Гипотетически...

Гипотетически..
Вот есть некто гениальный писатель Лев Николаевич Толстой, родившийся в наши дни. Он садится за написание романа «Война и мир» и посвящает работе над ним несколько лет. Разумеется, в нынешних условиях задача не из простых. Поскольку, вероятно, он будет весьма ограничен в доходах, посвящая все свое время написанию романа. Его ожидают тяжелые будни, когда придется отказывать себе во многом. Но…опять же, чисто гипотетически, допустим  Лев Николаевич справляется с задачей, удовлетворенно откидывается в кресле, разглядывая лежащую перед ним огромную кипу исписанной бумаги.  Великий труд, возможно, труд всей его жизни завершен.
Что дальше?
Приходит Лев Николаевич Толстой со своим толстенным фолиантом в Издательство. А там ему :  за публикацию вашей рукописи, рекламу и её дальнейшее продвижение, вы ДОЛЖНЫ заплатить 40 000 рублей из расчёта,  что текст не превышает 100 страниц.
- Простите, - мнется Лев Николаевич, - у меня два тома. 
- Посчитайте количество знаков, - деловито отвечают ему,  - а потом мы вынесем рукопись на литературный совет. Если совет одобрит произведение, мы его напечатаем, оформим ваши авторские права и разместим  на сайте.
- То-есть? - переспрашивает слегка удрученный Лев Николаевич, - книга будет издана за мой счет?
- Совершенно верно, - снисходительно похлопав его по плечу, отвечает Издатель,  -  бумажный тираж в 100 000  обойдется вам в 30-ть рублей за экзепмпляр. Разумеется,  можете рассчитывать на роялти от продаж в размере 30-ти процентов.  Книга будет выпущена также в электронном виде…
- Три миллиона рублей? – шепчет   Лев Николаевич.
- Мы сделаем скидку, - кивает головой Издатель, - вот тут,  намедни,  заходил некто Пушкин. Печатаем  его «сказку о царе Салтане» тиражом 1 000 экземпляров, при условии, что заключением договоров с реализаторами  занимается он сам. У нас гибкая ценовая политика.   Чем больше тираж, тем меньше вы платите  за отдельный экземпляр. Обычно мы  идем навстречу авторам.
- И вы, ссу.....ки, за эти деньги будете еще что-то там оценивать на совете? – отрешенно произносит Лев Николаевич, при этом запинаясь и вздрагивая.
    Со стороны это выглядит не красиво.  Пожилой человек с улицы, никому не известный старик с  седой бородой ведёт себя явно неприлично, скатившись до употребления  абстинентной лексики.  Издатель раздраженно пожимает плечами. Беседа  теряет всякий смысл... Перед ним нищеброд, не способный оплатить услуги  Издательства.
- Поймите, - Издатель  все еще пытается быть вежливым, - современная молодежь  не читает. Рынок литературы перегружен,  предложение превышает спрос. Мы вынуждены играть по правилам рынка.  Нужна реклама, продвижение, опять же...затраты на  корректуру, графический дизайн, иллюстрации.
- Да, да, понимаю, - растерянно шепчет Лев Николаевич, сгребая в охапку рассыпавшиеся по столу листы никому не нужной рукописи. – Пойду я ….
- Мы рады, что вы обратились именно к нам. Надумаете издать книгу, дайте знать. Всего доброго.
На выходе из издательства Лев Николаевич сталкивается с суетливым юношей, чьи кучерявые волосы и смуглый оттенок кожи выдают его смешанное происхождение.
- В жопу Соломонову! Со всеми ее квартирниками! – кричит кучерявый, -  Я поэт, понимаете?!!! Поэт, а не шансоньетка!!
- Да ну нах, поэт... - улыбаясь бросает реплику проезжающий мимо на "гелентвагене" Моргенрштерн.