Школьный спортзал

Любой здравомыслящий человек знает, что наиболее сбалансированным и полноценным школьное образование было в СССР в 40-50 годы, пока так называемый «реформатор» Хрущев не дал указание его «улучшить».  Тогда ввели обязательное производственное обучение, которое ничего не дало, и после отлучения от власти Хрущева было отменено.  Но я заканчивал среднюю школу именно в это время и учился 11 лет.

Победив в 20-е годы почти поголовную неграмотность населения страны, в СССР уже в 30-е годы было введено обязательное начальное образование, т.е. 4 класса должен был окончить любой советский подросток. Затем, когда уровень образования подрос и появились педагогические кадры, была создана материальная база, обязательное образование стало семилетним. И до смерти Сталина было именно таковым. Но наиболее хорошо учащиеся выпускники семилетних школ могли получать полное среднее образование, для них существовали средние школы. Остальная молодежь могла продолжать обучение в средних специальных заведениях – техникумах, училищах, где они получали профессиональные навыки для работы в среднем звене на производстве, в школах, медицинских учреждениях, идти работать на производство или в колхозы.

И это было вполне достаточно, чтобы кадровый потенциал молодежи в стране полностью удовлетворял потребности народного хозяйства в кадрах.  Хрущев ввел обязательное среднее образование, что заставило плохо учившихся школьников мучить и себя, и учителей, чтобы получить заветный «аттестат зрелости». А количества рабочих рук на производстве стало не хватать.

Я получил полное среднее образование в одной школе, но мои одноклассники зачастую учились в разных. Херпучинская средняя школа была вершиной школьного образования небольшого по площади, но изолированного от остального мира, участка Приамгунья на севере Хабаровского края.  У подножия нашей школы были 2 начальных в селах Удинск и Серго-Михайловское, и семилетняя школа в соседнем поселке Оглонги. Ребята после окончание начальных школ жили в интернате при нашей школе, а вот из Оглонгов каждый день ездили на автобусе за 7 км туда и обратно, чтобы получить  полное среднее образование. В  послевоенные годы по вечерам в нашей школе учились взрослые, в так называемой школе рабочей молодежи или вечерней, как её называли. Вспомните фильм «Весна на Заречной улице», там хорошо показано, кто учился по вечерам. 

Здание нашей школы было построено в начале 30-х годов, было настоящим храмом образования, памятником деревянного зодчества. Двухэтажное здание с большими классами и высокими, в 4 метра, потолками, с огромными окнами, в котором были предусмотрены отдельные кабинеты химии и физики, учительская, кабинет директора.  Был большой актовый зал со сценой, где проводились общешкольные мероприятия.  Все было, кроме спортзала, поэтому школьные уроки по физкультуре проводились в актовом зале, и топот десятков ног мешал урокам в соседних с актовым залом классных комнатах.  Из спортивного имущества в зале был лишь длинный деревянный шест, который в случае надобности крепился к огромному крюку  на потолке, и по нему мы поднимались силой рук. В других школах вместо шеста обычно был толстый канат.

После постройки школы была оборудовала спортивная площадка сразу за ней, где была и прыжковая яма, круги для метаний, но к тому времени, когда я пошел в школу, на этом месте разбили небольшой парк, и спортивная площадка перекочевала в другое место, между школой и интернатом.  Там тоже была прыжковая яма, только в неё насыпали вместо песка опилки. В землю была вкопана доска для отталкивания в прыжках в длину. С другой стороны была волейбольная площадка и рядом с ней турник. Но вот где мы толкали ядро и метали диск, убейте меня, не помню.

Естественно, отсутствие отдельного спортзала при том, что в школе были занятия и по вечерам, не давало возможность организовывать спортивные секции, кроме тренировок по лыжам.  Они и проводились, и спортсмены нашей школы регулярно побеждали на районных соревнованиях по лыжным гонкам.

