Когда ты рядом. 75 глава

     Граф Марчелло Сантини едва держался, ему казалось, его потихоньку затягивает трясина. Перед глазами прошла вся его жизнь и он подумал о Даше. Почему-то представил её в слезах, в отчаянии.
     - Если со мной что-то случится, девочка моя... она сильная, она выдержит и выносит моего ребёнка. Она должна выносить и родить моего наследника, иначе, после меня ничего не останется... ни памяти, ни потомков... как это страшно, Дашенька! Любовь моя! Прошу тебя, девочка моя... ты сможешь... я в тебя верю и моё имя не сотрётся из истории моего рода. Этого просто не может быть, так по-глупому погибнуть, в день своей свадьбы... - думал он, уже всерьёз принимая деревенскую свадьбу, подумав, что до свадьбы в Риме он не доживёт, впрочем и до свадьбы в деревне тоже.
     Потом Марчелло вспомнил графиню Екатерину Николаевну, её лицо было искажено болью, но без слёз. Он знал, его мать очень сильная личность. Она была из русского рода, дворянка, дочь князя Румянцева, жена графа Франческо Сантини, гордая и непоколебимая.
     - Прости меня, мама... видимо, отец ждёт меня на небесах... Господи! Только ты можешь забирать и давать... ради моих любимых женщин, ради моего будущего ребёнка, помоги мне! Не дай так глупо погибнуть в тайге, утонуть в болоте... - вслух молился граф Марчелло.
     Перед его глазами предстали строки газет, которые извещали о нелепой гибели потомка древнего рода Сантини, так, что даже тела его не нашли, похоронить некого... и пустой гроб... Ему стало жутко, находясь по грудь в вязкой, грязной трясине, он вдруг рассмеялся и сквозь истеричный смех, услышал лай собаки и издалека и гулкие голоса мужчин. Граф Марчелло Сантини должен был закричать, но посчитал это унизительным, недостойным его статуса и положения. Как ни глупо было думать об этом в такую минуту, но даже страх смерти не мог его заставить крикнуть, позвать на помощь.
     - Сам во всём виноват... нечего было лезть в места, о которых тебе неизвестно. И Даша говорила, тайга и болото опасны и заходить далеко нельзя... - думал молодой человек, силой воли удерживая себя, чтобы не закричать.
     Ведь те, кто пришёл его спасать, а в этом граф Марчелло не сомневался, будучи уверенным в том, что его любимая поставила всех на уши, чтобы найти его, те кто пришёл за ним, могли просто пройти мимо... ох, эта дворянская гордость... будь она неладна!
     - Господин граф! Откликнитесь! Аууууу! - слышал граф Марчелло издалека.
     - Ауууу! Граф? Отзовись! - кричали всё громче.
     И когда голоса стали приближаться, граф Марчелло Сантини всё же ответил, подумав, что ведь не зовёт на помощь, просто ответит, что он здесь, ведь его зовут...
     - Я здесь! - наконец крикнул он, резко повернувшись, насколько позволяла трясина, засасывающая его беспомощное тело. И это движение вдруг стало для него роковым, он почувствовал, что уходит вниз. Страха смерти не было и паники тоже, но вот еще одно резкое движение, граф попытался вытянуться наверх, но ушёл с головой в грязную смесь. Правда, ему удалось силой воли вновь высунуться, когда он почувствовал, как что-то коснулось его лица, вымазанного болотной грязью.
     - Хватайся за ветвь! Хватай руками! - дошло до него и граф Марчелло тут же схватил протянутую ему ветвь.
     А ветвь срубил по дороге егерь, зная, что на месте может времени на это не хватить. Михаил тоже сломал ветвь, но потоньше.
     - Эта может не выдержать, Миша, хватит и одной. Только бы найти его, мы ж к болоту подходим, - сказал Егор.
     - Если бы он был жив, он бы кричал, хоть матом, хоть звал бы на помощь. Сомневаюсь я, что граф Ваш жив... эх, столько готовили на свадьбу, - с досадой произнёс Степан, сосед Михаила.
     - Ты бы, Степан, лучше помалкивал, коли ничего путного не говоришь. Не каркай, ладно? - с напряжением всматриваясь меж густых деревьев в сторону болота, сказал Михаил.
     - Господин граф? Где Вы? - не выдержав, крикнул он.
     И когда они подошли к самому болоту, то увидели движение. Как раз в этот момент, граф Марчелло, взмахнув из последних сил руками, смог показаться из трясины.
     - Вон он! Вижу его! Вижу! - крикнул Егор, тут же ложась на землю, подползая ближе и протягивая графу ветвь.
