Спасти его любой ценой. Глава 10

       Смыть сажу с лица оказалось непросто. Она въелась в кожу. Еще труднее – отодрать ее с рук. Они обожжены, и каждое прикосновение мочалки причиняло мне сильную боль. После долгих мучений, мне все же удалось вернуть человеческий вид.  Обсушив себя полотенцем, пытаюсь одеться. Но обнаруживаю, что где-то по дороге потерялись моя футболка и верхняя часть нижнего белья. Хмыкнув от досады, решаю, что все равно Градов еще спит, и я успею прошмыгнуть обратно в свою комнату. Для приличия, оборачиваюсь банным полотенцем. Оно скрывает меня от подмышек до бедер. Несколько секунд кручусь у зеркала, привставая на цыпочки, чтобы улучшить себе обзор. Места, откуда ноги растут, не видно. Оно прикрыто полотенцем, а задирать руки, чтобы оно поднималось выше, открывая миру мои прелести, я не собираюсь. Решила – проскочу! Открываю дверь, решительно шагаю из ванной и…с размаху наталкиваюсь на Градова. Не просто наталкиваюсь, а налетаю на него всем телом. Хорошо, что полотенце не подвело и не слетело в самый ответственный момент. А может, плохо. Не знаю. «Объект» стоит, опираясь о стену спиной и скрестив руки на груди. От неожиданности он не успевает даже шагнуть в сторону. И я повисаю у него на шее. Но ненадолго. Сразу же отшатываюсь и заливаюсь краской. Сама от себя не ожидала такой застенчивости. Прячу взгляд, не смея посмотреть на мужчину. А он, насколько я успеваю заметить, даже не подумал отвести глаза. Стоит и спокойно разглядывает меня. Потом спрашивает:
- Как Вы себя чувствуете?
Я, не поднимая головы, киваю и лепечу:
- Хорошо.
Потом все же нахожу в себе силы посмотреть на него и произношу:
- Спасибо Вам за то, что спасли меня.
Хлопаю ресницами, чтобы придать себе более незащищенный вид. Градов отодвигается в сторону, пропуская меня, и выдает:
- Не за что. Это моя работа.
Незаметно вздыхаю от разочарования. А мне на секунду показалось, что в нем есть что-то человеческое. Нет. Все тот же монолит. До сих пор я не сталкивалась с такими «объектами». В основном, это были хлюпики, которые при любом удобном случае хватались за бутылку или лезли в петлю. И там было достаточно погладить по голове, прижать к груди и угостить чем-то вкусненьким, и проблема забыта. Хотя бы на некоторое время. А этот – совсем другой. От него веет силой, уверенностью, безопасностью. И к нему тянет магнитом со страшной силой. Мне с трудом удается вспомнить, что я тут для того, чтобы его спасать, а не наоборот. Снова потупившись, быстро убегаю в свою комнату и там стою некоторое время, чтобы привести свои взлохмаченные нервы в порядок. Почему мне так трудно находиться рядом с этим «объектом»? Подхожу к зеркалу, вглядываюсь в свое отражение.
- Соберись! – Шепчу я ему. - Ну, мужчина! Ну, необычный! Не важно! Тебя это волновать не должно. Он всего лишь «объект»! Так что возьми себя в руки и вспомни, зачем ты здесь. Забыла, чем тебе грозит провал?
Аутотренинг приносит свои плоды. Вот уже и цвет лица вернулся в нормальный, и ноги перестали дрожать, и дыхание восстановилось. Все. Я готова к работе. Вернув себе способность здраво соображать, я еще раз бросаю взгляд в зеркало. А вид у меня очень даже сексуальный. Неужели устоит? Вздохнув, отворачиваюсь, нахожу «потеряшки» на полу. Начинаю натягивать на себя одежду, и вдруг простая мысль приходит мне в голову. А зачем я убежала? Вот глупая! Он же явно разглядывал меня с интересом. А я занервничала, бросилась прочь. От досады выдаю тихий стон. О чем я вообще думаю? Где мои мозги? Такой шанс был сблизиться с «объектом», а я…Но момент утерян. Не выходить же к нему снова в том же полотенце под предлогом…каким?...даже не знаю, что придумать. Поэтому я обзываю себя нелесным словом и иду кормить Градова завтраком. Говорят же, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Посмотрим, как это работает, если другим способом воспользоваться не смогла.

