Сущность и предназначение языка

«Обыкновенно люди считают мысль чем-то маловажным, потому они
очень мало разборчивы при принятии мысли. Но от принятых правильных
мыслей рождается все доброе, от принятых ложных мыслей рождается все злое.
Мысль подобна рулю корабельному: от небольшого руля, от этой ничтожной
доски, влачащейся за кораблем, зависит направление и, по большей части,
участь всей огромной, машины», - так писал святитель Игнатий Брянчанинов,
подчеркивая то исключительное значение, какое имеют наши мысли, взгляды и
теоретические знания в целом для духовной жизни [2, 293]. В начале было
СЛОВО…

Материальным облачением мысли является слово, язык. Язык народа есть
его дух, дух народа есть его язык, по выражению основоположника
лингвистики В. Фон Гумбольдта [3]. Язык представляет собой мировоззрение
народа, разные языки представляют не различные обозначения одной и той же
вещи, а различные видения ее.

Состояние народного духа всегда имеет две стороны: с одной стороны, эта
душа народа, а с другой – его духовность. Под душой человека может
пониматься то состояние, с которым связано, как он чувствует и воспринимает
окружающий его мир. Духовность человека характеризуется ценностями,
которыми он пользуется в жизни и которые он утверждает в своей
жизнедеятельности [3].

Теоретическое понимание вопроса природы человеческого слова
оказывается не столь простым, как может показаться на первый взгляд.
Итак, что есть Слово и в чем состоит Его природа?

С богословской точки зрения Слово есть сам Бог, непостижимый по
существу, но бесконечно познаваемый в своих откровениях человеку. Полнота
откровения дана в воплотившемся Боге-Слове – Иисусе Христе, познание
Которого обусловлено строгими законами духовной жизни [11, с. 153].

С научной точки зрения слово есть основная структурно-семантическая
единица, служащая для именования предметов и их свойств, явлений,
отношений действительности, обладающая совокупностью семантических,
фонетических и грамматических признаков, специфичных для каждого языка
[10, с. 464]. Выяснение степени и конкретного характера связи между языком и
мышлением составляет одну из центральных проблем теоретического
языкознания и философии языка с самого начала их развития. В решении
поставленной проблемы обнаруживаются глубокие расхождения – от прямого
отождествления языка и мышления (Ф.Э. Шлейермахер, И.Г. Гаман) или их
чрезмерного сближения (В.ф. Гумбольдт, Л. Леви-Брюль) до отрицания
непосредственной связи между ними (Ф.Э. Бенеки) [10, с. 606].
Отражение мира в языке соотносится не с отдельным словом, а со всей
языковой системой. Эта языковая система появляется «там и тогда, где и когда
активизируется предикационная цепь» [7, с. 68]. Упрощенно сказанное
формулируется следующим образом: «В центре языка находится предложение, а
не слово». Слово является языковым средством номинации фрагмента
действительности и не передает истинное бытие вещей, так как изначальное
свойство слова – обозначать понятие, поэтому оно представляет только
инвариант заполнения предикативной ячейки в предложении. Поскольку сама
картина мира не есть сумма объектов, то и отдельные единицы языка только
тогда отражают объективную картину, когда они составляют языковую систему
[1, с. 4-6].

Человек является объектом реального мира, с другой стороны, он обладает
способностью к его восприятию и осознанию [13, 14, 15, 16]. Объективный мир
существует и развивается независимо от познающего субъекта. Здесь язык не
только отражает мир, но и является средством хранения и передачи
информации об объективном мире и рассматривается как феномен и процесс, в
ходе которого происходит взаимодействие между структурами знаний,
отражающими бытие.

Язык – один из главных сущностных элементов, связывающих прошлое,
настоящее и будущее. Мозг преобразовывает время в пространство.
Каким бывает слово по своему воздействию на человека? Слово бывает
благостное, бранное, возвышенное, вольное, вопленное, вразумляющее,
глумливое, гневливое, доброе, докучливое, доносное, жалобное, жалостное,
журливое и заботливое, заговорное и заманное, клятвенное и книжное,
ласкотное и любовное, лживое и напутственное, наставительное и
обличительное, облыжное и обманное, одобряющее и ободряющее,
осуждающее и охальное, песенное и поносное, похоронное, прекословное,
приветное, приглашающее, притворное, провожальное, просительное,
прощальное, пунгающее, разговорное, расстанное, ругательное, сердечное,
сквернословное, сплетенное, супротивное, тайное, торжественное, уговорное,
угодливое, угрозное, утешное… [6, с. 180].

