Дети Небесного острова. том 2. глава 55

"Прощание с обителью солнца"

Второй из главных стражей благодатно поклонился пилоту и, сделав несколько шагов ему навстречу, быстро положил тяжёлую ладонь на плечо юноши, отчего он, видно, ощутил себя слегка неудобно. Взглянув в лицо лидера команды сопротивления очень серьёзно, он скоро повернулся к солнечным людям и горячо громогласно воскликнул:
- поприветствуем же наших почтенных гостей, посланцев с Небесного острова!!
И в то же мгновенье по всей невообразимой толпе раздался гул пламенных пожеланий и оглушительных рукоплесканий. Миротворческий экипаж был сражён: в свой последний солнечный оборот пребывания здесь, никто из его участников не ожидал от жителей острова чего-то подобного. В их действиях не было ничего смутного или принуждённого, и только искренняя радость и ликование осеняли этих необычайных людей.
Члены сопротивления простояли так, растворяясь в бесчисленных звучных выкриках, невнятно доносящихся из массы людей, в бесконечной, не имеющей ни начала, ни конца жаркой мелодии стучащих друг о друга в едином ритме ладоней, под несчётными улыбками, всепоглощающим светом знойных аур и наблюдательных глаз, около двух минут. За это время они смогли и окаменеть, с трудом осознавая происходящее, и вернуться к жизни. Они до последнего силились отыскать в народе солнечного света осколки обиды, гнева и разочарования, но поняли, что те всё-таки не прижились в их душе. Вот отчего небольшой клочок громадной площади так стремительно наполнило общее для всех, несгибаемое чувство – добро.
 Оно было настолько честным, что они и представить не могли, оно заполняло всё вокруг, проникало в мельчайшие уголки сердца, даруя им отраду и веру в лучшее. Надежда в то, что ситуацию ещё можно исправить – окрыляющее ощущение, которое какие-то из участников сопротивления уже и не думали испытать, но испытали – вот, что таилось за этими эмоциональными всплесками шума людских голосов и смеха, шелестением ветра, всё так же неотлучно перебиравшего песок…
 Друзья всецело опомнились лишь в тот момент, когда Женьберт убрал с Дарена сильную руку, ненамеренно пошатнув его, и, вскинув её наверх, сдержанно махнул ладонью над сей обширной тесной дугой солнечного народа, в буквально блестящую гущу которой они оказались вовлечены, призывая неутомимых жителей к спокойствию. Те почти моментально вняли его намёку, хотя ещё продолжительное время из разных концов толпы доносилось глухое хлопки, вперемешку с едва слышными, непонятными, но определённо взволнованными перешёптываниями ближних людей.
- мы все безмерно счастливы видеть всех вас здесь в добром здравии, уважаемые посланцы Небесного острова, - вновь незначительно нагнулся пред ними, и учтивые голубые глаза его с благожелательностью сверкнули, только он принялся обводить членов экипажа убедительным взором, будто пересчитывая их – его величайшая светлость, господин Острова солнечного света Герольд изволил, чтобы все его подданные собрались на этом месте проводить вас и пожелать вам удачи.
Тактично объяснившись, верный страж правителя незамедлительно выпрямился во весь свой недюжинный рост, но продолжил испытывать лидера команды выжидающим взглядом, рассчитывая на его ответ. Ещё не совсем пришедший в себя юноша, нашёлся далеко не сразу. Широко распахнув карий взор, в разуме он перебрал порядочное количество вариантов, которые бы мог сказать ему, но тут же отвергал их, понимая, что ни один из них не сумел бы в полной степени описать всё то, что он чувствовал сейчас, что чувствовал весь его отряд, очутившись тут, лицом к лицу с самими потомками солнца, предками нынешних солнечных островитян, то, как нечётко, необычно билось его сердце…
Поэтому, находчивый юноша, не придумал ничего лучше, чем низко склонить свою главу к солнечной земле, в уравновешенном молчании подлинно поблагодарив её за милость, понимание и прощение, им оказанные. Вслед за ним оказать нескончаемое почтение в том же проявлении поспешили и Марго с Александром, наконец облегчённо опустившим ладонь с рукояти меча.
 Рыжеволосая малышка с широкой, почти искрящейся благоволящей улыбкой, прибегла к своему излюбленному книксену, который довольно расторопно и неуклюже повторила за ней впоследствии старшая сестра. Хотя намерения и мысли её были чисты, она всё же предпочла побыстрее скрыть бледное лицо с совестно распахнутыми, переливающимися жидким янтарём, глазами, потупив его о тёмный асфальт, что, однако, ничуть не спасло её от неизбежно повышенного внимания со стороны Женьберта: надёжный слуга господина Герольда, будто сам надеялся на подобный жест семнадцатилетней девочки, так как уже совсем скоро она снова почувствовала на себе сначала его острый взгляд, а затем узнала и несколько шагов, направленных прямиком к ней.
В те туманные минуты, словно прочная земля ушла у оробевшей девочки из-под моментально подкосившихся ног, сердце неспокойно подрагивало, едва перед глазами стали всплывать недавно прошедшие события, связанные со служителем, хотя и билось довольно тихо, но тщетно упивалось в нарастающих немых укорах. Девочка чётко ощутила, как смятённый экипаж стремительно отпрянул от Эми, расступившись перед надвигающимся Женьбертом, и глаза их горели от недопонимания. Тогда, во всей нагнетающей атмосфере неловкости, она думала упасть на колени и немедленно извиниться за свою оплошность, пускай и не была толком уверена в ответных действиях Женьберта, ведь ранимая душа её натвердо заучила каждое его слово, обронённое им в дворцовом коридоре. Девочка просто боялась вновь поднять свою голову, страшась обнаружить в его глазах прежнее возмущение, разочарование и недовольство, даже наоборот, пригибала её ещё ниже, надеясь, что жаркие лучи пылающей ауры найдут себе иную цель и пройдут мимо.
Но, во всяком случае, предначертанное заранее оказалось неминуемо.
- сударыня Эми! – звонко окликнул её глубокий голос прислужника правителя – мы не могли бы с вами поговорить?..
