Дырявое ухо

                Дырявое ухо.

          Утром, в пятницу, чуть только рассвело, позвонил Юра (тот, который Фёдорович).
          -- Привет, отпускник! Чем занимаешься?
          -- Привет! Ещё пока ничем. Позавтракал только что, собираюсь снег у дома почистить. За ночь немного поднавалило.
А что, есть предложения.
          -- Не без этого. Тут вот Иван с ранья заявился. Скучно ему видите ли. Он ведь тоже в отпуске, как ты и я. Не забыл, что завтра бригадой выезжаем на охоту?
          -- С чего бы я это забыл? У меня уже всё приготовлено, кроме еды.
          -- Так вот, не зря ты про снег сказал. Иван предлагает втроём по свежей порошке прокатиться, с целью разведки, так сказать. Поискать лосей, чтобы завтра ехать наверняка, а не блудить в поисках следа. Что скажешь?
          -- Я только «за», как пионер – всегда готов!
          -- Вот и ладненько. Собирайся, через полчасика заедем. Да лицензии не забудь, на всякий случай. А вдруг?
          Через полчаса у ворот просигналила машина. Я вышел в белом костюме, с рюкзаком и ружьём в чехле.
          -- Вот это правильно, -- одобрили оба. Только давай сначала подумаем, куда подаваться. Мы предлагаем  далеко не забираться, а прошерстить участок между железной дорогой и Сибирским трактом, от Бахметки в сторону Юшалы. С осени там лось водился. Ездили мы туда за опятами. Лосиных следов и помёта насмотрелись.
          -- Что ж, согласен. День короткий, уже одиннадцатый час, а тут всего-то с десяток километров.
          День выдался пасмурным, но сравнительно тёплым. Низкая тёмная облачность грозила нешуточным снегом. И действительно, едва мы добрались до места, начался снегопад. Правда, ещё жидковатый. Нам повезло. Не прошло и четверти часа, как наткнулись на свежий, утренний лосиный переход через лесную дорожку. Я вышел. Так, всё ясно! Прошла корова с двумя телятами. Недавно. След не затвердел и лишь слегка присыпан падающим снегом. Шли гуськом, корова впереди. Похоже, что скоро устроятся на дневную лёжку. Если бы они кормились, то шли бы вразброд. Это я и доложил. Решили не объезжать, а сразу сделать загон. Причём самку не трогать, а попытаться взять телёнка. У нас кроме всех прочих была лицензия на лося-сеголетка.
         К югу от места пересечки, метров в трёхстах проходила чистая квартальная просека, а с запада имелся небольшой лог. В угол между ними направлялись следы.  Я посчитал, что где-то здесь лоси могли остановиться на лёжку. Места для этого были самые подходящие. Не густой и невысокий смешанный сосново-берёзовый лес, перемежающийся с покосными полянами и куртинами сосновых молодняков.
Юра с Иваном должны были встать на просеке до лога, а я – в загон. Ребята уехали, я остался. Подождал минут двадцать, что бы они успели встать на номера, и пошёл по следу, Пока я ждал, снег повалил крупными сырыми хлопьями, да так густо, что в десяти метрах уже ничего не было видно, только шевелилась  однородная белая стена. Так глухо, будто уши заткнуты ватой. Снег быстро облепил ветки деревьев и кустов, так что при каждом прикосновении к ним на меня обрушивалась лавина мокрого снега. Вскоре следы так засыпало, что приходилось больше смотреть не по сторонам, а под ноги, иначе можно было потерять след.
          Вскоре я был весь мокрый, с головы до ног. Хорошо ещё догадался надеть тёплые резиновые сапоги. С шеи по спине потекла холодная струйка. Меня аж передёрнуло. Натянул капюшон. Обзор сразу уменьшился, но снег уже не попадал за шиворот. Следы повернули в сторону просеки. Показалась неширокая прогалина. По въевшейся привычке, на её кромке остановился и осмотрелся по сторонам. На противоположной стороне – упавшая берёза с вывороченными корнями, но лежит не на земле, а под углом, опираясь на сучья. За ней густой сосновый подрост, облепленный снегом.
