Именем Космоса. Часть 3. Глава 24

Глава XXIV

Наташа всегда просыпалась рано, а сегодня соскочила с постели вообще ни свет ни заря. Аена ещё не вернулась с ночного дежурства. Босиком промчавшись по второму этажу, Наташа заглянула в комнату к бабушке.

– Ты спишь? – громким шёпотом спросила она. – А я уже встала!

Анна повернулась на голос внучки:

– А чего встала? Спала бы ещё, рано.

– Нет, я выспалась.

– Ну, иди умывайся. Я тоже сейчас встану.

– Ага!

Наташа помчалась дальше. Притормозила у комнаты Фарите, открыла дверь.

– Фарите! Доброе утро!

Фарите подняла голову:

– А уже утро? Темно.

– А ты свет включи!

– А ты – солнце.

– Да, я солнце! – обрадовалась Наташа.

– Да нет, – засмеялась Фарите. – Я говорю, что я включу свет, а ты включи солнце, если у тебя уже утро.

– Уже сейчас бабушка встанет, значит, утро.

Фарите посмотрела на часы.

– Ты и её подняла? Иди, скажи ей, что я всё равно проснулась и ей вставать не надо. Мы сами с тобой позавтракаем и во что-нибудь поиграем.

– Тебе же в Институт!

– Через два с половиной часа! Иди.

Зная Анну, Фарите думала, что она всё равно встанет – она не любила залёживаться в постели, но Анна не вышла из своей комнаты. Фарите и Наташа приготовили завтрак, съели по порции овсянки с яблоками и по бутерброду с сыром, запили всё это какао – а Анна так и не вышла.

Встревожившись, Фарите поднялась на второй этаж и осторожно приоткрыла дверь в комнату матери. Анна лежала без сна. Начинался рассвет, за окнами посинело, и в этом призрачном свете мать показалась Фарите очень бледной.

– Мама! – испуганно сказала Фарите.

Мать тихо улыбнулась:

– Что ты?

– Давайте, я позвоню Аене?

– Зачем?

– Вам плохо. А она медиколог. Она сразу прилетит!

– Не нужно, Фарите. Мне что-то не спалось сегодня, я сейчас уже встану.

Когда Анна спустилась в большую комнату, Наташа и Фарите играли, сидя по-турецки на полу у кукольного домика. Фарите обернулась к матери. Та выглядела плохо. Фарите не стала расспрашивать мать при Наташе и вернулась к игре. Но беспокойство усиливалось. Наконец, под предлогом, что ей пора собираться, Фарите усадила Наташу за конструктор и заглянула на кухню. Но Анны там не было. Фарите побежала наверх, приоткрыла дверь в детскую и увидела Аифаш. Та улыбнулась:

– Доброе утро.

– Ага, – согласилась Фарите, стараясь не показать своей тревоги. – Как вы?

Обе посмотрели на малышей, которые, лёжа рядом в кроватке, ловили что-то в воздухе. Фарите зашла, обняла сестру.

– Спали ночью-то?

Аифаш с улыбкой кивнула.

– А Тэад сегодня не на службе?

– Выходной. А потом их перебазируют куда-то.

– Надолго?

– Вроде бы недели на три или на месяц.

Фарите, знавшая, куда забирают отделение Тэада, обеспокоилась:

– И что, вы три недели не увидитесь?

– Не знаю. Если сможет вырваться, прилетит.

– Как ты выдерживаешь постоянное ожидание? Тебе разве не страшно за Тэада?

Аифаш повела плечами:

– У меня ведь нет выбора, правда? Он – эсгебешник, и я знала об этом, когда шла за него. Он никогда не уйдёт из СГБ, и я не имею права ставить его перед выбором: служба или я. Мне остаётся только ждать.

– Ты такая же сильная, как Анна!

– Это приятное для меня сравнение. А ты как наша мама. Ты умеешь верить. Верить вопреки разуму. Боюсь, для меня эта наука недоступная.

Фарите смутилась. Она посмотрела сестре в лицо. Последнее время Аифаш словно расцвела. Дети нормально спали, и она получила возможность отдыхать вместе с ними.

– А ты стала здорово выглядеть.

Аифаш так же внимательно посмотрела на Фарите.

– Знаешь, и ты. Ты как будто... ожила, что ли. У тебя что-то изменилось?

Фарите опустила взгляд.

– Не знаю, что ответить, – пробормотала она. – В Институте вроде бы стало общаться полегче. Я вернулась с Аниоты дикая, как Маугли. А теперь маленько освоилась.

– Это здорово! Знаешь что, мы собираемся сегодня съездить к морю, не слишком далеко, куда-нибудь в Анапу или Геленджик. Поехали с нами?

– Так Институт же...

– Пропусти один день.

– Я знаешь сколько напропускала? А почему именно туда? Там ещё холодно, в море не залезешь.

– Двойняшки маленькие, им пока только наземный транспорт. А море – это всегда море.

Фарите вздохнула.

– Нет, я не поеду. Ты знаешь что? Возьмите с собой Наташу. Чтобы Анна побыла немного одна. Мне кажется, ей нездоровится сегодня.

– Правда? – встревожилась Аифаш. – Тогда мы не поедем!

– Ты думаешь? – засомневалась Фарите. С одной стороны, когда плохо, хочется, чтобы тебя все оставили в покое. Но с другой, может быть, лучше, чтобы кто-то был рядом и отвлекал от тяжёлых мыслей? – Я не знаю. Посоветуйся с Аеной или спроси саму Анну, хорошо? Прости, Аифаш, я побегу. А то скоро уже опоздаю.

Время и правда поджимало, но Фарите не хотела уходить из дома, не увидев Анну.