Выслушав сие предложение, та с немыслимым трудом вынудила себя приподнять глаза, чтобы оробело взглянуть на стража, подошедшего к ней практически вплотную. В думах её, как и, наверное, в очах, металась бередящая буря, которая, впрочем, неумолимо притупилась, когда она с изумлением не отыскала в его открытых, смелых чертах с такой мощью обуревавший его не так давно нравоучительный упрёк, переплётшийся с непоколебимой верой в дерзкое осквернение великодушия и обычаев Острова солнечного света руками семнадцатилетней девочки. Сейчас в нём разжигалось другое, абсолютно неподвластное Эми чувство, но точно открытое и неподдельное, что вновь серьёзно насторожило её, вернув былую оторопь.
Отказать, всматриваясь в чуткое, проницательное лицо стражника, она не могла, и поэтому наспех кивнула, щурясь от блеска его негасимого свечения. Не тратя зря времени, Женьберт аккуратно, хотя и торопливо нагнулся к ней и, обхватив могучими руками, отвёл её прочь от команды, членам коей пришлось лишь проводить их немигающим, чуть рассеянным взором.
Стремглав преодолев расстояние, необходимое для того, чтобы любая произнесённая фраза осталась между ними, Женьберт прошёл с Эми на самый край главной площади необычайного острова, к великим неприступным златым вратам, у которых асфальтовая тропа внезапно, пусть и вполне ожидаемо, обрывалась. Остановившись невдалеке от непреодолимых золотистых прутьев, сотканных из солнечного света, он предупредительно посмотрел по сторонам, опасаясь лишнего внимания прочих людей, он наклонился и прошептал замкнувшейся девочке, неожиданно смущённо приглядевшись к ней:
- готов покаяться пред вами сотню раз, сударыня Эми!.. я знаю, после вашего прихода во дворец я вёл себе неприемлемо, непозволительно и сурово. Мне хорошо известно, что я нанёс вам непомерное оскорбление, послужил причиной вашего расстройства и безжалостно вас задел, сам того не заметив, - он покорно опустил голубой взор, светящийся сожаленьем, и затрепетавшей Эми резко привиделось, что его немного растрёпанные блондинистые волосы с золотистыми прядями потускнели, застелив его лоб – мне так горько, что я изволил забыться пред вами! Мои обязанности – то, для чего я был воспитан и к чему шёл столько солнечных циклов – подразумевают доскональное соблюдение всех наших правил, традиций и порядков. Я настолько бываю охвачен этим, что совершенно слепну, когда что-то идёт не по плану, выходит из-под контроля… вы и ваши друзья – наши желанные гости, выходцы с отличной земли, и вы… вы не виноваты в том, что случилось. Это моя погрешность.
Эми было не слишком уютно ловить эти слова извинений с уст непреклонного советника солнечных палат. Он говорил очень утвердительно, и тембр его постоянно изменялся, иногда звуча полностью тихо, а периодически почти срываясь от переполняющих нутро эмоций. Свет ауры тоже часто менял свою яркость и длину, то ослабленно потухая, туже обтягивая его высокий силуэт, то яростно вспыхивая, касаясь расславленными щепками искр её щёк.
- ну что вы говорите!.. – с усилием собравшись, бегло произнесла девочка смешанным тоном – вам не за что себя корить, напротив… - вздохнула она, но не стала развивать эту тему далее – мне по силам принять ваши тогдашние взгляды, где-то я даже согласна с ними… но считайте, что я не ведала от вас зла и никогда его на вас не держала. Мне ни к чему ваши извинения Женьберт. Для своего спокойствия мне достаточно только знать, что вы меня простили.
Когда Женьберт вскинул бесталанную главу, он одарил её взором неизмеримой благодарности, такой же чистой, как и его откровения.
- вы сделали большую честь для ничтожного слуги, ежели ваши уверения верны, - сказал он, признательно сжав её миниатюрную ладонь в своей, огромной.
Эми не успела и свыкнуться с этим, как он вновь возвысился над ней, отпустив её руку, да только оставив в ней одну необычную вещицу – это был небольшой мешочек, созданный из полупрозрачной, жёсткой ткани, в меру обсыпанной блёстками, и перевязанный толстой золотым шнурком. Семнадцатилетняя девочка премного потерялась поначалу, несмело приподняв его дар перед глазами, чтобы изучить, но истинная волна недопонимания захватила её именно в тот миг, когда узнала на его, чуть просвечиваемом прямыми лучами солнца, дне отчётливые проблески до боли знакомых фигур – палочка, стержень, стёклышко и обруч, довершенные очертаниями увесистого венца…
Всего одного расплывчатого взора на них хватило ей, чтобы дыхание неумолимо перехватило, заставив всё тело окаменеть.
- элеметали?.. – почти беззвучно, возбуждённо пролепетала она, моментально запрокинув к коренастому стражу белоснежное лицо и поспешно, будто обжёгшись, простерев к стражу руки, трясущимися пальцами сжимавшие сверкающий мешочек.
 Она принялась смотреть на него во все чрезвычайно округлившиеся глаза, будто бы только очнулась от хлёсткого удара молнии и ей требовалось безотлагательное объяснение того, что произошло.
Служитель же, храбро выдержав её взгляд, размеренно кивнул.
- но… - со сдавленным колебанием отозвалась она, жалобно покосившись к ним – мы потеряли их главное свойство… разве ныне от них будет какой-либо прок?
Эми вновь возвратилась к Женьберту, однако теперь смотрела на него без той настойчивости в желании подтверждения, наоборот, как-то смущённо, нерешительно и тревожно, как загнанная жертва. Она хотела, чтобы тот во всей возможной полноте понял её беспокойство, но какова же была её обескураженность, когда она заметила неприкрытую игривость в его облегчённом взоре.
- таков был приказ нашего господина, - спокойно пояснил советник солнечного наместника – он счёл, что им будет гораздо полезнее находиться у вас, посланники с Небесного острова.
- Герольд?.. – произнося это имя, девочку даже передёрнуло от внезапного осознания – но если он затеял всё это, то где же он сейчас?