          На стволе берёзы, что-то шевельнулось тёмное. Я почему-то подумал, что это рябчик. Пригляделся. Нет, пятно бурое, хотя и плохо заметно. Вот оно снова шевельнулось. Ухо! Торчащее торчком лосиное ухо!! Больше ничего из-за ствола не было видно, Лось спал, но уши бодрствовали.
           Чтобы увидеть лося, мне надо было продвинуться вперёд или переместися вправо. Вперёд – значит выйти на открытое место. Но ведь он не один. И если меня не видит этот, то могут заметить другие. Они сорвутся с лёжек, подшумят этого, а я их даже не увижу. Вправо – густая стена двухметрового подроста. Всё это мгновенно промелькнуло в голове. Что делать?? Поднимаюсь на цыпочки… теперь видна часть головы до глаз.
Голова, да и ухо небольшие. Похоже, что это не корова. Решаюсь стрелять с этого положения. Целюсь чуть повыше ствола. Выстрел! И сразу слышу треск впереди и справа, но никого не вижу. Неужели попал?!
          Вроде бы бояться нечего: в магазине ещё четыре патрона,
но я с опаской приближаюсь к лёжке. Знаю, это мы проходили; раненый лось опасен. Опасался напрасно, лёжка пуста. Ищу высечку. Ага, есть! Пучок коротких шерстинок, явно срезанных пулей. Удивляюсь, уж очень короткие…
          В это время слышится выстрел. И сразу второй. Бросаю след, спешу на выстрел, но через полсотни метров снова выхожу на слеы. Все три лося галопом летят к линии стрелков. Через десяток минут выхожу на просеку. Оба охотника ждут меня на пересечке. Лоси перемахнули просеку в два прыжка. Юра показывает на снег. По обеим сторонам следа телёнка высечки из шерсти.
          -- Первым проскочил телёнок, я даже не успел вскинуть карабин. За ним бежала лосиха, третьим – телёнок. Его я стрелял уже прицельно, но он даже не притормозил. Скрылись моментально. Пошёл смотреть. Сами видите, что высечки есть с обеих сторон. Похоже, что пуля прошила насквозь. Мы с Иваном даже не пошли по следу. Это он в горячке с такой раной бежал, скоро должен лечь, а там – конец. Ну, что, пойдём?
          Уже через несколько метров по обе стороны от следа показалась кровь. Она струёй выбрасывалась при каждом прыжке.
          -- Цвет алый, а это значит, что основательно повреждены лёгкие. Протянет не долго.
          Лося увидели метров через шестьдесят-семьдесят. Он даже не ложился. Умер на бегу. Передние ноги подкосились, и он с метр пробороздил по снегу. Когда снимали шкуру, Иван вдруг выпрямился и рассмеялся.
          -- А ты-то в кого стрелял? – перестав смеяться спросил меня.
          -- Может быть даже в него. – и я подробно рассказал как было дело.
          -- Конечно в него! – опять рассмеявшись сказал он  показал на ухо лося.
          В основании уха сквозила круглая  дырка, диаметром с пулю двенадцатого калибра.
          -- Так вот почему шерсть на высечке была короткой. Видимо, я непроизвольно перестраховался, и в момент выстрела  чуть-чуть приподнял мушку, чтобы не зацепить берёзовый ствол. Пуля, естественно прошла выше точки прицеливания и попала в ухо.
          -- Ну, Кузьмич, поскольку это не первый случай и даже не второй, теперь мы будем называть тебя специалистом по лосиным ушам – ухмыляясь произнёс Иван.
          -- По-правде говоря одно-то ухо было кабанье, и та дырка в нём была убойной…