Мать была в библиотеке. Она неподвижно стояла у окна и была настолько погружена в себя, что, кажется, не услышала, как вошла Фарите.

Фарите приблизилась.

– Анна...

– Что ты? – спросила мать нетвёрдым голосом. И к своему ужасу Фарите увидела, что мать плачет.

– Что с вами?!         

Мать покачала головой, прижимая к губам платок. Вмиг забыв обо всём, Фарите горячо обняла её.

– Звёзды, вы же такая сильная! Я так люблю вас! Анна...

Мать попыталась сказать что-то – и не смогла. И тогда Фарите стало по-настоящему страшно.

– Анна! – почти закричала она. – С Дарголом что-нибудь?

– Он умирает, – прошептала мать.

– Как! – крикнула Фарите. Впереди было ещё три недели! Пусть девятнадцать или восемнадцать дней – это мало что меняло! – Анна, сколько он продержится? Сколько у него времени? Неделя? Есть у него неделя?

Мать покачала головой.

– Но вы же всегда спасали его! Спасите его сейчас!

– Я молюсь, – прошептала мать. – Я беспрерывно молюсь за него...

Онемев от ужаса, Фарите пыталась осмыслить то, что обрушилось на них с Анной.

И сжала кулаки, вырывая себя из отчаяния.

– Есть у него один день? – выговорила она с трудом. – Сутки?

Мать молчала. Фарите вся подалась к ней:

– А если вы будете сильно-сильно молиться? Даже ещё сильней, чем сейчас? Анна, пусть он продержится сутки – и тогда он сможет держаться сколько надо! Вымолите ему время! Я скажу Аифаш, они уедут. Вас никто не будет беспокоить! Всего сутки, Анна, пожалуйста!

– Я буду молиться, Фарите, – прошептала мать.


У Фарите не было времени что-то обдумывать. Она ворвалась в комнату к Тэаду. Он спал. Она затрясла его за плечи.

– Тэад! Ты должен увезти Аифаш к морю! Прямо сейчас! С детьми. С Наташей. Так надо. Так мне очень надо! Я никогда ни о чём не просила тебя, правда?

Тэад приподнялся, с удивлением глядя на Фарите у своей кровати.

– Да нет, было, – ответил он. – Просила.

– Тогда я прошу тебя снова! Тэад, пожалуйста!

– А что, сказать об этом Аифаш ты не могла?

– Нет! Она увидит, что я такая, и ни за что не согласится. Тэад, ради Бога!

– Так, подожди-ка...

Но у Фарите не было ни одной секунды, чтобы ждать.

– Тэад, – заговорила она, ещё сдерживая слёзы, – в Евангелии сказано: если кто попросит вас именем Моим – это Я вас прошу. Ради Христа, Тэад, помоги мне...

Тэад всмотрелся в её лицо, бледное, покрытое пятнами смятения, в лихорадочно блестевшие глаза.

– Хорошо.

Фарите бросилась в свою комнату, раскрыла шкаф, схватила бластер, аптечку и комбинезон под скафандр. Из ящика в столе достала своё разрешение на выход в Космос. Забыв попрощаться, в одном комбинезоне она выскочила из дома.

По счастью, удивить своим видом она никого не могла – только, может быть, тем, что по весеннему холоду была в костюме без терморегуляции. Такие комбинезоны являлись удобной одеждой без жёстких швов и застёжек, как правило, тёмного цвета и с хорошей отделкой. Многие носили их просто так – правда, не в это время года. В них работали в Космосе те, кто могли себе позволить не носить скафандр всё время, но принуждённые быть в постоянной готовности к нештатным ситуациям, когда срочно понадобилось бы надеть скафандр.

Флаер подошёл быстро, Фарите прыгнула на сиденье, задала автоматике адрес Института и включила на пульте видеофон. Вышла на связь с ЦС космодрома.

– Иркмаан! Мне срочно нужно связаться с одним человеком на Удеге! Но у меня только код его «пчелы». Иркмаан! Я знаю, что так обычно не делают, но это сильно-сильно срочно! Умирает его друг, и я должна сказать... Иркмаан, верьте мне! Таким же не шутят! Помогите!

Последовала короткая пауза, и диспетчер, кашлянув, спросил:

– «Пчела» с кодом Удеги?

– Да!

– Я попробую, иркмаан. Но это будет сложно. Сами понимаете, столько соединений и диспетчеров...

– Иркмаан, пожалуйста!..

– Подождите. Но это может быть долго.

«А главное – почти наверняка впустую!» – едва не заплакала Фарите. Она отлично понимала, что Майрана может не быть сейчас на Удеге. Но она распрямилась, загоняя слёзы в самую глубину себя – туда, откуда они не должны были больше вырываться.

Флаер снизился возле Института и приземлился под ветвями деревьев. Фарите не вышла из него, она ждала. Мимо проходили люди, кое-кто посматривал на замершую во флаере у экрана девушку. Потом кто-то приблизился к дверце.

– Фарите? Случилось что-то? Ты почему не выходишь?

Фарите обернулась и увидела Антона.

– Здравствуй, – сказала она.

– Иркмаан, – окликнул её с экрана диспетчер. – Соединение установлено.

– Господи! – едва не закричала Фарите. – Майран! Ты слышишь?

– Говори, Фарите! – сквозь шум эфира зазвучал из динамика встревоженный голос Майрана. Фарите надела наушники и бросила умоляющий взгляд на Антона. Всё поняв, тот кивнул ей и ушёл.

– Майран! Сколько времени займёт ещё подготовка?

– Но я же говорил тебе. Ничего не изменилось.

– Это долго! Очень-очень долго! Надо неделю, Майран, пожалуйста!

