Среди слёз и радостей - Хюррем, Ибрагим, Нигяр

Будущий роман

АЛЕКСАНДРА ЛИСОВСКАЯ
 Александру Аникину, маме, отцу
1520 год.
Александра Лисовская, наконец, доехала через Карадениз на судне в Стамбул.
Начался отбор девушек. Сафа-Паша и Ибрагим Паша пристально разглядывали их, чтобы ими пополнить гарем Султана Сулеймана. Р

абыни были невиданной красоты и очарования. Они уже были одеты по-стамбульськи - и Ибрагим Паше, так же как и Сафа Паше нужно было доложить Сулейману, что рабыни чисты душой и сердцем.
Ибрагим Паша решительно осматривал всех.

И   присмотрел для Сулеймана молоденькую красавицу Александру Лисовскую.
Саша была очень красива. У неё были длинные рыжие волосы, и прекрасные, изумрудные глаза. Ибрагиму даже показалось, что она как-то особенно нежно на него посмотрела, но потом он пересилил себя, подумав и решив, что Саша должна принадлежать Султану, а не ему. А перед Султаном Ибрагим во всём честен.

   Сафа Паша оценил в свою очередь Веру, которая не подошла Сулейману, поскольку была старше него, но младше Сафы Паши.

Окончив осмотр рабынь, мужчины отправились по коридорам Топ Капы к своему Падишаху. Выглянувшая из своих покоев любопытная Махидевран увидела удаляющиеся фигуры обоих Пашей. Женщина глубоко вздохнула, чтобы не закричать от досады,
но остановилась и вернулась к маленькому Мустафе.
 
      Махидевран, погодка Сулеймана сидела с сыном Мустафой, любимцем бабушки Айше и плакала.
Махидевран была красивой абхазской, которую Сулейман покорил, когда ему было всего 18. Они тогда жили в Крыму. Поскольку отец Сулеймана Селим I рискнул поссориться с дедом Сулеймана Баязеда из-за шехзаде Ахмеда. Баязид ушёл от власти по собственной воле и его трон занял Селим I, наследником которого и стал Сулейман. Голубые глаза Сулеймана напоминали небо. Его лицо, его смуглая кожа покоряли женщин. И Сулейман прекрасно знал, что все они шли к нему в постель не за богатством, а за удовольствием. Покоритель красивых рабынь, этот Султан не терпел равных себе, поскольку привык смотреть на тот свет счастья в глазах девушек, которых он укладывал в постель. Сулейман был доволен товаром, и на радостях сообщил Сафа-паше что он может выбрать из них Веру Никонову. Девушка зарделась, поняв, что выбрана она. Вера хотела уйти в монастырь, поскольку она не знала мужчин, и ей от этого было стыдно. Но похищение решило всё. Замужество Веры, которую теперь назвали Эвсун Хатун,  про которую говаривали, что её матерью была француженка, и что у неё и французские корни. Эвсун действительно говорила несколько с прононсом, чем покорила Сафа-Пашу, который её выбрал, окончательно. Александра Лисовская ещё сопротивлялась своей судьбе и дралась с Нигяр Калфой, которая её привезла во дворец Топ-Капы. Калфа была ядовита и не так проста, и сломила сопротивление девушки, которая почувствовала себя несчастной окончательно, и зарыдала.
- Глупая, - ядовито говорила гадкая Калфа, - все вы рыдаете, а потом дерётесь за любовь Султана и охотней рожаете ему детей, чем своим соплеменникам.
Калфа хлопнула дверью. А Хюррем задумалась.  С Хюррем остались две её подруги ровесницы – Гюльнихаль (Мария) и Гюльшах-Хатун с которыми она познакомилась   на корабле.

Хюррем жутко переживала то, что ей придётся познакомиться с иной верой.

- Оставьте меня! - Заплакала Александра, чуть не кинув подушку в Нигяр Калфу. Нигяр посмеялась над Сашей, но дверь закрыла.
Александра осталась одна: Гюльфем Хатун вызвал к себе Султан, а Махидевран ушла рыдать к Айше - матери Сулеймана. Хюррем на мгновенье показалось, что Земля уходит у неё из-под ног. Девушка вспоминала обстоятельства своего похищения, и ей делалось дурно. Но за что? За что? За что?