Таким образом, слово живого языка – английского, русского, китайского,
любого, – несет в себе энергию действия. И потому любое имя есть не только и
не столько сочетание звуков и грамматическая структура. Любое имя содержит
в себе смысл, который позволяет воздействовать на человека одним только тем,
что произносится. Это его свойство люди издревле используют в религиозных и
магических обрядах, творя словом добро и зло. Живые языки могут нести
словом и злую, и добрую энергию и тем омертвлять или одухотворять душу
человека.

Согласно определению великого русского лексиколога В.И. Даля, живой –
тот, в ком есть жизнь, одаренный духовной жизнью, не погибающий во зле и
лжи [4, с. 537]. Повествование о светлых людях и их добрых делах, чистое
слово, не замутненное сомнением, иронией, скептицизмом, оставляет в
человеке чувство чистоты, как теплый летний дождь промывает запыленные
стекла окна. В таком понимании доброе слово несет свет людям, так же, как и
звезда, помогает человеку ориентироваться в темноте.

Справедливо писал М.М. Пришвин о живом слове: «В каждой душе слово
живет, горит, светится, как звезда на небе, и, как звезда, погасает, когда оно,
закончив свой жизненный путь, слетит с наших губ. Тогда сила этого слова, как
свет погасшей звезды, летит к человеку в пространстве и времени. Бывает
погасшая для себя звезда для нас, людей, на земле горит еще тысячи лет.
Человека того нет, а слово остается и летит из поколения в поколение, как свет
угасшей звезды во Вселенной» [12].

Мертвый, по определению В.И. Даля, – отдавший Богу душу (без души),
теряющий разум [5, c. 319]. В таком смысле мертвыми являются «бездушные»
слова и выражения, которые заставляют человека терять свою исключительную
способность выражать гласно свои мысли и чувства, дар говорить, сообщаться
разумно сочетаемыми звуками. Злое слово неизбежно порождает в душе
человека чувство катастрофы, отягчает ее грузом злого воздействия.

Омертвение языка происходит посредством употребления определенных
лексических единиц и синтаксических структур. Перечислим некоторые из них.
1. Слова-паразиты (паразиты это те, кто живут за чужой счет). Слова, без
которых можно легко обойтись. Они делают речь тягучей и малокультурной. В
данном случае это лишние слова, например, в роде того, вот, значит.
2. Канцеляризмы или речевые штампы.
3. Жаргонизмы, в частности воровской жаргон.
4. Инфернальная лексика (матерщина, нецензурные слова). Inferno на
латинском означает ад, употреблять подобную лексику, значит отправлять
собеседника в ад.
5. Косноязычие.
6. Неоправданное употребление иностранных слов, а именно:
англицизмов (точнее латинизмов).

Неупотребление подобной мертвечины в языке – качество и свойство
интеллигентного человека. Интеллигентность человека проявляется не в знании
фактологии или социальном статусе, а прежде всего в способности к
пониманию, к восприятию, это отношение к миру и к людям. Интеллигентность
проявляется в тысячи мелочей: в умении незаметно помочь другому, беречь
природу, в привычке не мусорить вокруг себя – не мусорить окурками или
руганью, дурными идеями (это тоже мусор, и еще какой!) [8, c.19]. Границы
языка человека есть границы его мировоззрения. Следовательно, язык – это не
только речь, это способ связи смыслом всего со всем и может проявляться во
вс;м.

