Скор... Гл. 10. 6. Точно в сердце - на всю глубину

       Тихие разговоры среди жителей села Большетроицкого — «не пора ли и нам браться за оружие?!» — сошли на нет, когда стало известно, что против восставших тамбовских крестьян «любимая советская власть» направила карательные отряды, а затем кавалерийские бригады и дивизии. Да и Шкет на сельским сходе перед церковью сурово сообщил:               

       — Товарищи крестьяне! Уездный Совет поручил мне довести до вашего разумного и безоговорочного понимания приказ № 171 Полномочной комиссии ВЦИК «О начале проведения репрессивных мер против отдельных бандитов и укрывающих их семей» от 11 июня 1921 года. Читай, Клавдия, прилежно и громко:

       В правую руку Клавдия взяла жёлтый лист бумаги, а левую непроизвольно положила на живот, в очередной раз заметно округлившийся, и начала читать:

       — «Начиная с 1 июня решительная борьба с бандитизмом дает быстрое успокоение края. Советская власть последовательно восстанавливается, и трудовое крестьянство переходит к мирному и спокойному труду. Банда Антонова решительными действиями наших войск разбита, рассеяна и вылавливается поодиночке.
         
       Дабы окончательно искоренить эсеро-бандитские корни и в дополнение к ранее отданным распоряжениям Полномочная комиссия ВЦИК приказывает:
         
       1. Граждан, отказывающихся называть своё имя, расстреливать на месте без суда.

       2. Селениям, в которых скрывается оружие, властью уполиткомиссии или райполиткомиссии объявлять приговор об изъятии заложников и расстреливать таковых в случае несдачи оружия.

       3. В случае нахождения спрятанного оружия расстреливать на месте без суда старшего работника в семье.

       4. Семья, в доме которой укрылся бандит, подлежит аресту и высылке из губернии, имущество её конфискуется, старший работник в этой семье расстреливается без суда.

       5. Семьи, укрывающие членов семьи или имущество бандитов, рассматривать как бандитов, и старшего работника этой семьи расстреливать на месте без суда.

       6. В случае бегства семьи бандита имущество таковой распределять между верными Советской власти крестьянами, а оставленные дома сжигать или разбирать.

       7. Настоящий приказ проводить в жизнь сурово и беспощадно.

       Председатель Полномочной комиссии ВЦИК Антонов-Овсеенко

       Командующий войсками Тухачевский

       Председатель губисполкома Лавров

       Секретарь Васильев

       Прочесть на сельских сходах».

       — Хорошо, прочитала, Клавдия! — похвалит соратницу Шкет и распорядился: — Изъясняй следующую бумагу...
       
       Правая рука у Клавдии слегка устала, и она опустила её на живот, а нужную «бумагу» взяла в левую руку:

        — «Остатки разбитых банд и отдельные бандиты, сбежавшие из деревень, где восстановлена Советская власть, собираются в лесах и оттуда производят набеги на мирных жителей.

       Для немедленной очистки лесов ПРИКАЗЫВАЮ:


       1. Леса, где прячутся бандиты, очистить ядовитыми газами, точно рассчитывать, чтобы облако удушливых газов распространялось полностью по всему лесу, уничтожая все, что в нем пряталось.

       2. Инспектору артиллерии немедленно подать на места потребное количество баллонов с ядовитыми газами и нужных специалистов.

       3. Начальникам боевых участков настойчиво и энергично выполнять настоящий приказ.

       4. О принятых мерах донести.

       Командующий войсками Тухачевский

       Начальник штаба войск Генштаба Какурин».
         
       Шкет громко спросил:

       — Разумеете, о чём речь?!

       Сельский сход ответил молчанием. Даже «верные» советской власти бедняки-крестьяне с перепугу как воды в рот набрали. Лишь в последних рядах кто-то выдохнул:

       — Суки... обманули...         
       