Но кормить его не пришлось. Когда я вышла из спальни, Градов сказал:
-  Сейчас подъедет еще один наш сотрудник. Он останется с Вами.
Мне очень хочется спросить: «Зачем?» Но не успеваю. Раздается звонок в дверь и Градов уходит во двор за новым гостем. Им оказывается молодой мужчина лет тридцати. Темноволосый, крепкий, невысокий. Сразу видно, что родился парень где-то на солнечном Кавказе. И когда он заговаривает, я понимаю, что права:
- Здравствуйте, Светлана Ильинична. – С улыбкой на четко очерченных губах произносит он, упирая на согласные звуки. Я киваю головой, Градов представляет моего нового охранника:
-  Это Рустам, он будет Вас охранять эти сутки.
И уже не обращая на меня никакого внимания, сухо отдает распоряжения Рустаму. И первое, что я слышу: «Из дома ни на шаг. Здесь сложнее будет ее достать». Я ухожу в гостиную, некоторое время стою там у окна, соображая, что же мне делать дальше. Потом бесцельно хожу из угла в угол. Понимаю, что пока Градова не будет, мне надо продолжать работать над своей редакционной темой, как я и планировала с самого начала. А сегодня на одиннадцать часов утра у меня назначено интервью с главврачом местной больницы. И я обязательно его проведу, даже если мне придется вылезать в окно, чтобы убежать от Рустама. Но для сначала я попробую его уговорить отпустить меня миром. Слышу, как стукнула входная дверь и выхожу на кухню. Рустам стоит у окна и смотрит вслед удаляющемуся Градову. Я останавливаюсь за его спиной и тоже некоторое время смотрю на «объект».  Но вот парень оборачивается ко мне и слегка улыбается, словно чего-то ожидая. Чтобы сгладить неловкость момента, спрашиваю:
- Вы завтракали, Рустам?
Он кивает головой, и добавляет:
- Но от чашечки кофе не откажусь.
Это хорошо! За едой люди сближаются. И мне проще будет его уговорить отпустить меня на интервью. Насыпаю в турку кофе, наливаю воду, ставлю турку на плиту. Достаю из холодильника колбасу, масло, хлеб и делаю бутерброды, не сводя глаз с кофе. Потом, мы сидим за столом. Рустам не отказывается от бутербродов и хвалит кофе. Я же из кожи вон лезу, чтобы усыпить его бдительность и вызвать симпатию к моей персоне. Нет, не собираюсь его соблазнять. Мне надо вырваться из дома, а времени остается все меньше. Никаких моих намеков Рустам не понимает. Тогда иду в лобовую:
- Рустам. Я – журналистка.
- Знаю, - он расплывается в искренней улыбке, обнажая крепкие и очень белые зубы. – Я читаю Ваши статьи. Хорошо пишете. Хлестко, смело.
- Спасибо. – Действую по принципу: «Вежливость города берет». – Ну, так вот. У меня через сорок минут интервью в больнице. – Умолкаю, чтобы дать ему время переварить информацию.
Рустам вскидывает на меня свои светло-карие глаза. В них тревога и смятение одновременно. Пока он не сказал: «Нет», я быстро продолжаю:
- Поймите, мне очень надо быть на этом интервью. Это же моя работа. И я не могу подвести своих читателей. Они ждут от меня расследований.
Рустам качает головой, вздыхает:
- Рискованно…
- Но это же моя работа! Вот Вы сейчас…
- Можно на «ты», - он вставляет это так не к месту, что я на секунду замолкаю.