А  вот для обучения мальчиков столярному и слесарному делу рядом со школой с незапамятных времен были два здания. Одно, поменьше, притулилось рядом с кочегаркой, которая отапливала здания школы, интерната и другие, было отдано обучению столярному делу. Думаю, все мои сверстники сделали за время учебы табуретку или еще что-нибудь сложнее.  Кроме верстаков  был и станок, где можно было вытачивать продолговатые предметы. Здание побольше, но ненамного, были механические мастерские, где нас учили работать с металлом. В нем были даже токарный, сверлильный  и фрезерный станки, что позволяло нам делать очень много нужных для школы предметов. 

С тех пор прошло много лет, и я сейчас точно не могу сказать, в каких классах на уроках труда мы овладевали навыками, которые в жизни могут пригодиться любому мужчине.  А был период, когда мальчики и девочки на уроках труда занимались одним и тем же.  Так что я умею вышивать крестиком и гладью, штопать дырки в носках. И хотя эти навыки мне в жизни не пригодились, но кто знает, как сложится жизнь дальше.

С военной поры в поселке был детский дом для сирот, потерявших родителей на войне. Со временем их количество уменьшалось, ведь они же взрослели и выходили в самостоятельную жизнь после окончания школы. И когда их стало совсем мало, детский дом закрыли,  несколько детдомовцев перевели в другие детские дома, и освободилось целое здание, удобное для проживания. В него перевели интернат, а старое здания приспособили для уроков труда. По крайней мере, слесарному делу стали учить именно там точно, как урокам домоводства у девчонок, на которых они осваивали навыки кройки и  шитья на машинках.

После освобождения здания от мехмастерской появилась возможность сделать в нем спортзал. И хотя потолок был не очень высокий,  балки, его поддерживающие, на высоте всего 315 см, длиной метров 12 и шириной  метров 6, но это было отдельно стоящее здание с двумя раздевалками, и все, увлекающиеся спортом, были просто счастливы. И в нем можно было по вечерам проводить спортивные тренировки.

К этому времени я уже котировался в школе как неплохой спортсмен подросткового возраста, много читал о спорте и был в какой-то степени эрудит. Наш школьный физрук Мизиш привлек меня проводить секции с малышней.  К этому времени я прочитал книгу тренера Александра Гомельского про баскетбол и загорелся этим видом спорта. Тем более что играть в волейбол в таком небольшом во всех отношениях спортзале было невозможно. Мизиш дал добро, мы с пацанами сделали баскетбольные щиты, кольца и  прикрепили щиты в торцах спортзала. Правда, кольца (увы, без сеток) были на полметра ниже, чем требуется, и сама площадка позволяла играть максимум 4 на 4 человека, но это нас не остановило.

Так в Херпучах появился баскетбол.  Еще до щитов в спортзале я сделал из стенки ящика щит, в котором прикрепил обруч от бочки соответствующего диаметра,  это сооружение закрепил на коньке пристройки к нашему дому, и часами бросал по кольцу мяч.  Так что, когда баскетбольные щиты появились в нашем спортзале, я был уже неплохим снайпером, и больше 50% моих бросков были точными. Игры в баскетбол проводились три раза в неделю, но я был в спортзале каждый день.  Ведь я проводил занятия с малышней, у меня был свой ключ, и я мог приходить в спортзал в любое время.

Кроме баскетбола, в спортзале разыгрывались баталии в настольный теннис. Появились ребята, очень хорошо играющие в него.  Помню Голубицкого, невысокого паренька, который творил буквально чудеса в защите вдалеке от стола, его невозможно было пробить сильными ударами.

В конце 9-го класса я впервые стал чемпионом школы среди всех, победил парней из 10-х и 11-х классов. Это случилось 19 мая 1963 года, на День пионерии, когда проводился День Школьника.  Потом были районные соревнования, где я стал чемпионом района сразу в нескольких видах – бег на сто метров и эстафета 4 по сто метров, прыжки в высоту, в длину и в волейбол.  В качестве ценного подарка мне вручили наручные часы, первые в моей жизни.  А потом по районному радио рассказали о моем успехе. Поэтому я стал популярной личностью не только среди школьников.  Это позволило мне позже пойти в профсоюзный комитет прииска и попросить отдать штангу в наш спортзал.  Она уже почти полгода простаивала в бильярдной после отъезда на учебу в институт Юры Асанова, хорошего штангиста, разрядника, он до этого вел секцию штанги в весьма неважных условиях.

