СОЗА роман в двух частях Часть 2 продолжение 18

18+


Вера передвинула бегунок на календаре. Пятнадцатое декабря. Ира вторую неделю на больничном. Она выключила свет в кабинете и вышла.
- Сегодня меня уже не будет, - Вера отдала ключ от кабинета менеджеру и быстрым шагом вышла из ресторана.

Ветер задувал колючий снег в лицо. Вера уселась в холодную машину и включила двигатель. Потом достала мобильный. Теперь они регулярно созванивались с Егором.
- Как он там? – спросила она.
- Сидит. Все нормально.

Почти две недели назад Альберта выписали из клиники. Вера и Егор долго ломали голову, выдумывая эффективную систему контроля, но все решилось проще. Альберт почти сразу свалился с температурой под сорок и больше недели провалялся в постели.
- Оно и к лучшему, - ворчал Егор, - нормально отойдет от такого лечения. Не лечат, а калечат.
Он оказался прав. Альберт был слаб, похудел сильно, но все больше напоминал того Альберта, которого она знала. Сегодня с утра он прислал смс:

«Брат объявился. Приезжай к трем, познакомлю. Если хочешь.»

Вера приехала в пятнадцать двадцать. Долго смотрелась в зеркало, подкрасила губы и ресницы. Потом сняла резинку и тщательно расчесала волосы. На его родственников ей хотелось произвести впечатление. Пусть не думают, что Альберт нашел себе какую-то простушку с улицы.

Она испытала удовлетворение, когда уловила едва заметное замешательство в глазах брата. Замешательство быстро сменилось широкой улыбкой:
- Ну наконец-то, Верочка. А то я думал, Альберт тебя выдумал! Роман, - он протянул руку для рукопожатия.
Потом подвинул третий стул к столу, который был небрежно завален продуктами. Вскрытые нарезки сыра и сырокопченой колбасы. Открытая упаковка вяленых оливок, нарезка красной рыбы. Начатая бутылка дорогого коньяка.
- У вас тут целый пир, - заметила она, садясь.
- Да какой пир, - махнул он рукой, - редко брата вижу.
Он тоже сел и возникла неловкая пауза. Ромка схватился за бутылку и начал разливать коньяк по кружкам.
- Давайте за знакомство! Рад, за Альберта. Честное слово, рад!
- Я за рулем, - Вера посмотрела на пакет с апельсиновым соком.
Ромка уже вскочил и, схватив пакет, огляделся в поисках свободного стакана.
- Тогда сочку, - он выудил из пакета стопку пластиковых стаканчиков и подмигнул Вере, - знаю, что у брата никогда посуды нет.
Альберт все это время молчал и курил, наблюдая за Ромкой. К коньяку он не притронулся.
- Какая у тебя тачка? – поинтересовался Ромка, закусывая коньяк оливками.
- Субару.
- Клево. А я вот свою ласточку в ремонт неделю как сдал. Японца пригнал, а теперь вот мучаюсь. Но ничего, говорят, пешком ходить для фигуры полезно, - засмеялся он, ударяя себя по крупным ляжкам.
Фигура у него была рыхлая, а небольшой, но уже убедительный животик выдавал любителя вкусно поесть. Вера отметила сходство с Альбертом, но оно терялось в пухлых румяных щеках Ромки, бесформенных губах и ямочке на подбородке. Как выяснилось, он подрабатывал у матери в компании и брал заказы на изготовление сайтов. По образованию - дизайнер. Все это Ромка попутно рассказывал Вере, перескакивая с одной темы на другую и уминая бутерброды с красной рыбой и колбасой.

Ну ладно, ребята, хорошо у вас, - отяжелевший от съеденного и выпитого, Рома откинулся на спинку стула и поглядел на часы, - надо к дому двигаться. Я вот от маман слышал, ты про ребенка какого-то говорил, - вдруг сказал он, поворачиваясь к Альберту, - удалось что-то выяснить? Есть он вообще, ребенок этот?
- Есть, - кивнул Альберт.
- Мальчик, девочка?
- Мальчик.
- Так, может, не твой?
- Мой.