– Совершенно исключено.

– Майран! Но иначе всё будет зря!

– Что ты знаешь, Фарите? Говори мне! – потребовал Майран.

– Он умирает.

Возникла пауза, и Фарите знала, какую страшную боль переживает сейчас Майран.

– Откуда ты... – начал он хрипло. И спросил твёрже: – Ты уверена?

– Да. Я знаю. Майран!

– Я понял, – сказал Майран. И Фарите почувствовала, как темно и безнадёжно всё стало вокруг него.

– Майран, послушай меня. Всё ещё обратимо, но надо уложиться в неделю. В десять дней, Майран!

– У меня тоже люди, – сказал он глухо. И после короткой паузы добавил: – Но я сделаю всё, что смогу.


В Институте Фарите нашла Свэнвид Джаходу. Из всех людей только у Свэнвид могла она просить в своём деле помощи.

Пиолийка стояла в аудитории, где должна была читать лекцию по общей экологии у первокурсников. Фарите подбежала к ней:

– Свэнвид, помогите мне!

Пиолийка обернулась – и встревожилась.

– Мне срочно нужен бесшлемовый скафандр. Но у нас с Аифаш вполне хорошие обычные скафандры, а Латанский Институт, где мы числимся, получит бесшлемовые, когда рак на горе свистнет. Пожалуйста, я ведь учусь здесь, значит, не чужая Луногорскому Институту!

– Фарите, но бесшлемовые скафандры дадут исследователям, когда обмундируют СГБ.

– Я знаю. Но ведь есть исключения. Их получают медикологи, работники военных космодромов, маленькие дети и даже исследователи, кому подолгу надо быть в шлеме.

– Это так. Но вы не попадаете ни в одну из этих категорий.

– Свэнвид, пожалуйста!

Мгновение Свэнвид обдумывала поставленную задачу.

– Если... Если вы надолго полетите на планету с чуждой вам атмосферой, тогда, конечно, обойтись обычным скафандром вам будет сложно.

– То есть, мне нужно как пассажиру обратиться на космодром?

– Как пассажиру... – повторила Свэнвид. – Насколько срочно вам это надо, Фарите? Есть у вас несколько дней?

Фарите испугалась.

– Нет! Вообще нет времени, всё очень срочно!

– Понимаете, Фарите, чтобы получить скафандр на космодроме, надо делать заявку заранее, когда регистрируешься на рейс.

– Но я не могу... – прошептала Фарите потерянно. – Я и так...

– Может быть, вам помог бы КЭРР? Объясните ситуацию...

– Но официально Даргол – пират! КЭРР ни за что не станет его спасать, там же ничего не знают.

– Ну, а Майран?

– Он на Удеге.

От безнадёжности Фарите закрыла глаза.

– Да что же мне делать? Я не могу сунуться туда в обычном скафандре, пираты меня сразу из него вытряхнут! Если я не найду бесшлемовый...

Свэнвид молчала. Она могла бы спросить о многом, эта девушка не переставала преподносить сюрпризы. Но сейчас было не время для расспросов.

– Хорошо, Фарите. Какой максимум времени у нас есть?

– С учётом дороги на плохом корабле – не больше двух часов.

– А где вы возьмёте корабль?

– В прокате. Там они такие, что не жалко.

– Фарите! – сказала, во всём разобравшись, Свэнвид.

Фарите подняла голову. Они посмотрели в глаза друг другу.

– Я всё равно туда полечу, – сказала Фарите негромко. – Если меня остановят – он умрёт. И его мать – тоже. Она тридцать лет его ждёт. А я... Я больше не буду медленно умирать, у меня не хватит сил пережить это снова.

– Но пираты схватят вас.

– Нет.

– Ну, а если?

Фарите горько улыбнулась:

– Тогда всё кончится быстро. И поверьте мне, Свэнвид, это не будет страшнее последних девяти месяцев.

– Хорошо, – решилась Свэнвид. Она была пиолийкой и считала, что если человек сам выходит в Космос, то за все свои поступки он тоже отвечает сам – и никто за него. – Я помогу вам. Дайте мне двадцать минут, и я сделаю вам документы, что вы переводитесь для дальнейшего обучения на Пиолу, в мой Институт. Я выпишу вам направление.

– А... его заверят?

– Я всё сделаю.

– Спасибо! – словно скидывая с плеч беду, выдохнула Фарите.

– Может быть, я могу вам помочь в чём-то ещё?

– У вас лекция!

– Она не дороже человеческой жизни.

– Тогда... Свэнвид, пожалуйста, зарегистрируйте на моё имя корабль! Невооружённый и самый скоростной из того, что есть в прокате!

– Хорошо. Я буду в деканате.

– Спасибо!

Лекции ещё не начались, и везде было много народу. Найти тихий уголок было нельзя, и Фарите выскочила на крыльцо, присела на ступеньку. Та оказалась обжигающе холодной, и Фарите тут же вскочила. Но у неё не было времени отвлекаться на мелочи. Стоя она достала «пчелу», развернула над ней большой голографический лист и принялась запрашивать в банке данных информацию о том, где в Луногорске можно было заказать с доставкой то, что ей требовалось. Для доставки она дала адрес Майрана. Она не планировала больше заходить домой. Узнай о её планах Аифаш, Тэад, Майран или Анна – и они сделали бы всё, чтобы ей помешать.

Выяснив последние вопросы, она вбежала в двери Института и бросилась в деканат. Свэнвид отдала ей документы.

– Сейчас обратитесь с ними в техотдел Института. На космодроме для вас уже подготавливают корабль. Удачи вам, Фарите. От всей души надеюсь, что я вас ещё увижу.

– Свэнвид, спасибо вам! До свиданья!

