Дорога в Мосгосантракт. Глава 7

Через пять минут Игорь Владимирович Рубанович уже проводил летучку. Оперативное совещание он назначил в «аквариуме» – так называлась комната для особых секретных переговоров и собраний. Смонтирована она была в отдельном помещении, стены и потолок «аквариума» были стеклянными, точнее, из прозрачного пластика, причем из комнаты легко можно было наблюдать за происходящим снаружи, в то время как находящиеся внутри оставались невидимы. Перед входом в «аквариум» был установлен металлодетектор. В отличие от многих других металлоискателей, он был в рабочем состоянии и пронзительно звенел даже при прохождении через него начальника отдела рекламы – у бедняги была вставная челюсть. Конечно, все приглашенные сдали свои телефоны и ноутбуки, перед тем как войти в «аквариум». Охрана тщательно следила, чтобы, кроме чистых листов бумаги, блокнотов и авторучек, ничего другого в «аквариум» не попало.
В летучке, кроме Игоря Владимировича, принимали участие еще три человека. Старшим из приглашенных был Василий Васильевич Демидов по кличке «ВасВас». Это был крупный мужчина лет сорока пяти – пятидесяти, с большими залысинами, которые он пытался тщательно скрывать, зачесывая редкие волосы вперед ко лбу. Его маленькие, глубоко посаженные, бесцветные глазки смотрели на мир настороженно и недоверчиво из-под нависающих густых бровей. Он был сослан на НТЛ с одного из федеральных каналов вследствие разразившегося там несколько лет назад скандала. История была мутная и дурно пахнущая. Но то, что «ВасВас» безбожно джинсил, было бесспорно. Правда, точная сумма, которую он получил в виде гонорара, так и осталась до конца не выясненной. Вторым участником совещания была Елизавета Петровна Усова.
«Наша Лиза – баба не только с усами, но и с яйцами», – прохаживались на ее счет острословы в курилке. Возраст Елизаветы Петровны оставался загадкой даже для отдела кадров. Она была высока, стройна, коротко стрижена «под мальчика». Цвет волос ее был переменчив и точно не установлен. В настоящий момент она предстала перед сослуживцами платиновой блондинкой.
Третьим участником оперативной летучки был Никита Санников. Это был цветущий высокий молодой человек лет двадцати пяти – тридцати, с русыми, зачесанными назад волосами, заплетенными в довольно длинную косичку. Его большие голубые глаза с некоторой поволокой смотрели на мир ясно и дружелюбно. Когда Никита улыбался, на розовых его щеках играли милые ямочки. Но горе было тем, кто покупался на безмятежный и радушный вид Никиты. Это был циничный и жесткий, даже жестокий, профессионал. К своим тридцати годам он был соавтором не одной сенсационной, скандальной передачи. Знатоки прочили Никите большое будущее. К тому же происходил он из семьи потомственных скандальных репортеров, и сейчас продолжающих работать на федеральных каналах и пользующихся большим успехом.
– Ну вот что, братцы-борзописцы, – начал Игорь Владимирович, – пригласил я вас по срочному делу. Сразу скажу: все согласовано с «инстанцией». «Дядя» в курсе, – он поднял руку и указал остро заточенным карандашом на потолок. – Суть дела такова. Сегодня я раздобыл один документик, письмецо из богадельни от одной врачихи, – в этом месте Игорь Владимирович сделал многозначительную паузу и оглядел присутствующих. Все молча и внимательно смотрели на шефа. – Да, так вот. Источник утверждает, что владеет важной информацией, копией оригинального письма Бжеской. Она померла на неделе. Царство ей небесное, как говорится, но тут одна заковыка вышла. Кстати, знаете, кто такая Бжеская? – спросил он и испытующе посмотрел почему-то на Василия Васильевича. Тот молча кивнул. – Ну хорошо, если знаете. А вот кто ее сын? Кому это известно? – Все молчали. А Елизавета Петровна сделала большие глаза и недоумевающе пожала плечами. – Вот, не знаете, – назидательно сказал Игорь Владимирович, – а надо бы. Таких людей надо знать в лицо. – Он вновь сделал многозначительную паузу. – А сын ее, друзья, ни больше ни меньше как сам Кирилл Романович Полетаев. Да-да, Полетаев, – подтвердил он. – Вот так, коллеги.
Полетаева, известного всей стране политика, бизнесмена и общественного деятеля, знали все.
– Очень интересно, – многозначительно сказал Василий Васильевич и что-то быстро записал в своем блокноте.
– Самое интересное не это, а то, как бы это вам объяснить? Есть убедительные данные, – утверждает источник, – что Полетаев вовсе не родной сын отца своего. А истинным отцом его на самом деле является некий… сейчас… минутку, – Игорь Владимирович вытащил из-под груды бумаг нужный листок. – Да чего там, тоже актер МХАТа, бывший, конечно, из богадельни этой, некий Андрей Лукич Михайловский, – закончил он наконец свою речь и победно обвел взглядом присутствующих.
– Так что же это, получается, что звезда наша, икона стиля, так сказать, погуливала от мужа, когда молодая была? – риторически спросил Никита, нарушая повисшую тишину.
– Ну молодец, Санников, ты не по годам догадлив, – сказал Олег Николаевич и постучал карандашом по столу.
– Да… Копать придется глубоко, – задумчиво сказала Елизавета Петровна и испытующе посмотрела на Василия Васильевича.
– Не первый раз замужем, было бы ради чего, – ни к кому не обращаясь, произнес Василий Васильевич, сосредоточенно глядя в блокнот.
– Будет, будет ради чего, успокойтесь, – сказал Игорь Владимирович. – Я рад, что вам не нужно долго объяснять. Но все по порядку. Итак, Елизавета Петровна, вы возьмете на себя МХАТ. Все действующие лица и исполнители, так сказать. Кто знал и помнит Бжескую и Михайловского. Ясно вам? – Елизавета Петровна молча кивнула головой. – Вы, Василий Васильевич, возьмете на себя контакты наших фигурантов в других заведениях. Прошерстите другие театры, творческие коллективы, театральные училища, ищите атрибуции, собирайте материалы, понимаете? Ну не мне же вас учить?
– Ясно, – ответил Василий Васильевич, не отрываясь от блокнота.
– Ну а тебе, друг мой ситный, – Игорь Владимирович посмотрел на Никиту, – самый ответственный участок работы поручается. Поедешь в богадельню, встретишься с фигурантами дела. Атрибуция – дело первостепенное. Землю рой, но фактура должна быть от и до. Чтобы комар носа не подточил, все под запись. Только гонзо. И самое важное – нужен тест ДНК этого Михайловского. Кровь из носа, а тест вынь да положь. Ну и, конечно, сдать его он должен добровольно. Ясно? – Олег Николаевич многозначительно посмотрел на Санникова. Никита сдержанно кивнул.
– Вот и хорошо, что тебе все ясно. Значит, с мочой и г… – Игорь Владимирович слегка запнулся, – волосами его связываться не будешь. Ну а я займусь самим Полетаевым и его семьей. Так, думаю, правильнее будет. Сроку вам, друзья мои, три дня. Да, вот еще что: по договору подряда каждый из вас может трех фрилансеров нанять; спецтехнику получите в орготделе, командировочные и накладные – в бухгалтерии. Время пошло, и учтите: если к пятнице результатов не будет, «Дядя» с меня шкуру спустит. Ну а я, соответственно, с вас. Учтите это. Если вопросов нет, приступайте. Вперед!
На этом оперативное совещание в «аквариуме» закончилось.

_______________

Джинсить – черный пиар (жарг.).
Гонзо – от первого лица (журн. жарг.).