Встреча

      Девчонке ноги оторвало на войне, она домой вернулась на протезах. Где были ноги, там теперь у ней шарниры мёртвые и мёртвое железо. Не ныть, не плакать. Стон не выжать с губ, вздохнуть глубоко и расправить плечи. А за углом ждёт мама, отчий дом и сто шагов до выстраданной встречи.
     Вошла в калитку, распахнула дверь… У мамы тесто, сжатое в ладони… «Валюша, Валечка, кровиночка моя…» и скорбь и радость, будто на иконе. Ах, сколько силы в нежных поцелуях! Ах, сколько радости и сколько добрых слов… «Валюша милая, прости меня, старуху, хоть встала рано – завтрак не готов. Садись родимая и отдыхай с дороги, а я с блинами мигом у огня. Ты мне писала, что попало в ноги… И эта палка, ты прости меня…»
    «Ты, мама, за меня не беспокойся, я до войны блины умела печь.
Ты отдохни, ведь встала утром рано и днём не будет времени прилечь.
А палка?.. Знаешь, не нужна мне палка. Я эту палку тотчас брошу в сени…» Всё та же полка книжек на стене и на портрете с трубкою – Есенин…
      Но вот блины готовы, сало, хрен и чёрный хлеб на ломтики нарезан.
Валюша села с матерью за стол тихонько, чтоб не скрипнули протезы.
       Им первой чаркой помянуть пришлось отца, что подорвался в поле минном, второй – братана – гвардии бойца, погибшего под городом Берлином. А третью выпили за радость всех Побед, за небо мирное над мирными полями… И вдруг заплакали по женскому – навзрыд, войной измученные: дочь и мама.
      И плача, дочь рассказом о боях пыталась оттянуть свою развязку: «Да, мама, очень страшно на войне, на чёртову похоже свистопляску. И бой идёт. В бою не до наград, а только сдерживай врагов, насевших, лавы…» И мать тихонько гладила рукой единственный у дочки орден Славы.
     А дочка думала: «Не знает мать моя, что я в бою том потеряла ноги…» От тишины кружИтся голова и хочется прилечь после дороги. Вот её комнатка уютна и мала, и довоенное на спинке стула - платье… и надо ей, чтоб мать не догадалась, протезы сунуть к стенке под кроватью. Прошёл лишь час, и одеяло – на пол… Красивых ног, уже заживших срезы - вдруг видит мать, и на колени встав, целует эти культи и протезы.