Язык предназначен и существует не для отдельного индивида, а для всего
общества. Только в обществе язык раскрывает способность знаковых систем
выступать в роли общезначимого кода, в соответствии с которым люди
понимают друг друга. Наличие социальной среды в учении о языке выступает
методологической основой в понимании функциональной роля языка. К
общезначимым ценностям русского народа относились те свойства его души и
духовности, которые символизировали нашу общую веру и соборную совесть.
Знаковая символика для русской души всегда имела свой смысл и свое
значение. Главное в этой символике то, что она никогда не была индивидуально
значимой, но всегда носила соборный смысл. Языка Пушкина, например, не
существует. Существует русский язык, который поэт гениально использовал для
передачи своих мыслей. Соответственно, задача сохранения языка должна
носить соборный смысл, ибо сохраняя язык, мы, прежде всего, сохраняем себя.
Теперь надо снова вернуться к задаче сохранения русскими своей родной
речи, поскольку наш народ оказался на грани утраты языка как речи. Не
русского словаря, а речи. Словарь еще останется надолго, а вот речь русские
люди теряют, а вместе с речью теряют и самих себя. В речи скрыта особая
«тайна» мышления этноса, искры его чувств. Из «подвалов» родной речи
русская культура извлекала шедевры искусства и литературы, наука черпала
вдохновенные слова в описании природы Земли и Космоса, человека и его
личности. Русская речь объединяла смыслы и значения веры наших пращуров и
отцов, как обруч воедино стягивает все клепки бочонка. Из всех чудес,
которыми полон мир, самым удивительным и загадочным чудом выступает
наша речь, родной язык как исповедь народа.

Мы должны объединиться на основе многовековых святынь, нравственных
и гражданских ценностей, верности традициям русской истории и культуры,
имевшие в своей основе живое слово и живой ум [9, с.5].
Самое ценное в человеке – живой ум, живая мысль, такое мышление, от
которого человек здоровеет и ободряется, а мышление становится и мудрым, и
простым одновременно. Живая мысль делает человека бодрее, здоровее,
одновременно и сильнее и мягче. Живая мысль сильнее всего и красивее всего,
от нее делается теплее на душе, а жизненное дело становится эффективнее и
легче, сильнее и скромнее. Нужно браться за живой ум, живую науку, в
интимно-трепетное ощущение перехода от незнания к знанию и от бездействия
к делу... Весельем и силой заряжен живой ум.

Список использованных источников
1. Андрюхина М.С. Сложное предложение как способ репрезентации сложной
денотативной ситуации // Формирование социоли
290
2. Брянчанинов И. Алфавит духовный. – М.: Православное братство святого апостола
Иоанна Богослова, 2010. – 576 с.
3. Гумбульдт, Вильгельм фон. Избранные труды по языкознанию. – М.: Прогресс, 2000. –
400с.
4. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка в 4 т. Т 1. – М.: Терра, 1994.
– 800 с.
5. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка в 4 т. Т 2. – М.: Терра, 1994.
– 800 с.
6. Ирзабеков В. Тайна русского слова. Заметки нерусского человека. – М.: Данилов
мужской монастырь, 2016. – 200 с.
7. Курдюмов В.А. Предикация и природа коммуникации: Автореф. дисс. … доктора
филол. наук. М., 1999. – 263 с.
8. Лихачев Д.С. Земля родная. – М.: Просвещение, 1983. – 256 с.
9. Лосев А.Ф. Дерзание духа. – М.: Издательство политеческой литературы, 1989. – 366
с.
10. (ЛЭС) Лингвистический энциклопедический словарь / [Науч. – ред совет. Изд-ва
«Сов. Энцикл.», Ин-т языкознания АН СССР]; Гл. ред. В.Н. Ярцева. – М.,1990. – 682 с.
11. Осипов А.И. Путь разума в поисках истины. – М.: Даниловский благовестник, 2010.
– 432 с.
12. Пришвин М.М. [Электронный ресурс] – URL: users/4373400/post259799006
13. Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. Человек и мир. СПб: Питер, 2003. – 508 с.
14. Трунова О.В. Природа и языковой статус категории модальности. – Барнаул –
Новосибирск, 1991. – 130с.
15. Франк С.Л. Реальность и человек. – М.: Республика, 1997. – 478 с.
16. Шелкова С.В. Пунктуационная модель сложного предложения как отражение
онтологических связей в английском языке: монография. – Барнаул: АлтГПА, 2014. – 139 с.