Глава вторая

Похищение Хюррем

1520 год. Россия. Среднерусские земли. Правление Василия III. С песнями и плясками русские девушки возвращались домой. Сегодня  хороводом. И только юная девушка Александра Лисовская грустно шла, и  не пела весёлки – по-другому радостные русские песни. Её жених Фёдор  был далеко от дома, он уехал покупать ей подарок, и ей было не радостно  без него. Тем более, что Александра плохо спала ночь  - с чего-то ей  мерещилась какая-то другая страна и совершенно не знакомые люди.
Один из этих людей  - молодой человек  с чёрной бородой, говорил ей, что он и будет её мужем на всю жизнь. Саше этот сон жутко не понравился: она любила своего жениха Фёдора и не собиралась замуж ни за кого  другого. Жизнь она планировала провести вместе с мужем и родителями,  нарожать Фёдору кучу здоровых детей. Поэтому девичьи гулянки у  Маринки её не очень радовали. Сёмка пока ждал невесту дома. Свадьба  Маринки была назначена назавтра, и Сашу злило то, что это была не её  свадьба. Понурой она шла рядом с подругами, пока к ней не прибилась
Нюта, не самая близкая из девушек, но и не самая плохо к ней относящаяся.

- От чего ты грустна? – Спросила Нюта Сашу.  – Не грусти, выйдет Марина замуж, тебя просватаем.

Саша недовольно поджала губки: почему сегодня сватали не её? Пока Нюта это говорила, девушки весёлым хороводом провожали Марину – она  выходила за кузнеца Семёна – яркого, задорного парня. Нюта не  заметила, как налетел сильный ветер. Где-то вдали сверкнула молния, и  послышалось, как загремел гром.

Саша почувствовала, что ей холодно.

- Пошли в хоровод. Согреемся. – Сказала Нюта. Александра одёрнула руку подруги, и в хоровод не пошла: от этих раздражающих пений сильно  раскалывалась голова, и Саша злилась на Фёдора, которого не было  рядом, чтобы её согреть.

- Как хочешь. – Нюта поджала губки, и недовольно встала поодаль рядом с Лисовской. Неожиданно, Саня остановилась как вкопанная: она услышала приближающийся топот конских копыт.

- Бегите! – Закричала Александра девушкам. – Это османы. Спасайте Маринку!
Марина побежала первой. Она успела спастись, убежав глубоко в лес.

Другие девушки тоже побежали, но спаслись не все. Нюту и Александру схватили, и куда-то повезли в крытой повозке. - Что с нами будет? – Спросила Нюта, прижавшись к Саше, и Саша почувствовала, как по её лицу стекают большие, солёные слёзы. Девушки в пути до портового города были, кажется, несколько дней.

В горле пересохло. Пить давали редко, есть ещё реже. До конца третьего дня пути,
Нюта поняла по обрывкам слов похитителей, что она – товар и стала кричать, что было сил. Её вырвали из повозки, и Саша подругу больше не видела никогда. Саша сидела тихо, не шевелясь, и даже не просясь справить нужду. Когда девушка оказалась в порту, её доставили на корабль, который был невероятно красив – огромные паруса, красивые  мачты, да и сам он походил на какой-то шедевр ручной работы. Сашу бросили в   трюм, где было полно других девушек – армянки, венецианки, албанки… они казались ей уставшими и измученными. Александре тоже
было тяжело. Девушку как-то выпустили погулять на палубу – в трюме воняло женским потом, испражнениями и всякими нечистотами настолько, что у Саши закружилась голова. Пираты ей позволили подышать свежим морским воздухом. Была тёмная, почти чёрная ночь, и на небе то и дело загорались звёзды, и одна из них, утренняя, светила особенно ярко, предвосхищая утро, в дымке которого Александра увидела очертания неизвестного ей города, который проступал чуть явственно, как в том сне, которому так воспротивилась Лисовская.





