Первобытный художник 1

                ВСТУПЛЕНИЕ

Человек всегда стремился познать неведомое, загадочное, а что там за горизонтом, за синими долами и морями, похожа ли эта обетованная земля на прежнюю – познанную, и можно ли там обосноваться?
Так, сформировавшись около двухсот тысяч лет тому в Юго-Восточной Африке наш великий предок – кроманьонец – начал свое Великое Путешествие по материкам: сначала он заселил восточный регион Средиземноморья, освоил просторы центральной и Юго-восточной Азии, проник в Европу, наконец, поселился в Австралии и на американском материке.
Прошли тысячелетия, но современный человек, освоивший и заселивший почти всю землю, покоривший Эверест, побывавший даже на луне, вовсе не думает успокаиваться, его вновь, как и прежде раздирает любопытство: как и почему зародилась жизнь? Что ждет человечество в будущем? И он торопиться расширить свой кругозор,  опускаясь в недоступные прежде океанические глубины, снаряжая космический корабль на Марс, и как это было не раз, вновь штурмует высочайшие вершины и неизведанные уголки нашей земли, чтобы хоть на дюйм приблизиться к пониманию истины, к разгадке Великой тайны под названием ЖИЗНЬ.


«Трудно было человеку 10 тысяч лет назад», - поется в одном из шлягеров прошлых лет. А если это происходило 30 тысяч лет тому или даже больше? С какими опасностями сталкивался наш далекий предок, на кого охотился, чем интересовался и так далее. Все эти вопросы встают непреодолимой стеной перед человечеством до сих пор. Благодаря артефактам – сохранившимся древним находкам, ученые несколько приблизились к пониманию древнего мира и, все-таки, многое остается тайной.
   
Я далек от убеждения, что этот приключенческая повесть может стать настольным пособием для изучения глубокой старины, так как является плодом художественной мысли и интуиции, тем не менее, хотел надеяться, что прочитавшие его лучше представят жизнь нашего далекого пращура. В силу известных причин я не мог полностью отобразить мир, в котором существовали кроманьонцы, а речь пойдет именно о них, тем не менее, попытался это сделать, руководствуясь древней истиной - природа человека либо зверя неизменна и мало подвержена внешним силам даже в наш реактивный век. Ну, а теперь, дорогой читатель, отправляемся в далекое прошлое!


Понимать каменный век как дикую некультурность будет ошибкою неосведомленности. В дошедших до нас страницах времени камня нет звериной примитивности. В них чувствуем особую, слишком далекую от нас культуру.

                Н.К.Рерих
               

Тот, кто легкомысленно думает о прошлом, никогда не сможет понять настоящего.

                Древняя мудрость.
 

Эта романтическая первобытная история повествует о юноше-художнике, на долю которого выпали опасные приключения.
               
             
                АРНИ

Поднявшись на высокий скалистый утес, Арни обратил свой взор на открывшуюся панораму. Впереди на многие версты вперед, вплоть до самой границы зубчатых гор, отдаленно похожих на зубы гигантского дракона, простиралась обширнейшая равнина с небольшими куртинами леса, холмами, балками, разбросанными тут и сям валунами, посреди которой картинно змеилась живописная река. Отражая небесную высь, река плавно катила свои воды на закат, чтобы затем, затерявшись за непроходимыми топями болот и дремучими лесами, исчезнуть с поля зрения. Многочисленные звери, населявшие эту землю, спокойно паслись на сочных травянистых лугах, среди которых выделялись громадные, размером с холм, мамонты или, как их еще называли местные охотники, хопи. Покрытые темно-бурой шерстью, наделенные внушительными дугообразными бивнями и подвижным хоботом, с помощью которых звери срывали пучки травы и валили деревья, хопи не имели себе равных, главенствуя и утверждая свое превосходство над остальными.

