Кабанчик и громила

    Из жизни.

На невзрачной улице Советская стояли такие же невзрачные, перекошенные дома. В них жили люди, которые квасили капусту, рубили дрова, жили от получки до получки. Два раза в год -  первого Мая  и в дни октябрьских праздников, они одевались во всё лучшее и выходили на демонстрации. Несли красные знамена, благодарили за жизнь гладким человечкам, которые стояли на трибунах и спешили домой хорошенько выпить и закусить.
Никанор никуда не спешил. Он жил за дубовыми воротами , его дом-пятистенок завидно смотрелся на фоне хилых соседских домиков. Говорили, что до войны в нём жила еврейская семья, потом какой-то важный райкомовский начальник, а позже сюда заселился его далекий родственник.
Людей это особенно и не занимало: живёт и живёт. Вот только Никанор был какой-то нелюдимый. Если шёл  по узенькой тропинке, никому не уступал  дорогу, сшибал с пути  женщин, стариков. Евреев, если бы смог, вообще бы сжег своим испепеляющим взглядом. Но никого же не убил, за что придираться к нему?
- Посмотрел? И ты посмотри! Толкнул и ты толкни, - не понимали жалобщиков  в милиции.
Вот так и жили в маленьком городке, на который осенью сыпались холодные дожди, а летом стояли недолгие тёплые дни.
В один из таких дней возле дубового забора остановилась машина, в кузове которого находился пустой гроб.
- Для кого он? Жена Никанора - крепкая баба, сам он вообще гранит, - недоумевали в городке.
-Под вечер пошел бить годовалого кабана. Зажал в сарайчике, чтобы не выскочил в двор. В том же сарайчике нашли Никанора с разорванным животом, - судачили люди, не зная, что свершилась божья кара…
- Проклинаю тебя, свинья! От свиньи ты и умрешь, - поднял к небу руки маленький, седой еврей, когда перед расстрелом немецкий староста  Никанор вырвал у него кусок бороды с мясом.
Тогда, в сорок первом году над этими словами он только посмеялся. Но, когда через десятилетия нашли Никанора в сарайчике, в его широко раскрытых глазах был такой ужас, что все шарахались в стороны. И никто не мог понять, как это обычный кабанчик убил такого громилу?