Они рядом...

Пролог.

  Чёрное дерево росло на пустыре, за старым городским кладбищем, и оно вовсе не было чёрным, просто так его прозвала местная детвора. Прозвала за то, что на могучих ветвях-лапах давно не распускались молодые листья, а кора со временем стала похожа на тёмно-коричневый панцирь исполинского чудовища. Ходили легенды, пересказанные сотни раз в каждом дворе. Одна из них: дерево стоит много-много лет и не падает, потому что внутри него поселился злой дух. Вторая - иногда по ночам вокруг дерева загораются тысячи и тысячи огней, и если кто-то в такую ночь подойдёт близко, то исчезнет и никогда не вернётся.

 Именно к чёрному дереву и направлялся Макс. Он уже минул старое кладбище и ступил на покрытую сухой прошлогодней травой землю пустыря. На открытом пространстве ветер ещё сильнее задувал. И хоть днём в апреле было относительно тепло, но вот ближе к ночи будто просыпалась зима, и вместе с ледяным ветром выползал холод. Макс быстро замёрз в своей тонкой курточке и пожалел, что не надел под низ свитер. Но возвращаться было нельзя.

 Время перевалило за полночь. Но Макс был уверен, что дома его никто не хватится. Час назад, проходя мимо комнаты матери и её нынешнего сожителя, мальчик слышал характерное сопение, знак того, что оба дрыхнут и проснутся лишь утром. А утром он непременно уже будет дома, а если и нет, если одна из городских легенд не лжёт, то мать не будет бить тревогу и вздохнёт с облегчением, ведь в её взгляде Макс давно видел укор- укор в том, что он рядом, рядом долгие двенадцать лет и мешает ей.
 
  На тёмной синеве неба раскинулись сотни и сотни звёзд, а посреди них расположилась жёлтым бликом луна и казалось, что она усмехается смелости мальчика. А Макс всё шагал и шагал к чёрному дереву, затаив дыхание и оглядываясь по сторонам. Со всех сторон ему чудились шорохи, и казалось, что вот-вот из ниоткуда выскочит монстр и вцепится в горло. Но, конечно же, никакой монстр так и не появился, и мальчик благополучно добрался до места.

 Ночью чёрное дерево выглядело ещё более устрашающим: могучее и отбрасывающее нереально огромную тень, точь-в-точь чудовище с множеством лап. Хотя и днём они с пацанами не осмеливались слишком близко приближаться к нему. Макс и сегодня рискнул только потому, что проспорил, и теперь попросту не хотел выглядеть трусом в глазах девчонки, ставшей свидетельницей их игры.

 Макс достал телефон и сфоткал дерево. Вышло неплохо- жутко и зловеще. Сделал селфи себя на фоне чёрного чудовища. Неплохо. Осталось только забраться наверх.

 Он достаточно ловко взобрался на одну из самых высоких толстых ветвей и глянул вниз. Сердце ликующе ухнуло – высоко. Макс провёл ладонью на коре дерева. Не шершавая и грубая, а приятная на ощупь, будто бархатистая, и даже тёплая, будто дерево живое. Но страшно почему-то не стало. Наоборот, весь страх перед чёрным деревом куда-то исчез. И теперь мальчик с интересом разглядывал пустырь с высоты этого исполина.
 
 Пустырь, как пустырь. Разве, что прошлогодняя трава окрасилась в серебристый лунный цвет. И нечего устрашающего. Макс рассмеялся. Громко. Заливисто. Его смех раскатился эхом в ночной тишине. В ответ где-то со стороны леса ухнул филин. А спустя долю секунды вдали мелькнули огни.
 
 Сердце ёкнуло в груди мальчика. Неужели городская легенда не лжёт? И он словно остолбенел и не мог и двинуться с места.

  А огни мерцали, пропадали и снова мерцали. И были всё ближе и ближе.
 
  Вдруг оцепенение спало с Макса, и пришла паника. Он начал спускаться вниз, быстро-быстро. И в какой-то момент телефон выскользнул из кармана джинсов и, мигнув напоследок экраном, исчез в прошлогодней траве. А следом за ним упал и мальчик, нелепо взмахнув руками.
 
