Сокрушительная сила шопинга

Вера завидовала самой себе. Подумать только, она в Европе! Ну и муж, конечно, Боря, тоже. Вера глянула мельком на его уставшее, нахмуренное лицо. Ну как можно с таким выражением ходить по улицам Праги!? В голове у женщины это просто не укладывалось. Неужели все мужики такие бесчувственные?! Она этого не знала, потому что Борис у неё был не только первым, но вообще единственным. Вот уже девять лет.
     Женщина вздохнула. И всё же ей этого не понять никогда. Глядя на него можно подумать, что он из их Будённовска никогда и никуда не уезжал. И в настоящий момент возвращается после тяжёлого и муторного рабочего дня домой, причём на общественном транспорте. Хорошо, что у него есть она! Живая, эмоциональная, открытая всему новому.
     Верочка, привлекательная, тридцатилетняя брюнеточка с модельной стрижкой и быстрым взглядом цепких, карих глаз ещё раз взглянула на мужа и усмехнулась. Да-а, если бы не она, Боря совсем бы прокис.
     Её муж понуро шёл рядом, с двумя яркими пакетами и увесистым рюкзаком за плечами. После трёхчасовой автобусной экскурсии, долгой пешей прогулки по каким-то кривым и ухабистым пражским закоулкам, Борис мечтал только об одном: вернуться в отель, принять прохладный душ и вытянуть натруженные ноги, прихлёбывая классное чешское пиво, терпеливо дожидающееся его в компактном мини-баре.
     Он покосился на восторженную, безмерно активную Верочку и протяжно, едва удержавшись от стона, вздохнул. Молодая она у него, что поделаешь. С шести утра они сегодня мотаются, а ей хоть бы что. Полна энергии и энтузиазма. В голову, пользуясь его рассеянностью и усталостью, тайным лазутчиком прокралась мысль, которую он всегда старательно от себя гнал. О том, что шестнадцать лет разницы в возрасте всё-таки нет-нет, да и дают о себе знать. Борис отвернулся, встретившись взглядом с женой, и даже слегка нахмурился. Дело в том, что он почувствовал что-то вроде досадной зависти, тут же поймал себя на этом и теперь помимо физического испытывал ещё и душевный дискомфорт.
     Вера действительно после такого насыщенного и активного дня, была весела и свежа, как майская роза. Даже её причёска выглядела безупречно, словно она только что вышла из салона. Верочка вчитывалась в названия улиц, крутила головой во все стороны, заглядывала в витрины магазинов, тянула мужа на открытые уже летние террасы кафе и без умолку щебетала. Она вообще третьи сутки подряд находилась в каком-то возбуждённо-приподнятом состоянии и сама это не без некоего удовольствия признавала.
- Просто я такой человек, понимаешь… - отвечала она мужу, когда он пытался каким-то образом поумерить Верочкин пыл, снизить напор и перенаправить кипучую энергию в более позитивное, а главное, безопасное для неё и окружающих русло, - У меня активная жизненная позиция, - продолжала она, - бездеятельность меня подавляет… Я в ней чахну и засыхаю, как цветок, забытый на даче.
     Борис невесело улыбнулся и кивнул. Он знал, что ко всему прочему его жена ещё и упрямая. Маленький локомотив убойной силы, идущий напролом к своей цели. Если Верочка чего-то хотела, она, как правило, это получала. «Вижу цель - не вижу препятствий» - это сказано про неё. Она ворвалась в его жизнь маленьким, но яростным торнадо. Закрутила, завертела и смела к чертям всё до этого устоявшееся, казавшееся таким прочным, важным и основательным. Затем недолго полюбовавшись на расчищенную ею территорию, на секунду выдохнула, свернулась возле него пушистым котёночком, и тут же начала создавать их новое совместное будущее, целиком подчиняющееся её законам, предпочтениям и интересам.
     Он добровольно и даже весьма охотно погружался в этот неведомый и совершенно новый для него мир. Борис наблюдал за происходящим, непосредственно в нём участвуя потрясённо и растерянно, словно не зная чего ожидать дальше.
