Как ты пришла к Богу? 1 часть

Две женщины гуляли в парке, они долго ходили. Рассказывали друг другу о себе. Потом  Мария спросила  Ларису,
- Расскажи, как ты пришла к Богу?
  Лариса  сказала, - пойдём, сядем на ту скамеечку и я расскажу. Они сели на скамейку в парке и Лариса стала рассказывать,
- Впервые Бог явился мне в видение, и это положило начало к светлому, и единственно правильному пути. Однажды в протестанской церкви, после богослужения мы молились и тихо играла духовная, прекрасная музыка, которая увела меня от суеты в прекрасное, прозрачное и безгреховное святое Царство. Я плыла или парила со своей Любовью и мне было очень хорошо, так хорошо, что никогда прежде это чувство не испытывала. После, через несколько дней, я узнала, что этому чувству есть название - блаженство.  Но а Там, в прозрачности и безгрешной чистоте я точно мыслила.  Я задавала себе вопрос: "почему мне так хорошо и с Кем мне так хорошо?" 
- И с кем же? - спросила её удивлённо Мария.
- Я, как все женщины любопытная и оглянулась, - рассказывала Лариса, - и увидела прекраснейшее лицо Иисуса. Нет, Он не держал меня за руку  и не касался меня. Он был чуть повыше меня в той чистоте, и Его прекраснейшая рука с узкой ладонью и тонкими, красивыми пальцами были чуть сверху моей ладони...
- Но у тебя пальцы тоже красивые и тонкие, - заметила Мария.
- Да, я бы не сказала, что мои пальцы толстые и уродливые, но Там они казались грубыми и некрасивыми. Ну, слушай дальше и старайся не перебивать меня, а то я упущу что-нибудь, - сказала Лариса и продолжала рассказывать, - ну вот Его голубая или синяя накидка развевалась по ветру, хотя там ветра не было.  Ног наших тоже не было, но начиная,  где-то "с подмышки" - и она показала на место с боку груди, где начинаются руки, - ну вот здесь. После нас образовался белый-белый след, как от реактивного самолёта, когда он летит по чистому голубому небу.
- И сколько там вы с Ним были? - перебила Мария.
- Сколько я Там была? я не могу сказать, Там нет понятия времени; миг или вечность, я не знаю и не могу сказать.  По рассказам врачей, клиническая смерть длилась, каких-то, пять минут, а мне казалось вечность. Я тогда проснулась в реанимации и очень жалела, что я оставила Там что-то чистое, прекрасное и очень дорогое мне. Но, после операции я ещё не осознавала и не понимала, что Господь показал мне вечность ещё при жизни.
- О, как это интересно, ничего подобного я не слышала,- глядя на неё с восторгом сказала Мария, - прости, я снова перебила тебя, -  виновато сказала она и продолжала говорить, - просто я слышала, что кто увидит Бога, живым оттуда не возвращается, ну рассказывай дальше!
-  Да, я тоже так думала, и всё ожидала, что вот-вот умру, но, как видишь, я жива и живу, да мы увидим Господа, только через смерть.
   Лариса рассказывала дальше,
- Но Он не напрасно послал меня обратно на землю; во первых, я ещё не выполнила свою миссию на земле, потому что моему сыну было всего три годика и я должна была поставить его на ноги. Во-вторых, я должна была нести слово Божие людям в стихах. Слово Божие в стихах лучше запоминается, - сказала она и продолжала рассказывать, - это Он, Иисус дал мне такой дар, а я раньше никогда не писала. Потом, вот это блаженство, эта прозрачная чистота, всегда были в моей памяти и то, что я испытала в своём видение, я запомнила на всю оставшую жизнь.  И, потом, ради того, чтобы снова побывать Там, я готова была на самые жестокие страдания и болезни. Дальше в этой жизни мне было всё нипочём.
- А люди боятся смерти, - снова перебив Ларису, сказала Мария.