Хитрый Женьберт, отнюдь, не торопился разглашать ей сию информацию, а потому вместо ненужных слов задумчиво ткнул широким пальцем в небо.
 Эми внимательно проследила за ним. Сперва у девочки даже закружилась голова, когда скрупулёзный взор её окунулся в тот величественный простор пронзительной синевы, но она сама долгие несколько секунд не могла понять, на что именно стремится указать ей непреклонный слуга. Затем, всё же, её зоркое зрение сумел привлечь яркий световой блик, повисший далеко в выси, вблизи заветных врат, и раскинувший свои лучи по всем четырём сторонам, который она абсолютно не замечала до этого. Пульсирующее сияние жидковатого, расплавленного света чем-то по своей природе смутно напоминало гибкую оболочку, уверенно скрывающую собой некую фигуру, стремительно вращающуюся в её нутре…
Эми глухо ахнула, пропустив воздух сквозь стиснутые зубы: на первый взгляд это казалось совершенно невозможным, но, очевидно, что в этом необыкновенном солнечном сгустке, собравшемся в виде кокона, находился точно он. Она также попутно подметила, что все остальные люди, собравшиеся на краю острова, включая и весь упорный экипаж, торопливо, с замиранием сердца, приковали к сей вспышке свои взоры – семнадцатилетняя девочка каждой клеткой души своей безвозвратно чувствовала, что в её границах что-то происходит, какое-то ускоряющееся движение, ведь несмотря на то, что необычный блик парил на месте, пламя солнечного света разгоралось в нём только сильнее, пульсирующее мерцание учащалось, а лучи становились более длинными и ощутимыми.
Так продолжалось до тех самых пор, пока не случилось нечто вроде солнечного взрыва: когда невыразимая мощь плазматической оболочки достигла своего предела, она вдруг раскрылась, как крупный бутон, свет огромной струёй фонтана вырвался из него и поглотил собой всё небесное пространство, так что купол, который прежде был синим, налился жёлтым огнём.
 Эми поневоле зажалась, взволнованно оглядевшись вокруг, но всё, что она смогла рассмотреть под брызгами солнечного света, знаменовало собой нерушимую безмятежность, постепенно погружаясь в какую, солнечная толпа, пришедшая распрощаться с ними, существенно зашевелилась: островитяне тотчас встряхнули светлыми локонами и в едином порыве поднесли ладони к умиротворённому небу, ловя расплавленные желтоватые капли, идущие из самой вышины. Юные жители неожиданно начали выстраивать сплочённые круги и с озорством кружиться в озорном хороводе… краем взора она углядела и образ потрясённо-восхищённой младшей сестрёнки, за который, к сожалению, так и не смогла уцепиться: несказанно быстро небесный свет заполонил собой и землю, затмив собою всё вокруг, и у неё не вышло отыскать в том всепоглощающем сиянии ни одного знакомого человека – пилоты и телохранитель скрылись из виду ещё раньше, чем сестра…
Это длилось совсем недолго, подобно набежавшей на берег волне, стремительно отхлынувшей прочь, но Эми всё-таки пришлось припасть к земле и плотно сомкнуть веки, чтобы хоть как-то спастись от всеобъемлющего излучения. Когда же она пришла в себя, и первым делом, распластавшись на коленях, вновь взглянула на небосвод, плавно возвращавший свой привычный оттенок, очищаясь от энергии солнца, вместо ослепительной вспышки она обнаружила стройного ясноокого юношу, облачённого в богатое золотистое одеяние с драгоценными каменьями и тяжёлые сандалии, тоже не лишённые подобных украшений. На лбу у него сверкал массивный обруч с бриллиантом по центру, многочисленными гранями своими отражавшим блистанье его ауры, а в руках он держал доныне невиданный атрибут, похожий на небольшой, достаточно скромный скипетр, только на конце увенчанный ромбовидным камнем, походящим на тот же бриллиант.
Молодой властитель Солнечного острова лишь вкратце окинул взором то, что творилось на земле. Легко паря по ветру, развивавшему длинный подол и рукава его церемониальных одежд, он осторожно, с некоторой задумчивостью в движениях, двумя пальцами вынул заострённый луч из своей ауры и сосредоточенно поднёс к драгоценному камню на чудесном скипетре, прищурив один глаз, будто примеряя что-то…
Случившееся после осталось для напряжённой небесной посланницы чем-то таинственным непостижимым: вдруг – вероятно, посредством точного, неуловимого жеста – Герольд ловко пропустил поток света сего искрящегося тонкого пучка через чистейший, как слезинка, бриллиант одного из ценнейших символов своей власти. Пылкий луч его волшебной ауры шустрым, неведомым рикошетом пронёсся по всем граням крошечного и издалека не особо примечаемого, но, как видно, неописуемо могущественного камня, на каждой из которых он необъяснимо делился на двое, до тех самых пор, пока вокруг неизменного монаршего инструмента не появилось несколько десятков энергетических нитей, напоминающих солнечную паутину, что далее смешалась в середине бриллианта в отдельные четыре луча, со всей своей мощью отразившихся к центру златых врат – строго туда, куда направил скипетр солнечный правитель.
Ни на миг не отводя глаз от этой картины, Эми медлительно поднялась с колен на ноги, слабо отряхнув юбку от песчаной пыли. Она опять была готова не поверить тому, что застало её зрение, но всё вышеописанное действо мгновенно отобразилось в её заворожённых зрачках. Нет, она просто не могла принять то, что после сложных, рассчитанных манипуляций Герольда неприступные врата, хранящие в себе покой и защиту Острова солнечного света, величаво открылись перед ним, показав беспредельный небесный простор, у неё просто не укладывалось в голове!..
«Что это значит?.. – моментально взбодрились её мысли, и она вновь с непривычным для себя упрямством, практически впилась в юношу-правителя стальным пытливым взглядом, ища в этом какой-нибудь хитрый подвох – златые врата откликаются только ведь на… воздействие элеметалей!..»