***

Как новый год встретишь, так его и проведешь. Эта фраза, как заезженная пластинка с детства крутилась в ее голове. Долгие годы этот праздник приносил Вере боль и разочарование, пока, наконец не превратился в празднование побед и достижений. Как она и хотела. Она отвыкла чувствовать себя проигравшей. Вера передвинула бегунок на календаре. Тридцать первое декабря.
Все началось с самого утра. В половине десятого позвонил Егор.
- Не разбудил? – спросил он со вздохом, - ты извини, если что… я уж и так ждал…
Он замолчал.
- Просто скажи, что случилось.
- В больнице он, - Егор вздохнул.
- Так, - Вера старалась сохранять спокойствие.
- Не знаю, что там… Я в шесть на работу встал. А у него дверь настежь, свет горит. Дай, думаю, гляну, вдруг чего случилось. Он лежит, дышит так… хорошо, что ты этого не видела… синий весь. Я скорую вызвал. Увезли.
- Куда увезли?
- Я вот номерок записал. Сказали, справочная. Туда, чтоб звонили…
Он продиктовал номер.
- Ты это… - сказал он, - держись там. Новый год все-таки… выкарабкается, не впервой.

В справочной долго было занято. Потом дежурная взяла трубку и попросила подождать. Вера, прижав мобильник к уху, несколько минут слушала чужой смех и неразборчивые женские голоса.  Ухо горело, как обожженное. Она боялась, что сейчас, под этот смех, она услышит что-то страшное…
- Алмазов Альберт Константинович, - наконец, сообщила дежурная, - семьдесят пятого года рождения. Поступил сегодня, в шесть сорок пять утра в состоянии тяжелого отравления, предположительно наркотическими веществами. В настоящее время жизни пациента ничего не угрожает. Состояние стабильное.
- К нему можно приехать?
- Все посещения не раньше пятого января.

Вера поблагодарила и нажала отбой. Телефон будто прилип к ладони. Он пиликнул, извещая о приходе смс, и Вера заставила себя открыть и прочесть сообщение. От менеджера Светланы:

«Вера Сергеевна, доброе утро.
Ирина Анатольевна вечера и сегодня вне зоны действия.
Она меню так и не утвердила. Что мне делать?»

Вчера, после обеда, Ира, стоя на пороге кабинета, сообщила, что в этот раз как обычно не получится. Она имела в виду новогоднюю программу, которая сегодня, в десять вечера, начнется в ресторане. За все эти годы никто из них не нарушал традицию. Они встречали новый год вместе, в ресторане, плечом к плечу, под бой курантов поднимая бокалы с шампанским. В этом году новогодняя ночь будет десятой, юбилейной.
- У меня в шесть самолет, - сообщила Ира. Одна нога уже за порогом и рука сжимает ручку двери, готовая ее захлопнуть.
- Какой самолет? – удивленно спросила Вера.
- Обычный. Улетаю на Бали.
Повисла пауза. Ира стиснула ручку и дверь скрипнула.
- Ты же говорила, новый год в жарких странах только дураки едут встречать…
- Ну и что? Все когда-нибудь меняется, - подруга пожала плечами.
- А как же завтра? Без тебя? Десять лет…
- Справитесь. Первый раз что ли? Ты, Вера, привыкла, что все вокруг выполняют твои указания. А сама меняешь планы, как захочешь. Счастливого нового года! – с этими словами Ира вышла из кабинета и закрыла дверь.