Недавно Арни исполнилось пятнадцать зим, и теперь, совершив обряд инициации, он мог наряду с другими воинами принимать участие в военных походах. В доказательство тому на лице Арни была нанесена боевая раскраска в виде красных и черных полос. Отныне на крепких плечах юноши покоится камзол из шкуры серого волка-уми, низ живота прикрывает тугая набедренная повязка, в руках неизменный лук, а за спиной колчан со стрелами, - юноша словно бы приготовился отразить нападение грозного соперника.
Солнце стояло еще высоко, когда Арни пристально вглядываясь вдаль, сумел разглядеть некоторые особенности дальних хребтов. Сверкающие меловой белизной, поражая причудливыми формами и размерами, горы подобно великанам застыли на фоне пронзительной голубизны неба. Дальше, утопая в сизой дымке и теряясь в бесконечности, громоздились другие более высокие хребты, увенчанные снежными вершинами.
   
«Что там, за этими горами и долами, существует ли жизнь, и какая она?» - не раз задавал себе вопрос юноша и не находил ответа. Однажды седой, как лунь старик по прозвищу Юрги рассказал ему, что там, во множестве лун отсюда в краю синих ночей, лежит «Великая река», значительно  превосходящая  величиной все остальные. Называется она «Эннэ Таки Гуру», что значит - живой жидкий великан. Эта «Река» живет  особой жизнью и может держать на своей стекловидной поверхности целые стойбища с многочисленными племенами и животными, а если ее потревожить, она способна в один момент разверзнуться и заглотать всех в свою ненасытную жидкую пучину. В тот день Юрги поведал многое из того, что не знал Арни.
Рассказы старика взволновали впечатлительного юношу, и он еще долго не мог успокоиться.
 
...Неожиданно прямо над головой Арни, с пронзительным щебетом и писком стремительно пронеслись легкокрылые эфи. Наполняя эфир своим переливчатым звучанием, они оказались так близко, что юноша успел как следует рассмотреть дымчато-черные тела этих небесных созданий. В это время стая птиц переместилась в распадок горы, где с ловкостью, кружа над небольшим ручьем, искупалась в хрустальных струях небольшого водопада.
Проводив взглядом стаю эфи, Арни снова погрузился в созерцания. Наблюдая за проплывающими постоянно меняющими свои лучистые контуры облаками, юноша прищурил глаза: в этот момент его сознание наполнилось каким-то щемящим неизбывным чувством – в этот момент ему захотелось запечатлеть эту картину на родовой скале, и не случайно, ведь Арни художник! В потайном кармане его камзола всегда имелись уголек и осколок гранита. Взяв мелок, он тут же отобразил на большом камне зубчатую линию заснеженных гор, а над ними всколоченные пенные облака. Сравнив оригинал с отображенным рисунком, юноша с некоторой долей разочарования подумал: «Как все это не похоже на то, что мы пытались отобразить с моим  учителем  прежде».
Учитель постоянно добивался, чтобы Арни рисовал сцены охоты и отдельно взятых животных, тогда как человек и природа вовсе отображались схематично, лишая образ всякой индивидуальности. Это упрощало задание, делало его плоским и статичным. Хотелось большего...

Он не мог точно сказать, сколько прошло времени, ибо погрузившись в размышления, совершенно забыл о том, что его ждут в стойбище. В следующий момент внимание Арни привлекло наплывающее облако, точнее его форма: контуры этого небесного образования удивительным образом напомнили облик его возлюбленной. Подметив нечто неуловимое, Арни задумался, затем хлопнул по голове. Ему впервые пришла в голову эта мысль, и он звонко рассмеялся. Дуновение  ветерка, налетевшего с гор, словно бы встряхнуло юношу, придало сил и уверенности. Глубоко вдохнув Арни, радостно исторгнул:
 – Эй-а-а! Это я – Арни, сын Оноки и Гори, впервые додумался до этого! Может быть, поэтому меня и назвали Арни, что значит «умелый».
Встав на краю скалы, юноша помахал рукой в сторону стойбища, туда, где находились его соплеменники. Там, внизу, чуть в стороне от чума, стояла девушка, стройная, как горделивая лань и нежная, как цветок юкки...
   