Эми молниеносно перевела блеск янтарных очей на свои руки, сжимавшие переданные Герольдом священные столпы, но ни в коем разе не посмела усомниться в их подлинности. Тем не менее, она снова ощутила себя запутанной.
- Эми, ты же это видела? Герольд отпер для нас златые врата! – к семнадцатилетней девочке с разбегу метнулась младшая сестричка, почти светясь от будоражащих разум впечатлений.
 - да, конечно, моя милая… - замято пробормотала та, в очередной раз отметая лишние размышления, и ласково коснулась её плеча.
- что у тебя там? – живо поинтересовалась пятилетняя малышка и всплеснула руками, заметив любопытный блестящий мешочек у неё в руках – неужели, элеметали?..
- угу, - кивнула старшая сестра, достаточно рассеяно глядя на её веснушчатое затейливое личико – Женьберт вручил мне их.
- что ж, мне кажется, вам пора, - справедливо заключил страж, всё это время пребывавший подле них, и поджал губы в грустной улыбке.
Сёстры спешно обернулись назад, недолго поискав глазами его напарника, Авариуса. Тот занял место вдалеке от основной толпы и, замерев, сосредоточенно наблюдал за всеми проводимыми младым солнечным владыкой процедурами, между тем неусыпно удерживая в своей железной хватке трос от дирижабля, туго обвязанный вокруг пояса. Поймав на себе их внимательные взгляды, он решительно мотнул головой, как бы подтверждая слова товарища.
Эми и Рина простились с Женьбертом стремительным, но доброжелательным взмахом руки, тот отозвался им, скромно, но непоколебимо отдав честь. Девочкам не нужно было даже оглядываться на бегу, чтобы понять, пустившись вперёд, с какой искренней и лучезарной улыбкой он глядит им вослед.
У Эми в то мгновенье словно от сердца отлегло – вздохнув про себя, она окончательно закрепила личное мнение в том, что страж великодушного Герольда – на самом деле очень душевный и внимательный человек, ответственный слуга, который живёт думами о благоденствии и здравии великого господина. Хотя он временами бывает довольно резок и запальчив, он просто желает, чтобы все события дворца, будь то пышное празднество, приём, обряд или какой-то суд всегда разрешались деликатно, чётко по прописанным для этого правилам и заранее составленным планам. Его нельзя было подвергать сомнениям из-за дотошности и тщательности, и остерегаться его тоже не следовало.
Когда она, ориентируясь на выдающуюся плечистую фигуру Авариуса и мощный свет его лучей, рука об руку с сестрёнкой дошагала до стража, то обнаружилось, что Александр, Дарен и Марго уже выстроились подле него, томясь в сдержанном ожидании. Но едва служитель удостоверился, что весь иноземный экипаж был в сборе, он с благоволением отступил от них, давая место для посадки громадного воздушного аппарата, сильным рывком дёрнул за канат, вынудив его податливо спуститься вниз, скользя по воздуху.
Широкая приветственная платформа лишь опустилась с лёгким стуком на асфальт, как главный пилот оставил за спиной всех друзей, неукротимо подавшись к ней и забравшись самым первым. Марго, по устоявшейся привычке, была второй в этой цепочке, за ней вприпрыжку на платформу вскочила Рина, а следующей, ясно испытывая внутреннее смущение, робкими, мелкими шажками прошла её старшая сестра, и взор её опять сделался размытым, чуть приунывшим. Александр в то время, как подобало его положение и манеры, сперва застыл на самом краешке платформы, уважительно пропуская прочих, и только под конец занял место в глубине.
- извольте, я отпускаю, - предупредил их Авариус, подняв над головой трос.
Восемнадцатилетний юноша-капитан разрешающе качнул головой, последний раз окинув пришедших немигающим, непроницаемым взором, и прочная длинная верёвка вырвалась из могучих рук, а сами посланцы Небесного острова незамедлительно взмыли вверх, с усердием сохраняя равновесие на чуть колеблющейся платформе, какая раньше была для них вполне обыкновенна, по после немногим более месяца хождения по твёрдой земле, вдруг оказалась нова.
Зрелище было потрясающее: большому дирижаблю удалось заслонить вечное светило тёмными боками, и благодаря этому, масштабное и грандиозное собрание люда со всего Острова солнечного света выглядело ещё более замечательно, поскольку теперь лучи их аур не сливались в единую гамму с солнечными, и на глаз блистали гораздо ярче, чем было до того, своим светом отлично подчёркивая тончайшее сложение людей.
Стоило им слегка подняться ввысь, как толпа солнечного народа одной бурной волной хлынула в центр, где минуту прежде стояли гости с Небесного острова. В этом потоке было трудно что-либо разобрать, кроме часто мелькающих голубых, порой жёлтых горящих глаз, прядей выбившихся причёсок, да человеческих рук, прощально взмывающих к небосводу, как будто радушные жители хотели дотянуться до них самих, чтобы задержать. Всё это гармонично сплеталось со сбивчивым, но очень чистым гомоном, вздохами и смехом.
В сей слабо очерченной гурьбе вскоре затерялись и Женьберт с Авариусом – команда только поняла, что с их постепенным отлётом они поспешили воссоединиться друг с другом и единовременно добровольно погрузились в прощальную толпу – пусть и иногда, кое-кто из сопротивления Небесного острова и улавливал схожие очертания, но никто с торопливо возрастающей высоты и расстояния не мог ручаться, что они принадлежали кому-то из исполинов.
- я пойду за штурвал, - хладнокровно вызвалась второй пилот, уверенно разворачиваясь к тусклому входу – нужно скорректировать курс, чтобы не сбиться с маршрута.
- он выведет нас к нужному пути? – сверкнул карими глазами Дарен, резко оглянувшись на напарницу – у меня большие сомнения насчёт того, смогут ли элеметали помочь нам на этот раз: раньше, они вели нас точно по следу утерянного столпа, но теперь, когда венец солнечного света обнаружен… мы же сможем самостоятельно добраться до Небесного острова?..
Молчаливая помощница только кивнула, изогнув дугой тонкие брови, и исчезла в проёме.
