Когда ты рядом. 83 глава

     Паша немного волновался, стоя перед дверью Юлиной квартиры. Глубоко вдохнув, он немного расслабился и позвонил в дверь. Юля ждала и волновалась не меньше его, дверь она открыла тут же, словно ждала в прихожей.
     - Привет! Держи, это тебе... и это тоже, а... товарищ полковник, как его настроение? - зачем-то спросил Паша, целуя Юлю в щёчку и протягивая ей цветы и коробку шоколада.
     - Не волнуйся, дома он в штатском и просто Валерий Владимирович Михайлов. Не стоит к нему обращаться по уставу. Он очень добрый, ты и сам в этом вскоре убедишься. Проходи в комнату, - сказала Юля, взяв из рук Паши цветы и конфеты.
     Валерий Владимирович сидел на диване с газетой в руках. Обстановкой в стране, сын ветерана войны, был недоволен. Его отец, Владимир Николаевич Михайлов, погиб в конце войны у стен Рейхстага. Мама маленького Валеры поверить в это не могла, ведь объявили о полной капитуляции немцев, все праздновали Победу над фашизмом... Любовь Ивановна ждала мужа до последнего. Она не верила, что её Володенька погиб, пройдя всю войну. Мама умерла с фотографией мужа в руках, ей не было и пятидесяти лет. Но сына она воспитала достойного.
     Когда молодые люди вошли в комнату и Паша поздоровался, полковник Михайлов поднял голову
     -  Здравия желаю, Валерий Владимирович! - громко сказал Паша.
     Мужчина поднялся с дивана и протянул руку.
     - Здравствуй, Беляев... Павел! Присаживайся, Юля старалась для тебя, стол накрыла. Значит, вы решили пожениться? - с ходу начал Валерий Владимирович.
     Паша присел было, но после его слов, тут же привстал. 
     - Ты садись, сынок. В ногах правды нет. Впрочем, правды сейчас нигде нет... ладно. Юля? Неси горячее, в ожидании Павла, ты и меня не накормила, - по привычке громко, сказал полковник.
     - Папа? Паша подумает, что я тебя голодом морю. Я сейчас... - ответила Юля и вышла на кухню.
     - Как служба, младший лейтенант? - зачем-то спросил полковник.
     - Служба идёт, Валерий Владимирович. Мразей на наш век хватит, а мы постараемся, чтобы их становилось меньше. Да... мы с Юлей решили пожениться. Я приехал из Сибири, учусь в Академии и живу в общежитии. Не думайте, я постараюсь купить квартиру, не сразу, конечно,-  совершенно спокойно рассказывал Паша.
     Полковник с грустью улыбнулся, обескуражив парня. Паша замолчал, подумав, что сказал лишнее. Наступило молчание, Юля с ужином не торопилась, понимая, что мужчинам нужно поговорить, да и разговор она слышала, отец всегда говорил громко.
     - Квартиру в Москве купить практически невозможно. Ты и сам знаешь, недавно вашей группой было раскрыто дело о чёрных риэлторах. Да и стоят они... ладно, дело вовсе не в этом. Юля - моя единственная дочь и после смерти её матери, мы живём в этой квартире. Старикам многого не надо, ни эту квартиру, ни ту, что моя тёща оставила единственной внучке, я с собой в могилу не заберу. А у вас дети появятся, о будущем детей нужно подумать заранее, сам понимаешь, какие сейчас времена, а дальше что? Не думаю, что будет по-прежнему. Советский союз развалили и разбитую чашу не склеить. Поэтому, отложи свою гордость, лейтенант, поженитесь, да... понимаю, молодые хотят жить отдельно от стариков, поэтому вы можете жить в квартире моей тёщи, теперь уже в Юлькиной квартире. В будущем, если у вас получится купить квартиру, что ж, тогда и переедете. Юля? Ты что, уснула, дочка? - крикнул Валерий Владимирович.
     - Иду, папочка! - ответила Юля и через пять минут она вынесла супницу, приборы стояли на столе.
     Она налила суп в три глубокие тарелки и сама села за стол.
     - Ешь, Павел, Юля очень вкусно готовит.  Сам в этом убедишься, - начав есть, сказал Валерий Владимирович.
     Паша размышлял над словами полковника. Да, он понимал, Юля его любимая, единственная дочь, у неё трёхкомнатная квартира в центре Москвы...
     - Но, чёрт возьми, это её квартира, я что... иждивенец какой? - отправляя в рот ложку, думал Паша.
     Видимо, это его мучило и он нечаянно произнёс мысли вслух:
     - Я не смогу... так нельзя...
     Валерий Владимирович и Юля, перестав есть, посмотрели на него. Паша с недоумением посмотрел на них, а потом сообразил, что сказал это вслух.
