Плата за рай глава xlvii

Время неумолимо текло и необъятные поля прошлого утопали в водах настоящего, чтобы однажды принять радужные суда будущего. Глубокие раны Петра Аристарховича со временем немного затянулись, но душа его не смирилась. По ночам ему снились кошмары, а когда он бодрствовал, все его мысли возвращались к пережитому. Как только он закрывал глаза, к нему приходил улыбающийся Зепар, и Петр Аристархович не прекращал кричать ему, вопрошая: «Почему ты улыбаешься?! Надо мной смеешься?!. Чем ты недоволен? Что я делаю не так? Что мне делать?.. Прости за слепоту, за слабость характера...» Но дух Зепара не переставал улыбаться и всегда оставался безмолвным. А иногда Петру Аристарховичу, отдаваясь многочисленным эхом, слышались крики Акая: «Умоляю, пощадите, ребята! Братья, за что, а?! А, байкелер, у нас в стране по закону нет ведь расстрела! Что же вы творите?.. Да будьте вы прокляты, нелюди!!!»
Петр Аристархович прошел лечение у военных врачей. Те лечили его нарушенную психику. Но все их усилия, все попытки вывести больного из депрессивного состояния закончились крахом. Его выписали. Врачи верили, что привычная среда отвлечет его от неотвязных мыслей и вернет к нормальному образу жизни. Но они ошибались. Тяжелые думы не оставляли Петра Аристарховича ни на секунду. Их становилось все больше, они становились все коварнее и невыносимее. Конечно, он боролся с ними, по наущению врачей принимая целые горсти таблеток разных цветов и размеров, которые, по мнению медиков, должны были предотвратить сумасшествие столь ценного сотрудника и вернуть его к службе в рядах армии насквозь прогнившего государства.
Валерия хоть и не знала о тайне мужа, но чувствовала, что с ним что-то не так. Она видела, что тот не в себе. Она замечала фальшивые улыбки и смех, неестественный интерес к ее женским делам и пустоту в глазах супруга. Она знала, что тот сражается с непосильной болезнью ради счастья своей второй половины, но его душа витала далеко от того места, где была она. Разумеется, Валерия прилагала все усилия, она изо всех сил изощрялась, чтобы отвлечь Петра Аристарховича и вернуть его к жизни. Все было тщетно. Каждый день каждая новая попытка удивить мужа и заставить его обратить на нее внимание так, как он обращал ранее, терпела неудачу… Не прошло и полугода, как Валерия заскучала по их прежней жизни. По жизни, в которой были для нее только он, а для него – только она. Он – это лучшее, что случилось с ней, она – это лучшее, что было с ним. Именно поэтому Валерия даже и не думала сдаваться. Но все чувственные волны Валерии накатывались на скалу отрешенности Петра Аристарховича и разбивались вхолостую на миллионы брызг.
В конечном итоге Петр Аристархович, обуреваемый словами Зепара, взрастившими в нем иную веру, покинул свой уютный уголок. Свой маленький рай на земле, приносивший ему столько счастья, – свою Валерию.
Пятого апреля две тысячи десятого года он положил свою жизнь на алтарь высшего суда как плату за процветание своего народа, за то, чтобы люди имели возможность жить, не страшась завтрашнего дня. Чтобы их дети смогли гордиться отцами и Родиной. Он пожертвовал личным счастьем, которое позволило бы ему ничего другого более не желать в этой жизни. Пожертвовал ради счастья каждого человека, живущего в его стране. Он и многие герои – сыновья Кыргызстана храбро сошлись в неравной схватке с тиранией, лицемерием, циничностью, беззаконием, безнаказанностью, беспределом, ради процветания и будущего своего народа. И в борьбе этой погибли… Страна, сохранившая единство с возможностью исправить ошибки предателей, обязана героям, не отступивших под страхом смерти, не дрогнувших перед лицом врага. Каждый из погибших отдал самое дорогое что имел, – свою жизнь. Герои принесли себя в жертву ради того, чтобы угасающая вера в душе каждого из нас возродилась.