Главный пилот нервно повёл плечами, однако Рина, насколько могла, постаралась успокоить его.
- я хорошо запомнила: большую часть времени мы просто летели по прямой, следуя за путеводным лучом, - заметила наблюдательная малышка – думаю, мы не должны сбиться.
- очень надеюсь, - небрежно, хотя взаправду очень взволнованно процедил он – жаль, что мы сможем узнать это только через две недели.
Эми не сумела долго разглядывать трепет провожающего их солнечного народа: перед глазами вновь началось кружение от набора высоты, а свечение люда непреднамеренно принялось их слепить. Поэтому она попыталась сконцентрировать всё своё внимание на мешочке возвращённых элеметалей, и совсем скоро окружающий мир опять стал для неё маловажным и отчуждённым, она буквально потеряла нить времени, и заметно растерялась, когда увидела перед собой лучистый силуэт Герольда.
Оказывается, к тому моменту Марго смогла совладать с управлением и подогнала летучее судно почти вплотную к златым вратам, чтобы вылететь через них. Здесь, у самой границы угодий слуг солнца и дожидался их светлоликий наместник щедрого светила. Поначалу он был глубоко погружён в свои мысли и только задумчиво вертел своим скипетром, смотря на примыкающее пространство довольно отстранённо, аура его слегка загасла, но чуть только он узрел подплывающий воздушный аппарат, как не мешкая ни секунды, оттолкнулся от блестящих прутьев блестящих врат и прямо по воздуху двинулся к открытой платформе.
- ну как же, как же, дорогие друзья, вы могли подумать, что я отпущу вас, так и не распрощавшись?.. – добросердечно негодовал милый юноша, на элегантные плечи которого волею судьбы опустилась ноша правителя, широко раскинув руки, радушно встречая отбывающих гостей.
Левитируя в невесом небесном пространстве, он живо нагнал неспешный дирижабль, поравнявшись с членами экипажа, и свечение его разожглось с новой силой, когда монарх оглядел каждого из участников своими непостижимыми, лучистыми очами.
- господин Герольд! – церемониально склонил было голову Дарен, но одним лишь внимательным, мягким взглядом тот быстро дал ему понять, что данные предписанные порядки были не к месту – в его глазах они были друг с другом равны.
Вместо ответа, певец солнечного света дружески протянул ему руку для приветствия, и Дарен с рьяным уважением, с ярким огнём, отражающимся в глазах, поспешил взяться за неё.
- как замечательно, что вы здесь! – чуть ли не задыхаясь от радости, выпалила Рина, выдвинувшись вперёд на несколько шагов, зелёный взгляд её сиял немыслимо живо, так, как не горел, наверное, ещё никогда – то, что мы пережили благодаря вам – просто невероятно! Вы сумели без помощи великих элеметалей отворить врата Острова солнечного света!.. вы погрузились, а затем освободились из массива солнечной энергии и при этом вы, вы… парили! Совершенно без крыльев, по воздуху, совсем как тогда, с Эми! я же сама видела, это был какой-то ритуал? Волшебство?..
Юная сестрёнка, похоже, и сама не догадалась, как высказала вслух те двоякие мысли, что в те минуты одолевали разум Эми, клубясь в нём шумным роем. Рина говорила сбивчиво, но в это же время непередаваемо красочно и бодро, часто задерживая неровное дыхание и вздёргивая плечики и выписывая пальцами извилистые фигуры, как бы стараясь наглядно выразить ими всю ту гамму чувств восхищения, что испытывала в те секунды, хотя и абсолютно безуспешно: даже они были далеко не в силах передать эту удивительную палитру.
 Первоначально, прославленный монарх Солнечного света даже опешил, оказавшись под напором бесконечных вопросов неугомонной малышки и её спешной абстрактной жестикуляции однако, когда та, наконец, приумолкла, так и залился звонким хохотом.
- волшебство?.. ты вправду так считаешь, дорогая Рина? – пересиливая самого себя, обратился он к пятилетней девочке, и повсюду в его облике: на лучах пышной ауры, на драгоценных каменьях его одеяний и атрибутов, на чистой улыбке и длинных ресницах – плясал ласковый, честный смех – что ж, может быть, ты в чём-то и права, истинным чудом можно назвать способности, которыми вольны наделить нас солнечная и лунная пыльца, и полёт – вовсе не единственная в их перечне,-несколько таинственно произнёс певец солнечного света, однако сам экипаж посланников с Небесного острова, присмотревшись к облику правителя получше вслед за малышкой, теперь не мог не подметить, что на его пылающем силуэте и великолепных одеяниях в самом деле виднелись осевшие золотистые пылинки: они искрились в солнечных бликах, пронизывая пряди его светлых волос, треплемых усиливающимся ветром, они спокойно осыпались с длинного подола и порхали между лучей пышной ауры, рассеиваясь при её свете – хотя на самом деле я не сделал ничего особенного – всего лишь призвал силу скипетра-ключа, - небрежно промолвив это, он всё-таки с неимоверной гордостью выставил перед собой свой небольшой инструмент, печать господского владычества – помимо священных столпов только он способен подчинить себе златые врата, а посему его непременно вручают всякому наследующему лицу государства в миг, когда происходит его первое официальное представление перед народом в качестве нового господина.
- о-о… - с нескрываемым трепетом протянула младшая сестрёнка Эми, буквально вонзившись в ключ великих защитных ворот Острова солнечного света широко распахнутым взором, и сверкающий ромб прозрачного, подлинного бриллианта тут же застыл в его зеркале.
Герольд улыбнулся команде ещё шире и повёл скипетром в сторону этих непоколебимых врат. Внимательно приглядевшись к непроницаемым световым прутьям, стойко ограждавших солнечные земли от всего чуждого, команда, которой пришлось немало напрячь глаза, чтобы совладать с их излучением, узрела, что располагающиеся немногим выше центра оттиски, достоверно повторяющие форму четырёх великих элеметалей Небесного острова, наполнились жидковатым солнечным светом, вероятно, тем самым, что направлял на них юноша-правитель, и благодаря этому поддались безо всяких священных вместилищ, какие были для них ключами.