Экки недавно исполнилось  тринадцать  зим,  она  пришла  сюда из соседнего племени таро, в сопровождении трех воинов, чтобы навестить Арни и немного пожить у родителей возлюбленного. Свою избранницу Арни сумел отстоять в поединке со старшим, более сильным, но менее удачливым соперником. Для этого пришлось состязаться в ловкости и силе, и Арни доказал свое преимущество, когда пришлось стрелять из лука в цель, бороться и лазать на высокое дерево, чтобы сорвать лакомый плод и принести его в руки избраннице.
 
Пока Арни спускался со скалы, Экки внимательно наблюдала за ним. Заметив, что юноша остановился и смотрит в ее сторону, на красивом лице девушки отобразилась белозубая улыбка. На плечах девушки красовался камзол из шкуры лани, обшитый мелким бисером и полудрагоценными камнями, на бедрах поясок стыдливости. При каждом движении маленькие острые груди девушки норовят выскользнуть наружу, но это не смущает ее: наравне с другими мужчинами, Экки отлично лазает по деревьям и метко стреляет из лука. Девушка выгодно отличается от своих соплеменниц: прежде всего она сообразительна, ее длинные ноги с широкими тугими бедрами и тонкой голенью, говорят о способностях  к быстрому бегу, большие серые глаза смотрят доверительно, но с присущим членам ее семьи достоинством и не удивительно – ведь Экки дочь самого вождя племени Таро!
   
У подножья гор, на обширных лугах укромно-зеленеющей долины, паслось немало четвероногих. Среди них Арни без особого труда распознал элегантных тонконогих ланей леи, мощных круторогих быков таро, гривастых жеребцов урги и неисчеслимое множество пернатых, среди которых неизменно выделялись длинноногие и длинноклювые журавли кру, серпокрылые с пурпуровым отливом ибисы оби, горделивые и белые как снег, лебеди янги. Внезапно, словно бы испугавшись чего-то, огромная стая птиц поднялась на крыло и произведя облет, наводнило пространство трубным кличем...
В то время как Арни продолжил спуск со скалы, над ближайшей горой, формой напоминающей сгорбленного старика, появился большой илги. Распластав свои могучие крылья, властелин всех пернатых сделал несколько широких кругов над распадком, затем, сложив крылья, камнем ринулся с головокружительной высоты в узкую ложбинку среди гор. Только сейчас юноша обнаружил в двух небольших грациозных животных скакавших по камням. Это была самка тонконогой горной козы-куни с детенышем. Животные едва успели отбежать, когда черная тень небесного владыки накрыла детеныша куни. Удар железным клювом положил конец беззащитному животному. Несколько взмахов широкими крыльями, и пернатый хищник крепко удерживая в своих когтях несчастную жертву, взмыл вверх, только черное с синим отливом перо, плавно кружась в воздухе, упало с небесной высоты на землю.
   
Эту кровавую картину юноша наблюдал не впервые, но только сейчас, оставаясь наедине, поразился ее безысходности с одной стороны и торжеством силы с другой. Подобрав орлиное перо, юноша воткнул его себе в волосы, затем оглядевшись, приметил в рыхлом слое горного известняка красивую ракушку округлой формы; с помощью остро заточенного ножа, который всегда был при нем, Арни сумел очистить ракушку от породы. Оглядев ее со всех сторон, вволю полюбовавшись ее розоватой перламутровой сердцевиной, юноша положил раковину в потайной карман, затем  продолжил спуск с горы.

                *  *  *

Стойбище, возглавляемое вождем Уноком (Отважный), состояло из трех десятков мужчин и примерно такого же количества женщин, не считая стариков и детей. Племя ютилось в нескольких чумах, расположившихся в восточной части долины, у тенистой рощи, подле которой журчал небольшой родник. Преобразуясь в тоненький ручеек, родник сливался воедино с известной рекой, именуемой не иначе, как капу, то есть «белопенная». Название река получила вследствие присутствия в ней известного минерала, а может еще оттого, что текла с полуденной светлой стороны, так или иначе Капу давала жизнь всем, кто поселился на ее берегах. 
   