И, переполненная благодарностью, Фарите горячо обняла пиолийку.

В техотделе ей выдали бесшлемовый скафандр – новый, густого тёмно-синего цвета. Никогда не пользовавшаяся такими, только читавшая об их эксплуатации в специальной литературе, Фарите встала перед зеркалом и принялась разбираться, как он управляется. Поняв, что у неё не возникнет вопросов, она выскочила из здания Института.

На крыльце её догнала Светлана. Она тоже была в скафандре, шлем откинут за спину.

– Фарите, привет! Я взяла разрешение и полечу с тобой! – радостно сообщила она.

Фарите ахнула.

– Куда?

– На Пиолу!

– Зачем! Какое разрешение, кто его дал?

– Декан. Весь Институт говорит, что ты срочно переводишься в Институт Джаходы. Он разрешил мне тоже лететь и заодно получить у них образцы панцирных простейших с Вирцебы для нашего Института. Но послушай, ты же обещала на выходных прийти к нам! Или ты хочешь прилетать на Землю, пока не привыкнешь? А как же сестра?

Фарите посмотрела на часы и покачала головой:

– Ты не полетишь.

– Полечу. Всё уже оформили.

– Ты не полетишь! – повторила Фарите.

– Почему ты всё время командуешь? – рассердилась Светланка. – Я решила, что полечу, и точка! Что, ты главнее меня? Ты и так облетела всю Галактику, а я почти нигде не была, и я хочу лететь.

– Такие решения принимаются совместно, а ты...

– А я всё равно полечу!

– Но не со мной. Заказывай себе корабль, на своё имя – и десантируй, куда хочешь!

Светлана сжала кулаки и приблизила лицо к лицу Фарите.

– Я лечу с тобой. Это распоряжение декана. Не нравится – иди к нему и договаривайся.

– Это ты... – начала было Фарите, но осеклась. Она поняла, что просто грубит глупой однокурснице.

Она сжала зубы.

– Что ж, решила – лети, но... Впрочем, Бог с тобой.

...Во флаере обе молчали. Фарите изматывало нетерпение, Светланка сердилась. Воздух кишел машинами, но Фарите не могла позволить себе тратить время на наземный транспорт. Наконец, машина снизилась у дома Майрана. Фарите завела её во двор.

– Почему мы здесь приземляемся? – спросила Светлана.

На крыльце лежали пакеты с заказом Фарите. Их было много. Минимальное количество, допущенное к заказу – и всё равно много. Столько не спрячешь под скафандр. Но разбираться сейчас было некогда.

Фарите решительно обернулась к Светланке, тоже вышедшей из флаера. Она никогда не позволяла себе резко разговаривать с ней, но сейчас очень трудно было держать себя в руках. Светланка навязалась, не сочтя нужным хотя бы посоветоваться!

– Погрузи эти пакеты во флаер, – холодно сказала она. – Пожалуйста.

Достала ключ, открыла дверь и вошла. Чтобы Светланка из вечного своего любопытства не последовала за ней, она закрыла дверь изнутри.

Она решилась на поступок, который пугал её – вошла в чужой дом, чтобы взять вещь, ей не принадлежащую. На нетвёрдых ногах Фарите поднялась на второй этаж, толкнула дверь в комнату Майрана. Она не представляла, где здесь может находиться то, что ей нужно. Вздрагивая в душе, она развела дверцы шкафа. Там оказались ящики, судя по всему, с одеждой. Нет, люди аккуратные, к каким относился Майран уже хотя бы в силу своей профессии, не станут держать прибор среди одежды. Она открыла другое отделение шкафа. Там висело несколько скафандров. Один – парадный, с какими-то неизвестными Фарите знаками отличия, один – с эмблемой Терции на рукаве, ещё один – повседневный. Неудивительно, что их было у Майрана столько. Он всегда в скафандре, такая работа. У Тэада тоже было их дома два, и ещё в одном он улетал на службу.

Фарите принялась осматривать их – и ей повезло. К поясу пиратского скафандра был пристёгнут чёрный, с золотыми вертикальными полосками предмет. Фарите недаром столько времени общалась с Майраном, она знала, что это, за этим она и пришла сюда.

Отстегнув незнакомое крепление, Фарите взяла с полки лист бумаги и ручку. Наклонилась над столом, стала писать:

«Майран, прости. Я взяла у тебя гуллус. Прости меня! Я очень сильно надеюсь, что у тебя не будет из-за этого неприятностей. Прости –

Фарите.

18 апреля 2397 г.»

Она оставила записку на столе и сбежала вниз.

Светланка закончила погрузку и ждала во флаере. Спрятав ключ в развилку ствола вишни около скамейки, Фарите тоже забралась во флаер.

Корабль и правда ждал их в полной готовности. Увидев его, Фарите испытала острую благодарность Свэнвид: он был невооружённым, неманёвренным и – скоростным.

Фарите и Светланка перенесли на борт пакеты, и на трапе Фарите предприняла последнюю попытку избавиться от не в меру любопытной однокурсницы:

– Светлана, я прошу тебя остаться на Земле.

Светланка сердито дёрнула плечами.

– Ты снова? Перестань, пожалуйста!

– Ты предупредила дома, что куда-то летишь? Ты взяла самое необходимое?

– Зачем? Я же ненадолго. Туда и обратно. Я в скафандре, со шлемом, что ещё-то?

– Хотя бы разрешение на выход в Космос!

– Но ведь поведёшь ты.

– А обратно?

– Вернусь лайнером.

– Но количество рейсов снова сократили. Сколько тебе придётся ждать?

– Посмотрю достопримечательности.

Фарите выдохнула.