Глава третья

Жить, несмотря ни на что. Появление на свет дочери Роксоланы и Сулеймана Михримах  Фёдор, жених Александры, был в отчаянье. Он попытался собрать  своих друзей, и найти похищенную  евесту. Но этот отряд её не нашёл. Фёдор тогда пришёл к отцу Саши – Ивану Порфирьевичу. Ребята просили рассказать перепуганную Марину о том, что произошло. Иван Порфирьевич заплакал: он понял, что дочь они не найдут, и махнул рукой. Степан стал готовиться в военный поход, чтобы найти смерть верную – житья ему не было без возлюбленной. Обучение Хюррем началось с изучения арабского языка. Девушка  оказалась на удивление способной, что вызвало любопытство у жены Султана Михедерван. На дворе стоял 1520 год. Сулейману, недавно вошедшему на престол после смерти 54-летнего отца, было 26 лет. Саше – около 18. Сулейман был красив лицом, у него был высокий лоб, орлиный нос  и пронзительные карие глаза, которые проникали во внутрь души любого. Своего жениха Александра ещё не видела. При Топ Капе ей дали имя Хюррем, что означало "весёлая". На самом деле Саша не ждала что попадёт в какой-то дворец, который был на удивление шикарен, и в нём были удобства. Девушку поселили к другим жёнам Сулеймана не сразу. Она вначале жила одна – в  закрытой комнате. И её проверяли  - не беременна ли она. Саша была чиста и невинна, поэтому её несколько смутил какой-то странный осмотр врачей.

Девушка оказалась не беременной, и её поселили рядом с другими женщинами Сулеймана.  усских в серале, кроме Лисовской не было, и девушка стала не понимать, о чём говорят женщины. Когда Саше стало ясно, что над ней смеются, она грозно что-то сказала на русском, что  привело старшую из женщин – Михедерван, которой был 21 год – в весьма яростное удовольствие. Младшая из девушек, 17-летняя Жасмин, увела Александру подальше от насмешек и с той поры стала для неё подругой. Она утешала Александру на арабском. Та не поняла языка, и решила, что
плакать нечего – всё равно ничего не понятно, и стала присматриваться к сералю и его  обитателям.
Михедерван была очень красива. Раскосые глаза, тёмные волосы выдавали в ней явно  еркешенку. И Александра поняла, что от неё не ждать пощады. Гюльфем-хатун, которую в жизни звали Розой, была польского происхождения, и поняла, что они с Александрой не поладят. Гюльфем-хатун единственная в гареме знала русский язык. Она подошла к Александре и спросила:

- Ты из Московии?
Александра удивилась, что её зовут по-русски, и сказала: «да». Гюльфем-хатун тяжело вздохнула, и вернулась на свою постель. После короткого знакомства Александру снова увели учиться. Способности девушки быстро оценила мать Султана -  Айше. Она присмотрелась к рыжеволосой Саше.

Стройная, красивая и мудрая не по годам – она должна была надолго полюбиться Султану Сулейману. Александра, кроме того, умела молчать. В глазах Саши была какая-то дикая тоска, и сильное  желание жить. Сбегать, как другие, Лисовская не пыталась – некогда. Когда кончались уроки, она пыталась всматриваться в окна, словно пытаясь понять, в какой стране она находится. Как-то Айше решилась к ней подойти.

