Когда ты рядом. 79 глава

      Паша заметно волновался, когда они с Юлей поднимались в квартиру его однокурсника. Он вспомнил, что приходил сюда с Тоней и как они проводили тут ночи. У дверей Паша остановился, обняв Юлю за талию, он почувствовал, как она дрожит.
     - Юленька? Что с тобой, милая? - спросил Паша, приподняв её голову за подбородок и пристально глядя в её глаза, словно хотел заглянуть в самую глубь и понять, что происходит в её красивой головке.
     Но увидел в её взгляде испуг и волнение.
     - Мне страшно... - хрипловатым от волнения голосом, произнесла девушка.
     Паша не торопился открывать дверь и входить в квартиру. Если такое случится, совладать с собой, он уже не сможет. Прижав её к этой злополучной двери, Паша крепко поцеловал её в губы, долго не отпуская из объятий.
     - Прошу тебя... давай уже зайдём, - попросила Юля.
     Паша прошептал ей в ушко:
     - Ещё не поздно уйти, Юленька. Скажешь нет - я пойму... может не стоит нам торопиться? Мы с тобой не сможем сейчас пожениться. Мне хотя бы квартиру купить нужно, ты же понимаешь, жить в одной квартире с полковником Михайловым... прости, с твоим отцом, я не смогу. Я мужчина! Понимаешь? Я офицер, в конце концов! - взволнованно шептал Паша, постоянно целуя Юлю короткими прикосновениями губ в шею и щёки, в глаза и в носик.
     - Я понимаю, милый... но я так люблю тебя! И... если и ты меня любишь... давай поженимся. Просто... моя бабушка оставила мне свою квартиру в центре Москвы, папа не хотел, чтобы я жила одна. Сказал, разрешит мне переехать только с мужем. И... думаю, папа хочет жениться, мне он не говорит, но я знаю. Как только я выйду замуж, в наш дом придёт другая женщина. Конечно, я понимаю отца, он ещё не стар и крепок, одному ему тяжело. Ладно, это неважно, важнее, любишь ли и ты меня, Паша? - уклоняясь от его поцелуев и посмотрев в его глаза, спросила Юля.
     - Юленька... вот уже несколько дней, роднее тебя у меня никого нет... конечно я люблю тебя! Очень люблю. Но это твоя квартира! Не моя... пойми меня правильно, милая, я не смогу так... я мужчина! А сейчас... нам лучше отсюда уйти, нам нужно подумать, пойдём, - успокаиваясь, взяв Юлю за руку и уводя вниз по лестнице, говорил Паша.
     Юля была ошарашена. Она не знала, что ему ответить. Но резко остановилась и обняв его, прижалась губами к его губам. Паша крепко обнял её и долго целуя её в губы, не хотел отпускать, вновь возбуждаясь.
     - Поздно, Паша, да и вернуться домой я не смогу. Я готова ко всему, только бы ты был рядом со мной, - ответила Юля, взяв его крепкую руку в свою нежную, женственную ручку и уводя назад.
     Она остановилась у дверей квартиры. Волнение вновь охватило и его, и её. Но руки Паши не дрожали, он вытащил ключ из кармана брюк, вставил его в замочную скважину и наконец открыл дверь. Так, обнимая Юлю, Паша зашёл с ней в квартиру и не включая свет в прихожей, прошёл в знакомую ему комнату.
     Наверное, в этот момент ему стало стыдно и не по себе, но действительно, было уже поздно и идти было некуда. Юля стояла и волнуясь, ждала, что же произойдёт дальше. Паша медленно стал расстёгивать пуговицы на её кофточке, затем снял с себя рубашку, оголив красивый, крепкий, мускулистый торс. Юля с нескрываемым восхищением смотрела на него, не удержавшись, она провела ладонью по его плечам и прикоснулась губами к груди.
     - Юлька... какая же ты красивая... - снимая с неё кофточку и целуя в шею, прошептал Паша.