- И напрасно, - ответила Лариса, люди боятся неизвестности. Они подсознательно боятся за сделанные в этой жизни грехи. Они смутно знают, что на Высшем суде, перед Богом, за всё придётся ответить. Но верующие знают, что там миллион раз лучше и чище, чем на земле. Там нет страданий и болезней, там нет тоски и мучений, там все души прозрачные и безгрешные. А здесь за каждый грех надо перестрадать, переболеть, чтобы потом переходя, из жизни земной в вечную Жизнь оказаться в Царстве чистоты - в Раю. Но для тех, кто успеет покаяться здесь и сказать "Господи прости! не будет страшно, они не попадут в ад. Только вот, никто не знает своего часа и некоторые умирают внезапно и со своими грехами, не покаявшись, предстанут перед Богом, а Бог и грех понятия гне совместимые и между не покаявшимся человеком и богом непроницаемая стена. Таких Бог не примет в Своё Царство и они попадут в ад на вечное мучение.                Ну я рассказываю дальше о своём видение, - продолжала говорить Лариса, - в Царстве Бога нет мучений, нет никакой тьмы, только радость и светлый покой и блаженство, бесконечная чистота и святость.
- Да я не умерла значит, моё время ещё не пришло. - Лариса немного помолчала, огляделась вокруг, заметив, что белые розы уже начинают цвести, послушала трели соловья и шум водопада, глаза её светились, словно она видела что-то прекрасное, потом тихо повторила, - да, Бога мы увидим, только, через смерть, и Он Сам знает кого и когда призвать к Себе.  Значит, я ещё "не доросла", чтобы знать тайны Бога. Он Сам открывает их постепенно, тому, кого Сам изберёт.
- А что было дальше там, в твоём виденье, ты помнишь? Ну рассказывай дальше!
 - Там мы с Ним были легче пушинки и плыли (или же парили) в прозрачной и святой чистоте.
- И всё! Как ты хорошо умеешь рассказывать и я как будто была там, в твоём видение, - радостно вздохнула Мария.
- Да я хотела описать словами тебе своё видение, но получилось словно безобразная карикатура, потому что ни в одном земном языке нет таких слов, чтобы описать то чувство. Нет и таких красок, чтобы самый лучший художник мог бы нарисовать ту картину моего виденья.  Может быть, когда-нибудь музыка тоже уведёт тебя  в то Царство, где я была. Но описать это чувство я не смогла, да и никто не сможет.
 - Где ты увидела то виденье ясно? Ты раньше говорила, что виденье твоё при операции было подсознательным.
- Да  раньше я не рассказывала тебе это, а только говорила, что подсознательно при операции. Когда у меня была клиническая смерть, я видела Христа, говорила я тебе.   Когда в протестанской церкви играла тихая духовная музыка, я тогда увидела ясно то, что раньше у меня было подсознательно. Лариса вдруг прочитала стихи: "А чувство можно ль рассказать". Это писал поэт М. Лермонтов в поэме "Мцыри", - сказала она, - но а чувство оно и есть чувство. Оно у каждого своё индивидуальное  и каждый может "увидеть" своё видение, присущее только ей или ему.
- Ты так хорошо запомнила стихи Лермонтова, - сказала Мария, - а я вот не Пушкина, не Лермонтова не помню, да изучали мы в школе пятдесять с лишним лет назад.
- Про стихи Лермонтова я уж потом  вспомнила, - рассказывала Лариса, - когда под впечатлением виденного, я бежала в свою лютеранскую церковь. Я тогда была восторженная и такая радостная, и находилась под впечатление мною увиденного, что я не выдержала и рассказала своей приятельнице, о том, что я видела Христа. Она ответила: "Слава Богу!" и всё...
- И всё, и больше ничего?! - снова перебила её Мария.
- Да, верующие не многословны, Она радовалась моей радости. Тогда богослужение шло, а я не могла успокоиться и всё видела "То" снова и снова. Я, как будто бы, была "Там" опять. Мне виделось прекраснейшее лицо.  Это было одно из воскресений, а в понедельник мне надо было поехать в Колтуши, где я училась в духовной семинарии.
- Ты мне не говорила об этом. Но учёба в семинарии даёт познания, ну...как пять институтов. Да я сразу заметила, что ты всесторонне развитая. С тобой интересно и ты всё знаешь.
