Непобедимое солнце, или Пелевин на карантине

Только страстный поклонник, или, точнее сказать, фанат какого-либо творца, испытывает неподдельное восхищение, когда его кумир вновь возвращается на проторенную лыжню. Более того, всякий авторский эксперимент и любые попытки испробовать нечто новое чаще вызывают глубокое неприятие у ярого фаната. И потому коммерчески успешные творцы не брезгуют самоповторами, а также неприкрытым фансервисом, для того чтобы не потерять свою дойную корову. Причем такие творцы готовы без стеснения наступать на неоднократно высмеянные критиками «те же грабли», равнодушно монетизируя свои слабые стороны.

К моему глубокому сожалению, демон маркетинга в равной степени похищает души как голливудских режиссеров (во что только превратили «Звездные войны»!), так и русских писателей-философов, к коим, без сомнения, принадлежит Виктор Пелевин (или когда-то принадлежал).

Отдавая дань уважения одному из немногочисленных писателей нашего Нового Смутного времени, я, тем не менее, зарекался читать его последние труды. Чисто по-человечески я прекрасно понимаю его мотивацию, но как искушенный читатель — больше не имею права тратить свободное время на прочтение одной и той же книги. Два раза — можно. Три? Только что-то многоуровневое и действительно глубокое. Четыре? Разве что темные уголки извилин некоторых гениальных безумцев! А Пелевина, который пишет в целом про одно и то же, я и так начитался достаточно, потому что все его романы примерно об одном.

Вероятно, я кругом не прав и замысел постперестроечного буддиста состоит в том, чтобы вовремя давать своим поклонникам дозу просветления… Что ж! В таком случае я самый безнадежный ученик в его филологической пастве, ибо то ли я запутался в дебрях его разума, то ли промчался сквозь них навылет и встретил по ту сторону посмеивающегося над моим чрезмерно серьезным взглядом на вещи старика Дона Хуана.

Но как так вышло, что я все-таки опять держу в руках роман Виктора Олеговича (вернее, усугубляю светобоязнь электронной версией; к слову, в двух книгах! знаете, какое-то уж излишне коммерческое просветление, хотя я же сам сказал про «дозу»...)? Меня подкупил реверанс в сторону феминистического дискурса, и как продвинутый представитель молодого поколения (к которому и обращены все посылы романа «Непобедимое солнце») я поддался демону маркетинга и предательски убил несколько вечеров, путешествуя по миру вместе с мажоркой Сашей Орловой.

Не скажу, что при прочтении я испытал сильное разочарование. Мои ожидания полностью подтвердились: плоские характеры героев, очередной поток пустых откровений от писателя-фокусника и анекдотичная вселенная, которая, ясен пень, так же правдоподобно показывает нашу с вами реальность, как ее показывают соцсети.

Пелевин видит мир искаженно, подобно людям в пещере Платона, только в его случае вместо пещеры — интернет. Он остроумно обыгрывает все текущие тренды, но в этом не чувствуется настоящей жизни. В принципе, для анекдотичной истории это и неплохо, однако в «Непобедимом солнце» все эти свои меткие твиты Виктор Олегович вываливает на читателя практически бессвязно. И выходит какой-то сумбурный анекдот без внятной структуры. Видимо, гордость не позволяет писателю завести официальный аккаунт в Twitter, а найти применение битком набитой язвительными замечаниями тетрадочке хочется!

Персонажи часто бывают носителями идей писателя. Вспомним тот же диалог Ивана и Алеши Карамазовых — один из важнейший, по сути, трактатов для философской системы Достоевского. Но, во-первых, очень многое зависит от самих идей, а во-вторых, самих персонажей нельзя делать стереотипными болванчиками. Правда, для шутливой притчи это ни в коем случае не является серьезным просчетом, но тогда не нужно было позиционировать «Солнце» как роман о представительнице миллениалов. Ведь Саша Орлова, несмотря на свою бисексуальность, незашоренность и рефлексию относительно возраста, настолько же правдоподобна, насколько правдоподобны Татарский, Чапаев и Омон Кривомазов. И дело вовсе не в том, что Саша почему-то помнит пионерлагерь, а в ее двухмерности. Да, Пелевин, конечно, не Моэм!

Тем не менее роман написан не без злободневной сатиры, вызывающей улыбку. Пелевин по-прежнему на голову выше и бегбедеров, и минаевых. Только несколько раздражает хэштеговость текста. Кажется, грибных дел мастер прямо-таки боялся написать хотя бы одну страницу без упоминания «плэйстейшенов», «трансерфингов», «квантовости», «VR» и «нетфликсов».

Пелевин рассуждает даже о постиронии, воспетой зумерами в интернетах: «И если я старательно изображаю сейчас высокую иронию (или цинизм – я не всегда понимаю, в чем разница), то просто потому, что все это тоже входит в правильный коктейль, составляемый для нас где-то там». Жаль, что это не изящно обыгрывается, а лишь упоминается ради хэштега. Какой-то занятной и логичной концепции вроде «вау-эффекта» здесь не ждите! Тут лишь одни твиты, разбавленные отсылочками, пародиями и деконструкциями.

Саша Орлова говорит, что подписана на продвинутость, а ее определяет рынок. И лет десять назад пелевинщина и впрямь была чтивом продвинутых читателей. А сегодня продвинутая молодежь с большим увлечением смотрит YouTube и Twitch, а книги ей едва ли интересны. Особенно когда какой-то бумер пытается их впечатлить тем, что было в моде у молодняка девяностых и начала нулевых: буддизм, йога, медитации и матрица (сейчас это уже просто неприметный фон нашего быта). Выше я писал, что Пелевин маниакально шпигует роман всеми свежайшими трендами, но вот развернуто раскрывает он тренды исключительно своей молодости, а остальное в его списке — хитрый кликбейт.

Писатель Виктор Пелевин — отшельник, обосновавшийся в виртуальном пространстве. И не только на время карантина. В этом его главная слабость. Справедливо то, что сейчас мы все в той или иной степени перешли в виртуальный мир, но заботы мира материального никуда не исчезали! А писатель, убегающий от реальности, не способен ее охватить и обуздать. Отшельник не напишет про жизнь.