Дома или чумы племени бари, представляли собой наземные сооружения, состоящие из вбитых в землю жердей, бедренных костей и закругленных бивней хопи обтянутых со всех сторон звериными шкурами. Кроме того, у племени Бари имелось убежище в виде гротов и пещер, находившихся неподалеку среди скал: сюда прятались в случае опасности исходящей от опасных животных и непогоды.
В центре стойбища всегда горел костер, который поддерживали двое немолодых мужчин; тут же, неподалеку находилось родовое божество – тотем, представляющий собой каменный столп, одетый в шкуру лохматого медведя-бари, столп был увенчан огромной головой клыкастого зверя; Рядом находилась каменная плита, служившая капищем – место, куда охотники приносили жертву своему идолу. И далее, в полуночной стороне, в двух полетах стрелы от стойбища, под самой скалой, находилось родовое кладбище.
   
Поклоняясь своему идолу, люди одноименного племени верили, что их божество защитит их род от всех напастей. Как правило, они избегали охотиться на этого зверя, предпочитая обходить стороной, в тоже время, если подобное случалось, и зверь погибал от рук воина, на него накладывали своеобразную епитимью. Запрет заключался в следующем: провинившегося отстраняли от охоты на срок равный одному календарному месяцу, в это время он должен был вести себя тихо, питаться скромно, не употреблять мяса и браги, и лишь по истечению времени верховный вождь принимал решение о снятии запрета.
Люди племени бари жили не одни, на другом конце этой цветущей долины, ютилось еще два поселения, это были родственные им племена – таро и уми. В целом же люди бари называли себя и своих ближайших родственников ругами, то есть «Светлыми». И это не было случайностью: так среди них преобладали светловолосые мужчины и женщины...   

Спуск со скалы занял время, и когда Арни оказался внизу, со стороны стойбища донесся крик, взывающий  к помощи. Опасаясь за жизнь девушки юноша, не раздумывая, бросился на  выручку. 
То,  что  увидел  Арни,  не удивило, поскольку бывало и прежде. Но в последний раз нападение единорогих чупи произошло много лун тому. Этот раз, два могучих и свирепых обросших рыжей шерстью зверя, были с детенышами. Самец, на носу которого красовался острый изогнутый рог длиной в три с лишним локтя, тут же бросился топтать все, что попадалось под ноги; разрушив несколько чумов, свирепое чудовище устремилось на ближайшего воина, в то время как остальные поторопились увести в безопасное место женщин, стариков и детей.
   
Едва, чупи приблизился к воину, как тот без промедления метнул копье в уродливую морду зверя. И хотя копье не причинило большого вреда, животное пришло в ярость. Взревев, словно стадо диких быков, чупи с низко опущенной головой тут же ринулся на своего обидчика.
Воину не удалось избежать столкновения, уже через мгновение, кувырнувшись в воздухе, он приземлился на расстоянии двух десятков локтей. К счастью удар пришелся вскользь, но сила падения была такова, что воин на какое-то время потерял способность к сопротивлению. Худо бы пришлось ему, если бы не подоспевшие воины и стая  полудиких уми, ютившаяся неподалеку. Хватая острыми зубами за чувствительные места и принуждая чупи к защите, уми склонили зверя к бегству. Мотнув уродливой головой и  недовольно  фыркнув, рогатое семейство единорогов вместе со своим вожаком быстро покинуло стойбище. С воем и лаем, стая полудиких волков уми преследовала грузных чупи; позже, по возвращении, уми были щедро вознаграждены остатками пищи и костями.
   
Тем временем женщины племени бари оказывали помощь пострадавшему. Надо отдать должное храбрецу, не побоявшемуся вступить в единоборство с могучим зверем; пока женщины прикладывали к ушибленным местам лечебную траву, он даже не пикнул.