И мне пошли навстречу. Мы с парнями перекатили штангу из клуба в наш спортзал прямо по заснеженной дороге, потеряв по пути важную, хотя и небольшую деталь из замка штанги.  Опять же в своей школьной столярной мастерской сделали помост из толстых досок, приспособления, позволяющие тренировать жим штанги лежа, приседания. Так еще один вид спорта стал культивироваться в нашей школе, получил прописку в нашем спортзале.  А через год были даже проведены соревнования по штанге среди школьников. Их провести решили в актовом зале, где на сцене установили помост и перенесли туда штангу. Самый большой вес в жиме поднял Искандер Амерсанеев, а я стал лучшим в рывке и толчке. Мне в последнем движении покорилась штанга весом в 95 кг, что при моем собственном весе чуть более 70 кг было совсем неплохо. Не только школьники и учителя, но в взрослые заполнили актовый зал, и все болели за своих чад, когда они с немалым трудом поднимали большие для юношей веса. Особо отличилась моя мама, которая на вес зал крикнула: «Саша, брось», когда я с трудом поднимался из подседа. Но я не послушал маму и поднял штангу.

Долгие годы в школе был один учитель физкультуры – Мизиш Георгий Константинович. Он закончил Николаевское-на-Амуре педагогическое училище и по распределению попал в нашу школу в начале 50-х годов. Сам он имел спортивные разряды по легкой атлетике и бегу на коньках, где был даже рекордсменом Нижне-Амурской области. Вначале он вел и занятия по военной подготовке, учил мальчишек ходить строем, бросать гранату, стрелять из малокалиберной винтовки.

Я жил недалеко от школы, и занятие по военной подготовки проходили у меня на глазах. Мы, еще дошкольники, ходили за строем, копируя все движения и слушая наставления Мизиша, поэтому весьма скоро научились ходить не хуже, чем старшеклассники. Причем эти навыки оказались очень живучими. Когда через много лет меня после окончания медицинского института призвали во флот, и нас, призванных из запаса молодых офицеров направили проходить курс молодого бойцы на остров Русский, я был единственный из группы медиков, кто получил «отлично» за шагистику.


Но после отмены военной подготовки Мизиш вел только уроки физкультуры. Но нагрузка на него ложилась колоссальная. Уроки с 5 по 11 класс, два класса – А и Б, два урока в неделю. Можно самому посчитать, сколько рабочих часов Мизиш проводил в школе.

В теплое время года уроки физкультуры проводились на улице, причем в прямом смысле на улице с названием Центральная, где мы бегали и стометровку на соревнованиях. Отдельного стадиона в поселке не было в то время, когда я учился. До этого он был, но потом по стадиону прошла золотодобывающая драга, и его не стало. Правда, позже разравняли отвалы каменей в другом месте, поставили футбольные ворота, и там можно было играть в футбол на поле, сплошь покрытом камнями.

Зимой всю третью четверть уроки физкультуры проводились на улице. Мы бегали на лыжах. Для этого были закуплены лыжи с палками,  с мягкими креплениями, которые позволяли крепить лыжи к валенкам, и так бегать, что большинство девчонок делало в верхней одежде.  За урок надо было пройти ребятам 5-7 классов 3 километра, и старшеклассникам – 5 километров.  За всем этим учитель физкультуры наблюдать из окна школы.