 Закончив с объяснением, певец солнечного света продолжил обмениваться любезными жестами с Дареном, но он, по-видимому, он сам не помнил, как пожал руку главному пилоту, так как прекрасное, утончённое черты младого повелителя внезапно стало каким-то рассеянным и нетерпеливым, словно мыслями он находился далеко не там, где пребывал сам. Однако единственный миг тут же разрешил эту загадку, ведь сразу после сего жеста, он стремглав бросился к Эми, бережно подняв её ладонь к своим губам.
- я вижу, что тебе уже намного лучше, Эми, - подметил юноша, с теплом поглядывая на её тотчас налившиеся алым румянцем белые щёки – и я безмерно счастлив видеть тебя такой.
- я тоже рада, - тихо, но искренне пролепетала она, смущённо отводя янтарный взор – я от всего сердца благодарна вам за такой сюрприз и, вообще, за всё то многое, что вы сделали для нас, мы не заслужили вашей милости, - Эми тяжело зажмурилась, потом вновь распахнула глаза – простите меня, пожалуйста за те события, что произошли недавно. Надеюсь, я не доставила вам чрезмерных хлопот…
- хлопоты? – горячо откликнулся Герольд, одёрнувшись от её руки – что за глупости, право!.. с какой стати ты посмела навязывать себе подобные убеждения? Я готов поклясться всем вверенным мне островом, что в жизни, в долгом правлении своём ещё никогда более не пересекался я с людьми столь же достойными, как вы! Вы все в отдельности поразили меня исключительной отвагой и неравнодушием, вы – истинные герои, борцы за родную землю, вы цените то, чем владеете, в любом из вас нет и крупицы корысти, - выпалил он, устремив свой взор к небосклону, при следующем взгляде на Эми глаза его наполнились вдохновлённым сиянием, и поэтому он и не помыслил останавливаться – но больше всего на свете я был восхищён тобой. Тобой, Эми! Тем, какая ты любящая, какая преданная и самоотверженная. Я поражён сильным духом, сокрытым в таком хрупком теле… и даже не думай говорить мне, что это не так! – воскликнул певец непреклонно, отчётливо выслеживая на её лице следы сомнения и нерешительности.
- вы отдали назад все элеметали, даже солнечный… - робко сказала девочка, опустив взгляд к мерцающему мешочку – вы правда считаете, что они нам как-нибудь ещё помогут?..
- безусловно, - ничуть не колеблясь, ответил юный солнечный господин – если ты помнишь, сии великие столпы имеют отношение лишь к одному краю – Небесному острову. И элеметаль солнечного света тоже, только он был на моём охранении. Наши острова могут быть союзниками, самое время развеять всё пелену недомолвок и отчуждённости, зажить так же, как то было прежде, задолго до восшествия на небесный престол опального Леопольда. Я сделал то, что следовало сотни лет назад – венцу солнечного света давно пора вернуться на родину.
Зажмурившись, Эми снова повернула лицо к Герольду. Когда же она позволила себе открыть глаза, то певец солнечного света неожиданно увидел слёзы, блещущие, застыв в жёлтом янтаре её прекрасных очей – такие настоящие и признательные… он и опомниться не успел, как его безответная возлюбленная, в каком-то резком порыве ринулась к нему на шею и крепко, что есть мочи, обняла, теряясь от благодарности.
- ты самый замечательный человек из всех тех, что я встречала Герольд, - пламенно призналась она – я навек оставлю в своей душе и тебя, и твой остров.
- ну что ты, Эми… - тронутый правитель ласково принял её объятья – я тебя тоже никогда не забуду. Ты с твоими непревзойдёнными чертами навек останешься в моей памяти, моё сердце всю мою жизнь будет биться о тебе только с упоением, пускай ты выбрала Лумена…
- прости меня… - осторожно, несколько совестливо прошептала Эми, неуютно потупившись.
- всё в порядке, - без тени колебания правдиво ответил он, и светлый лик его вновь нежно загорелся – я уже всё осознал: сердцу не прикажешь и насильно мил не будешь, я не в обиде.
Услышав от него это утверждение, Эми словно скинула со своей спины тяжёлый груз и прижалась к солнечному юноше ещё сильнее, обрадовавшись его пониманию. Но, как бы то ни было, тонкую тень устроенных на площади солнечных часов нельзя было остановить – время ускользало он них, как песок, проходящий сквозь пальцы, им уже надо было отбывать.
- простите, господин… - решился было намекнуть ему на это Дарен, но получилось весьма скомкано и неуклюже.
Однако тот и сам знал о неумолимости времени.
- конечно, - просто сказал певец солнечного света, аккуратно отступившись от Эми – но позвольте мне промолвить ещё кое-что. Для вас и моего народа.
Пилот одобрительно мотнул головой, и правитель Острова солнечного света мгновенно вознёсся над людской толпой. Та продолжала бурлить, испуская в небо лучи своих чистейших аур, всё так же суматошно перекликалась, переливаясь беловато-золотым оттенком, поэтому господину солнечного пристанища пришлось призывно взмахнуть свободной рукой, чтобы утихомирить жителей.
Когда же колебания ярких брызг успокоились, тонкие белые ручонки были опущены, а полыхающие голубым, прозрачно-жёлтым или медным глаза чётко концентрировались на повелителе, он раскатисто начал:
- дорогие мои друзья! – так воскликнул он, с гордостью вскинув на небо и потрясся свой маленький скипетр – как вы помните, совсем недавно на острове произошло событие, целиком и полностью изменившее наш привычный уклад жизни – прибытие в наши края делегации, посланной уважаемой правительницей Небесного острова, госпожой Анн Элайзой леди де Грассии. Поначалу мы не знали всех обстоятельств этой удивительной, в чём-то печальной истории, но экипаж был мирным, после многих сотен веков с момента вынужденного разрыва отношений с Небесным островом, его послы прилетели к нам, чтобы наладить пресечённую связь, интересовались нашей культурой и бытом, принимали самое активное участие в празднестве по случаю нового солнечного цикла… потом мне открылась вся правда, отважные посланники попросили у меня помощи и понимания. Оказалось, что с вторжением в небесную высь людей с наземного мира, вся наша жизнь может погрузиться во тьму. Станция «Вивет», упивающаяся желанием лишить Небесный остров независимости и прибрать к рукам его несметные богатства, вполне может стать серьёзной угрозой и для наших земель, с этим нельзя не считаться. Но не бойтесь! - звонко поспешил успокоить их Герольд, и вновь перевёл внимательный взгляд на команду – на этих прекрасных проводах я хотел бы пред всеми уверенно объявить: с этого же солнечного оборота, отныне и впредь Небесный остров вовек может рассчитывать на дружбу и союзничество Острова солнечного света, стоит вам только послать весточку в нашу сторону, как мы немедленно выступим в путь с подкреплением!
