Если бы не мымра...

На конкурс Евгения Говсиевича К-11 в основную номинацию

Если бы не мымра
   Как ни билась Маргарита над концовкой романа, ничего не выходило. Сроки поджимали.
- Отпуск! Санаторий! Вот спасение!
     Маргарита заправила полный бак, выехала ночью, и к полудню была на месте.
- Оксана, - представилась соседка по номеру.
- Маргарита Николаевна.
- О! Как у Булгакова в «Мастере», - удивилась девушка. – Вы случайно не летаете? – но, заметив хромоту женщины, смутилась.
- Извините. Не подумала и ляпнула.
- Нет, не летаю. Пишу романы. Булгакова читали? Это делает Вам честь.
       Они подружились. Вместе пили водичку из бювета, завтракали. Оксана убегала на процедуры, Маргарита садилась за работу. Она принимала только грязи.  Вечерами предавались любимым занятиям: соседка вязала, Маргарита писала.
- О чём ваш роман?
- О любви.
- А подробнее.
- Две женщины едут в одном купе. Разговорились. Каждая рассказывает о своём. В конце концов, понимают, что любили одного и того же мужчину.
- Красиво, но так не бывает, - заверила Оксана.
- В жизни всякое бывает, - возразила Маргарита. - Что вяжешь?
- Свитер отцу ко дню рождения.
- Я тоже однажды вязала свитер одному мальчику ко дню рождения. Но мой подарок высмеяли.
- Любили его?
- Боготворила. Готова была за ним в огонь и воду. А он любил мою подругу.
- Расскажите.
- Лучше прочитаю отрывок из романа.
       Маргарита открыла ноутбук.
- Ирина стояла на подоконнике, готовая прыгнуть. Ярослав не сомневался: прыгнет. Зачем назвал свитер тряпкой? Зачем обидел? А ещё высмеял рисунок: на бежевом фоне два оленя с золотыми рогами смотрят друг на друга. Он назвал их кривыми.
      Теперь девчонка на подоконнике, под ней три этажа. Жить оставалось несколько секунд.
- Не дури, Ирка! Я буду носить твой сви…
      Он не успел договорить. Ирина шагнула…

      Оксана давно отложила вязание, и Маргарита разглядела рукоделье: на бежевом фоне два оленя с золотыми рогами.
- Ирина – это Вы, а Ярослав – мой отец, - промолвила Оксана. – Теперь понятно, почему заносил свитер. Вяжу такой же, чтобы из старого вытащить.
«Подвербная Оксана Ярославовна», - прочитала Маргарита на санаторной книжке, лежавшей на тумбочке.
-Значит, Ирина не разбилась? – воскликнула девушка.
-Нет. Только стала хромать. Всегда мечтала о встрече с ним, а встретила дочь. У тебя такие же зелёные глаза.  У Люси голубые.
-Мама умерла при родах. 
-Извини. Не знала. Так, почему ты здесь?
-Родить не могу. Был ребёнок, а я, сволочь, оставила в роддоме. Чужие люди воспитывают. Опомнилась, искала. Безрезультатно…  Мы учились на одном курсе. Встречались. Когда сказала, что жду ребёнка, испугался. Ему мать запретила жениться, со мной не захотела знакомиться. Казалось, жизнь, идёт под откос… Отказалась от ребёнка. К заявлению приложила записку: «Назовите девочку Яной».
      Сердце Маргариты забилось сильнее.
-Как ты сказала? Яной?
-Если бы Тимур проявил характер, если бы не эта мымра…
      Маргарита достала фотографию, положила на стол.
-Тимур? – удивилась девушка.
-Мой сын. А мымра, это я. Собирайся, уезжаем.
-Куда? Зачем?
-Всё узнаешь в машине.

       Маргарита открыла дверь. Девочка лет восьми писала за столом.
-Бабушка, ты вернулась? – бросилась она обнимать Маргариту.
-Я-но-чка! –  устало произнесла женщина. – Познакомься, это твоя мама.
       Оксане хотелось плакать и смеяться. Строгие зелёные глаза дочери смотрели прямо в душу…