       Никто не расслышал этого выдоха. Конный отряд численностью в сотню штыков грозно и шумно приближался к сельской толпе. Через несколько мгновений вся она была под прицелом винтовок со штыками. Шкет поискал глазами священника, дал знак ему выйти вперёд и заговорил грубо, с издёвкой:

       — Товарищи крестьяне! Этот поп смертно согрешил перед советской властью. В уездном ЧК на него, попадью и детей имеются неопровержимые письменные доказательства антисоветской агитации. Так называемые проповеди — это призыв к противлению политике партии большевиков. Он посягнул на святая святых нашей счастливой обновлённой жизни — атеизм. Доподлинно известно, что в этой церкви поп, как злостный противник Красных Свадеб, продолжал тайно венчать женихов и невест, толкая их на контрреволюционный путь своими поучениями. Есть неопровержимые доносы, что поп высмеивал большевиков антисоветскими анекдотами и проводил молебствия о дожде в засушливую погоду. В моих руках постановление об аресте поповской семьи для выяснения её отношения к революционному самосознанию. Отныне церковные службы мной запрещены, а село объявляется навечно атеистическим и переименовывается из Большетроицкого в Светлые Зори. Пора всем и каждому запомнить: власть большевиков — власть безбожная! Есть возражения?!

       — А дождь, однако, пролился, слава Богу! — в наступившей тишине кто-то из толпы безбоязненно выкрикнул. 

       — Кто там вякнул? А подь-ка сюды!!!

       Но тут во всю силу зазвонил колокол, Шкет выругался матом и злобно задрожал:

       — Поп, колокольные звоны лично мною запрещены. Кто на колокольне?!

       — Видать, человек Божий. Делай, что задумал. Его не трогай.

       — Ты меня учить будешь?! Спрашиваю, чья на колокольне голова маячит?

       — Божьего человека.

       — Стрельни по нему! — приказал Шкет ближайшему красноармейцу.
            
       Тот старательно прицелился. Прозвучал выстрел. Колокол умолк.

        — Итак, разумеете, товарищи крестьяне, о чем речь в приказах советской власти?!

        Нестройные голоса:

        — Разумеем... Чего уж там... Мы попривыкши...

        Шкет увёз священника и его семью — жену, двоих сыновей и дочь — в уезд. Приговор тройки — расстрелять.  Со счастливой улыбкой на своём обветренном крестьянско-пролетарском лице, он привёл приговор в исполнение жестоко и цинично. На глазах родителей расстрелял дочь, потом и сыновей. Затем — жену священника. Стреляя в него, Шкет чуть промахнулся и только ранил, но дал знак рядом стоящему красноармейцу. Штык граненый завис и ударил точно в сердце — на всю глубину.

        — Ты потребен на работу к нам, — Шкет услышал в уездном совете, наконец, желаемое. — Хотя военный коммунизм заменён новой экономической политикой, кулачество  остается врагом советской власти. Нам, большевикам, не по пути с капитализмом. НЭП — это временное явление, это ловкий классовый маневр в связи с опасностью контрреволюции и банкротства советской власти. Нет сомнений, крупный вооружённый отряд под твоим умелым командованием решительно продолжит борьбу с кулачеством и любыми реакционерами. Террор, беспощадный террор.

        — Рад служить родной советской власти!
          
        — О текущем моменте. К счастью, наступило удобное время ещё активней, говоря по-нашему, грабить церкви. Голод в Поволжье — веская и удачная причина уничтожить попов и всех, кто им сочувствует. Большетроицкая церковь — не исключение. Вовлеки, Иван, в архиважное мероприятие жителей Светлых Зорь, особенно из числа комсомольцев и другой сознательной молодёжи. Обещай им танцы в храме. Была церковь — будет сельский клуб. Смелее, товарищ Иван Вразев, ещё смелее и настойчивее выжигай церковную мораль из отсталых крестьянских умов...

        Продолжение: http://proza.ru/2021/05/19/1407