  Вернувшись в стойбище мгновением позже, Арни поторопился узнать о судьбе девушки. К счастью Экки была вне опасности и теперь наравне с другими оказывала помощь  пострадавшим. Кроме воина повреждение получил еще один немолодой  мужчина: спасаясь от чупи, он подвернул ногу  и  теперь,  страдая  от боли и сильно прихрамывая, попросил Экки принести немного воды.
При появлении своего возлюбленного, Экки радостно воскликнула и тут же устремилась ему навстречу. Молодые люди обнялись, коснувшись друг друга лбами. Арни тут же преподнес Экки красивую раковину, найденную на вершине скалы, и девушка с благодарностью приняла подарок.
Нападение зверей, хотя и произвело разрушения в стойбище, не изменило привычного ритма жизни. Дать отпор столь грозному зверю, каким являлся чупи, не являлось чем-то особенным в жизни этого народа, подобное случалось нередко. Другое дело кровожадный бари: этот могучий пещерный зверь, вооруженный страшными когтями и внушительными клыками, настоящий монстр среди хищников, он с легкостью мог растерзать любого вставшего на его пути. К счастью, пищи хватало на всех и эти опасные звери редко заглядывали в стойбища.

Следует отметить, почти все мужчины племени бари отличались высоким ростом: их смуглые, мускулистые тела были покрыты орнаментом из красной, желтой либо бурой охры. Мужественные лица воинов, с немного выдающимися скулами, высокими лбами, карими либо серо-голубыми глазами и прямыми орлиными носами, производили должное впечатление. На шеях у каждого воина  висело ожерелье из зубов четвероногих хищников. Мужчины были облачены в легкие кожаные камзолы и штаны, расшитые бисером, тогда как сотни бусинок на одежде располагались в определенной геометрической последовательности, воспроизводя ремни, пряжки, аксельбанты и нашивки, в отличие от мужчин женщины, просто прикрывались передником. Надо сразу отметить, что мужчины и юноши пользовались в племени особым статусом, и не случайно, ведь это были воины, охотники и хранители очага.

В то время как мужчины воодушевленно обменивались впечатлениями о вторжении рогатого чупи на территорию стойбища, женщины приступили к приготовлению пищи. Узкие полоски мяса, нарезанные из мякоти куни и таро, были аккуратно выложены на горячие камни вблизи костра, тогда как губы, печень и язык животного – настоящий деликатес, жарили отдельно, приправляя его луговыми травами. Это лакомство обычно подавалось вождю племени – Уноку, шаману Тогу, а также старой и мудрой Такеле – старейшине рода, которой недавно исполнилось семьдесят семь зим. В это время двое мужчин принесли два кожаных бурдюка. Один из воинов, наклонив емкость с брагой, отлил содержимое в крупную раковину. Поднеся чашу к губам, он сделал большой глоток. Чмокнув от удовольствия, воин произнес: «Ай-я!».

 *Есть предположение, что на стойбищах Сунгири – первых стоянках кроманьонцев, датируемых 35-40 тысячами лет, присутствовали переселенцы с Марса. Нашивки из бус есть ничто иное как военная форма в искаженном виде. Красный цвет охры с самых древних пор связан не только со смертью (красную охру имитирующую кровь, клали в могилу) но и с жизнью, с воскрешением, но красный цвет это цвет планеты Марс.

Затем снова наполнил раковину пенящей коричневатой жидкостью, тотчас передав ее своему товарищу. Тот с известной охотой выполнил эту приятную процедуру.
Пока готовилось мясо, и женщины были заняты собиранием трав, используемых как приправа, мужчины устроили состязания на меткость. Отмерив шагами расстояние в четверть полета стрелы до ближайшей мишени, коим являлось старое высохшее дерево, мужчины тут же начали пристрелку. Сначала они упражнялись в метании копья и стрельбе из лука, затем были опробованы бола – приспособления в виде связанных по концам кожаной веревки камней. Охотясь на зверей, мужчины раскручивали бола над головой, чтобы затем пустить их в свободный полет. Пролетев расстояние в несколько десятков шагов, бола поражали цель, опутывая и калеча животных, тем самым лишая их возможности полноценно двигаться.
   
