Его никто не ждал...

   Солнце покашливало в кулак, чихало, ёрзало, время от времени поглядывая в сторону горизонта и вообще, вело себя в крайней степени непристойно. Пена облака, зацепившись за позабытый кем-то помазок дуба, неумолимо таяла, ясно давая понять, что в этот раз солнцу некому будет пенять, оправдывая своё нежелание торчать с утра до ночи у всех на виду.

   Отвыкшая от притязаний округа также чувствовала себя неуютно. Некогда прочные снежные покровы истёрлись за зиму, и сквозь прорехи стало видать неприбранный сор, засаленные тропинки, давно нечищенный, обтрепавшийся по краям зелёный бархат кресел и банкеток пней, да тряпки позабытых полотнищ коры, что сушились перекинутыми через плечо или локоть каждого второго сломленного трудной судьбой ствола.

   Два приятеля степенно прогуливались по весеннему лесу.  Невольно стесняя друг друга, они подолгу щурились, улыбаясь солнцу, а после, надвинув шляпу на глаза, сбавляли шаг, ссылаясь на неудобство неразношенной ещё порядком обуви. В неловкой попытке, хотя отчасти, скрыть неприличие наивного упоения минутой, один из приятелей усугубил его, совершенно некстати сообщив другому:

- Представьте, я завёл себе кошку....
- Вы?! Помилуйте! Быть не может! Насколько мне помнится, вы ратовали за свободу и независимость всего сущего. И не далее, как позавчера говорили о необходимости закрыть зоосады и упразднить цирки!
- Да, конечно, говорил, повторю и теперь... Впрочем, кажется, я выразился не совсем верно. Скорее, это кошка меня завела, а не наоборот.
- Это ещё как?!
- Сейчас расскажу... Давайте-ка присядем.

   Достав из кармана платок, мужчина расстелил его на удобно расположенной скамье поваленного дуба, присел сам и пригласил товарища к нему присоединиться.

- Это произошло ещё осенью. В то самое время, когда у погоды совершенно портится характер, и, не умея справится с этим, она то рыдает, то раздаёт пощёчины, привлекая к тому неповинный ни в чём ветер, да листву, что не нашла ещё своего последнего пристанища на земле.
Тем днём я вышел из дому спешно, не захватив зонта, и сразу осознал свою оплошность. Плечи пальто почти немедля промокли насквозь, а водой, скопившейся на полях шляпы, определённо можно было бы полить цветок... Я понял об этом, когда задел ногой нечто, и наклонил голову, чтобы рассмотреть - что именно.
В самом центре большой лужи сидела кошка, серая в белую полосочку или наоборот, - признаться, я в этом не особенно силён. Она, несмотря на то что промокла так же, как и я, держалась с достоинством, не требуя к себе внимания или жалости. Лишь только я увидел, как дождь, стекая по ложбинке промеж лопаток кошки, наполняет лужу, я ещё больше продрог и понял, что необходимо вернуться домой обсушиться, но, стоило повернуть к парадной, как кошка, обогнав меня, уже сидела на пороге. Несомненно, я не желал навязывать ей своё общество, впрочем, оставил дверь незапертой.
     Пока я приводил в порядок свой туалет, кошка также не теряла времени даром, и когда я вышел из гардеробной, облачившись в сухое и с зонтом в руке, обнаружил её поджидающей меня в гостиной. Выходило так, что переодевался не я один. Обсохнув, кошка поменяла окрас, и производила впечатление парящей в огненном облачке. Поверх полосатого исподнего, на ней была наброшена легкая золотистая туника, ибо верхняя часть каждого волоска оказалась окрашена в рыжий цвет.
Я с восторгом и удивлением разглядывал свою нечаянную гостью, она же, в свою очередь, довольно высокомерно взирала на меня медовыми* бездонными глазами из-под приспущенных с нарочитой деликатностью век. Кошка как бы сошла с одной из картин Henriette Ronner-Knip**, и сия наша внезапная непротиворечивость друг другу была столь забавна, сколь и неуместна, отчего я решился нарушить её чем-либо нелепым, и... прагматическим... - Тут рассказчик слегка замялся.
- Так что же вы сделали? - Поторопил его приятель.
- Я предложил кошке... молока... - Ответил тот, заметно смешавшись и, словно вспомнив о некоем срочном деле, засобирался идти. - Прошу меня простить, я обещал вам долгую прогулку, но одно ...гм... обстоятельство вынуждает меня просить вас об одолжении.
- О каком же? - Предупредительно улыбнулся визави.
- Перенести прогулку на другой день.

   Товарищи поклонились друг другу, приподняв шляпы, и разошлись. Первый почти бежал в сторону дома, а второй грустно глядел ему вослед.
Тому некуда было спешить, его никто не ждал. Даже кошка.

-----------------------------------
* - такой цвет имеет белый мёд, который собирают пчёлы в период цветения донника (лат. Melil;tus officin;lis);
** - бельгийская художница голландского происхождения (1821-1909), 30 лет рисовала преимущественно котов;