 С минуту он лежал на земле, уставившись в ночное небо. Сердце бухало в груди, на лбу проступил холодный пот и ныла ушибленная спина. Сморщившись от боли, Макс встал. Огляделся. Ничего. Мальчик нервно хохотнул, решив, что ему всё почудилось. Уже хотел брести домой, как вдруг в глаза ударил яркий свет, ослепив его на мгновение. А когда зрение вернулось, то Макс увидел, что со всех сторон на него надвигаются холодные огни, а позади них - размытые силуэты. Мальчик хотел закричать, но не смог выдавить и слова. Звуки будто застряли в горле…

1.

  ***

- Почему вы столько ждали? – вполне резонно задал вопрос следователь после того, как молодая женщина всё рассказала.
 
 Света сбивчиво, заикаясь, попыталась объяснить, что иногда Макс ночевал у друзей, пропадал целыми днями на улице, и что вообще её сын очень самостоятельный для своих лет. Служитель закона безразлично глянул на неё, что-то записал в своём блокноте и отпустил, коротко бросив, что они немедленно приступают к поиску. Вот и всё.

 Сердце всё ещё сильно колотилось в груди, когда она выскочила на улицу. Руки тряслись. Света отошла от здания полиции и, прислонившись к одному из деревьев, закрыла глаза и попробовала отдышаться. В глазах защипало, а потом она и вовсе разревелась, чувствуя себя никчёмной мамашей и полной дурой. Отчасти так оно и было. Макс пропал три дня назад. Ушёл из дома ночью или на рассвете, а заявление Света написала только сегодня утром.

  В голову полезли тёмные мысли. Путанные, чёрные мысли. Одна ужасней другой. И только сейчас ей стало по-настоящему страшно. Страшно от того, что она может больше никогда не увидеть своего сына. Того, кто изменил её жизнь более двенадцати лет назад. А в какую сторону? Она и сама толком не знала, или же просто не хотела знать.

  Но всё же слёзы быстро подсохли на её глазах. Света вернулась домой. Вадик (гражданский муж, с которым она жила уже больше года) лениво поднялся с дивана, подошёл к ней и, приобняв за плечи, сказал:

 - Они найдут его.

 В ответ она только хмыкнула. В глазах вновь защипало и она готова была опять разреветься.

 - А пока мы можем не бояться, что нас кто-то услышит…- прошептал он ей на ушко, не заметив её состояние, или, быть может, просто захотел утешить её таким образом. Его руки скользнули по талии и опустились ниже.

 Света почувствовала тошноту, скинула его руки с себя и раздражённо ответила:

- Я устала…

Близость с Вадиком казалась ей сейчас чем-то богохульным, гнилым.

***

   Комната сына встретила её тишиной, угнетающей и пустой. Из динамиков не гремела музыка, тяжёлая музыка, которую она так часто просила сделать потише. И не было никого. Ни самого Макса, ни его друзей, что иногда тусовались в комнате. Шум от компании мальчишек-подростков утомлял, но приходилось время от времени терпеть. Но теперь комната опустела и из неё будто вынесли все вещи. Она словно умерла, стала холодной без своего хозяина.

  - Где же ты, Максим? - прошептала она, сев на кровать, и сердце впервые наполнила настоящая тоска по сыну. Ноющая и непроходящая. Ведь несмотря на то, что многим мечтам и планам не суждено было сбыться из-за его рождения, она любила своего ребёнка.

  Свете исполнилось пятнадцать, когда она забеременела. Рассказать матери она набралась смелости не скоро, и аборт уже было делать поздно. Да, и мать сразу же твёрдо сказала: «Будешь рожать…» Столько лет прошло с того дня, но память запечатлела мельчайшие подробности. Вплоть до того, что на её ногтях был зелёный лак…

 От воспоминаний и мрачных мыслей Свету отвлёк Вадик, пришедший проверить всё ли с ней в порядке.
 
 - Вернётся твой оболтус. Никуда не денется…

 Он присел рядом с ней на кровать и протянул кружку с чаем. Она сделала несколько глотков и, тяжело вздохнув, положила голову на плечо Вадика. Всё-таки хотелось чувствовать хоть какую-то поддержку.

***

 Давным-давно стемнело, и город окутала мгла. Света ворочалась в постели, сминая простыни. Прошло ещё несколько дней после исчезновения Макса, а кошмары всё чаще и чаще мучали её по ночам. И эта ночь не стала исключением. Во сне она то вскрикивала, то тихо стонала. Ей снилась темнота, с разбросанными в ней яркими огнями, что приближались к ней всё ближе и ближе. И некому было разбудить её, вытащить из почерневшего царства Морфея. Вадик ушёл ещё вечером в ночную смену и должен вернуться только утром. А больше в доме никого не было…
 
  От резкого звука она подскочила в постели. Два удара по стеклу окна спальни, и сердце едва не выскочило из груди. По телу пробежала мелкая дрожь, а сорочка в миг пропиталась холодным липким потом. Света спустила ноги на пол, что показался ей ледяным, и прислушалась. Тишина. Абсолютная тишина. Слышен только шепот весеннего ветерка на улице.