Наконец, когда женщины справились с делами, а мужская половина закончила состязания, все племя во главе с шаманом потянулось к огню трапезничать. К этому времени жареное мясо было уже выложено на кусочках коры  и  листьев. Прежде, чем приступить к трапезе, шаман, одетый в  волчью шкуру  с  многочисленными  ремешками, камешками и палочками, привязанными к телу и рукам,  и  рогами  быстроногой леи одетой вместо головного убора, потребовал от соплеменников полного сосредоточения. Затем усевшись и скрестив перед собой ноги, шаман поднял вверх руки. Закрыв глаза, он гортанно произнес молитву, обративышись к своему божеству и защитнику племени бари. Племя во главе с вождем Уноком, а это не менее трех десятков мужчин, повторили за ним слова заклинания. Затем шаман продолжил:
  - Мать сыра-земля и отец наш Марс, прими мою благодарность!.. Мать сыра земля, ты Мать всякому железу, а ты, железо, поди в свою Матерь Землю, а ты, древо, поди в свою Матерь древо, а вы перья, подите в свою Матерь птицу, а птица полети в небо, а рыба поплыви в море...
   Когда шаман закончил свою молитву, все поднялись на ноги и радостно воскликнули:
  – Оум!*
   
 *Оум – в последствие – Аминь – три буквы этого слова соответствуют трем энергетическим каналам и трем состояниям времени – прошлому, настоящему и будущему.

Часть еды предназначалась тотему и лишь затем, и лишь затем, ублажив божество, все приступили к  трапезе.  Мальчик, попытавшийся схватить кусок мяса, тотчас же получил оплеуху от матери, но взглянув на Унока, женщина тут же поторопилась исправить свою оплошность, выделив отпрыску положенный кусок.
 
Вождь племени бари – Унок, отличался крепким телосложением, седыми прядями волос и большим шрамом на левой ноге, полученным на охоте с крупным зверем. С тех пор Унок хромал, что впрочем, ему не мешало слыть отважным и умелым воином. В волосах его крепилось три больших пера хищной  птицы  Илги,  а  на шее ожерелье из клыков бари. Все члены племени без промедления приступили к трапезе. Отсутствовали только дозорные, их доля была обернута  в  крупные  листья и спрятана между камнями. Мясо ели с удовольствием, смачно причмокивая, заедая пучками пряной, либо сочной кисловатой травы, которая росла тут в изобилии; иногда старшие посыпали мясо золой, чтобы пища становилась солоней и питательней. Стареющим мужчинам, как правило, давали куски меньше, но жирнее, и теперь они с урчанием, облизывая стекающий по рукам жир, поглощали лакомые куски. Две молоденькие женщин наливали содержимое курдюков в раковины, поднося напиток по старшинству каждому мужчине. Все женщины были почти наги, и носили лишь пояски стыдливости, их тела, включая лица, были татуированы, на шее ожерелья из мелких разноцветных камешков либо ракушек, предплечья и запястья представителей слабого пола украшали многочисленные браслеты. Волосы многих женщин были заплетены в косички, у некоторых девушек в  волосах  были воткнуты только что сорванные  цветы.  Молодые  женщины  были  достаточно привлекательны,  имели  стройные  пропорционально развитые тела и смуглую, с оливковым либо бронзовым оттенком кожу. Маленькие дети были совершенно нагими и только к девяти годам обзаводились поясками и набедренными повязками.
   
Пока трапезничали, вокруг лагеря скопилось немало хищников. Это были серые уми, а также их ближайшие родственники - мелкие пронырливые лаи. Бесконечное тявканье и скулеж то и дело раздавался по округе. Некоторые из этих хищников вели себя на правах хозяев, то есть жили неподалеку в норах и выполняли функции сторожей, подкармливаясь остатками, которые бросали им люди племени бари. Иногда сюда забредали более крупные хищники и среди них мерзкие серо-бурые гиены кафу с мощными квадратными челюстями, крупной округлой головой и покатым несоразмерным задом; устраивая душераздирающие концерты, хохоча и повизгивая, как одержимые, кафу вступал в единоборство с лаи и уми. Реже здесь появлялись гривастые рыкасы и пятнистые пардусы  не уступающие в дерзости и силе саблезубым грау. Высоко в небе, над стойбищем, кружило множество ширококрылых илги и более мелких крылатых хищников, все они издавали резкий, протяжный клекот, всякий раз напоминая о себе. Вот и сейчас, пока шло пиршество, они зависли над стойбищем, высматривая добычу своими зоркими всевидящими глазами. И все же, большая часть остатков пищи доставалась многочисленным наземным хищникам.
   