-ур-а-а!! – гулко прокричал народ Острова солнечного света, опять подняв руки к солнцу, чтобы воздать хвалу младому властителю.
- вот здорово! – счастливо подскочила растрёпанная малышка, задорно толкнув старшую сестру, замершую на месте, подобно каменной статуе. Та взглянула на неё немало обескуражено, и по распахнутым глазам можно было легко понять, что она едва ли осознаёт реальность происходящего – послушай: возможно, мы и потеряли наше заветное желание, но, по-моему, вместе с тем мы обрели нечто большее – замечательных друзей!
Эми взволнованно кивнула сестрёнке, от неожиданности у неё в горле встал ком.
Когда радостная юная девочка обратила зелёный взор на пилота и телохранителя, то заметила, что те тоже словно одеревенели от внезапного объявления, но в то же время обменивались друг с другом быстрыми взглядами, в которых также, вероятно, мелькали сомнения в правдивости этих речей. Дарену потребовалось с полминуты для того, чтобы смириться со сказанным, а после чуть ли не раскинуться по платформе, благоговейно рухнув на колени, всем видом своим демонстрируя нескончаемое почтение.
- господин Герольд! – не скрывая эмоций воскликнул он, дабы привлечь его внимание – вы даже не знаете, как много это значит для всех нас!..
Узрев главного пилота в таком приниженном положении, тот тут же вернулся к платформе и, обхватив восемнадцатилетнего лидера сопротивления за плечи, самолично участливо поставил его обратно на ноги. Затем вновь обернулся лицом к толпе и громко, отчётливо произнёс на глазах у всех:
- это я должен быть благодарным за то, что ваша судьба – защита родного острова – послала вас в мои чертоги. Пусть вас не смущает то, что они извечно залиты великим солнцем – мне уже давно известен каждый их пустынный уголок, всякая мельчайшая песчинка, выброшенная ветром на асфальте – всё это обыденно и скучно мне. В малолетстве я был избран предыдущим господином в качестве приемника, но меня всегда тяготила такая участь, моё влияние, могущество, долг перед подданными… они не давали мне покоя: я чувствовал, что был рождён для чего-то совсем иного, нежели царственный престол. Но я принял это, и правил. Прилежно соблюдал все устои государства, как мог, пытался быть мудрым, честным, справедливым и не хотел никого обделить, но ощущение того, что мне чего-то не хватает, почти не покидало меня до недавних событий, будто само сияние Острова солнечного света померкло для меня. Но когда я впервые увидел вас, бесстрашных посланников с другой земли, моя жизнь вновь обрела свет, будто бы я спустя долгие столетия правления наконец-то получил глоток свежего воздуха. Всё благодаря вам, - он снова обратился к участникам экипажа, чтобы каждого из них представить своим подданным, начав с девочек – тебе, Эми, твоей прелестной сестрёнке, вам тоже, Дарен, Александр и умелой Марго, - искренне признался он, мягко кивнув главному пилоту и широкоплечему сопровождающему – я спустя много солнечных циклов понял, что так довлело надо мной, что настолько опостыло – ограниченность, отрешённость, невозможность иметь отношений с родственной землёй, невозможность прийти ей на выручку, если то потребуется. Я искал способ связаться с великой госпожой, искал, но всё не находил, пытался вернуть к жизни фабрику по производству солнечных воздушных шаров, но всё без толку… может быть, вы пока что не одолели коварную станцию, но в моих глазах вы давно стали героями, и этого не изменит ничто. Вы научили меня и мой народ тому, что какая бы сильная обида ни владела нами в те мгновенья, как бы ни была глубока наша размолвка и сколько бы времени ни прошло с тех пор, наши тонкие узы очень крепко соединили нас, и никому из нас не под силу разорвать эти нити, сколько бы сил они не прикладывали к этому – Небесный и Солнечный острова по-прежнему неделимы, как и миллионы циклов назад. Прошлые правители это не понимали и продолжали таить в себе безосновательную горечь, но я понял. И покуда эта зловещая тень висит над Небесным островом, она опасна для всех нас. Мы не смеем оставаться в стороне, когда речь идёт о благоденствии небесного мира, единого для нас. Если надобно, мы вступим в кровопролитное сражение, потеряем множество жизней, но мы сделаем всё, чтобы помочь остановить напасть.  Это наш долг, как детей Небесного мира и солнца!..

И вновь раздался гул оглушительных рукоплесканий и выкриков. В этот момент, Марго, подчинив себе всё управление, во-видимому, позволила себе прибавить скорость, потому как дирижабль команды скоро очутился в проёме златых врат. Однако Герольд всё ещё не отставал от них, судя по всему, не в силах расстаться с Эми.
- я и Александр пожалуй направимся в кабину, - отметил Дарен для сестёр – когда сможете, присоединяйтесь.
Так Рина и Эми остались на платформе один на один с певцом солнечного света. В небесно-голубых, проникновенных очах солнечного господина читалась тяжёлая грусть, будто он, не успев отпустить их, уже извёлся от тоски. Эми чувствовала, как он сильно желал в те минуты вновь взять её за руку, прижав ладонь к губам, но никак не осмеливался, держась в стороне...