     Граф Марчелло в последний момент успел схватиться за ветвь. Он чувствовал, что силы покидают его и ещё секунда и он вновь уйдёт под тяжёлую, вязкую массу и у него уже не хватит сил выбраться из неё.
     - Держите меня за ноги, мужики! - крикнул Егор, ползком продвигаясь ближе к болоту и подтягивая толстую часть ветви к себе.
     - Не удержу! Подсоби мне, Миша! - вновь закричал Егор, почувствовав, что руки скользят и ветвь ему не удержать.
     Михаил тоже лёг на вязкую болотную грязь и пополз к Егору, вовремя перехватив толстую часть ветви, которую едва не выпустил Егор. Общими усилиями, провозившись минут сорок, они смогли всё-таки подтянуть графа Марчелло. Когда его вытащили из болота, он лёг на траву и тяжело дыша, закрыл глаза.
     - Слава Богу, жив! Даже представить боюсь, что бы было с Дашей, не приведи Господь, - произнёс Миша, глядя на грязное, измученно лицо графа Марчелло Сантини.
     Отдышавшись, тот сел и оглядел мужчин.
     - Я Вам безмерно благодарен. Вы мне жизнь спасли. Думал, конец мне... благодарю вас, господа! - сказал граф Марчелло, глядя по очереди на мужчин, которые, окружив его, сидели рядом с ним.
     - Тут неподалёку речушка протекает, вставай, граф, тебе бы надо умыться и пошли уже. Мы тебе баньку истопим, попаришься и будешь, как новенький. У меня и веник берёзовый есть. Подсоби, Егор, самому ему не подняться, - словно зная состояние человека, который едва не утоп в болоте, сказал Михаил.
     А ноги графа и правда, его не слушались, от напряжения ли, или внутреннего страха перед лицом смерти, ноги у него были, словно ватные. Какая бы сильная воля не была у человека, но когда смерть дышит ему в лицо, выдержать и казаться сильным, тяжело. Поднявшись, граф Марчелло почувствовал дрожь и в ногах и в руках, но заставив себя, он пошёл, пошёл подальше от этого гиблого места.
     - Как же тебя угораздило сюда прийти, господин граф? - спросил любопытный Степан.
     - Нет предела человеческой глупости, каким бы умным он не был. Места у вас тут красивые! Надеялся просто пройтись немного и вернуться. Думал, назад иду, а оказалось, что шёл в сторону болота. Вы простите меня, господа! - искренне сожалея, что заставил этих людей волноваться и искать его, тратить на него своё время, сказал граф Марчелло Сантини.
     - Видимо, Господь любит тебя. Даша волновалась за тебя. Если бы не её беспокойство... нам бы и в голову не пришло, что ты это... погулять вышел и забрёл в тайгу. Вот тут умойся, чтобы баб не напугать и айда уже быстрее. Время идёт, в клуб идтить надобно, - сказал Виктор, до сих пор молча наблюдавший за всем происходящим.
     - Мам? Что-то долго их нет... Господи! Только бы с ним ничего не случилось... - воскликнула Даша, едва сдерживаясь, чтобы не побежать в лес за мужчинами.
     - Егор тайгу, как свои пять пальцев знает, отец твой с ним, Виктор и Степан, опять-таки... не волнуйся ты так, нельзя тебе, дочка. А давай, я баньку истоплю? Найдут твоего графа, а в тайге то сыро, не замёрз бы, бедолага... - сказала Вера, посмотрев на Соню.
     - И то правда! А я тебе помогу, банька графу в самый раз будет, ежели найдут его, - сказала Соня.
     От её слов, Даша похолодела.
     - Тёть Сонь? Что Вы такое говорите-то? Что значит, "ежели найдут"? Иначе и быть не может! Жив мой жених, я сердцем чувствую, жив он! - воскликнула Даша, с укором посмотрев на Соню.
     - Конечно жив, дочка! Оговорилась я, с кем не бывает? Пошли, Вера, поторопиться надо, уж скоро и возвернутся они, - ответила Соня, быстро уходя во двор дома Веры и Михаила.
     Ожидание было невыносимым, к Даше подошла Зоя, с ней рядом были Галина Прокофьевна и Настя. Женщина не отходила от неё, успокаивая, как могла. Даша вместе с ней ходила по тропинке в сторону леса, но снова возвращалась назад.
    - Ты бы присела, Дашунь? Ноги вон, опухли, тяжело ведь стоять, - сказала Галина Прокофьевна, с сожалением глядя на Дашу.
     - Пёс егеря лает! Слышите? - наконец воскликнула Настя и все обернулись в сторону леса, а Даша быстро пошла в ту сторону.