– А если я лечу не на Пиолу, а по личным делам, и мне не надо попутчиков?

– Не на Пиолу? А документы, которые составляла тебе Джахода, а декан подписывал?

Фарите едва не заплакала.

– Светлана, покинь корабль, это плохо для тебя кончится!

– Нет! Ты всегда всё скрываешь, у тебя вечные тайны и гениальные друзья с особой жизнью – и я тоже имею на это право!

Великий Космос, как это было глупо!

Светлана топнула ногой и, не слушая больше Фарите, проскочила мимо неё на корабль. Когда Фарите вбежала в отсек управления, то увидела закрывающуюся дверь каюты. Фарите попробовала её открыть, не смогла и подбежала к пульту, включила общую связь корабля.

– Светлана! Выслушай меня!

Светлана отключила динамик. Кипя от ярости, Фарите метнулась туда-сюда по кораблю. Что было делать? Заказывать на космодроме другой корабль? Великий Космос, а время?! Вызывать службу космодрома и извлекать Светлану со скандалом? Господи, да время же!

Но не тащить же её, идиотку, к пиратам?

Неужели из-за мелочных и нелепых выходок избалованной девочки Даргол умрёт?! А ей всё ещё будут игрушки?!

Да что же делать-то?! Пытаясь спасти одну жизнь, погубить другую?

– Великий Космос! – почти закричала Фарите. Она подбежала к двери в каюту и забарабанила в неё что было силы. – Открой, Светлана, слышишь?

Но она понимала, что это бесполезно – у Светланы включена звукоизоляция.

Тогда Фарите остановилась и стала думать. Потом подняла голову.

Что ж, пусть. Сколько можно оставаться маленьким ребёнком, у которого исполняются любые капризы?

Фарите провела подготовительные операции, запросила старт.

Светлана появилась в отсеке управления после старта. Хмурая, подсела к пульту.

Фарите торопилась. Чтобы не терять времени, она задала кораблю примерное направление, включила максимальную скорость и только тогда занялась расчётом точного курса.

Но время шло, и Фарите начала понемногу остывать.

– Светлана, я резко с тобой разговаривала, – первой заговорила она.

Светлана не стала отмалчиваться. У неё не было никакого желания затягивать ссору.

– Я знаю, что тоже вела себя не самым корректным образом, – сказала она. – Но мне дико хотелось не отстать от тебя.

«Не отставать» надо от себя, – невесело усмехнулась Фарите. – А гнаться за другими непродуктивно».

– Садись к пульту. Справишься? – спросила она.

Светланка опасливо покосилась на пульт.

– Я ведь на самом деле плохой пилот. Где я летала-то?

– Курс я задала. Но включать автоматику нельзя – снизится скорость. Последи за сигналами, а я рядом.

Светланка перебралась в пилотское кресло.

Фарите принялась разбирать пакеты. Итак, всё необходимое нужно было разместить по карманам. А ещё – спрятать гуллус. Она подошла к зеркалу, стала экспериментировать. Его везде было видно, скафандр мягко топорщился, выдавая такой большой предмет. Наконец, она примерила, что он помещается в ботинке, и свободная штанина закрывает его. Ничего лучшего нельзя было желать. Немного воспрянув духом, она вернулась к пакетам.

– Что ты делаешь? – спросила Светланка удивлённо.

Фарите промолчала.

Их путь был долгим. Фарите сменила за пультом Светланку. Потом Светланка заявила, что надо пообедать. Фарите пожала плечами и указала на концентраты. Светланка с отвращением отвернулась.

Время шло. Постепенно они всё ближе подходили к Терции.

Светланка говорила что-то – Фарите попросила её рассказать о себе, но почти не слушала. Её душа была сейчас вместе с душой матери, которая, находясь одна в страшной неизвестности, всю себя обратила в эти часы к Богу.

Фарите не заблуждалась, будто сможет, как хотел Майран, приземлиться где-нибудь в лесу и сама найти Даргола. Не смотря ни на что, она довольно здраво смотрела на вещи.

Наконец, на экранах дальнего обзора появилось несколько кораблей. Изо всех сил ждавшая этого, Фарите набрала запрос на опознание. Она боялась, что это могут оказаться эсгебешники, и они не пропустят её к Терции. Но это были пираты.

Сидевшая рядом с ней у пульта Светланка не сразу, но тоже заметила корабли.

– Что это? – спросила она. И только тогда взглянула на экран информатора. Она вскрикнула, схватившись руками за руку Фарите.

Корабль с полными баками мог понравиться пиратам. Фарите высвободила свою руку, отключила двигатели и стала сливать из баков топливо. Прямо в Космос. Эколог! Потом встала.

– Не бойся, Светлана. Идём со мной.

Она подняла крышку люка, они спустились в трюм, прошли к двигательному отсеку. Фарите сорвала пломбу с люка временного двигателя.

– Что ты делаешь? – в ужасе вскрикнула Светланка. Её немного подтрясывало от страха. Пусть не на собственном опыте, но она хорошо знала, чем грозит встреча с пиратами.

– Заходи, – сказала Фарите. – Здесь можно втиснуться.

– Да ты что! Это же временной! – замотала головой Светланка. – Если что-то задеть, ты знаешь, в какое тысячелетие нас забросит? Это может стать вселенской катастрофой!

– Нас никуда не забросит, – по-прежнему ровно сказала Фарите. – Двигатели выключены. Переждёшь здесь, а когда пираты уйдут, выберешься и включишь стэер. Тебя подберут.

– Меня? А тебя?

– Мне надо встретиться с этими людьми.

– С людьми? Это же пираты!

– Да.

– Что значит «надо»? Ты с ума сошла?

Фарите нетерпеливо притопнула ногой.