Все остальное время уроки физкультуры проводились в спортзале. Обычно это была разминка, какие-то гимнастические упражнения, мы лазили по тому же шесту, что был перенесен из актового зала. Я был один из немногих, кто мог подняться до потолка на одних руках, не обхватывая шест ногами. А потом обычно мы прыгали в высоту через веревочку, один конец которой был намертво привязан  к трубе батареи отопления в зале, а второй конец держал Мизиш у противоположной трубы, на которым была нанесена разметка высоты в сантиметрах.  Приземлялись мы на маты. В таких условиях преодолевать высоту можно было только способом «перешагивание», самым примитивным.  И разбег для прыжка был коротковат. Но я перепрыгивал через веревочку, натянутую на высоте 155-160 см.  Это был лучший результат в школе. Мой одноклассник Витя Пикалов лишь немного уступал мне в этом.

Но когда я уже учился в 11-м классе, в школе появился новый учитель физкультуры, закончивший Хабаровский педагогический институт.  Он занимался спортивной гимнастикой и стал обучать нас этому. В спортзале появилась перекладина, кольца, конь, брусья.  Но в моем возрасте овладевать техникой упражнений было поздновато, да и антропометрические данные – рост 178 см и вес 72-73 кг у меня были не для занятий гимнастикой. Хотя я научился выходить на прямые руки махом на перекладине, держать пару-тройку секунд «крест» на кольцах,  мог правильно выполнить опорный прыжок через коня, это не удовлетворяло нового учителя, который вел у нас уроки.  Тем более что у нас с ним вышел конфликт на волейбольной площадке во время матчевой встречи между Херпучами и Оглонгами, которую он судил.  И по итогам первой четверти лучший спортсмен школы и района имени Полины Осипенко получил «четверку».  Вроде как неплохо и это, но я шел на серебряную медаль как минимум, и лишняя четверка в аттестате никак не была нужна. Учителю подсказали, за полугодие у меня была «пятерка», справедливость восторжествовала.  А на зимних каникулах новый учитель физкультуры уехал из поселка, бросив свою законную жену и прихватив чужую. И снова уроки стал вести Мизиш.  И уже о занятиях гимнастикой мы лишь вспоминали, правда, кое-кто мог повисеть и покачаться на кольцах и попрыгать через коня.

Последний раз в нашем школьном спортзале я играл уже студентом 2 курса Хабаровского медицинского института. Я занимался легкой атлетикой, был чемпионом института в прыжках в длину и тройным, но мне хотелось большего. Поэтому я очень много тренировался и не рассчитал силы.  Наступило состояние, которое по-научному называется перетренировка. Мне не хотелось заходить в спортзал, мои результате упали.  Я неудачно выступил на зимнем первенстве ДСО «Буревестник».  Началась зимняя сессия, а потом каникулы. И я решил поехать в родной поселок, хорошенько отдохнуть, помочь родителям напилить и наколоть дрова, выполнить кое-какую домашнюю работу.

Прошло несколько дней пребывания в родном доме, при хорошей кормежке. Мое настроение улучшилось, появилось желание покататься с горы на лыжах, что я и сделал.  И как-то незаметно меня потянуло в спортзал. Да, тамошние старшеклассники, которые там играли в баскетбол, были на 2-3 года младше меня, но не уступали ростом. Но мастерство, как говорится, не пропьешь. Я показал им, как играет наше поколение, и еще несколько раз ходил в спортзал, что помогло мне выйти из состояния перетренированности.  А весной я впервые выиграл краевой чемпионат среди студентов в прыжках в длину.

Когда через много лет я последний раз был на своей малой родине, ни старой школы, ни спортзала уже не было.  Были новые здания и того, и другого. Школа была хуже прежней, родной для меня, а вот спортзал лучше. Рядом была баскетбольная площадка,  можно было играть и в волейбол, но никого на ней не было.  Поселок после закрытия прииска начал медленно умирать, в дальнейшем этот процесс ускорился.  Грустно. Осталось только вспоминать, как это все было более полувека назад.

Увы, ни у меня, ни у других моих одноклассников фотографии спортзала, когда я учился, не сохранилось. Да и вряд ли его кто-то делал, обычное деревянное здание. То ли дело школа. Поэтому на заставке новый спортзал (на втором плане), а на первом двухэтажное здание новой школы.