Когда все было съедено, остатки пищи подхватили подростки и тут же вынесли за предел стойбища. Стоило им  отойти в сторону, как пернатые и четвероногие хищники с клекотом и визгом устремились к дармовой добыче, в виде костей, требухи и остатков мяса. 
Уже вскоре мужчины занялись изготовлением скребков, ножей и наконечников для копий. Использовался, как подручный материал – кости, рога и кремень, так и добываемый минерал, называемый древними болотным камнем из которого первобытные горняки получали железо. Но случилось это чуточку позже, когда наши пращуры научились расплавлять горную породу. Эти первые специальные печи были изготовлены из глины и камня, и имели цилиндрическую форму. Ямы для шлаков были углублены в грунт, тогда как трубка для мехов находилась на уровне земли. Иногда в груде шлаков получали расплавленное стекло, шлифуя и придавая ему соответствующую форму, древние научились изготовлять простую посуду и бусы. А вообще, первым металлургическим горном явился большой лагерный костер.

...Худощавый и болезненный на вид юноша трудился над изготовлением музыкального инструмента. Для этой цели он   использовал  полую  кость животного. Высверлив с помощью острого камня на круглой поверхности кости несколько отверстий, он поднес инструмент к губам: причудливый звук, исходящий из самодельного инструмента, слился с гомоном птичьей стаи, налетевшей отовсюду. Это были серо-крапчатые и черные с металлическим отливом птицы именуемые феи. Птицы умело подражали голосам людей и зверей, а также всем звукам природы, которые наводняли окрестности; порой, прислушиваясь к голосам, эти пернатые создания выдавали такие рулады, что у людей племени Бари просто захватывало дух. Это было настоящее ликование  душ,  не  случайно молодые воины и даже старики в эту пору оставляли на время дела, чтобы полюбоваться и насладиться голосами певчих.
   
Пока продолжался этот импровизированный концерт Чуи – первый наставник и духовник Арни, попросил юношу помочь ему в добыче и  приготовлении  охры. Экки  готова  была  по первому зову следовать рядом с возлюбленным, но юноша этот раз, попросил девушку остаться в стойбище, чтобы та помогла девушкам племени в сборе целебной травы.

В трех полетах стрелы от стойбища, рядом с протекающей рекой, в песчано-глиняном карьере, Чуи добывал охру, которая методом отмачивания и очистки от крупных инородных частиц, а затем просушки превращалась в красящий пигмент, который использовался для рисования. Этот опыт Чуи перенял когда-то от деда, а тот в свою очередь от своего деда и отца, которые были художниками. Прихватив с собой мешочки для охры и луки со стрелами, задействовав при этом сильного воина по прозвищу Кани, мужчины вскоре покинули стойбище. Они еще не успели удалиться, как услышали позади крик. Это была Экки, которая несла своему избраннику нож, который тот в спешке оставил в чуме. Прижавшись друг другу лбами, молодые люди, подобно влюбленным певчим нежно заворковали, словно не виделись целую вечность.
 
В карьере, изобилующем красной глиной с нужным пигментом мужчины достали скребки и ножи с мешочками, но прежде чем приступить к работе, мужчины внимательно оглядели прилегающую местность, - неподалеку проходила  звериная тропа. Еще накануне, у самой реки, дозорными племени Бари было замечено большое стадо широкорогих таро и быстроногих урги. Разномастные, с высокими холками и сильными тонкими ногами, гривастые урги заходили в воду, резвились там, покусывая друг друга, с громким ржанием выбирались на берег, чтобы снова оказаться в его прохладных водах. К счастью, хищников рядом не было, за исключение крупных и мелких пернатых, которые кружили высоко в небе.

             Продолжение следует:   http://proza.ru/2021/05/12/481