– Так ты что, специально летела сюда? Для этого?

Фарите невесело усмехнулась.

– А ты даже не обратила внимания, что мы идём курсом не на Пиолу?

– Я как-то не проверяла... Думала, ты знаешь... Но ты не имела права!

– На что? Я несколько раз повторила тебе не лететь со мной и что у меня свои дела.

– Но ты же ничего не объяснила! Это предательство!

Фарите сжала зубы и кулаки, стараясь не вскипеть от такого обвинения.

– Неправда! – резко сказала она. – Ты сама кричала и не слушала. Если сделаешь как я говорю, останешься жива. Пираты не возьмут себе этот корабль – он невооружённый. И не взорвут – у них и так не хватает боеприпасов.

– Так ты что, уходишь в пираты?!

– Нет. Я хочу спасти человека, которого люблю.

– Спасти? Так он же умер!

– Он жив.

– И он у пиратов? Пират? – Светланка широко открыла глаза и покачала головой: – Ты с ума сошла, Фарите... Любить пирата!

Но в её голосе не было осуждения. В нём было восхищение романтичной, наивной девушки.

– Заходи, – поторопила Фарите. – Ну, заходи же, слышишь?

Светланка не стала больше спорить. Ещё раз одарив Фарите восхищённым взглядом, она с трудом втиснулась в люк и вжалась между переборкой и приборами временного двигателя. Прежде чем закрыть за ней крышку люка и приладить на место пломбу (чтобы не бросилось в глаза пиратам, если те станут обыскивать корабль), Фарите протянула Светланке свой переговорник:

– Здесь код «пчелы» Майрана. Когда тебя подберут Спасатели, лети на Удегу. Звони по этому коду хоть неделю, но обязательно дозвонись. Когда Майран ответит, расскажи ему, что случилось. Скажи, пусть поторопится.

– Что поторопится?

– Он знает. Удачи.

Фарите захлопнула люк.

Когда пираты подстыковались и с бластерами наизготовку появились из переходника, Фарите со включённым силовым полем стояла у пульта лицом к «гостям».

Увидев её, пираты на миг опешили.

– О! – сказал один из них, кабенясь. – Какая лапочка!

– А бластер-то при себе, – заметил другой пират, быстро обшаривая жадным взглядом отсек управления.

– И что она с ним против нас? – засмеялся третий. – Нет, ну как повезло! Ты чего же не убегала-то от нас, дурочка?

– Мне – убегать? – сказала Фарите ровно.

– А почему же нет? – удивились пираты, издеваясь. – Ты кто же такая?

– Моё имя Фарите Лин. И мне нужно встретиться с Кильратом.

– Это зачем?

– Мне нужно встретиться с Кильратом, – повторила Фарите на полтона громче. – Вы поняли это?

– Да кто ты такая? Что-то я не слышал, чтобы кто-то хотел с ним встретиться! – Пираты засмеялись. Это было правдой, встречи с главарём не искал никто.

– Год назад, – сказала Фарите, – Кильрат сам охотился на меня. Я была главным козырем в борьбе Кильрата за власть. Если хотите, посигнальте Кильрату и спросите, знает он меня и правду ли я говорю. СГБ до сих пор меня прячет. А сейчас я сама пришла к нему, и он никому не простит, если я с ним не встречусь.

Пираты покосились на накорд.

– И... что будем делать?

– Не тяните время, – сказала Фарите устало. Нервное напряжение держало её и в то же время отнимало силы.

Ещё мгновение пираты колебались – и указали ей на переходник:

– Заходи.

Мимо них Фарите прошла на пиратский корабль.

...Она сидела в кресле у пульта управления, и пираты не пытались дотронуться до неё. Сначала они издевались и зубоскалили, потом замолчали. Самое интересное, отметила Фарите, никто из них и не попытался выйти с Кильратом на связь.

Они прилетели на Терцию незадолго до заката, открыли оба люка.

– Что, пошли?

Фарите вышла из корабля.

Её повели через космодром. Пираты,  оказавшиеся вокруг, глазели на странную пленницу, шедшую добровольно и ни на кого не глядя, ставившую ноги твёрдо, но словно не касаясь ими земли. Напряжённая, превратившаяся в сгусток каких-то неопределимых энергий, Фарите почти не слышала их расспросов и удивлённых возгласов.

По широкой тропинке, проложенной между колючих, по пояс, зарослей, пираты вели её к нарядному дому с большими окнами, странно смотревшемуся на фоне угрюмых оттенков окружающей природы. У крыльца этого дома стояли несколько человек.

– На месте Кильрат? – спросил один из пиратов, сопровождавших Фарите.

...Кильрат был на месте. Он стоял в штабе у стола. У пульта за его спиной не было больше наблюдателя, экран, на который столько времени поступали данные на Капитана, был выключен. Капитан умер, и Кильрат не сожалел о Капитане.

Когда в дверь постучали и часовой доложил, что пираты привели к нему гостью, Кильрат в первый момент не понял, что ему говорят.

– Кого? – переспросил он.

Часовой повторил.

– Что-то странное, я никого не жду, – поморщился Кильрат. – Позови-ка.

Вошли пираты, встали у двери, не решаясь сделать несколько шагов. Вся Терция знала, что Кильрат обладал нравом несдержанным, и не угодить ему было просто. Но уверенность Фарите убедила их, что ошибки нет. Да и кто добровольно пошёл бы в руки Кильрата?

– Кого вы там ко мне привели?.. – начал было Кильрат, но замолчал. Вперёд из-за спин пиратов вышла Фарите.

– Меня, Кильрат. Только я не гостья. И пришла не к тебе. Я пришла к Дарголу.

