Один уникальный мечтатель. Глава 5

- Браво! Такое даже рьяному ловеласу Мопассану не снилось! – она внезапно размахнулась и зашвырнула прямо в меня листами рукописи. Те плавно спланировали и виновато притихли подле моих ног. – У твоего героя с музой там сейчас что?! Какие-такие фонарики?!
- Ещё не придумал. Не ожидал, что быстро прочтёшь, – а смысл отпираться, когда лопатками я чую стенку.
- Медленно пишешь! – отрезала она.
- За хлопотами-то, матушка-заступница, отвлёкся от творчества самую малость, – я подался чуть вперёд, повинно склонил голову и прижал скрещенные руки к груди. – Не вели казнить…
- Сворачивай театр у микрофона! – ох, и строга ж моя государыня. – Ты уже своё отмолвил…
- Не нравится? Давай, причешем! – я не чужд компромиссу.
- Как это по-мужски: сначала разворошить душу, а потом – «давай, причешем», – горько прозвучали её слова. – Нельзя с музой, как с простой бабой, понимаешь? И с простой бабой так тоже нельзя! Муза – она неприкасаема и недосягаема! Её возвышенная суть – за пределами низменных инстинктов. Ну, допустим, в распалённом воображении автора грудь музы выдала себя за фонарики. Но ты же – художник! Так, не пасуй перед крупными формами! Сразу ставь ей противотуманки! 
- Скажи, а как из ерунды тебе удалось сотворить этот чудный торнадо? – я всегда жажду получить подробный ответ именно на этот вопрос.
- Я – такая! – неожиданно улыбнулась она. И я понял, мы начали спуск с ледяного пика её гнева в залитую солнцем долину её милости.
Собрав в аккуратную стопку листы разбросанной рукописи, я тоже позволил улыбке осветить моё лицо. Ибо в кромешной тьме своего замысла я уже различал тропку, по которой не спеша заковыляет дальше моя история.

                *   *   *

Муза сжала пространство между нами столь молниеносно, что моё обоняние уловило изысканность аромата, исходящего от неё желания. Приблизила ко мне лицо, а её волосы коснулись моей груди. Я только и успел заглянуть ей в глаза, как в два счёта моё сознание было атаковано назойливым роем непозволительных вольностей. И в ту же секунду муза резко повернулась ко мне спиной.
- Ктош! Чтож! – её команда летела в полумрак коридора. – Входите, мои верные фонарики!
И свету внезапно подставили свои атлетичные фигуры двое суровых парней.
- Это фонарики?! – очевидно, тогда и взорвался мой мозг. – Они ж натуральные мужики-и-и!!!
- Ах, ты об этом? – она досадливо поморщилась. – Забыла предупредить, это – кофры. Обычные короба для необычных фонариков.
- Короба с половыми признаками?! – примитивизм вопроса оправдан. Я увлечён сбором дорогого мне серого вещества, что разметало взрывом в пределах черепной коробки.
- Хочешь сказать, твоя реакция на драконов будет адекватнее? – брови музы недоумённо вспорхнули вверх возмущёнными птицами.
- Так они ещё и драконы?! – плохо, что в моменты собственного скудоумия я никогда не наблюдаю за собой со стороны.
- Будешь и дальше постигать магию перевоплощений? – клянусь, это не прозвучало, как угроза. – Или, наконец, позволишь озарить тебя вдохновением?
- Э-э-э, боюсь, при них, – я кивнул в сторону Ктоша и Чтожа. – У меня ничего не выйдет.
- Пишешь ты сегодня или нет – решать тебе! – она решительно рубанула воздух рукой.
- А, давай, завтра? –  меня лихорадило от поисков альтернативы. – Ведь ты же сможешь прийти завтра?
- В нашем контракте чётко прописано: каждый шестой день недели, с четырнадцати до шестнадцати, – слова музы с такой силой бились о мой лоб, что звон в голове стоял несусветный.
- Ну, передвинь какого-нибудь графомана, – во мне ожил капризный ребёнок. – Неужели так сложно?
- Я не поступала так раньше. Не собираюсь поступать и сейчас! – её непреклонность очаровывала. – У меня – плотный график. Продолжишь торговаться? Или я делаю то, ради чего пришла?
- Прости, нервы. Навалилось, – отступил я. – Давай уже, врубай свои прожектора…

Даже в обыденной жизненной ситуации мы непременно следуем за светом! Такова наша природа. Хотя кто из нас, машинально тянущих руки к выключателям, об этом размышляет? Если темно и не видно ни зги, включи освещение! Если разум во тьме и тупеют мозги, ищи просвещения! Если в сердце боль, а на душе смятение, обрети просветление! Если ждёт искры твоё вдохновение, лови озарение! Отовсюду на нас струится свет. И он не всегда продукт электромагнитного излучения.

