От училища отказался - хотел воевать до победы

  29 января мы вышли на границу с Германией. В это время в часть пришел запрос на молодых солдат, хорошо проявивших себя в боях и подходящих для дальнейшей службы в армии в качестве офицеров. Набирались курсанты в военные училища. Направить фронтовика в училище можно было только с его согласия. И вот замполит батальона вызвал меня и сказал, что у начальства есть решение направить на учебу меня. Согласовано оно и с командиром нашей роты старшим лейтенантом Горбом.
  Старший лейтенант Горб очень хорошо ко мне относился. Ценил за добросовестность и дисциплинированность. И вообще присматривал за мной. Часто одергивал меня, если я горячился в бою. И помню однажды, когда выкликивали добровольцев на какое-то дело, и я попытался сделать шаг вперед, он ухватил меня сзади за ремень. Звал он меня "Гошка". Одна из причин его ко мне такого отношения заключалась в том, что его сын, молодой совсем парень, погиб незадолго до этого.
  После этого разговора с замполитом я взволновался не на шутку. В полку я считал, нахожусь на своем месте, все у меня получается. В бою, кажется, не последний. И вот теперь, когда вступили в Германию, оставить действующую армию? Честно сознаться, очень хотелось стать офицером, но стыдно было часть оставить. В общем, отказался я. Стали вызывать в штаб ежедневно. А я стою на своем упорно. Подходили со всех сторон. Упрекнули даже, мол, не по-комсомольски это. Я это опроверг. Сказал, что комсомолец должен быть там, где трудно, а офицером успею стать после войны. Однажды вызывает замоплит прямо из траншеи: "В последний раз спрашиваю, сержант Карман, даете согласие на направление вас в военное училище?" Сержантом назвал, видно, с намеком. Мол, согласишься, и звание повысим. Но я на это не поддался: "Никак нет, товарищ капитан". "Ну, тогда принимай роту. Старшина Марусов ранен".