- Откуда ты? – Спросила она, стараясь чтобы вопросы были по возможности простыми.
- Москва. – Постаралась также просто объяснить Саша. – Меня похитили, когда мы отмечали свадьбу подруги. Айше задумалась. Она поняла, откуда Александра родом.
- Я надеюсь, что ты скоро получишь подарок. – Улыбнулась Айше и Саша не поняла, о чём идёт речь.
Когда Сулейман предложил Александре поужинать с ним, Михедерван     - Сулейман в покоях был с другой. Жасмин спокойно изучала священные писания, а Гюльфем просто сидела, поджав губы. Ужин оказался великолепным, и Саша  - к удивлению Сулеймана – даже не противилась тому, когда он поцеловал её в конце. Поцелуй девушке понравился, и она рискнула ответить на него, пока Сулейман не повалил рывком её на мягкие красивые, красочные подушки. Иван Порфирьевич, отец Саши, посчитав, что его дочь погибла, постучался в ближайший монастырь с просьбой постричься в монахи, когда его дочь чувствовала, что влюбляется в умного и начитанного Сулеймана, который был хорошим любовником и интересовался всем, что она проходила в школе. Особенно Сашу забавляло то, что Сулейман подсказывал ей ответы на уроки.
Очарованная Сулейманом, Александра, прозванная Хюррем – не обращала внимания на гаремные интриги. Михедерван и Гельфен быстро почувствовали в Саше соперницу. И решили избавиться от неё. Жасмин к участию в разговоре не привлекали, и шушукались на стороне. Когда после дневной прогулки с Султаном, счастливая Александра вошла в комнату, Гюльфем закатила скандал. Она распалялась всё более, и её нельзя было остановить. Гюльфем-хатун осыпала Александру всяческими оскорблениями, обвиняла в шпионаже, и каких-то преступлениях, чуть ли не в   воровстве. Кроткая и застенчивая Жасмин, стоя в сторонке, всхлипывала. Сильный удар был нанесён по лицу Хюррем, и девушка упала на пол. Гюльфем попыталась ударить её ногами, это у неё получилось, и она стала бить сильнее. Хюррем поняла, что беспомощна.
Михедерван опомнилась. Она набросилась на Гюльфем и укусила её в шею. Гюльфем вскрикнула, и уже дралась с Михедерван. Вбежал перепуганный Агер-ага – смотритель сераля. Он быстро привёл Гюльфем в чувства.
- Что ты делаешь, несчастная! – Закричал он что было мочи. – У тебя сын болен. Смотри как бы он не скончался, а то получишь от Сулеймана за это повестку в Босфор.
Гюльфем как очнулась от пережитого шока, и кинулась к больному шехзаде. Михедерван бросилась к своему ребёнку – полагая, что болезнь заразна, и что она может потерять сына. Хюррем еле очнулась. Жасмин уложила её на постель. И приготовила девушке чай с травами и лекарственный сбор. Жасмин хорошо ухаживала за Хюррем, которая плакала, что больше повелитель не захочет её видеть  - тело и лицо было всё в синяках. Жасмин сжалилась над Хюррем. Она позвала Агер-ага и
сказала:

- Пожалуйста, расскажите о том, что случилось Повелителю. Видите, как
она его любит.

Агер-ага посмотрел на Хюррем, которая металась в горячке. Он кивнул
головой и тихо сказал Жасмин:

- Хорошо, только если из-за этого пострадает Гюльфен…

- Гюльфен сама виновата. – Сказала Жасмин. – Она не любит повелителя.
А Хюррем любит его. Прошу Вас, сделайте что я прошу.
Агер-ага рассказал Сулейману о происшествии. Сулейман пришёл в бешенство.

- Так вот почему эта Жасмин отказалась пустить меня к Хюррем. – Сказал он грозно, и тут же смягчил голос.  – Простите, я виноват. Я думал, что Жасмин против меня, а она так ухаживает за моей Хюррем. Кто это сделал?


- Гюльфен-хатун. – Честно сказал Агер-ага.
- Сто ударов палками. Потом с ней разберусь.  Я хочу видеть Хюррем.  - Но она Вас не захочет видеть – у неё лицо всё в синяках.
- В конце концов Султан я или не Султан? – Взревел Сулейман и побежал к любимой женщине. Сулейман хорошо ухаживал за возлюбленной, и  вскоре Хюррем стала дарить ему ночи любви. Михедерван и Гюльфен было не  до страсти: у них болели дети, и Агер-ага следил за тем, чтобы матери  за ними хорошо ухаживали. Поскольку болел шехадзе, наказание для Гюльфен было смягчено, и она отдалась вся больному ребёнку, который,  увы, через год скончался. Вслед за ним ушёл на другой свет и сын Махидевран…