  Света медленно подошла к окну и отодвинула тяжёлую штору. Выглянула в окно - темнота, чуть рассеянная тусклым светом одинокого фонаря у их дома. И никого. Она облегчённо выдохнула, хоть сердце всё ещё быстро колотилось в груди. Женщина уже хотела вернуться в постель, как вдруг в ушах раздался звон, от которого она опустилась на колени и зажала голову руками. Казалось, что мозг вот-вот взорвётся у неё в голове, а из ушей и носа пойдёт кровь.

 Но, он прекратился так же резко, как и начался. Из глаз Светы потекли слёзы, и она потянулась за мобильником на тумбочке. Звонок в дверь, и у женщины едва не остановилось сердце. Она на цыпочках подошла к входной двери, глянула в глазок, и тут же распахнула двери. На пороге стоял её сын. Бледный, с пустым взглядом, еле стоящий на ногах. Она крепко обняла его, расцеловала бледное родное лицо Макса и разрыдалась. Мальчик потерял сознание и тяжёлым грузом повис на матери. Света дрожащими руками набрала номер «скорой».

 2.

***

   Света сидела на старом продавленном диване в коридоре местной больницы и нервно кусала ногти. Доктор осматривал Максима всего несколько минут, а в её голове, подобно рою ос, собрались все самые ужасные мысли. Но вот врач вышел из кабинета, и Света сразу же вскочила с места и подбежала к нему.
 
 - Я осмотрел Максима, и не увидел физических повреждений, только небольшое истощение, - сказал доктор, - думаю, что через пару дней вы сможете забрать мальчика домой. А пока с ним пообщается психолог, и мы возьмём дополнительные анализы.

  Света закивала, а по щекам потекли слёзы. Доктор неуклюже похлопал её по плечу и вежливо попрощался, сославшись на то, что его ждут другие пациенты. Она же просидела остаток ночи в палате у постели Макса, не сводя взгляда с лица сына, щеки которого уже начали розоветь. Утром медсёстры, испугавшись её измученного вида, уговорили её съездить домой отдохнуть.
 
  Через пару дней, как и обещал доктор, Света и Вадик забрали Макса домой. Он так никому и не рассказал толком, где пропадал всё это время. Вопросы психолога и следователя ни к чему не привели, и они так и не смогли узнать, что произошло с мальчиком, который сбежал ночью из дома к чёрному дереву.

 - Его сознание абстрагировалось от случившего, но со временем он захочет поделиться, - говорил психолог, вручая Свете визитку, - некоторое время Максиму надо побыть дома. Но думаю, что через пару недель он окончательно придёт в себя.  А пока вам лучше быть рядом. В случае чего звоните.

  Женщина спрятала визитку в карман куртки и слабо улыбнулась. Она уже взяла на работе отпуск за свой счёт и планировала это время провести с сыном и без напутствия психолога.

***

  Света наблюдала за сыном сквозь узкую щель двери и не решалась зайти. Макс сидел за своим письменным столом и чиркал по листку бумаги простым карандашом. Рисовал какие-то непонятные символы. Снова и снова. Уже который день. Это сводило женщину с ума. Ей хотелось вырвать карандаш из рук мальчика, разорвать рисунки, и встряхнуть его. Всё лишь бы он стал таким же как прежде. Общительным, озорным и весёлым мальчишкой-непоседой.
 
  Монитор компьютера зиял темнотой и грозился засосать внутрь в неизбежную бездну. Прошло уже много времени, а маленький хозяин так ни разу и не оживил его, не зашёл ни на одну страницу в социальных сетях и не запустил ни одну компьютерную игру. Света пыталась сама включить, но Макс махал руками и повторял только одну фразу: «Они услышат…они рядом». И в его глазах, теперь по большей части пустых и лишённых эмоций, загорался чёрный огонёк, и голубые глаза темнели почти до тёмно-синих, от чего Свете становилось страшно ещё больше…
 
 Всё же, несмотря на колебания, она медленно вошла в комнату и тихо прикрыла дверь. Села напротив сына, и в очередной раз попыталась достучаться до него.
 