     - Валерий Владимирович... я хотел бы с Юлей поехать в свою деревню. Родителям сказать, что женюсь и они непременно захотят сыграть там свадьбу. Прошу для себя и для Юли двухнедельный отпуск. Дорога туда и обратно займёт больше недели, ну и хотелось бы с родителями недельку побыть, - сказал Паша.
     - Добро! Когда ехать собираетесь? Негоже ехать без регистрации брака, - ответил Валерий Владимирович.
     - Мы с Юлей давно подали заявление в ЗАГС, надеюсь, нас на днях и распишут. Мы были бы рады, если бы на нашу свадьбу и Вы бы приехали, товарищ полковник! - сказал Паша.
     - Конечно приеду. Ты, Паша, хороший парень, смелый, умный. Понимаю свою дочь, я ведь для единственной дочери желаю лишь счастья. Тут мы с тобой субординацию не соблюдаем и не нужно. Давай договоримся, в домашней обстановке - я отец твоей жены, на работе - я полковник и твой начальник. Так будет правильно.
     А сейчас мы с тобой говорим, как будущие родственники. И я хочу сказать тебе, Беляев, когда я приехал в Москву из Краснодарского края, я тоже учился в Академии, жил в том же общежитии, что и ты сейчас. Я женился на матери Юльки и у моей жены, на тот момент, была квартира в центре Москвы, она там с матерью жила. Пришлось и мне переехать к ней после свадьбы. А эту квартиру я покупал уже много позже, когда работал начальником УГРо Дзержинского района Москвы. Поэтому, тут нет ничего зазорного, разве ж в квартирах дело? Правда и я поначалу чувствовал себя эдаким иждивенцем. Но тёща моя, светлая ей память,  интеллигентная женщина, прекрасный человек, добрейшая и очень умная, многому меня научила.
     Её отец был военным врачом, погиб во время войны, их госпиталь попал под бомбёжку. Да... та война наделала много бед, до сих пор эхом разносится боль. А внуки тех, кто проливал свою кровь, жизни отдавал за них,сейчас что делают, мерзавцы? Свастики на руках, лозунги антисоветские и ведь невинных убивают! Разве раньше мы разделяли людей по национальному признаку? А воевали не отдельные национальности, а единая страна, Советский союз! - с болью, громко говорил Валерий Владимирович и вдруг стукнул кулаком по столу.
     - Мой отец погиб в самом конце войны... мать прождала его до последнего своего вздоха... - уже потише, произнёс мужчина.
     Наступило молчание.
     - Я второе подам, - встав из-за стола и собрав тарелки, сказала Юля.
     Через несколько минут, она занесла в тарелках гарнир, пюре и гречку, с котлетами и тушёными овощами.
     - Юля... достань графин и две стопки, - не поднимая головы, попросил Валерий Владимирович.
     Юля молча встала и открыв дверцу мебельной стенки, взяла графин с водкой и две рюмки. Валерий Владимирович налил водку и поставил одну рюмку перед Пашей.
     - За тех, кто пал смертью храбрых, в бою... в Великую Отечественную... за отца моего, за тестя... не чокаясь... - произнёс полковник и выпив, поставил рюмку на стол и налил по второй.
     Паша тоже выпил, закусив огурцом. Он молчал, понимая чувства Валерия Владимировича.
     - Ладно. Как распишитесь, выезжайте с Юлей в твою деревню, Павел. Я ко дню свадьбы приеду, лучше в выходной и на самолёте, времени нет на поезде разъезжать. А вы молодые, вам можно, - сказал полковник, опрокинув вторую рюмку и принимаясь за второе.
     Уходил Паша с лёгким сердцем. Этим вечером он узнал, какой светлый и честный человек, отец Юли. Прямой по натуре, принципиальный и требовательный, прежде всего к себе, он никак не мог смириться с политикой Михаила Горбачёва, а следом и Бориса Ельцина. Всё надеялся, что Владимир Путин изменит жизнь к лучшему, хотя и понимал, что воссоединение огромной страны уже навряд ли произойдёт и прежние времена канули в лету, в историю, если, конечно, потомки вспомнят, как воевали, трудились и жили их деды и прадеды.
     Юля вышла провожать своего жениха и они, не выходя из подъезда, долго целовались в темноте.
     - Скоро общежитие закроется, поезжай уже, милый, чтобы я не волновалась, - чмокнув Пашу в нос, сказала Юля. О том, что Валерий Владимирович предложил ему остаться у них, а он вежливо отказался, Юля напоминать не стала.   
     Попрощавшись с Пашей, она вернулась в квартиру и всё ждала, что же скажет про Пашу отец. Валерий Владимирович медлил, открыв газету и делая вид, что читает. Юля села рядом с ним, обняв отца за руку и прижавшись к его крепкому плечу.
     - Я очень рад за тебя, дочка. И спокоен. Мирового парня тебе жизнь подарила, цени это. Надёжный и главное, настоящий мужчина, сейчас таких мало. Я могу спокойно передать тебя в его руки, Юлька, - сказал Валерий Владимирович, целуя дочь в голову.