В 1522 году Хюррем почувствовала, что ждёт шехадзе. Она была счастлива, и сказала об этом  Султану. Когда пришло время рожать, Сулейман явно нервничал. Его к любимой женщине не пускали, но он держался молодцом. Роды шли не совсем гладко, и Султан очень боялся за  любимую. Хюррем страдала, повитухи суетились вокруг роженицы, и, наконец, Сулейману сообщили радостное известие:

У него родилась дочь. Сулейман обнял Агер-ага, и счастье озарило Топкапу. Сулейман побежал обрадовать своих уже родных женщин – Гюльфем, Ясмин и Михедрван.
- А что же мы стоим? – Обрадовалась за подругу Жасмин. – Пора танцевать! Радость какая! Михримах появилась на свет!

Гюльфем не хотя ударила по струнам лютни. Но Сулейман остановил молодую женщину.
- Почему Михримах? – Спросил он, весьма игриво.

- Назовите её Михримах! – Обрадовано сказала Жасмин. – Исполните мою просьбу. Ну если бы у меня была дочь, я бы её назвала Михримах.   

Сулейман присмотрелся к Жасмин.
- Хорошо, как-нибудь зайду к тебе. – Бросил Сулейман на лету, и пошёл к своей возлюбленной Хюррем. Она лежала на высоких подушках.

Солнечный свет ярко проступал в окно, и женщина была счастлива. Сулейман сжимал её руки и радовался появлению дочери, которую счастливые родители назвали Михримах.

Отец Александры Иван Порфирьевич в эти дни не находил себе место. Ему показалось, что он сошёл с ума, а во сне ему приснился младенец – маленькая рыжеволосая девочка, так похожая на его дорогую Хюррем. Мужчина перекрестился, и воздал покаяние Господу. По учению гностиков, это означало, что   душа его дочери переродилась  в малышку  и сейчас где-то живёт у любящих её родителей. Но это было не так. И  Иван почувствовал, что это не так. Он подумал, что хорошо, если бы в эти дни он стал дедушкой. Как-то к нему в монастырь вошёл вернувшийся с
похода Фёдор.

Иван был рад Фёдору как сыну и обнял его за плечи. Фёдор обрадовался Ивану как отцу. Но услышанное Фёдора поразило. Иван сказал ему странные вещи:
- Прошу тебя, разыщи мою Сашу.
Фёдор подошёл к настоятелю монастыря, и спросил что такое творится с Иваном. Настоятель вынужден был признать печальное:- Он помешался. Он думает, что Александра жива и что у него внучка. Фёдор перекрестился.
- Как давно я не был в этих краях. Настоятель монастыря, отец Сергий, всё-таки не стал уничтожать Ивана и  сводить его до уровня помешанного. Он подошёл к Фёдору, и сказал тихо: - Я тебе  этого не говорил. Кем была похищена Александра?
- Марина, жена Сёмки, рассказывает, что османами. – Ответил Фёдор.

- Ищи её в Османии. – Сказал отец Сергий.
Фёдору стало не по себе. Он не мог поверить, что настоятель монастыря поддержит безумного.

- Но учти, если Саша правда стала женой Сулеймана, о которой так много говорят путешественники, заезжающие к нам, то поклянись мне, что не притронешься к ней никогда.

Фёдор дал слово.
- Благословляю тебя на путешествие.  Разыщи её. Хоть с караваном купцов. И принеси счастье отцу.