     Он знал, что мужчин в её жизни не было, поэтому не торопился, чтобы не напугать её. Юля старалась расслабиться, чтобы унять дрожь в теле, но когда Паша расстегнул ей сзади бюстгальтер и оголил упругую, но маленькую грудь, она стыдливо прикрылась руками. Убрав её руки, Паша медленно положил на диван и расстегнул молнию на её джинсах. Сняв с себя брюки, он лёг рядом с ней. Юля закрыла глаза и постаралась расслабиться, вновь прижав руки к груди. Приподнявшись, Паша снял с неё и джинсы, с нескрываемым восхищением разглядывая её нежную, по-детски хрупкую фигурку. Сжимая руками покрывало, Юля еще крепче закрыла глаза, смотреть на Пашу, ей было стыдно. А он покрывал её тело поцелуями, умело ласкал руками грудь, бёдра и гладил животик, заставляя девушку стыдливо стонать и изгибаться всем телом. Юле говорили, что ЭТО больно и она ждала эту боль, но истома, овладевшая ею, неведомая ей страсть, поглотили её полностью и в момент боли и крика, Паша, тяжело дыша, закрыл её губы поцелуем.
     Немного отдышавшись и успокаиваясь, он приподнялся и посмотрел на неё, Юля с загадочной улыбкой и слезами смотрела на него.
     - Я люблю тебя... завтра мы подадим заявление в ЗАГС, - произнёс Паша, ласково проведя ладонью по гладкой, нежной, как у младенца, коже девушки и целуя её.
     - Я люблю тебя... так люблю, Паша, что сердце готово выпрыгнуть из груди, - ответила Юля, обнимая его за шею.
     - Из этой груди? - прошептал Паша, прильнул губами к маленькой груди девушки.
     - Пашаааа... - простонала Юля, сжимая руками его плечи.
     Они уснули нагими, не прикрывая наготу, без стеснения, в любви и нежности друг к другу.
     Через два дня, граф Марчелло Сантини сказал графине, что они с Дашей уезжают к себе.
     - Но я думала, что до родов вы останетесь в замке. Я и комнатку для малыша велела приготовить, вчера привезли всё необходимое. Хочешь, я покажу вам комнату? - стараясь не показывать, как она расстроена, сказала графиня Екатерина Николаевна.
     Даша чувствовала себя виноватой. Это решение принял граф Марчелло, она услышала об этом вместе с графиней и была удивлена не менее её. Да, накануне,  гуляя в тени деревьев возле замка, она видела, как к замку подъехала крытая машина, но не стала вмешиваться, понимая, что это будет, по крайней мере, бестактно по отношению к графине.
     - Её светлость права, граф, я не могу находиться одна в большом доме, ты же понимаешь. Тебя почти весь день не бывает дома... прошу тебя, давай не будем торопиться, - сказала Даша, посмотрев на графиню, чтобы узнать, как она отнесётся к её словам.
     Графиня благодарно улыбнулась своей невестке, зная, что её сын и должен жить отдельно от неё, но после смерти мужа, ей так не хотелось оставаться одной в огромном замке.
     - Но в моём доме тоже есть прислуга, дворецкий и кухарка и ты не будешь одна, Дашенька. Но ты права, не будем лишать её светлость удовольствия от общения с тобой, я не против. Матушка? Вы хотели показать нам комнатку малыша, мы можем идти, - сказал граф Марчелло Сантини, будто речь шла о довольно далекой поездке.
     - Комнатку я оборудовала рядом с вашими покоями, пойдём, сын, графиня Дарья? - ступая по парадной лестнице наверх, воодушевившись согласием сына и невестки остаться с ней, сказала графиня Екатерина Николаевна.
     Даша ей нравилась своей простотой и искренностью. В ней не было наигранности, не было фальши и желания угодить графине, чего она не любила в людях, но часто сталкивалась с этим. Женщина поднялась наверх и подошла к массивным дверям. Повернувшись к детям, она торжественно открыла дверь.
     - Заходите! - сказала она, первой входя, как было ею сказано, в комнатку.
     - Мама дорогая! Это комнатка? Палаты боярыни Морозовой отдыхают... - с восхищением воскликнула Даша.
     - Матушка? Вы могли хотя бы предупредить Дашу, что комнатка, о которой Вы сказали - это огромная комната. Но мне нравится, есть простор для игр и перемещения малыша. Сможет ездить на машинах, качели, опять-таки... спасибо, матушка, правда здорово, Дашенька? - сказал граф Марчелло, с любопытством, но совершенно спокойно разглядывая игрушки, довольно большие по габаритам машины, качели и мягкие игрушки.
     - Но он только родится... а игрушки... просто бесподобно! Спасибо! Я в восторге! - искренне восхищаясь, воскликнула Даша.
     Прошёл месяц, граф Марчелло каждое утро уезжал в офис, проводил встречи и подписывал новые договора. Лишь раз, он уехал на два дня за границу, сделка была очень выгодная и упустить её, он не мог.
