Дорога в Мосгосантракт. Глава 6

Редакция телепередачи «С нами в курсе» телекомпании НТЛ располагалась в центре Москвы на Остоженке, в старом особняке, некогда принадлежавшем графу Олсуфьеву. Дом в конце прошлого века был отреставрирован и выставлен на торги московским правительством. Конечно же, условия аукциона и механизм его проведения были заранее известны Юрию Лебединскому, создателю и основному акционеру телекомпании НТЛ. Он-то и приобрел этот лакомый кусочек в самом сердце Москвы. Третий этаж был превращен им в личные шикарные апартаменты. Подняться туда можно было только на особом лифте. Двери лифта были бронированные. Гостям охрана каждый день выдавала для пользования лифтом новый код. Но два первых этажа использовались Лебединским в качестве офиса. Сотрудниками телеканала «Вы в курсе» были люди в основном молодые, амбициозные и даже авантюрные. Получая неплохие зарплаты и бонусы в конвертах, они рыскали по Москве и всей России в поисках сенсационных новостей и скандальных историй. В средствах они были неразборчивы. Рейтинг телекомпании и передачи непрерывно рос. В прайм-тайм вся страна, прильнув к телеэкранам, в прямом эфире следила за очередным сенсационным скандалом или громким разоблачением.
В отдел писем передачи «Вы в курсе» и поступило письмо из Московского государственного дома ветеранов сцены от некой Аллы Ивановны, работающей в пансионате массажисткой.
– Валерий Константинович, разрешите? – секретарша Юля слегка постучала и открыла дверь заведующего информационным отделом компании НТЛ.
– Давай заходи, если ненадолго. Чего там у тебя? Что-то срочное? – заведующий отделом информации Игорь Владимирович Рубанович, по кличке «Чеготам», был человеком совсем еще не старым, даже, можно сказать, молодым, но в свои сорок два года успел сменить несколько стран, с десяток городов и множество редакций. В телекомпании НТЛ он работал всего полгода, но уже успел проявить себя как человек гибкий, деятельный, очень креативный, а главное – совершенно беспринципный. Подобных людей в компании очень ценили и всячески поощряли.
Высокий, худой, бритый наголо, всегда в свежей белой рубашке, узких, слегка укороченных брючках, и казавшемся тесном пиджачке, он производил впечатление старшеклассника, вырвавшегося на сутки-двое из-под опеки родителей и учителей. Сотрудники откровенно побаивались его взрывного и непредсказуемого характера.
– Ты мне свун давай, мать твою, где свун? – орал он на летучках и швырял со стола на пол стаканы и бутылки с боржоми.
– Я, Игорь Владимирович, это… – Юля слегка тряхнула головой, и ее длинный рыжий хвост по замысловатой траектории переместился со спины на пышную грудь.
– Чего там это? Давай по делу, я спешу, ты, как всегда, не вовремя, – Игорь Владимирович отшвырнул на край стола какой-то документ, который до этого он тщательно изучал, вскочил со стула и уставился на Юлю. – Ну, излагай членораздельно.
– Излагаю, – Юля кивнула головой, и ее челка пришла в волнение. – Получили сегодня письмо из Дома инвалидов от актерки какой-то, или нет, точнее, от массажистки, кажется. Пишет, что постоялец их… ну, сосед ее по дому этому, то есть нет, клиент...
– Короче, суть в чем? – перебил Юлю Игорь Владимирович. – Воду не лей. Давай по существу.
– Да, так вот. Пациент ее, врачихи этой, некий… сейчас, как его, – Юля заглянула в письмо, которое до этого держала за спиной, – да, вот, Михайловский А. Л. Имел, ну так сказать, роман с Бжеской. Ну да, ни больше ни меньше как с самой Бжеской, – добавила она и многозначительно посмотрела на Игоря Владимировича.