- я всегда буду помнить о вашей доброте, - сказала семнадцатилетняя девочка – обороты, проведённые на Острове солнечного света были просто неповторимы! Как жаль, что мы не можем дать вам что-либо взамен…
Но лишь Рина уловила ноты последней фразы, её необыкновенно осенило, и взгляд её вспыхнул ясным огнём. Малышка аккуратно, но настойчиво потеребила краешек клетчатой юбки раскрасневшейся сестры а после, дождавшись, когда та с удивлением нагнётся к ней, с жаром зашептала ей что-то на ухо.
Лицо Эми вдруг переменилось, в янтарном взоре возник новый перелив, и она, скорее всего, довольно скоро согласилась с предложением сестрёнки. Как Герольд ни пытался узнать содержание Рининых шёпота, он не смог этого сделать, и пристальной пытливостью посмотрел на семнадцатилетнюю девочку, едва она опять поравнялась с ним.
Та застенчиво помялась, запустив цепкие пальцы в карман юбки. Прошло несколько секунд, прежде чем она нащупала и извлекла оттуда очень красивую деревянную фигурку, какую бережно протянула к нему на сложенных ладонях. Младой наместник солнца незамедлительно распознал её – это была точная копия Небесного острова в миниатюре, их главный талисман.
Эми робко переглянулась с Рине, словно нуждаясь в её подтверждении, и, получив от неё таковое, несмело сказала:
- мы понимаем, что эта фигурка никак не сравнима с вашими заботами о нас, но мы надеемся, что вы примите её, как напоминание о Небесном острове, о нас.
- разумеется, Эми! – тотчас откликнулся правитель, осторожно переняв в свои руки её подарок – ты можешь мне не верить, но для меня любая вещь, полученная от моих милых друзей – истинное сокровище, будь то даже мелочь или безделушка. Я буду беречь её, как зеницу ока!
- я верю, - впервые за долгое время Эми смогла явить свою настоящую, истинную, а вовсе не вымученную улыбку.
Она сама аккуратно подала ему свою ладонь, и солнечный воздыхатель в последний раз прикоснулся к ней, но совсем ненадолго, ведь непроницаемые прутья златых врат вскоре разделили их, нежная ручка семнадцатилетней девочки бесповоротно выскользнула из его перчаток.
Герольд отпустил её, болезненно сжавшись и понурил голову. Пускай он ничуть не жалел об этом, на глаза юного правителя в любой момент могли навернуться слёзы расставания, бывшие для него намного острее, чем стеклянные осколки. Когда громадный дирижабль, набравший к тому времени значительную скорость, прошёл через распахнутый пред ним проём, уважаемые гости солнечного господина начали стремительно удаляться, и скоро достигли такого расстояния, при котором превратились в не более чем наполовину размытую, неказистую точку вдалеке. Великодушный остров же скоро обернулся для них самих рассеянными бликами, поспешно тающими позади.
Всё было кончено, и народ Острова солнечного света, призванный на площадь Герольдом, дабы почтить дорогих посланников, принялся расходиться по своим делам. Пышный свет аур, блиставших на всевидящем солнце, быстро сошёл на нет, будто бы растворился, плавно распределившись по осенённым землям, когда на разогретый асфальт наконец снизошёл с неба последний подобный огонёк. Один, единственный, но самый яркий из всех, он дольше всех других пробыл там, даже когда опомнившиеся прислужники, весьма озабоченные его самочувствием, вернулись к нему и взялись уговаривать вернуться во дворец, приступить к отложенным делам или хотя бы просто отобедать там, доселе в течение этого оборота ими не занимаясь, он не поддавался: только качал головой, бормоча что-то спешное и не слишком понятное.
 Он продолжал глядеть на неизмеримые просторы расстеленного вокруг небосвода, целиком и полностью поглотившие в себе воздушное судно, да изредка переводил свой ясный, сконцентрированный взор на крохотный подарок, оставшийся лежать в его руке. Проворачивая его перед собой, с чистой пытливостью поднося его к лицу, юноша надеялся отыскать среди отточенных малюсеньких башен великого небесного дворца ответ на главный свой вопрос – когда же они увидятся снова?..

Две сестры плохо помнили, сколько времени – минут, а может быть и часов – они провели, смотря в даль, заполняющуюся синим небом, но всё ещё таинственно блестевшую. Когда, по вмешательству главного пилота, полёт стабилизировался, они уселись на том же краю платформы, свесив туфельки вниз, и крепко обнялись.
Не говоря более не слова, не выпуская друг друга, они глядели на линию горизонта, где совсем недавно виднелись бесконечные ворота. Ныне они не находили их в пределах своего зрения, однако солнечная обитель до сих пор прибывала с ними, её манящие лучи, ставшие незримыми витали вокруг них, желая поделиться теплом. Это тепло не оставляло их, оно обращалось тысячами добродушных возгласов, голосов, принадлежащих жителям радушного острова. Каждый из них хотел поделиться своим напутствием:
- ты так замечательно плясала на празднестве нового солнечного цикла! Мы верим, что у тебя с друзьями всё получится и ты непременно станцуешь с нами на следующем торжестве!.. – слышались Рине бодрые надежды милых подружек-девочек из плясового коллектива.
- удачи вам!
- поделитесь с родным островом нашим светом. Пусть он отогреет и укроет его от невзгод!
- да здравствуют посланники Небесного острова!
- мы знаем, вы сумеете отстоять свою родину. Передавайте привет госпоже Анн! – эти неожиданные строки, приносимые ветром, слегка встревожили их: женский, ровный голос показался смутно знакомым…
- прощайте, милые друзья! Да будет путь светел и открыт для вас.
После того, как до них дошёл этот ласковый тон, они были абсолютно уверены, что там, на границе обширной площади, подле распахнутых златых врат продолжает сидеть и туманно всматриваться в синее небо элегантный светящийся силуэт. И сколько бы не повторяли ему служители о надобности возвращения в палаты, он раз за разом просит всё новые и новые минуты, не переставая вертеть в руках резную фигурку Небесного острова, размышляя о его судьбе и судьбе тех, кого он столь твёрдо принял своими друзьями…