии в год. Каждая сессия ожидалась, как погружение в особую атмосферу жарких споров и братского общения. Мы жили в общежитии по три недели. В комнату на четверых, нам позволили поставить пятую кровать. В тесноте, да не в обиде!

Наше смелое богословие во время ночных диспутов, наверняка, повергло бы в ужас, многих церковных благочестивцев. Все это было настолько живо, что видоизменялось и преображалось молниеносно в самых неожиданных направлениях.

Нам очень повезло с преподавателями. Среди наших учителей были, как преподаватели светских дисциплин, так и священники, которые читали лекции по богословским дисциплинам. Особенно мне запомнилась, преподаватель древнееврейского языка - молодая религиозная еврейка. Ее преподавательский талант, был просто фантастический. Курс перед нами, где древнееврейский преподавал один священник, «выучил» язык на уровне знания алфавита. Мы же, через полгода, бегло читали и имели приличный словарный запас, чтобы переводить первую главу книги Бытия.

Гоняла она нас и по словам и по грамматике страшно! Но, при этом возбуждала к предмету неподдельный интерес. На экзаменах, двойку получил, лишь один несчастный мальчик по имени Арсений. Он мог бы пересдать экзамен, но желания учиться не было, похоже никакого. Этот парень, сын священника, был отчислен.

Вообще же, с первого курса, были отчислены четверо человек, из двенадцати поступивших. Еще один ушел чуть позже. Остальная отважная команда из двух девушек и пятерых мужиков – дошла до диплома и благополучно защитилась. Мы стали настоящими друзьями и с большой теплотой следим за судьбой одногруппников.

История, которая вспомнилась на этой неделе, посвящена интересному происшествию, с первого курса. Вспомнилась она не просто так. Я проводил катехизаторскую беседу и мы говорили о нарушении восьмой заповеди - «не укради». Многообразность нашего лукавства в жизни, делает этот вопрос очень сложным. Мы все, как бы не воруем, но присмотревшись повнимательней, видим, что воровство в нашей жизни все же есть. Так уж, бывает во время откровенного разговора, приходят на ум разные сложные жизненные ситуации. Одной из них, я поделился на прошедшей катехизаторской беседе. Опишу ее и здесь, в надежде вашего строгого суда и обратной связи.

Среди наших замечательных учителей, был очень выдающийся молодой человек – преподаватель высшей математики. В свои тридцать лет – кандидат наук и интереснейшая личность. Атеист, технократ и, как оказалось, великолепный провокатор.

Надо сказать, что мы взрослые мужики, как студенты-теологи, вызывали интерес у преподавателей светских дисциплин. На занятиях, время от времени, возникали разговоры не по теме предметов. Мы, конечно, с радостью это поддерживали – миссионерский зуд подталкивал нас к жарким проповедям. Так вот, в одном из таких лирических отступлений, острый ум преподавателя, просто пригвоздил нас к стенке.

- Студенты-теологи! Богословы! Христиане! Как интересно пообщаться с людьми принципиальных нравственных позиций, - начал свою речь математик.

- Вы конечно стараетесь соблюдать заповеди Божии. В том числе и восьмую заповедь – не укради...

Мы сосредоточенно кивали. Конечно христиане и, конечно, стараемся...

- Могу ли я поинтересоваться, насколько это важно для вас? Или, все же, иногда можно и украсть?

- Для нас это вопрос принципа. Если, что случилось по неосторожности – надо каяться. Но воровать цинично и осознано – недопустимо для верующего человека...
Вообщем, мы были тверды. За веру готовы были на все. В том числе, и пострадать по примеру древних мучеников...

- Хорошо, хорошо... Это и хорошо, и прекрасно... И, исходя из этого, я предполагаю, что для вас неприемлемым является любое воровство, в том числе и воровство интеллектуальной собственности. И, конечно, же, у всех, у вас стоит на компьютерах честно купленный лицензионный Виндовс..

Это был удар ниже пояса! Мы молчали...

2006 год... Какой, нафиг, честно купленный Виндовс?

Нет, в магазинах компьютерных, мы, конечно, видели предложения по покупке и установке программного обеспечения, но кто, вообще этим заморачивался..?
Математик, с видом победителя, насладился тишиной в аудитории и продолжил тему занятия по своему предмету.

Вечером мы со скорбными лицами стали решать эту проблему. Покупать было не вариант. Во-первых, сумма за этот софт, была, совсем не маленькая. Кроме этого, лицензионная Винда, стала бы конфликтовать с остальным пиратским софтом, установленным на компьютерах.

Как сейчас помню, этот мозговой штурм. Там было все, что угодно – и звонки духовникам, и варианты купить, что-то вскладчину, и даже, теории о каких-то диких альтернативах Виндовсу – типа Линокса... Не было там только одного – мы не пытались оправдываться и не соглашались быть ворами.

В конце концов, решение было найдено. Мы решили попросить милостыню. Нет – нет, мы не пошли петь в переходе или попрошайничать у магазина. Мы попросили милостыню у Билла Гейтса.

Не теряя чувства собственного достоинства, мы в самых благородных оборотах речи, составили ему письмо. Текст, примерно, был такой: «Уважаемый Билл! Мы студенты-теологи из России, изучая богословие, находимся в весьма стесненных финансовых обстоятельствах. Просим вашего позволения использовать на своих персональных компьютерах нелицензионные программы вашей компании. Если вы даете согласие на это – просто проигнорируйте это письмо. Если вы «против» – сообщите нам об этом. С уважением…» - и дальше следовали наши имена. Это письмо мы отправили на электронную почту компании Майкрософт.

Как вы понимаете, «уважаемый Билл» нам не ответил. Мы перевернули эту страницу нашей жизни и бросились в пучину прочих, не менее великих богословских проблем и христианских искушений...

Эту историю, я вспоминаю с теплотой и грустью. Конечно, же, в ней есть и лукавство ума, и малодушие перед проблемой выбора. Но, так же, в ней и очень много горячей веры. Сегодня, спустя полтора десятка лет, эта вера поостыла. Появилось много рациональной «мудрости», а иногда и спокойного цинизма.

Грустно и стыдно, что годы христианской жизни не делают тебя лучше. Молодость и жар неофитства, ставили перед нами проблемы, которых мы сегодня и вовсе не замечаем. А если замечаем, то нам всегда есть, что сказать в свое оправдание или же глубокомысленно промолчать…