– С той самой Бжеской, которая отъехала три дня назад? Народной, заслуженной? – удивленно спросил Игорь Владимирович. Взгляд его уперся в Юлину челку. – Ты ничего не путаешь?
– Вот, можете сами письмо прочитать, – Юля протянула два смятых листочка в клеточку. – Эта врачиха говорит, что сын Бжеской – совсем не ее сын… Ой, то есть я хотела сказать, не от ее мужа законного, а от этого артиста, Михайловского. Она утверждает, что есть у нее неопровержимые доказательства – письмо Бжеской актеру этому. Готова продать материалы. Но главное – хочет участвовать в передаче, звездой телеэкрана стать, в эфир просится. Вот так, Игорь Владимирович.
– Мм-да… Интересно. Очень даже неплохо, – пробормотал Рубанович. Несколько мгновений он кивал головой, по-видимому, обдумывая что-то, как всегда, креативное.
– Ладно, хорошо, – он хлопнул рукой по столу. – Молодец, что выловила карася, давай письмо и иди работай.
– Я стараюсь, Игорь Владимирович, – Юля положила письмо на край стола. – Я там красным карандашом подчеркнула все горячее, чтобы вам легче было читать.
– Хорошо… Я учту, – Игорь Владимирович мельком взглянул на письмо и небрежно кинул его в папку «Проработка». – Скорее всего, это «компот», – безразличным тоном сказал он.
– Игорь Владимирович, ну а если дело не «компотом» окажется, я буду в теме? – Юля испытующе взглянула на своего шефа.
– Будешь, конечно будешь, – успокоил ее Игорь Владимирович. – Главное, чтобы это ОБСом не оказалось. Ну, беги работай, у меня дел полно. Я не забуду, не волнуйся, – на прощание пообещал он.
Юля, тряхнув челкой и перебросив хвост обратно за спину, вышла из кабинета.
Как только дверь за ней закрылась, Игорь Владимирович тотчас извлек письмо из папки и начал его внимательно читать, делая пометки в виде вопросительных и восклицательных знаков. С первых же строк он понял, что в письме содержатся чрезвычайно интересные сведения. Выхлоп обещал быть сногсшибательным. «Главное – правильно им распорядиться», – с замиранием сердца думал, он, перечитывая строки письма, где речь шла о романе Бжеской с Михайловским.
Закончив чтение, Игорь Владимирович несколько минут обдумывал план действий, а затем позвонил в «инстанцию».
– Здравствуйте, Олег Николаевич. Рубанович беспокоит. У меня некоторым образом джинсовый материал наклевывается. Хотел посоветоваться. Можно вам по закрытой линии позвонить?
– Ну давай, – после некоторой паузы согласился Олег Николаевич, – минуток этак через десять – пятнадцать набирай. Дефрибинг закончу, и звони – поговорим, если есть у тебя необходимость.
– Окей, есть, – Игорь Владимирович положил трубку и задумался. Он хорошо знал, кто такая Бжеская. В театр он, конечно, не ходил, но не раз видел ее на канале «Культура». Да и на прочих федеральных каналах лицо Бжеской часто мелькало в различных телепередачах. Знал он, конечно же, и о ее смерти. Но не Бжеская интересовала его сейчас, а ее сын – бизнесмен и политик Кирилл Романович Полетаев. Если верить письму, выходило, что отцом Полетаева является не кто иной, как заброшенный и забытый всеми отставной актеришка, какой-то Михайловский А. Л.
«А… Хорошо. Вот пусть и придет Полетаев в студию и встретится с родным, так сказать, отцом. Интересная картинка может получиться. А если откажется?.. Что ж, и это неплохо. Вот, дорогие друзья-телезрители, хорош наш политик, показал свое истинное лицо – родного отца признать не хочет, в богадельню сослал за счет государства. Эту тему можно крутить и крутить, – думал он. – Главное – получить добро начальства», – наконец решил Игорь Владимирович и поднял трубку внутренней закрытой связи.