Фёдор совсем ничего не понял. Но он решил, что отец Сергий просто не хочет выдавать Ивана, который стал ему близким другом, и на время, на несколько лет забыл о его странной просьбе. Об Османии он и не помышлял, а устроился на работу простым писарем в посольском приказе, и обыденные дела ему позволили на время забыть о Хюррем.
В это время Ибрагим-паша покидал дворец Топ-капы и на корабле отправлялся  к своему отцу – на сей раз не в поход – чтобы помочь ему решить свои проблемы. Султан Сулейман с удовольствием отпускал друга, но и с горечью на сердце – ему не хотелось, чтобы Ибрагим Паша покидал его в увеселениях. Но Ибрагим-Паша уже влюбился в красавицу Хаттидже, сестру Сулеймана, и его сердце принадлежало только ей. Поэтому ещё он и отправился поговорить с отцом – о том, что скоро женится. Однако, Хаттидже не знала про его замыслы, но тайно любила Ибрагим-пашу. Мать Хаттидже Айше заметила, что девушка влюбилась. Но в кого так и не допыталась. Оставив тщетные попытки, Айше Султан стала наблюдать. Но её наблюдения отвлёк отъезд Ибрагим-паши и привезённые рабыни. Хорошо, хоть Эфсун Хатун сдали. Когда Эвсун покидала дворец Топ Капы со своим женихом, она встретилась с Александрой.
- Куда тебя везут? – Нервно спросила девушка, не знавшая любви.
- Замуж. – Гордо ответила Эвсун Хатун, и была права. Сафа Паша потом стал ей хорошим мужем и отцом двоих детей. Но пока он её просто увозил из дворца Топ Капы – просто увозил от дворцовых интриг себе домой. Молодая женщина была горда и довольна – всё-таки странно было сразу найти в незнакомой стране мужа. Но он нашёлся, и Эвсун Хатун чувствовала как по её телу бежит лёгкая дрожь. По поводу замужества юная Александра не думала ничего. Сватался к ней паренёк Ромка из соседней деревни, и даже попытался было задрать на ней юбку, но Александра, испугавшись последствий, испугалась. Загремел гром. Засверкали молнии. И парень с девушкой вынуждено бежали в разные стороны. Но этот гром спас Александру от позора. Девушка глотала слёзы. Так скоро – и замуж?! Но, к сожалению, надежды Лисовской не оправдались. Это Веру нужно было сбагрить, да поскорей. Здесь очередь. И сначала девушки должны обучаться как будто артисты на театре играть разные роли. Александра поморщилась. Обучаться. Чему? На корабле им давали басурманскую пищу и воду. Они любовались закатами, но какой ценой? И вот, оказывается, полоумная Верка выходит замуж. Ха! Да ещё за знатного Пашу. Очень интересно. А она, значит, была среди обречённых на этом странном судёнышке, ещё и обучаться должная? Лисовская знала неплохо русский язык, богословие,  старинные русские рукописи. Обучаться басурманским языкам? А, значит, Верке не нужно обучаться – сразу мужу в постель и положат. Лисовская дулась. На корабле над Никоновой все потешались. И тут – замуж. Неожиданно к Лисовской подошла Махидевран – красавица черкешенка в красивом бардовом платье-одеянии, которое нисходило ей до пят. Хюррем ядовито поджала нижнюю губу и зло посмотрела на молодую женщину. Казалось, что Махидевран старше неё. Лисовская так и поняла, что перед ней первая жена Султана.
- Ты угадала верно. – Усмехнулась соперница. – Но я постараюсь сделать так, чтобы о тебе вообще никто не узнал. Если не убьют, то будешь моей рабыней, но мужчин не будешь знать никогда.
Махидевран чувствовала полную уверенность в себе. Лисовская совсем пала духом, когда Махидевран закрыла за ней дверь. Значит, это нормально? Дурка Верочка получила  в мужья Пашу и сейчас есть сладкий щербет, а о ней никто и не узнает?
- Выпустите меня! – Закричала Александра на русском. Вбежал Сюмбюль-ага.
- Что случилось? – Спросил молодой евнух, который потом станет на долгие годы верным другом Хюррем.
- Ко мне приходила первая жена Султана, всячески оскорбляла и сказала, что обо мне Султан не узнает никогда. – Александра действительно заплакала, позволив выплакаться не знакомому ей человеку. Сюмбюль-ага поджал губу, сел рядом с Хюррем на кушетку, ласково посмотрел на неё и сказал.
- Зря наша драгоценная Хасеки так тебе сказала.
- Почему? – Вопрошала его  Александра.