Вера вздохнула и настучала ответ:

«Светочка, скинь мне на почту. Сейчас посмотрю»

- Урааа, - в комнату с радостным воплем влетела Катя, - сегодня новый год!
- Да, солнышко, - Вера постаралась улыбнуться, - зачем так рано встала?
- Мы поедем к бабушке?
- Конечно.
- А к тебе на работу?
- Да.
Катя закружилась по комнате. Вера подумала, какая она еще маленькая… маленькая, беззащитная и трогательная…
- Мам, у нас все хорошо? – Катя подозрительно посмотрела на нее.
- У нас все отлично! – Вера кивнула, - сейчас мы позавтракаем, запакуем бабушкин подарок и поедем.
Вера схватила дочь и порывисто прижала к себе.
- Мам, ты чего? – Катя замерла.
- Я очень тебя люблю.
- Я тебя тоже, мам…
Вера боялась, что Катя начнет спрашивать про Бориса. Но дети, каким-то неведомым образом всегда знают, какие вопросы задавать не нужно. Зато бабушка этим качеством не обладала.
- С Борисом так и не помирилась? - сказала она, открывая дверь, - ох, Верка, плакать потом будешь…
- Мама, - с упреком начала Вера.
- Все, молчу! Сегодня нельзя ссориться. Как новый год встретишь, так и проведешь. Иди сюда, внученька, - проворковала она, распахивая объятия.


***

Вера сидела за столиком в самом конце галереи и пила холодный яблочный сок.
- Давайте все дружно поднимем бокалы! – хорошо поставленным голосом крикнул ведущий, - поприветствуем наших гостей, артистов цирка Антона и Наталью Гудзоновых!

Его голос и отдельные крики «ура» потонули в первых аккордах набирающей обороты музыки. Свет в ресторане погас. В центре зала женщина и мужчина начали импровизированный стремительный бой на ярко пылающих мечах. Световое шоу было гвоздем новогодней программы. С разных сторон послышались аплодисменты.
Мобильник пиликал не переставая. Вера читала поздравительные смс и размышляла, стоит ли звонить Ире. Она решила, что поздравления в соцсети будет достаточно. Ира обновила аватарку на своей странице.  На фото подруга в ярком бирюзовом купальнике сидела в плетеном кресле. За ее спиной до самого горизонта раскинулся океан. Она смеялась и кокетливо придерживала рукой большую соломенную шляпу. Фото было сделано в балийском пляжном кафе. На столике возле нее стоял высокий бокал с коктейлем, украшенный долькой экзотического фрукта. Вера увеличила фото и рассмотрела часть дымчато-голубого переплета, попавшего в кадр. Цвет «Океан», элитная кожа Crazy Horse. Вера узнала этот ежедневник. На обложке по индивидуальному заказу была выгравирована фотография Ричарда Брэнсона. Это был ее подарок Борису на прошлый новый год. Сегодня, тридцать первого декабря, по своему обыкновению он подведет итоги года и вычеркнет цели, которые записал на этот год. Их было пять. Уж кто, а Борис всегда вычеркивал их все, под бой курантов. Под номером три в этом списке значилось: свадьба на сорок первом этаже в мой день рождения. Ее он не вычеркнет. Вера долго смотрела на фотографию, потом настучала смс:

«Ирочка, поздравляю тебя с новым годом! Пусть в этом году сбудутся твои самые большие мечты»

Нажала «отправить» и швырнула телефон на стол.
.
***

Вера встала и пробралась на кухню. Здесь царил обычный для таких дней хаос. Праздник с изнанки. Только музыка доносилась из зала. Она взяла несколько пластиковых контейнеров, открыла первую холодильную камеру и принялась складывать продукты. Аккуратно уложила тарталетки с красной икрой, пирожные, благоухающие ромом и шоколадом, оливье с языком, ломтики красной рыбы, тигровые креветки, оливки и маленькие корнишоны. Сложила все в пустую коробку и, подумав, добавила бутылку коньяка. Обхватила коробку руками и вернулась в зал.
- Мы уезжаем, - сообщила она Кате.
- Уже?
Вера молча направилась в менеджерскую, которая в этот день служила гардеробом.
- Мам, - Катя бросилась следом, - а фейерверк?
- Ничего, ночью из окна сколько угодно будем смотреть.

За окном валил снег. Накинув капюшоны и склонив головы, они добрались до машины.
- Мамочка, куда мы едем?
- В гости.
Узнав знакомый маршрут, Катя спросила:
- Мы едем к Альберту?
- Почти. Он заболел и сейчас в больнице. К нему пока не пускают.