- Готов? – казалось, дуновение музы разгоняет последние облачка моих сомнений. – Гарантирую, тебя взбудоражит. Погнали, мальчики!
Ктош зашёл ко мне за спину и развернул вместе с креслом к окну. Из-за плотных штор в комнату силился пробиться дневной свет. Вдруг к моему лицу плотно прижались прохладные ладони Ктоша, меня вмиг затащило во мрак. Тут поневоле дёрнешься всем телом.
- Так и должно быть, – это было последнее напутствие музы перед тем, как Чтож запустил свои указательные пальцы прямо в мои ушные раковины. И хотя они даже не травмировали барабанных перепонок, ощущения были такими, будто его пальцы глубоко засели внутри моей головы.
Я ничего не видел и уже ничего не слышал. Словно жук на булавке, я напрягся от абсурдности положения и тяжело дышал. Теперь лишь моё обоняние непрочной нитью запахов связывало покинутый мир со мною во мраке.
Чувствительные клетки моих глаз приноровились к темноте. И прямо перед собой я увидел огненный водопад, который брал своё начало из глубин мрака и забрасывал своё клокочущее пламя вверх, в темноту выси.
- Наверно, мне туда, – только эта нерешительная мысль ко мне и пробилась.
Я шагнул из мрака в отблески огня. И испытал доселе неизведанное ощущение! Чем ближе ко мне казался перевёрнутый огненный водопад, тем дальше от меня он удалялся. Оптический обман, да и только! При всём желании вряд ли удастся его так быстро достичь. Зато внезапно материализовался пейзаж: низкое деревце с ущербно торчащей в разные стороны кроной без единого листочка. Вместо них, подвешенный вверх ногами и облачённый в рубище, седой старец. Казалось, его бороде и длинным волосам был чужд закон всемирного тяготения. Чуть дальше ещё одно странное дерево. И ещё один парящий вниз головой старец. Потом ещё и ещё. Так я насчитал десятка два деревьев. Да тут целый сад старцев!
Не понятно, по каким законам здесь работает моё воображение. И как правильно поступить сейчас, тоже не знаю. Может, им положено тут висеть? Таков замысел этой реальности. А я, из уважения к сединам, снимать их зачем-то кинусь. Хотя идти дальше не разобравшись – тоже нет смысла…

                *   *   *

Внезапный писк кассового аппарата вывел меня из задумчивости. Я поднял взгляд на дисплей, где изумрудами пылали итоговые цифры. Полез за бумажником, чтобы расплатиться.
- Кажется, я Вас знаю! – на меня нацелился любопытный женский взгляд. – Да-да, лет эдак двенадцать назад Вы брали в нашей лавке чай. Очень необычный выбор. Этим Вы и запомнились.
- Простите? – меня всё ещё занимали мои раздумья.
- Ну, вспоминайте же, вспоминайте. Я – Хранительницы Утреннего Вкуса. Чай со вкусом детства для Вашей особенной гостьи. Чаепитие, как пролог Вашего признания ей в любви, – Боже, она же безошибочно перечисляет пункты моего неудачного плана из когда-то так и не прожитой жизни. – А Ваше долгое отсутствие объяснить просто: вы оба увязли в счастье!
И Хранительница вдруг подпрыгнула по ту сторону прилавка, будто озорная девчушка, и звонко хлопнула в ладоши.
- Боюсь, разочарую, – деликатно начал я. – Но к чаю, мы тогда даже не притронулись. Как, впрочем, и к счастью.
- Эх, какая сказка не случилась, – только и выдохнула Хранительница.
- В пустотах трубчатых костей печален отзвук новостей, – приятный мужской тембр продекламировал это совсем неожиданно у меня за спиной.
Я обернулся на звук голоса. И обледенел! Мне улыбалось знакомое до голодного обморока лицо моего лечащего фуд-терапевта. Того самого, из настоящей жизни!
- Виталий Викторыч! – сдавленным от изумления шепотом выдавил я. –  Вы чё тут делаете?! Это ж не Ваша история!
- Зато, какой персонаж отыскался! – артистично изрёк мой доктор. – Вы обо мне сколько? Только разок всуе и упомянули. И всё! А здесь о Костоправе из больницы побеждённого Кифоза наслышан каждый!
Мы вместе покидали уютный залец чайной лавки. И мелодичный перезвон колокольчика над входной дверью, казалось, уже растрезвонил на весь вымышленный мир о нашей встрече.
- Господи, хоть одно знакомое лицо! Как же я рад нашей встрече! – новоиспечённый Костоправ просто вцепился в мою руку. – Умоляю, заберите меня отсюда!
- Да, как можно? – всё ещё недоумевал я. – Если Вас здесь быть не должно!
- Как же «не должно»! – горячился Костоправ. – Когда я тут болтаюсь уж третьи сутки!
- Эмоции в сторону! – я наконец-то взял себя в руки. – Что произошло до того, как Вы здесь очутились?
- Ладно! Давайте, по порядку, – уже начал успокаиваться и сам Костоправ. – Сначала Вы были у меня на приёме. Затем я выписал Вам рецепт. Если не ошибаюсь, на триста граммов конской колбасы. Уже принимали? Хорошо! После мы простились. Потом я шёл от двери к столу мимо зеркала. Помните, у меня там такое во весь рост? Ну, вот. Мельком в него заглянул. И тотчас я из зеркала прямиком шагнул на меня в кабинете. Вот!
- Понятно, – хотя, признаюсь, мне ничего не было понятно. – А Вы обратно вернуться не пробовали?
- А что толку-то, страж-курсор не пропускает. На Вас уповаю! – Костоправ ещё крепче сжал мою руку и исчез так же внезапно, как и появился.
А в моей голове чьи-то пальцы нажали на ускоренную перемотку: от конца к началу. И завертелось: чайная лавка, сад старцев, перевёрнутый огненный водопад. Внезапно – звук! И следом – свет!
- С возвращением! Мы закончили, – слышу, как от меня удаляется голос музы.
Ошалело пялюсь в монитор. На нём последняя написанная мной строка: «С возвращением! Мы закончили». Листаю весь текст к началу и нахожу в нём всё, что только пережил. Чудо, да и только…

                *   *   *

- Свершилось! Ты сотворил сегодня чудо! – Фей кружил и кружил по комнате, не находя себе от радости места. – Мой мир вновь ожил! Как много для меня это значит! Жизнь замерла там, где ты неосмотрительно поставил многоточие. А сегодня ты напитал силой своей выдумки дорогое моему сердцу пространство!
- И в этом выдуманном мною пространстве, – ворчу себе под нос. – Я только что повстречал живого человека…

Продолжение следует.