Кильрат отшатнулся, как если бы разверзлась земля и перед ним предстала женщина из его бессчётных кошмаров. Он молчал, выпученными глазами глядя на существо, явившееся ему, словно вестник смерти.

– Как ты... – начал он, потеряв голос. – Ты...

– Да, я.

Кильрат дёрнулся, вырываясь из плотного наваждения.

– Он умер!

– Нет.

– Он умер! – крикнул Кильрат исступлённо.

– Он жив, – повторила Фарите, не повышая голоса. – И ты, Кильрат, меня к нему отведёшь.

– Выйдите все! – рявкнул Кильрат на людей,столпившихся вокруг.

Пираты поспешно покинули помещение и закрыли дверь.

– Так чего тебе надо? – повторил Кильрат. В конце концов, перед ним был живой человек, пришедший не с того света, а из реального мира. Но почему именно теперь?

Фарите молчала, прямо глядя ему в лицо.

Кильрат попытался повыше поднять голову:

– Я никуда тебя не поведу.

– Отведёшь, Кильрат. Ты убил моих отца и мать, сделал меня сиротой. Но убить человека, которого я люблю, я тебе не позволю.

Фарите говорила негромко. У неё не было сомнения, что Кильрат сделает так, как она хочет. И Кильрат тоже не смог в этом усомниться.

Он выпрямился, медленно пересёк комнату и распахнул дверь:

– Идём.

В коридоре ждали пираты. Не взглянув на них, Кильрат вышел с Фарите из своего штаба.

...Они шли через лес, и, поворачивая голову, Кильрат видел в сумраке её невысокую фигурку, окружённую лёгким сиянием. Он отлично понимал, что это светится силовое поле, но душу продирало от суеверного ужаса.

Сгущающийся мрак, тишина леса, в котором отдавались их шаги – само появление Фарите на Терции именно теперь, когда он дал наконец умереть Капитану! – это было невозможно, символично и призрачно.

Шли долго. Очень долго. Но наконец вышли на прогалину. Здесь было светлее. Кильрат подошёл к какой-то неясной горе – или огромной груде чего-то. Открылась дверь, загорелся свет.

Фарите вошла.

– Даргол! – вскрикнула она.

Он лежал с наручниками на запястьях, к каждому из которых была приделана цепь – истощавший, с ввалившимися щеками и глазами, почерневший от постоянных избиений. Когда открылась дверь, он не шевельнулся.

Фарите бросилась к нему – и, к ужасу Кильрата, он застонал. Он всё ещё был жив!

Чувствуя, что не способен этого вынести, Кильрат попятился.

– Я сделал, что ты хотела! – хрипло выговорил он. И крикнул: – Здесь и оставайся!

Он выскочил наружу и захлопнул тяжёлую дверь.


Свет сразу погас.

Стараясь не заплакать от страха за Даргола и от радости, Фарите опустилась на колени и осторожно взяла его руки в свои. Они были истончавшими, сухими. Провела в темноте по его лицу, убирая отросшие волосы.

– Даргол! – сквозь слёзы прошептала она. – Слава Богу! Я успела...

Он был на последней грани истощения. Фарите достала маленький гравитосветильник, включила. Светящаяся яркая горошина зависла в метре от пола. Этого света было пока достаточно. Фарите знала, что гуллусом можно включить свет в фолкоме, блокировать дверь, но она не умела обращаться с гуллусом. Приходилось ждать, когда это сможет сделать Даргол.

 Фарите отключила силовое поле. Здесь стояла такая невозможная духота, что у неё заслезились глаза. Она принялась осторожно вытаскивать и раскладывать на чистой салфетке то, что привезла с собой. Медикологическое снаряжение, необходимое тяжело больному в условиях полной антисанитарии. Жаль, нельзя было взять с собой больше. Затем, продовольствие – не поощряемые никакими институтами питания, но зато почти не занимающие места концентраты. Лекарства. И ещё кое-какие нужные, но маленькие предметы. Главное – была бы вода... Фляжка на поясе в расчёте на много дней равнялась нулю. Фарите не могла взять сюда пакет с наиболее необходимым – только то, что удалось разместить по карманам. Кильрат ни за что не повёл бы её сюда с поклажей в руках – потому что тогда у них появился бы шанс выжить, или, может быть, (Фарите неясно чувствовала это) любая вещь в руках разрушила бы наваждение.

Даргол был в сознании, и, сверяясь с электронной инструкцией, прилагающейся к снаряжению, Фарите не стала вводить ему стимулятор. При таком истощении пытаться стимулировать организм было опасно. Зато у неё были рассчитанные как раз на такой случай укрепляющие.

Сделав Дарголу несколько инъекций, Фарите прикрыла ему лицо и распылила в воздухе антисептик. Затем, убедившись, что дышать стало легче, вытащила небольшой прибор вроде отвёртки. Это был ключ, который открывал несложные замки. Фарите вставила его тонкий конец внутрь скважины наручника на запястье Даргола. Прошелестел разряд, замок раскрылся. Обрадовавшись, что смогла принести Дарголу хоть какое-то облегчение, Фарите освободила ему вторую руку. Кожа на запястьях была стёртая и чёрная.

Фарите выстрелила из картриджа себе на ладонь цилиндр размером с напёрсток, распаковала. Это была стерильная простыня, на которую можно было положить пострадавшего, непромокаемая и самоочищающаяся. Фарите разложила её рядом с Дарголом, стала осторожно подсовывать под него. Это получалось не совсем удачно, но всё равно было лучше, чем если бы он продолжал лежать на этой грязи. Потом сняла остатки его одежды. Стерильными лечебными тампонами стала обтирать сначала его лицо, потом руки, шею... Тампонов ушло много, но, казалось, их было в упаковке бесконечное количество – как раз в расчёте на взрослого человека.