Катя высунулась в проем между сиденьями и спросила:
- А правда, что вы с ним давно знакомы?
- Да. Правда. Очень давно.
- А знаешь, что я думаю?
- Что?
- Я думаю, что он и есть мой папа.
Вера ошарашенно посмотрела на нее.
- С ума сошла? – она пришла в себя и строго сказала, - Ты почему не пристегнута? А ну сядь нормально!
- А я все равно у него спрошу, - хитро улыбнулась Катя, откидываясь назад на сиденье.

Вера припарковала субару и вышла из машины. Снег валил густыми крупными хлопьями. Катя тоже вылезла из машины и с визгом упала в сугроб.
- Мама, сколько снега! – восторженно кричала она, зачерпывая пушистые белые пригоршни.
Вера застыла рядом, обхватив руками коробку с едой. Потом поднялись на третий этаж, в лифте отряхивая налипший снег.
- А вы чегой-то тут? – с удивлением спросил Егор, открыв дверь.
- Тебя приехали поздравить, - сказала Вера, вручая ему коробку.
- Ох ты ж!
Вера прошла в комнату Альберта и принялась выгружать продукты на стол.
- Да чего уж ты? – он исподлобья наблюдал за ней.
- А что? – она пожала плечами, - у тебя что, не новый год?
Катя взяла смартфон и забралась на кровать. Вера огляделась – в комнате было прибрано. Она достала бутылку коньяка.
- Ох, ну пойду тогда стопки принесу, - сказал Егор.
Стопок он не нашел и вернулся с двумя гранеными стаканами.
- Я еще за рулем, - вздохнула Вера, - Такой вот нынче новый год. Да и наелись мы уже. А ты ешь, - сказала она, раскрывая перед ним один за другим пластиковые контейнеры с едой. Егор долго качал головой и рассматривал содержимое. Потом выудил тарталетку с красной икрой.
- Давненько не ел, - сказал он извиняющимся тоном, - Посмотрим, может и не та уже… икра-то…
Вера включила телевизор и, пощелкав каналы, нашла новогодний концерт.
- Для настроения, - невесело улыбнулась она и спросила без всякого перехода, - думаешь, он нарочно это сделал?
- Кто? Алмаз? – удивился Егор, - да ну… не такой это человек. Не стал бы он. Он к сыну сегодня собирался. Вон, - он подошел к шкафу и распахнул дверцу, - машину ему купил, с этим… пультом. И в интернат вчера звонил, договаривался. Я сам слыхал, как он с главной ихней разговаривал.
- Что-то я запуталась, - Вера села за стол и закрыла лицо руками, - не знаю, что дальше делать.
- А ты с другой стороны смотри, - сказал Егор, - оно, может, и хорошо, что не знаешь. Раньше всегда знала, а толку-то? А вот когда все свои мысли заканчиваются, по себе знаю, приходит откуда-то что-то…
- Я хочу ему помочь.
Он тяжело, по-стариковски, вздохнул и встал.
- Тебе сколько лет, Егор? – спросила она.
- Да много уже, - он махнул рукой, - пятьдесят восемь годков в мае стукнет.

Слышно было, как где-то за окном назойливо сигналила машина. Егор кивнул на кровать. Катя, свернувшись калачиком, спала. Смартфон грозил вот-вот выпасть из ее руки.
- Да не буди, - шикнул он, когда Вера вскочила, - пусть спит дитё-то… пусть спит…
Вера вздохнула, забрала смартфон и села обратно. В образовавшейся тишине с экрана еле слышно долетел первый удар курантов, потом еще и еще один...
- Уже что ли? – встрепенулся Егор, — вот и еще годок скинули...
- Люблю я его, - сказала она после того, как затих последний удар и полились приглушенные звуки государственного гимна, - а раньше не любила никого…
- Эх, бабоньки, - покачал головой Егор, - что ж за любовь-то у вас такая… аж в тиски берет. Ну честно слово, как в сказке... Финист ясный сокол, обернись добрым молодцем… Давишь ты на него. Люблю, хочу, чтобы возле был. Да не просто, а вот так и вот этак… а не бывает так. Человеку, может, сейчас вся свобода нужна. Чтобы сам решил. Понимаешь? Не ты его таким сделала, а сам, - Егор махнул рукой и добавил без энтузиазма, - обух плетью не перешибешь. Его вон... лагеря не сломали…
- Ну ты тоже сравнил, - возмутилась Вера, - меня и лагеря! И потом, как раз наоборот. Лагеря его сломали.
- Ну это как посмотреть, - уклончиво ответил он, - мы с тобой на это с разных углов глядим.
Вера задумчиво посмотрела на него.
- Ты что, тоже там был?
- Было дело, - он кивнул, - давно правда… годков двадцать мне было. С армии только вернулся.
- Ты же говорил на заводе, с матерью. Сестрам помогал.
- Ну тоже было, только раньше. Это еще до армии. Не хотел тебе говорить.