 - Максим…

 Мальчик продолжал водить карандашом по бумаге, не обращая внимания на мать.

 - Максим, что с тобой? Расскажи мне…

Макс оторвал взгляд от бумаги. Поднял большие голубые глаза на мать:

- Ничего, мама…- голос его был лишён эмоций, и он растягивал слова, как робот из нелепого кино.

 - Что с тобой случилось в ту ночь? - Света взяла мальчика за руку, - скажи мне…

 И вновь она не услышала ничего нового. Её сын будто повторял заученные наизусть слова.
 
- Я пришёл к чёрному дереву, залез наверх и увидел огни.

- А что потом, Максим? Что случилось потом?

- Я вернулся домой…

- Но где ты пропадал все эти дни?

- Я был среди огней…

 Света закусила до крови губу, чтобы сдержаться и не разреветься, и только погладила Макса по волосам. Сын потерял к ней интерес. Словно аутист, он опустил взгляд и вновь зачиркал карандашом по листку бумаги. Всё, как говорил психолог – память мальчика блокировала последние события. Сколько это может занять времени – никто не знал. Но временами Свете казалось, что он останется таким навсегда – заторможенным и вялым, и что эта маска чужака никогда не спадёт с него. И если раньше от него было много шума, то теперь эта тишина утомляла ещё больше. Даже Вадик время от времени бросал на мальчика настороженные взгляды и всё чаще и чаще задерживался на работе.

 ***

 И вот однажды вечером, вернувшись домой, Света увидела Вадика, взволнованного и взъерошенного, собирающего вещи в чемодан. Она не кинулась выяснять что случилось, а устало прислонилась к стене и не спускала с него глаз. А он даже не заметил её появления. Его руки тряслись, и казалось, что он хочет как можно скорей сбежать из дома.
 
 - Что ты делаешь? – тихо спросила Света.

 Вадик вздрогнул и резко обернулся. Из его рта вырвался нервный смешок, близкий к истерике.
 
 - Я ухожу…

И Вадик принялся утрамбовывать чемодан, что никак не хотел закрываться из-за наспех покиданных комом вещей.

 - Почему? - всё так же тихо поинтересовалась Света. Устраивать громкие сцены ей просто не хотелось, она чувствовала себя выжатой и усталой.
 
 - Почему…- задумчиво пробормотал Вадик и взглянул на неё.

 - Да, почему…

 - Ты хорошая, Свет…Но твой пацан, - мужчина на пару секунд замолчал, подбирая слова, - я и раньше не был в восторге от него, но сейчас…

 - Что сейчас? - чуть ли не прохрипела женщина, едва сдерживая слёзы.

 - Он меня пугает…- наконец выдавил из себя Вадик и опустил глаза.

 - Что он сделал? Он же почти всё время молчит…

 Вадик посмотрел ей в глаза. Было видно, что он колеблется и хочет ей что-то рассказать. И в его взгляде она увидела страх, неподдельный животный ужас. Но мужчина хмыкнул и не стал ничего объяснять.

 - Я ухожу…- повторил он, захлопнул чемодан, и секунду помедлив, добавил, - будь осторожна…

 И ушёл, так ей толком и не объяснив свои мотивы к внезапному разрыву.
 
 - Ну и вали, - зло выкрикнула она вслед теперь уже бывшему сожителю.

 И только когда его шаги стихли, а где-то в тишине весеннего вечера раздался шум отъезжающей машины, Света упала на пол и завыла, словно раненый зверь.
 
3.

 ***

  После ухода Вадика Света долго не могла уснуть. За окном уже вовсю раскинулась ночь, а она лежала с открытыми глазами, глядела на беснующиеся тени на потолке и не могла сомкнуть глаз, хоть и очень устала. В голове было пусто, будто некто высосал из головы все мысли и эмоции. Постель казалась не просто холодной, а ледяной. Света замёрзла, но вставать за пледом не было сил. Из комнаты Макса доносилось тихое сопение – знак того, что сын давно забылся сном. А она всё никак не могла провалиться в морок Морфея…

  Громко отбивали секунды старые часы в гостиной, приближая эту вечную ночь к новому рассвету, к новому дню. И хотелось, чтобы поскорей наступило утро, и солнечный свет как можно скорей разогнал тьму. Уж лучше суматоха дня, нежели бессонница во мраке ночи.