- Хорошо. Вот ты сейчас рядом со мной. Это же тоже рискованно, но ты не убегаешь? – Вопрос повис в воздухе.
- Это моя работа, - видно, как в его голове происходит трудный мыслительный процесс. Еще немного, и я услышу тихое трение шестеренок друг о друга.
- Правильно. А журналистское расследование – моя работа. И мне надо ее выполнять. Отпусти, пожалуйста. А?
Парень смотрит на меня, хлопая густыми ресницами. Я начинаю делать то же самое.
- Товарищ подполковник узнает, голову мне оторвет. – Это он про Градова. Значи, я почти добилась своего. Он колеблется.
- Товарищ подполковник появится здесь только утром. Успеем тридцать три раза.
Наконец, он принимает решение:
- Одну не отпущу. С Вами поеду. – В его голосе такая решимость, что я понимаю – спорить бесполезно. Ну, тоже вариант. Правда, с конвоиром я еще на работу не ездила. Но лучше так, чем совсем никак.
- Ко мне тоже можно на «ты». – Мне начинает казаться, что мы давно знакомы. Парень производит на меня приятное впечатление. Возможно, я даже смогу привыкнуть к его компании.

Боясь, что Рустам передумает, я срываюсь с места и бегу в спальню. Распахиваю дверцы шкафа, срываю с вешалки симпатичное бледно-желтое платье, сверху накидываю короткую светло-голубую джинсовую курточку. Торопливо переодеваюсь. Через пятнадцать минут появляюсь на пороге кухни, где все еще сидит Рустам. Картинно поигрывая ключами от своей машины на указательном пальце, я громко сообщаю:
- Готова!
Парень смотрит на меня с осуждением и выдает:
- Не! Твоя машина останется здесь. Она слишком приметная. Поедем на моей.
Заметив, что я собираюсь возразить, он безапелляционно предупреждает:
- Или вообще никуда не поедем. – И в ожидании смотрит на меня, с неизменной улыбкой на губах.
- Шантажист… - бурчу скорее для порядка. Мне все равно, на чем ехать, лишь бы уже выйти из дома.

Мы подъезжаем Центральной больнице за десять минут до начала интервью. Не дожидаясь пока Рустам откроет мне дверь, я выскакиваю из машины и быстрым шагом направляюсь к входу. Рустам вскоре нагоняет меня. Я говорю через плечо:
- Ты все время за мной будешь ходить. Может, в машине подождешь?
- Не положено. Я должен быть рядом.
Понимаю, что он не отступится. Ладно, разберемся. За пять минут до интервью мы входим в приемную главного врача. Секретарь встает нам навстречу. Чувствую себя генералом на параде. И пусть парад состоит только из оной молоденькой девушки без особых следов интеллекта на лице. Предъявляю ей журналистское удостоверение:
- Ратникова Светлана Ильинична. У меня на одиннадцать часов назначено интервью с главным врачом.
Девушка кидается к телефону. Докладывает обо мне начальству. А я пока оглядываю приемную. Она небольшая, светлая. Напротив двери – два больших окна со светлыми жалюзи, справа – рабочее место секретаря, слева – стеклянные шкафы, в которых можно увидеть огромное количество папок всех цветов. Рустам стоит сзади, прикрывая мне тыл. От кого? Девушка указывает мне на дверь за ее рабочим столом.
- Проходите, Анатолий Николаевич Вас ждет.
Но прежде чем войти в эту дверь, я поворачиваюсь к Рустаму:
- Подожди меня здесь.
Вижу, как он хмурится и собирается протестовать, не дам ему этого сделать:
- Пойми, у меня сейчас будет очень интимный процесс. А при тебе мой оппонент откровенничать не сможет.
Если бы у меня было время, я бы постояла и понаблюдала, как растеряно хлопает ресницами взрослый мужчина. Но у меня нет такой возможности, и я почти убегаю от него в кабинет главного врача.

