Золотой червонец Глава 4

       Вечером Кирилл Иванович пришел домой с работы уставший, целый день на ногах, ни на минуту не присел. Три бригады стригалей работали на стрижке овец, шерсть сворачивали в рулоны, укладывали на машину и ее сразу везли в город на камвольно-суконную фабрику. Только к вечеру немного разгрузились, стригали уехали отдыхать в дом колхозника, а чабаны, оставив сторожей и дежурного ветеринара, уехали домой.

В доме стояла тишина: «наверно отдыхают,- подумал он». Нет, никто не отдыхал, его ждали, был накрыт праздничный стол, следом за ним пришли председатель колхоза, а с ним все правление. Решили людей поздравить с таким в их жизни знаменательным днем. Им вот повезло, а Евмену Сорокину, нет, сидит до сих пор в тюрьме его жена, бывший ветеринарный врач. Приписали вредительство, уже нет тех, кто ее туда отправил, Господь их прибрал, а она все мучается, куда только Евмен не писал, к кому не обращался, да кто обратит на крестьянина внимание с глубинки, раз посадили, значит за дело, суд ошибиться не может.

Когда Кириллу объяснили по поводу чего, накрыт праздничный стол, он прослезился. Неужели им вернули доброе имя. Но когда Семен сказал, кто написал донос, точнее, кто его диктовал, он схватился за сердце, - не может быть, я же его учил, помогал закончить институт.

- Успокойся папа,- сказал Семен,- ни сына, ни отца в живых нет. Отец убил сына, а затем сам ушел из жизни в тюрьме по болезни. Об этом сказали люди из КГБ. Копанев перед смертью решил искупить свою вину, покаявшись на бумаге, дав признательное показание. Но давай не будем думать о грустном. Нам вернули квартиру, тебя и маму восстановили на работе, меня в институте. Но я не вернусь в институт, я буду поступать  сельскохозяйственный, на заочное отделение.

- А какую же ты решил выбрать специальность?- спросил отец.
- Инженера-механика. Буду работать в сельском хозяйстве, мама сказала, что вы останетесь здесь, а я с вами. Нечего мне делать в Москве, хотя я там и родился, чужая она мне, меня с ней ничего не связывает.

- Хорошо,- сказал слушавший его председатель колхоза. Мы дадим тебе Семен направление в сельхозинститут, а работать будешь механиком до окончания института, а может, даже, с третьего курса переведу на должность инженера. Со специалистами ты же видишь проблема. Городские учителя не едут к нам учить детей. А куда-то учеников отправлять для получения среднего образования, нам сложно, у нас ведь только восьмилетка, нет учителей для старших классов. Да и до восьмого идут одни замещения.

- Но русский и литературу может вести моя мама, она ведь до экономиста получила педагогическое образование, а отец может вести математику, физику и черчение в старших классах.
- А я и не знал, что они имеют педагогическое образование,- сказал председатель.
- Но если бы ты даже и знал, взять на работу в школу нас преподавателями не имел право,- сказала Ольга Петровна. - Тебя бы сразу сняли с работы и лишили партбилета.

- Ты права Оля. Но теперь все по - другому, у меня на вашу семью большие надежды, вы поможете получить разрешение в отделе народного образования на открытие в нашей деревне  средней школы.

- Так, разговоры разговорами, а за стол садиться надо, завтрашний рабочий день никто не отменял,- сказал Семен. - Мне с утра в поле, пахать оставшийся клин в третьей бригаде, так, что садитесь дорогие наши гости за стол. Открылась дверь и на пороге появился секретарь райкома партии, Николай Николаевич Часовой.
- Простите, что припозднились мы с моим заместителем, но так получилось, документы на восстановление в партии Кирилла Ивановича получили после обеда, привезли его партбилет и карточку.

Кирилл Иванович стоял растерянный, такого он не ожидал, сам секретарь райкома партии приехал вручить ему его партбилет.
- Но тогда у нас двойной праздник,- сказал председатель колхоза. Давайте же отметим его все вместе.

- Что за праздник без соседей, открывая дверь,- сказал старший чабан, начальник Кирилла Ивановича. Мы его уважаем и семью его, так уж не отталкивайте нас. Все дружно засмеялись. Но тогда выносим столы на улицу, так как в доме все не поместимся,- сказал Семен. Быстро все убрали со столов, вынесли их на улицу и снова заставили разносолами.

Соседи принесли жареную утку и копченое сало. Сидели до двенадцати часов ночи, затем проводили гостей дальних, за ними председателя и членов правления, и уж потом, быстро убрав посуду в дом, отправились спать.
- Вот и наступил Оля наш счастливый день. Я уж думал, что так и доживем с тобой изгоями. Значит, есть справедливость на свете.

- По поводу справедливости, не знаю,- сказала Ольга Петровна. - Не признайся Копанев в преступлении, так бы и жили мы изгоями, каждый мог сказать в лицо нашему сыну, что он предатель Родины.

- Это называется ложка дегтя в бочке с медом,- грустно сказал Кирилл Иванович. – И все же я рад, мне вернули партбилет, а сыну моему доброе имя.
- Вот только никто нам не вернет наше здоровье, а сыну нашему, молодые годы, давай Кирюша спать, а то уже петухи поют, призывая рассвет,- сказала Ольга Петровна.