     Через несколько дней, Паша и Юля расписались. Пришли Олег и капитан Ледогоров, Валерий Владимирович поздравил молодых, когда те вернулись после ЗАГСа в отделение и тут же уехали на вызов. Вечером все пошли в ресторан, но Валерий Владимирович идти отказался.
     - Не могу я со своими подчинёнными в ресторане сидеть, дочка. Потом приезжайте домой, сами и посидим, - сказал он, обняв дочь в своём кабинете.
     В этот день, Юля взяла ключи от квартиры, которая осталась ей от бабушки, Валерий Владимирович не стал прятать ключи, как это делал раньше. Он повесил их на стену в прихожей, над зеркалом. И когда, вернувшись с работы, не увидел их на месте, он лукаво усмехнулся.
     - Надеюсь, скоро они подарят мне внука... - прошептал этот крепкий, сильный и волевой мужчина.
     Мысль о том, что скоро он останется один, угнетала его, но Юля намекнула ему, что не против того, чтобы он женился.
     - Вот ведь девка! Всё замечает, - снимая мундир и вешая его в шкаф на вешалку, загадочно улыбнувшись, пробормотала Валерий Владимирович.
     После ресторана, когда молодых поздравили и подарили настенные часы и бра на стену, Паша и Юля поехали к ней на квартиру. Он неистово целовал её уже у дверей, когда она, волнуясь, никак не могла попасть ключом в замочную скважину. Наконец, они вошли в прихожую и положив подарки на полку, обнявшись и целуясь,  прошли в спальню, раздеваясь на ходу.
     Юля, задыхаясь от объятий и долгих поцелуев Паши, легла на кровать и закрыла глаза. Минуту, Паша стоя над ней и восхищённо смотрел на обнаженное тело жены, потом провёл ладонью по плечам, маленькой, упругой груди и животу.
     - Юлька... какая же ты красивая... у тебя кожа, как у младенца... я люблю тебя... я очень тебя люблю! - ложась с ней рядом и не переставая ласкать её, произнёс Паша.
     - И я тебя очень люблю, любимый! Я никогда, никого не любила, ты мой первый и последний мужчина в жизни! - искренне воскликнула Юля, глядя на него.
     Через два дня они сели в поезд. Весь вечер, Юля готовила еду в дорогу, словно часто ездила в поездах. Она взяла термос, заварила кофе, положила хлеб и овощи, сложила в чашку котлеты, отдельно пожарила картошку и напекла пирожков с мясом и отдельно с капустой, не забыв оставить и отцу, положив в холодильник.
     - Сегодня воскресенье, значит в следующее воскресенье, ждём Вас в деревне Будённовск на свадьбу, Валерий Владимирович, - прощаясь с тестем, сказал Паша.
     Ехать в купейном вагоне с любимым мужем, Юле очень понравилось.
     - Как хорошо, что мы решили ехать поездом, красота вокруг такая! Я и не предполагала, что за Москвой так красиво и природа божественная, - прижавшись к Паше и глядя в окно, сказала Юля.
     Валерий Владимирович, сказав, что делает им свадебный подарок, купил два билета в двухместный купейный вагон, Юля была ему очень благодарна. Ведь всю дорогу, а это несколько дней, они ехали одни. А заниматься любовью в дороге, под стук колес и раскачивание вагона, так романтично. Так думала Юля и была на седьмом небе от счастья.
     А в деревне, ни Соня, ни Виктор сына не ждали и тем более, не ждали и не гадали, что приедет он с молодой женой и собирается в деревне сыграть свадьбу. С Губкинска, молодые люди сели в такси и доехали до деревни быстрее, чем ехали бы на рейсовом автобусе.
     С собой Юля взяла подвенечное платье, правда, взяла она его на прокат, покупать не стала, решив, что носить его после свадьбы, она всё равно не будет. К платью она взяла диадему с вуалью, вместо традиционной фаты. Паше она ничего говорить не стала и тем более, не стала показывать платье и белые туфельки-лодочки. Из-за высокого роста, да и работа не позволяли ей надевать обувь с каблучками, ей было удобнее ходить без них, она редко носила такую обувь.
     Они вышли у дома Паши и вскоре вся деревня говорила о предстоящей свадьбе Паши и девушки, лицом похожей на подростка, с большими глазами, тоненькой, как тростинка и очень красивой.
     - Дашка-то покрасивше была! - сказала одна из соседок.
     - Дашка пожирнее кусок урвала, теперь она графа жена, не хухры-мухры! - ответила вторая.
     - Паша шибко любил её. Значит не судьба, пусть с этой счастлив будет, чего уж теперь... - произнесла третья.
     А в субботу вечером, в дом Сони и Виктора постучались.