Никакого интимного процесса не получается. Сплошное разочарование. Главный врач не собирается отвечать на мои вопросы искренне. Несет всякую ерунду. Твердит одно и тоже: «Поставки лекарств регулярны, все больные, кому они положены – обеспечены, проблем нет, и никогда не было». И повторяет это, как заученное стихотворение на все вопросы, которые я задаю. Мне становится скучно. Понимаю, что не добьюсь ничего важного, даже если применю к этому толстому, лысеющему мужчине с толстыми пальцами-сосисками самые жестокие пытки, на которые только способно мое воображение. Он так же будет еле шевелить своими губами-варениками, бубня одно и то же. При этом нехорошо глядя на меня бесцветными глазами за тонкими линзами очков. Некоторым людям даже в душу заглядывать не надо. И так видно, что она у них мелкая и дешевая. Промучавшись с ним около часа, я понимаю, что никакой полезной информации, которая пролила бы свет на ситуацию с лекарствами, я не получу. Если только нервный срыв. И то вряд ли, в виду отсутствия у меня каких бы то ни было эмоций. Не желая больше терять с ним время, поднимаюсь, говорю:
- Спасибо, Анатолий Николаевич, - абсолютно не понимая, за что я его благодарю. Он шумно встает со своего места, показывая тем самым, что больше меня не задерживает и противно улыбается. Бывают же такие отвратительные улыбки! Словно тебя посылают в грубой форме.

Выхожу с мыслью о том, что бедный Рустам заждался меня в приемной. Наверное, уже ругает последними словами, умирая от скуки. Но застаю совершенно противоположную картину. Рустам, вовсе не скучающий, стоит рядом со столом секретарши и…строит ей глазки. Очень мило ей улыбается и что-то тихонько говорит, глядя в густо накрашенные глаза девушки. А та вся растворилась в парне! Губки слегка вытянуты ему навстречу, словно уже готова расцеловать его. Возможно это эффект после операции по увеличению ее губ, но ощущение именно такое. Ресницы мелко дрожат, а на щечках - алый румянец. Они даже не замечают меня. Обалдеть! Я специально погромче грохаю дверью, и оба моментально поворачиваются ко мне. Улыбка с лица Рустама тут же съезжает, и он отрывается от своей собеседницы. Деловито подходит ко мне и спрашивает:
- Все?
Я не особо понимаю, что он имеет в виду, но киваю головой, говорю милой девушке с накачанными губами: «До свидания!» и стремительно выхожу из кабинета. Рустам следует за мной на расстоянии полуметра. В полном молчании мы спускаемся на первый этаж и выходим на улицу. У меня ощущение, что я выбралась из вонючей канализации. Вдыхаю полной грудью свежий воздух, наполненный летними запахами. Рустам стоит сзади и терпеливо ждет. Потом не выдерживает и спрашивает:
- Домой?
Я отрицательно качаю головой.
- Нет. После такого стресса мне надо развеяться. В торговый центр.
Даже не поворачиваясь, чувствую удивление и возмущение парня. Но сказать ему что-либо даже не даю:
- Мне надо купить себе вещи. Как-то поизносилась, знаешь ли. Самое время исправить ситуацию.
И не слушая возражений, иду к машине. Рустаму ничего не остается, как следовать за мной. Тем более, нам по пути. Машина то его! Уже внутри он все же пытается изменить мое решение:
- Подполковник будет недоволен! Он вообще сказал из дома не уходить. А мы собираемся в торговый центр! Убьет!
- Поживешь еще. – Я фыркаю. Но видя очень напряженный вид моего охранника, добавляю,- мы ему не скажем. Он и не узнает. Не проболтаешься?
Парень поднимает на меня полный возмущения взгляд:
-Кто? Я? Да, я – могила!
- И я не скажу ничего. Тоже…хм…могила. Так откуда он узнает. Тем более, что много времени шоппинг не займет, обещаю.