     Даша с графиней Екатериной Николаевной оставались в замке, подолгу гуляя по парку, между вековыми деревьями, постелив плед, сидели или лежали на густой траве. Графиня много рассказывала и слушать её умные речи, Даше было  в удовольствие. Девушка многому училась у графини, многое познавала, училась этикету и правилам поведения в высшем обществе. Графиня всё больше привязывалась к Даше и называла её не иначе, как графиня Дарья. И Даша, проявляя должное уважением и внимание к свекрови, души в ней не чаяла, вовсе не собираясь переезжать из замка в особняк графа Марчелло Сантини.
     Так шли дни, приближался день и подходил срок, определённый врачом для родов Даши. И однажды, глубокой ночью, у Даши начались схватки. Она крепко спала, когда почувствовала, как внизу живота всё стянулось и стало каменным, затем потянуло вниз и так заломило поясницу, что она вскрикнула, зажав рот рукой, боясь, что её услышит графиня. Граф Марчелло Сантини спал чутко, он тут же вскочил с кровати и растерявшись, оторопело смотрел на жену, спросонья сначала и не поняв, что происходит.
     Графиня последние дни почти не спала, она услышала приглушённый крик невестки, может ей просто показалось, что она слышит, потому что в последние дни находилась в напряжённом ожидании, нонадев халат из китайского шёлка, с красивой вышивкой в виде райских птиц, она выскочила из своей комнаты, которая находилась в другом конце второго этажа. Конечно, графиня не могла слышать приглушённого ладонью крика Даши и всё же, она прибежала к двери и прислушалась. Тут, прямо на неё и выскочил граф Марчелло Сантини, весь взъерошенный, с испуганным взглядом и растерянным видом.
     - Мама? А ты что тут делаешь? - воскликнул он.
     - Схватки начались, да? - вместо ответа, спросила графиня.
     - Да... но как... - в недоумении пробормотал граф Марчелло.
     - Сейчас не время! Беги вниз, звони доктору, пусть сам подъедет в клинику и вызовет врача - акушерку, синьору Кармелиту! Быстрее, Марчелло! - вбегая в комнату, где у спинки кровати стояла Даша и сжимала её со всех сил, прикусив губу.
     - Графиня Дарья? Не терпи, девочка! Кричи, если хочешь, не стой на месте, походи по комнате, душа моя! - волнуясь и переживая за невестку, а еще больше за малыша, который долже скорон появится на свет, говорила графиня Екатерина Николаевна.
     Торопясь и волнуясь, граф Марчелло, с голым торсом, в одних брюках, которые  в спешке надел, бежал вниз по ступеням, чтобы позвонить в клинику, совершенно забыв, что телефонный аппарат есть и наверху, в холле, да и графиня, кажется, не вспомнила об этом.
     Через час, граф Марчелло Сантини увозил Дашу в клинику, затем её увезли на каталке в родильный зал, а граф, нервничая, остался ждать в фойе клиники. Ну а графиня в клинику не поехала, она степенно, никому не показывая, насколько переживает, осталась дома, лишь сказав сыну, чтобы, как только малыш родится, тот тут же ей позвонил. Она сидела на роскошном диване в нетерпеливом ожидании, глядя перед собой на столик с изогнутыми ножками, на котором стоял телефонный аппарат. А за огромными окнами замка светало, вставало солнце, освещая вдали парк с вековыми деревьями.
     Вдруг, снаружи она услышала, как к замку подъехала машина. Графиня поднялась и прошла через холл, когда в дверь позвонили... это был колокольный звон, который раздавался по всему замку. Из своей комнаты, которая находилась внизу, как и все комнаты для кухарки и прислуги, выбежал дворецкий, на ходу надевая ливрею. Увидев графиню, смутившись, Николо испуганно остановился.
     - Ваша светлость? Я не ожидал увидеть Вас здесь... прошу простить мою бестактность... - произнёс мужчина, быстро застёгивая пуговицы на красочной ливрее.
     - Граф увёз молодую графиню в клинику, у неё начались роды. Где ещё я могу быть? - строго посмотрев на Николо, надменно ответила графиня Екатерина Николаевна.
     Николо застыл, в испуге и недоумении.
     - Ну чего встал? Не слышишь, звонят в дверь! - воскликнула графиня, возвращаясь к дивану и спокойно усаживаясь на нём с прямой, несгибаемой спиной.
     Николо открыл дверь и в недоумении обернулся к графине.