Потеря в труппе

(Все имена и события в этом рассказе являются вымышленными. Любое совпадение - чистая случайность)

Солнечный свет, проникавший сквозь жалюзи, которыми были занавешены больничные окна, полосами  падал на стены  и пол палаты, в которой лежал актер Пабло Монтеро. Рядом с кроватью Пабло сидела его жена Эльвира, тоже актриса. Они, вот уже  сорок  лет как служили Мельпомене и Талии в театре «Лопе де Вега», который, как вы, я надеюсь, знаете, находится в Испании, в славном городе Севилья.
У Пабло был рак пищевода в четвертой стадии. Надежды на выздоровление, в таких случаях, нет абсолютно никакой. Мужу Эльвиры час назад сделали обезболивающий укол, поэтому он задремал и спал так беззаботно, что у Эльвиры рука не поднялась его разбудить. За последние несколько месяцев Пабло изменился до неузнаваемости, рак буквально съедал его, но, не смотря на это, его лицо еще хранило следы былой красоты. Эльвира провела рукой по его высокому, благородному лбу. Пабло открыл,  глубоко запавшие в череп, глаза.

- Эльвира? Давно ты здесь? – спросил Пабло  ослабевшим голосом, удивленными глазами глядя на жену.

- Всего лишь пять минут. Я забежала к тебе ненадолго. Сегодня вечером мы даем «Кровавую свадьбу» Лорки. – Хотела, чтобы ты, как обычно, благословил меня! – улыбнулась мужу Эльвира.

Пабло Монтеро выпал из театральной жизни год назад, тогда, когда ему был поставлен страшный диагноз – онкология.

- Надеюсь, что Амалия в твоем исполнении будет также хороша как тогда, помнишь, в семьдесят втором?

- Помню, Пабло! А вот ты, наверное, забыл, что мне уже шестьдесят три! Гутиеррес  нынче  мне доверил  роль матери жениха.

- Тебе шестьдесят три? Ты лжешь, Эльвира! Не может женщина быть так хороша в шестьдесят три! – театрально возмутился Пабло.

- Мой милый муж, как всегда, щедр на комплименты! Но истина остается истиной, сколько ее не гримируй! – ответила Эльвира. – Ты лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

- Тебе сказать правду? – горько улыбнулся Пабло.

- Правду, только правду! И ничего кроме правды! А иначе, я как Станиславский закричу на всю больницу: «Не верю!».

- Я не знаю, сколько дней или часов мне осталось, – начал Пабло, – но я чувствую,  что очень мало. Эльвира, мы оба понимаем, что чудес не бывает! Я умираю. Единственное о чем я сейчас жалею, так это о том, что не увижу сегодня тебя  на сцене!

- Брось, Пабло! Ты поправишься! Ты обязательно поправишься! – Эльвира, провела рукой, по облысевшей от многочисленных химиотерапий, голове мужа, едва сдерживая нахлынувшие слезы.

- Прости, Эльвира, не хотел тебя расстроить. Но ты сама спросила, – извиняющимся тоном сказал Пабло. – Когда начало спектакля?

- В двадцать один тридцать, – Эльвира достала из сумочки салфетку и вытерла слезы.

- Тебе пора! – сказал Пабло, посмотрев на часы, висевшие на стене. – Тебе ведь еще надо нанести грим и переодеться.

- Да, надо. Пабло, я после спектакля сразу приеду к тебе! Что тебе привезти?

- Ничего не нужно, – ответил Пабло. – Хотя постой, привези мне взбитых сливок. Купи  со вкусом черники, хорошо?

- Хорошо! Что нибудь еще?

- Нет. Иди, Эльвира, иди! Тебе пора! Вспомни, что всегда говорит Гутиеррес: «Опаздывать на репетиции – грех! А опоздать на спектакль – грех смертный, который отмолить невозможно!»

Когда жена подошла к двери, Пабло окликнул ее:

- Эльвира, я хочу, чтобы ты знала, мне очень нравилось играть с тобой! Это касается не только сцены. Это касается всей нашей жизни!

- Пабло, обязательно дождись меня! – Эльвира вернулась к кровати и поцеловала мужа в потрескавшиеся губы. – Дождись, умоляю! Нам еще так много нужно сказать друг другу!

- Я дождусь, Эльвира! Не волнуйся! – улыбнувшись, ответил Пабло.

После того как жена ушла он долго смотрел на часы. Секундная стрелка все время спешила, отмеряя круг за кругом. Пабло вспомнилось, как они с Эльвирой вместе играли в «Кровавой свадьбе». Тогда, в семьдесят втором, только что пришедший в их театр режиссер Николас Гутиеррес поставил спектакль, который произвел  фурор во всей Испании и даже за ее пределами. Пабло улыбался, а секундная стрелка все бежала и бежала, отмеряя новые круги. Наконец, когда глаза Пабло Монтеро начали слезиться, он закрыл их и забылся тяжелым сном…
В «Лопе де Вега» шла «Кровавая свадьба» Гарсия Лорки. Во время второго действия Эльвира Монтеро, вдруг, вскрикнула и схватилась за сердце, а затем, словно подкошенная  рухнула на сцену. Зрители вначале ничего не поняли, решив, что это часть режиссерского замысла. Но когда актеры, бросив игру, подбежали к Эльвире, многие из зрителей, осознав серьезность ситуации, вскочили со своих мест и, с замиранием сердца наблюдали за происходящим. Актеры подняли Эльвиру на руки и унесли ее за кулисы. Около пяти минут зал смотрел на пустую сцену, а потом, к зрителям вышел Николас Гутиеррес, главный режиссер театра «Лопе де Вега», и обратился к ним со следующими словами:

- Почтенная публика, только что за кулисами, умерла несравненная Эльвира Монтеро!

По залу пронеслась волна  шепота смешанного с ужасом, который всегда сопутствует внезапной смерти. Гутиеррес продолжил:

- За мгновение до того как Эльвира почувствовала себя плохо, мне позвонили из клиники где лежал ее муж, наш прославленный актер – Пабло Монтеро, врач сообщил, что он скончался. Наш театр, в одно мгновение, потерял своих лучших актеров! Уважаемые зрители, я надеюсь, на ваше понимание, мы не сможем сегодня продолжать игру. По поводу возврата денег за билеты, каждый из вас может обратиться в театральную кассу.

Гутиеррес замолчал. Он закрыл лицо руками, плечи мужчины затряслись, а его рыдания  были ясно слышны даже на балконе. В первом ряду, поднялась пожилая женщина, которая еще помнила первый спектакль с участием Эльвиры и Пабло Монтеро. Она начала робко аплодировать. Один за другим стали подниматься и остальные зрители. И вот, весь зал встал. Публика стоя аплодировала потрясающему таланту супругов Монтеро,  удивительной судьбе и великой силе любви связавшей их воедино…

P.S.
Ни в тот вечер, ни на следующий день, ни один из зрителей, не обратился в кассу за компенсацией.