Егор вздохнул и открыл бутылку коньяка. Взял стакан, налил, посмотрел на просвет и добавил еще. Потом залпом выпил.
- Расскажи, - попросила Вера.
- Да чего рассказывать-то… Батя помер, когда мне двенадцать стукнуло. Аккурат на следующий день после моего дня рождения. Царствие небесное, - Егор перекрестился, - Мамка с нами тремя осталась. Танька – старшая. Ей тогда уже к восемнадцати дело шло. А Ленка еще в школу не ходила. Мать после батиной смерти мало - помалу поддавать начала. Он-то у меня трезвенник был, ударник труда, на всех досках почета висел. При нем чтобы кто-то мамку со стаканом видел, да ни-ни... не бывало такого. Я когда в армию уходил, она крепко уже пила. Мы даже с Танькой договорились если что, она Ленку к себе заберет. Так и вышло. Танька мне письмо в часть прислала. Мол так и так, мать с алкашом спуталась, совсем сладу с ней нет. Я как с армии пришел, так мать и не узнал сразу-то...
Егор повертел бутылку.
- Ладно, - проворчал он, наливая, - праздник сегодня…

Пьянел он быстро. Вера видела это по блеску, который появился в глазах, по тому, как отяжелели веки и переменилась поза. 
- Ты давай закусывай, - она пододвинула контейнер с креветками.
- Не хочу я… - Егор мотнул головой и продолжил, - алкаш этот с нами жил. Уж как я его отметелил, когда он на мать руку поднял. Надо было сразу с лестницы спустить. Мать вступилась, а против нее я не шел. А как-то вернулся со смены. Смотрю, во дворе милиция, скорая, народ толпится, - он выпил еще и вытер рот ладонью, - он ее со второго этажа в окно скинул. Повздорили они тогда сильно…
Вера вздохнула и покачала головой.
- Мать-то жива осталась. Месяц в больнице пролежала. Потом уже там и померла. А его, алкаша этого, пару раз на допрос вызывали. Поговаривали, мол, сама она в окно это сунулась. Да и не удержалась, - он вздохнул и ударил ребром ладони по столу, - а я вот точно тебе говорю, не было бы его, так и не вышло бы ничего худого. Я его подстерег как-то возле дома. Пару раз об асфальт приложил.
- И?
- Насмерть.
- Сколько тебе дали?
- Семь лет. За меня тогда многие вступились. Я везде на хорошем счету был. На заводе с пятнадцати лет.
Егор поболтал бутылку и налил в стакан еще добрую его половину. Выпил по обыкновению залпом и начал подниматься.
- Пойду я, лягу, Вера.
Он пошатнулся, и она тоже встала.
- Иди, я провожу.

Егор лег на неразобранную кровать и, казалось, мгновенно заснул. Вера огляделась, взяла скомканное покрывало, расправила и накрыла его. Потом присела рядом. Он спал и его лицо, расслабленное и раскрасневшееся, расплющилось о серую наволочку плоской подушки. Вера наклонилась и провела рукой по его волосам.
- Эх, Егор… - прошептала она.
- Езжай домой, девочка, - сказал он вдруг отчетливо и, повернувшись к стене, захрапел.

Продолжение: http://proza.ru/2021/05/12/306