В телекомпании НТЛ умели хорошо хранить секреты от посторонних ушей. Именно этим и многим другим и занимался Олег Николаевич Гладков по кличке «Дядя». Он возглавлял «инстанцию». Отставной генерал КГБ, бывший замначальника первого главного управления. Все сколько-нибудь значимые материалы выходили в эфир только после его одобрения и соответствующей визы. Все заведующие редакциями хорошо знали, что даже прямой эфир не может состояться без того, чтобы не позвонить в «инстанцию» «Дяде» и получить добро. Хорошо знал это и Игорь Владимирович. А потому вновь набрал номер телефона и кратко изложил начальнику суть проблемы.
– И что ты хочешь делать с этим материалом? – поинтересовался Олег Николаевич. – План у тебя есть? Если есть, доложи.
– Пока у меня только информация от источника имеется – письмецо, – честно признался Рубанович. – Ну, для начала поищу атрибуцию. А потом, если подтвердится, можно пощупать Полетаева. Думаю, он оценит работу. Купит материал. Ему сейчас, накануне выборов, скандалы ох как не нужны. Заплатит любые деньги. Куда он денется? Вот так, если вкратце, предлагаю действовать. Надеюсь, сможем обезжирить его штук на сто, не меньше.
– Ясно. Ты совсем идиот или прикидываешься? – вдруг поинтересовался Олег Николаевич.
– Не понял, – опешил Игорь Владимирович. – Я же для общего дела стараюсь. На этом материале легко можно поднять…
– Ты что, не понимаешь, баран? – перебил его Олег Николаевич. – Что Полетаев прихлопнет тебя, как муху. После первого контакта его безопасность выйдет на тебя и с дерьмом схарчит. Неужели тебе это не ясно?
– Да… Конечно, я это не учел, – после длительного молчания согласился Игорь Владимирович. – Вы правы, как всегда. Спасибо, Олег Николаевич, что подсказали. От большой беды уберегли. Я этот материал похерю к чертовой матери. Прямо сейчас, – он уже был готов опустить письмо Анны Ивановны в машину – утилизатор бумаги.
– Ну ты совсем дурак, оказывается, – спокойным тоном сказал Олег Николаевич. – Зачем же такую фактуру уничтожать? Мозги включи, соберись.
Игорь Владимирович был в полном недоумении. Он только молчал и тяжело сопел в трубку.
– Извините… Не понял. Так что же мне надлежит делать? – наконец выдавил он из себя. – Командуйте.
– Ну ты и… мм… – Олег Николаевич сделал многозначительную паузу. – …Чудак. Ладно, объясняю популярно. Тебе надлежит делать то, чему ты обучен, и не искать приключений на свою жопу. То есть собирай материал, тщательно ищи атрибуции, пошли людей в ту богадельню, пусть они там поработают, засылай своих фрилансеров во МХАТ, пусть там контакты поищут, сделай тест ДНК того Михайловского. Когда все будет готово, доложи, а я уж найду людей, которые захотят Полетаеву шпильку вставить. Думаю, найду с ними общий язык. Если у тебя будет качественный продукт, не волнуйся, найдем ему правильное применение. Но все делай законно. Вот что главное, ты понял? Действуй в соответствии с действующим законодательством, – строго завершил он.
– Да, Олег Николаевич, все понял. Вы как всегда правы. Спасибо, что разъяснили. Все сделаю, как вы сказали, – Игорь Владимирович помаленьку стал приходить в себя после ушата холодной воды, вылитой ему на голову.
– Ну, раз понял – выполняй. Срок тебе – неделя, – сказал Олег Николаевич и положил трубку.

_______________

Свун – зашкаливающий уровень эмоций (журн. жарг.).
«Компот» – бесполезная информация (журн. жарг.).
ОБС – одна баба сказала (журн. жарг.).
Дефрибинг – разбор полетов (журн. жарг.).
Атрибуция – указание на источник (журн. жарг.).