     - Это эхом доносится, далеко они ещё. Может возвращаются назад? - с сомнением произнесла Зоя.
     Лай то слышался яснее, то словно глохнул вдалеке, но вскоре все ясно услышали мужские голоса.
     - Они идут! Идут! - воскликнула Даша, побежав быстрее в сторону, откуда уже яснее стал раздаваться лай пса и голоса мужчин.
     Даша увидела графа Марчелло первым, она интуитивно почувствовала, что весь измазанный в болотной глине зелёно-коричневого цвета мужчина - это он. Несмотря на его внешний вид, на запах, шедший от него, Даша крепко обняла его, заплакав от радости.
     - Марчелло? Ты жив! Жив! Как же ты напугал меня! - сквозь слёзы, радостно воскликнула Даша.
     - Ну будя, дочка, будя! А мать где? Настя? Вы бы баньку истопили, барину попариться надобно, - громко говорил Михаил.
     - Так уже, дядь Миш! Думаю, баня уже и готова. Тётя Вера с тётей Соней ещё час назад пошли топить её, - ответила Настя.
     - Прости меня, детка, я заставил всех волноваться. И тебя тоже... прости, милая, я идиот! Не рассчитал свои силы и едва не погиб. Спасибо всем, они мне жизнь спасли, - сказал граф Марчелло Сантини, целуя Дашу в обе щеки и вытирая ладонью её слёзы.
     Он чувствовал себя очень виноватым, будучи сам себе противен и от всего произошедшего, и от запаха, что шёл от него.
     - Главное, ты жив, жив! Они меня спасли, мне без тебя не жить, любимый, - обнимая графа за шею, плача, ответила Даша.
     - Благодаря тебе, моя принцесса, тебе и малышу, которого ты носишь под сердцем, - ответил граф Марчелло.
     - Ну всё, голубки, всё! Время идёт, пошли в баню, граф. Выйдешь оттуда, словно новенький! - пообещал Михаил будущему зятю.
     И они увели графа Марчелло Сантини. Русскую баню он, конечно, никогда не видел, слышал от бабушки, но тогда граф был ребёнком и не совсем понимал ностальгические воспоминания русской княгини. И когда двое мужчин его просто раздели донага и стали купать, бить веником, положив на лавку, затем обливать горячей, следом холодной водой, он подумал, что теперь ему точно пришёл конец. Но граф не издал ни звука и мужественно переносил, как ему казалось, жестокую экзекуцию.
     - Хорош! Красив, как Апполон! Повезло Дашке с мужем. И богат несметно, вельможа заморский, - говорил Степан, ловко управляясь с веником.
     Графу Марчелло казалось, что эта пытка никогда не закончится, но когда его усадили в предбаннике, обернув бёдра простынёй, дав в руки кружку пива, граф Марчелло от удовольствия вздохнул и прошептал:
     - Я в раю... Господи! Спасибо тебе...
     Диму, о котором говорила Даша, наблюдавшая, как её любовник насилует и затем душит её мать, при этом девушка, которой не было и двадцати лет, возбуждаясь, спокойно целовала убийцу матери в губы, глядя в затухающие в предсмертной агонии глаза бедной женщины, арестовали на его работе. Он, будучи уверенным в том, что на него подозрение не падёт, тем более, так быстро, спокойно работал в своей автомастерской. Паша с капитаном Ледогоровым, узнав от Даши место работы её любовника, приехал в автомастерскую и спросил у одного из парней, который из них Дмитрий Сапожников. Паше указали на него. Дмитрий Сапожников сидел в своей комнате, отделённой от мастерской, где стояли на ремонте автомашины разных марок и считал прибыль, подсчитывал расходы и записывал имена клиентов, когда к нему вошли Паша и капитан Ледогоров. Подняв голову и увидев людей в милицейской форме, молодой человек побледнел и привстал со стула, всем видом выдавая себя.
     - Дмитрий Сапожников? Вы арестованы и обвиняетесь в изнасиловании и  убийстве своей сожительницы, гражданки Макаровой Инны Владиславовны, тысяча девятьсот пятьдесят второго года рождения, - спокойно сказал капитан Ледогоров.
     Дмитрий Сапожников поднялся, у него предательски дрожали руки, он убрал их за спину.
     - Не понимаю, о чём Вы говорите, гражданин капитан, - произнёс обвиняемый.
     - Отрицать нет смысла. Ваша любовница, Дарья Макарова, обо всём нам  рассказала, после того, как узнала, что Вы её бросите, как только она продаст квартиру и передаст деньги Вам, - сказал Паша.
     - Но она не могла догадаться об этом! - воскликнул Дмитрий Сапожников, но тут же осёкся, поняв, что выдал себя.