Он молчал. Не стонал, не пытался говорить. Его глаза были закрыты, но Фарите по-прежнему знала, что он в сознании и чувствует всё, что она делает.

Потом Фарите заговорила. Это говорила её радость от встречи с ним, от того, что он жив. Осторожно обрабатывая ему раны, она рассказывала о его доме, о его матери, о Майране. Думая, что Кильрат может подслушивать их, она старалась не упоминать никаких географических названий – ещё не хватало, чтобы Кильрат узнал, где живут Майран или Анна!

– Майран очень тосковал по вам, пока мы не узнали, что вы живы. И я. Это ваша мать нам сказала. Майран пытался пробраться на Терцию, чтобы спасти вас, но его ранили, и его друг едва сумел спасти его. А Тэад с экипажем на тойере прорвались мимо планетарки Терции с боем и увезли его на Антлоиту. Сейчас он давно здоров и снова вовсю работает.

И, склонившись к самому уху Даргола, Фарите прошептала едва слышно:

– Нас спасут, Даргол! Очень скоро! Нам надо только продержаться до того времени.


Даргол не ответил. Он не посмел отнять надежду у Фарите. Даже если этой надежды не было.

Что могло сравниться с его ужасом, когда открылась дверь и вместо амбалов на пороге в сопровождении Кильрата появилась Фарите! Космос! Что угодно, только не это! Её – сюда? К Кильрату с его амбалами?

С ней пришла жизнь. Её лёгкие руки снимали боль – многодневную, привычную и тяжёлую, её голос был отраден, как самый светлый сон. Он уже и забыл, что в мире бывает так невозможно легко.

Фарите наклонилась над ним, накинула на него что-то большое, лёгкое и тёплое. Улыбнулась с дрожащими каплями на ресницах:

– А теперь давайте спать. Вам надо восстанавливать силы.

Фарите спрятала наиболее ценное из того, что принесла с собой, под скафандр на случай, если Кильрат или кто-то другой придёт сюда и всё перепортит. Потом расстелила ещё одну простыню и улеглась рядом с ним. Она не решилась обнять его, чтобы быть ближе – он весь был изранен. Но она взяла его за руку и так уснула – счастливая и почти без страхов о завтрашнем дне. Она достигла цели и верила, что Майран успеет.


Даргол очнулся и лежал, по привычке не открывая глаз. Но он знал, что Фарите рядом. Он чувствовал её сквозь сон, ощущал её ладони, обнимавшие его руку. Хорошая, лёгкая моя, нежная, зачем ты здесь?

Она сидела совсем рядом, при остром свете того же светильника, и аккуратно размешивала что-то в крохотной мензурке. Увидела, что он открыл наконец глаза – заулыбалась, тепло и радостно.

– Слава Богу, Даргол! Давайте, сейчас будем завтракать. Точнее, обедать – половина первого у нас дома.

– Какое сегодня число? – спросил Даргол. Его голос был тих, но Фарите поняла его.

– Девятнадцатое апреля. То есть, баймир по Галактике.

– Зачем ты пришла ко мне, Фарите? Как ты попала сюда?

– Как я могла не прийти? Вы уже умирали.

– Как ты узнала?

– Ваша мать нам сказала. Она и раньше мне говорила, только я не могла понять, считала, она просто верит в это, не хочет смириться, что вы погибли. А она знает. Потому что любит вас.

Эти слова отозвались болью в душе Даргола – гораздо более сильной, чем могли причинить ему амбалы Кильрата: ждут ребёнка, но не пирата...

– У тебя есть бластер? – спросил Даргол.

– Да. Заряженный, с полными батареями. А ещё – у меня есть вот...

Фарите расстегнула ботинок и достала гуллус. Взгляд Даргола на миг вспыхнул радостью.

– Откуда?

– От Майрана, – покаянно вздохнула Фарите.

Даргол нахмурился.

– Он отдал? Значит, он сам отпустил тебя сюда!

– Нет. Я взяла гуллус без спроса. Майран говорил мне о нём раньше. А когда я полетела к вам, я забралась в его дом и взяла. Думала, понадобится...

Даргол попытался поднять руку за гуллусом – но руки словно не было.

– Придётся тебе, Фарите. Нажми кнопку на креплении – откроется панель управления...

Следуя инструкциям Даргола, Фарите блокировала дверь, включила свет и синтезатор. Воздух начал быстро очищаться. Это было настолько сладостно, что некоторое время оба молчали, жадно вдыхая чистый, насыщенный кислородом воздух.

Фарите погасила и спрятала в карман гравитосветильник. Спросила тихо:

– А можно убавить свет?

– Зачем?

– Вам больно глаза.

Хорошая, – улыбнулся Даргол. Никто никогда не беспокоился, что ему больно. Разве только Майран и приёмная мать когда-то...

– Его не убавишь.

– Значит, будем выключать, когда не нужен.

– Без крайней необходимости не включай на скафандре силовое поле, чтобы не тратить энергию.

– Хорошо. Когда вам в последний раз приносили свежую воду?

Фарите подошла к бидону с водой.

– Вот гады...

Вода была старой и затхлой, и её было немногим больше половины бидона. Да, с водой было плохо. Но в конце концов, какой минимум необходим человеку в жёстких условиях на сутки? А здесь ведь не Сахара.

– Ничего, Даргол. Главное – продержаться.

Она обернулась к Дарголу. Подошла, присела возле него, обняв коленки. Осторожно сжала его израненную руку. Провела ладонью по его лицу, улыбнулась:

– Главное, вы живы. Я буду с вами, и Майран успеет.