     За то время, что они вместе, он кардинально сменил сферу своих профессиональных интересов, так как именно Вера первой обнаружила его столярный талант. Из скромной двухкомнатной квартирки они переехали в собственный дом, затем, после рождения близнецов, в другой, гораздо больше и за пару лет двойными усилиями превратили его почти в произведение искусства. Сейчас Вера задумала новый, сложный переезд в другую страну, и хотя внешне Борис не показывал виду и приводил весомые аргументы несостоятельности этой затеи, про себя понимал, что, скорее всего, всё именно будет так, как хочет она. Иногда эта неуёмная энергия его утомляла, иногда раздражала и выводила из себя, но жить без неё, так же, как и без той, что была её источником он не смог бы уже ни за что и никогда.
     И сейчас он знал абсолютно точно, что пока она не найдёт этот чёртов модный магазин, который ей настоятельно рекомендовали, она не успокоится и взывать к её совести или чувству долга совершенно бесполезно.
     Вера словно что-то почувствовала, потёрлась щекой о его плечо и улыбнулась:
- Уже скоро, милый, потерпи… Я чувствую, мы близко, сейчас спросим у той дамы… Он видел, как она, подбежала к пожилой женщине и на ломаном английском вперемешку с русским и чешским, пыталась выяснить местонахождение вожделенной торговой точки. Дама что-то ответила, указывая рукой куда-то, что было скрыто от него высоким, стоящим на углу зданием. А дальше… Всё происходило, как в замедленной съёмке. По крайней мере, так казалось ему после, когда он пытался осмыслить, что произошло. Верочка, находящаяся от него вместе с незнакомой женщиной на расстоянии пятнадцати или двадцати метров, вдруг сделала стойку, наподобие охотничьего пинчера, затем непроизвольно вскрикнула, и помчалась в указанном направлении, каким-то неопределённым жестом махнув ему рукой.
     Прежде чем он повернул за угол, двинувшись вслед за ней, его жена уже лежала в позе печальной морской звезды, распластавшись прямо напротив стеклянной витрины того самого магазина. 
     А случилось вот что. Та женщина ещё не договорила, а Вера уже увидела то, что так упорно искала. За широкими стеклянными дверями она даже сумела разглядеть, то, что будет примерять в первую очередь. Какое платье!!! О, боже! То, что она искала. Прямо её размер, она уверена. А это что? Нежно-кремовый батник… И брючный костюм… И ещё что-то умопомрачительное, модное и качественное. Выгодно подчёркивающее все достоинства её фигуры и умело скрывающее недостатки. Да ещё и скидки! Обо всём этом Вера успела подумать, пока бежала. А потом произошло что-то непонятное. Она даже не поняла, что именно. Помнит только страшный удар. Бум-м-м! Она падает и теряет сознание. И теперь лежит Вера, совершенно безучастно, раскинув руки и ноги, и не видит, как бежит к ней, окликая её по имени, перепуганный Боря, как обступают её незнакомые люди…
     Оказывается, не заметила Верочка стеклянной витрины перед входом. Такая она чистая была… Прямо прозрачная. До того момента, разумеется, пока Вера не оставила на ней отпечаток своего лица. Довольно отчётливый, надо сказать.
     Очнулась Вера только когда приехала скорая. Обвела мутным взглядом врача, взволнованных работников магазина, столпившихся возле неё людей. Затем увидела бледное лицо мужа, как-то странно улыбнулась распухшими губами и затихла.
     Печальный итог: трещина в переносице и два наплывших фингала.
     Но здесь как раз нет ничего из ряда вон выходящего. Удивились продавцы по-настоящему, когда она ровно через час к ним вернулась, заботливо поддерживаемая под руку мужем. Хорошенькое личико, освещаемое двумя наливающимися багровой синевой «фонарями» было слегка подпорчено отёчным носом, но на бесформенно оплывших губах играла победная улыбка. Все вещи, которые присмотрела Верочка, подошли идеально. В дополнение ко всему, администрацией магазина, всё это время, надо сказать, пребывающей в лёгком шоке, на весь выбранный ею товар, была предложена скидка в двойном размере.