 И перед глазами уже начали расплываться тени, как вдруг нечто резко подняло её с кровати. Света, не помня себя, покинула свою спальню и приблизилась к комнате сына. Тихо отворила дверь и едва сдержала крик.

 Огромный силуэт, неестественно длинный и худой, склонился над постелью сына и тянул к его голове трёхпалые конечности, похожие на руки. Он явно почувствовал присутствие Светы и медленно повернул голову в её сторону. Огромные глаза, почти в треть лица твари, глядели теперь на женщину, а крошечный ротик кривился и словно хотел сказать ей что-то.
 
  Слова застряли в горле женщины, и она не могла произнести и звука. Взгляд твари будто парализовал её, обездвижил, сделал каменной статуей. Каждая мышца тела налилась свинцовой тяжестью и ноги будто приросли к полу. А Макс всё так же безмятежно спал, его грудь равномерно поднималась и опускалась, а по лицу не пробежалась и тень того, кто навис над ним. Сколько это длилось? Света не понимала, время перестало существовать, оно замёрзло в пространстве их с Максом дома. Тьма окутывала несчастную женщину, и перед глазами был взгляд существа, пришедшего извне…

 Света пришла в себя в собственной постели. Невесть кто укутал её пледом, всё лишь бы она крепко спала. По комнате гулял ветер, пробравшийся через открытую форточку. На полу разлился лунный свет, и женщина не понимала минуло всего несколько мгновений или пришла уже следующая ночь.
 
 - Максим! - крикнула Света и вскочила с кровати.

 От резких движений, она едва не рухнула на пол. В глазах на секунду потемнело, но женщина удержалась на ногах.

 ***

   Макс исчез. Его комната была пуста, и только ставни, распахнутого настежь окна, громко хлопали и нарушали ночную тишину. Света прислонилась к стене и медленно сползла на пол. Трясущимися руками она хотела достать мобильник из кармана, и расхохоталась, поняв, что на ней только ночная сорочка, а телефон мирно лежит на тумбочке возле её кровати в соседней комнате.
   
  Света вздрогнула. С улицы донеслись голоса. Два или больше. Она подскочила к окну и в полумраке ночи увидела только сына и больше никого. Мальчик стоял в нескольких метрах от дома. Его голова была задрана кверху, и он глядел на небо, по которому раскинулись тысячи и тысячи звёзд.
 
 - Максим! - крикнула она.

 Макс обернулся на долю секунды, в темноте его глаза блеснули, и он сорвался с места. Света, не мешкая, выпрыгнула в окно. И несмотря на то, что этаж был первым, поранила ногу обо что-то. Вскрикнула от боли, но бросилась догонять сына.

 Эпилог.

   Она бежала, чувствуя, как силы медленно покидают её, но не останавливалась ни на мгновение. Вдалеке маячила фигура Макса в белеющей в ночи футболке. Сын не сбавлял скорости, словно был чемпионом по бегу и весь этот марафон для него пустяковая пробежка. Света, напротив, уже закашлялась. И когда Макс резко встал как вкопанный, она перешла на шаг.

  Только сейчас женщина огляделась. Они были на пустыре, под босыми ногами хрустела прошлогодняя трава, а рядом раскинуло свои огромные ветви чёрное дерево, которое породило не одну городскую легенду. В детстве она верила в них, но став взрослой начала относиться к этому скептически. Но сейчас, глядя на этого исполина, который никогда не распускал листву, в душе женщины шевельнулся червячок страха.
 
 Она медленно подошла к сыну, положила руки ему на плечи.

- Максим, пойдём домой…

 Сын промолчал и только рукой указал куда-то вдаль.

- Что там, Максим? - спросила Света, и по телу побежала мелкая дрожь.
   
 Мелькнули огни в темноте. Много огней. Мелькнули и тут же пропали.

- Они рядом…- прошептал мальчик и сжал руку матери. Сжал крепко, словно тисками.
 
- Мне страшно, пойдём домой…- Света попыталась выдернуть руку, но не смогла.

- Больше не будет страха…- сказал Макс.

   Вспыхнул яркий свет. Света вскрикнула.  ОНИ окружили их со всех сторон. Света хотела бежать, но не могла и двинуться с места, все мышцы будто одеревенели и не слушались её.

   И она почувствовала, как нечто проникает в её голову, круша все мысли и эмоции, делая её марионеткой. Нечто, пришедшее извне. То, что всегда было рядом, затаившееся и невидимое, но теперь начавшее вторжение...

Конец, май 2021.