     - Она просто поверила, когда я ей сказал об этом, - ответил Паша.
     - Идиотка! Я вам не верю! Я ни в чём не виноват! И говорить ничего не намерен! - понимая, что ему грозит большой срок, сказал Дмитрий.
     - А это и не нужно! Поверьте, Ваша падчерица и любовница, в одном лице, рассказывала в таких подробностях, как всё происходило, что Вам нет смысла отрицать свою вину. И потом... чистосердечное признание облегчает наказание, - сказал Паша, протягивая наручники.
     - Дело ясное, как день, можно дело в суд передавать. И этот признается, никуда не денется, - сказал капитан Ледогоров, выйдя из мастерской и направляясь к машине.
     В этот вечер, Паша пригласил Юлю в ресторан. Он был в хорошем настроении и давно замечал, что нравится ей.
     - С удовольствием пойду, но мне нужно домой заскочить и переодеться. Не в форме же идти, - улыбнувшись, ответила Юля.
     - Ты права, мне бы тоже не мешало переодеться. Ладно, поехали. Олег? Ну что... до завтра? Пока! - сказал Паша, выходя из кабинета.
     - Подожди! Я вас подвезу. Подожду, когда вы переоденетесь и довезу до самого ресторана, - окликнул друга Олег.
     - Вот спасибо, товарищ майор! Было бы здорово! - ответил Паша, обернувшись и потом посмотрев на Юлю.
     Девушка кивнула головой, соглашаясь. Выйдя из отделения, Олег, сев за руль своего неизменного УАЗика, выехал с ребятами на дорогу и сначала поехал в общежитие к Паше. Тот вышел быстро, надев свой единственный костюм и белую рубашку.
     - Мировой парень! Надёжный друг и честный офицер, - зачем-то сказал Олег, посмотрев на Юлю, когда Паша ушёл переодеваться.
     - Я знаю, товарищ майор... знаю... - с загадочной улыбкой ответила девушка.
     - Вот и цени, если знаешь. Такой не предаст, будь уверена! - сказал Олег.
     - Ну что? Поехали! - сев в машину, сказал Паша.
     - Едем к дому полковника Михайлова? - подмигнув Паше, спросил Олег, хотя и сам всё прекрасно знал.
     - Олег? Может с нами пойдёшь в ресторан? Заслужили. Дело быстро раскрыли. Чёрт, надо было и капитана пригласить... все вместе посидели бы, отметили это дело, - сказал Паша.
     - Ну, дело раскрыл ты! Кстати... как ты догадался, что дочь замешана в убийстве матери? Хотя, в нашем деле и не такое встретишь и увидишь, - сказал Олег.
     - Не знаю, почувствовал фальшь в её словах и глазах, если хочешь, интуиция сработала, - ответил Паша.
     - Надеюсь, она и дальше будет срабатывать, Паша? Ладно! Ты прав, заслужили мы отдых. Я в штатском, а за капитаном заехать можно. Мы по стопочке выпьем и уйдём пораньше, да и есть жутко хочется. Уговорил, друг, - сказал Олег, останавливаясь неподалёку от дома полковника Михайлова.
     Юля быстро вышла из машины и побежала к дому. Её не было минут сорок, оно и понятно, девушку пригласили в ресторан.
     - Ты, Паша, к Юле присмотрись. Хорошая дивчина, смелая и не кичится, что дочь начальника. Работает наравне со всеми, - говорил Олег, закуривая сигарету.
     - Я пригляделся, Олег. Нужно ещё от любви к Даше отойти, не торопи меня, - ответил Паша, прикуривая от сигареты Олега и глубоко затягиваясь.
     - Даша твоя - мужнина жена и никогда тебе ничего не обещала, я не могу сказать, что она предала тебя. Да ты и сам всё лучше меня знаешь. Даши нет, Паша, а Юля - вот она, рядом с тобой, - словно уговаривая друга, говорил Олег.
     - Не дави на меня, Олег. Мне нужно время, да и учиться надо, - ответил Паша а сам, в ожидании, смотрел на тёмный силуэт большого дома полковника Михайлова, освещённый уличными фонарями.
     А когда Юля выпорхнула из дома и пошла к УАЗику Олега и её осветил фонарь, то Паша замер, глядя на девушку. Он никогда не видел её в нарядном платье, с красиво распущенными по плечам волосами и накрашенными глазами, ресницами и губами.
     - А она красивая... - пробормотал Паша, не отрывая взгляда от Юли.
     Улыбнувшись, Олег прошептал:
     - Ну вот! А то "мне время нужно", "учиться нужно", "не дави на меня, Олег"...