- Я далеко не всё знаю. Всё знает только Господь, у Него работает сто процентов мозга,а у человека только три, или же, которые мудрее может пять процентов мозга работает. Ну я рассказываю дальше, -  я и прежде  ходила в церковь, и даже почувствовала впервые, как на меня сошёл Святой дух, как будто что-то светлое снизошло на меня - это было вроде невидимой светлой рухнувшей на меня стены, или же камня-валуна, который внезапно свалилась на меня,  - уточнила Лариса, - но это было светло и прекрасно, радостное блаженство и светлый покой.
- Давно это было с тобой? - снова спросила Мария Ларису и та ответила,
- Это было на Рождество, двадцать лет назад, в церкви святой Марии. Я тогда почувствовала в душе великую радость оттого, что нашла "мою семью" людей честных, почти безгреховных, которые полны Божьей любви. Я наконец, встретила людей, которые принимают меня. Они радостно приняли меня такую, как есть в свою семью. Впрочем словами это не описать, - сказала Лариса и снова помолчала и глядела вокруг и слушая соловья, и посмотрела на водопад и послушала, как шумит вода.
 Мария торопила её, и говорила, чтобы она не прерывала рассказ. Она спросила, - и тогда ты всё стала видеть и видеть насквозь всех людей?
- Нет! - ответила Лариса, -  это произошло приблизительно за год до виденья. Тогда, после того, снисхождения святого духа, я считала себя верующей, читала Библию, ходила в церковь на каждое богослужение, и, почти, всем говорила о Боге и о мудрых слов Его. Я нажила многих врагов, вместо ожидания благодарности...О, какая я ещё была наивная, - тихонько сказала она, улыбаясь и прищурив глаза.
- Ты умная и мудрая и я сразу заметила, что ты отличаешься от всех, здешних людей. - Может быть с тех пор я стала мудрее, - сказала ей Лариса, - но а теперь я знаю, что, если Господь не призовёт человека и не изберёт кого-то, то никто и никого не может словами  привести к Богу. Да, - продолжала говорить Лариса, - никто из человеков не сможет другого привести к Богу, чтобы и они так же спаслись и чтоб они радовались, той радостью, что он сам испытывает.    
 - И когда ты такое поняла? - вопросительно и заинтересованно спросила Мария.
- Я это поняла после того видения. Тогда я всё чувствовала по другому, и видела всё по другому.  И все слова Божьи, которые я слышала в церкви, примеряла на себя. Я уже никого не "агитировала",  но, иногда, между разговором говорила Слово Божие.   Я потом заметила, что я стала, как будто удаляться от "общества", которая много тратит время на пустое общение.  Я еле выдерживала пустословие больше пятнадцати минут, Может поэтому, у меня стало меньше "уличных друзей". Я себя находила только в церкви, где, почти, не было пустословия. Мы собирались в церкви за пятнадцати минут до богослужения и рады были друг другу. Там, в церкви я поняла, что значит сёстры и братья. Им я всем могла доверять на сто процентов, зная, что никто из них не подведёт меня. Там, в церкви никто не "топит" другого в своё превосходство, как часто здесь, при жизни. Там мы были, как одна семья и все были смиренны перед Богом. Там не было никаких сплетен, никто не курил и не изменял жене или мужу.
- А как же твои родные и домашние, они сразу приняли твою веру?
 - Мои родные и все родственники не понимали меня, и очень долго. Они думали, что я просто притворяюсь тому, что, я поверила в Бога.  А я в самом деле, всем сердцем поверила в Бога и мне было всё равно, что они говорят и думают обо мне. Они говорили мне, что вера - это сказка, и ещё говорили: "ладно бы, пошла в православие, "как все", но в лютеранство - это же враждебна вера". Мои родные не могли отличать догмы или конфессии, как я, окончившая семинарию. Они делали по-привычке "как все".
 - А как твой муж? Он поддержал тебя?
- Моему мужу всё  было не интересно, что происходит со мной, особенно духовное, церковное. Дети мои были ещё маленькие, чтобы понять "это".  Я вначале, когда пошла в церковь и когда почувствовала снисхождение на меня Святого Духа, рассказывала с восторгом мужу, что и как, происходит в церкви, и со мной, но он на меня смотрел, как на сумасшедшую. Потом я перестала рассказывать ему, так сказать, "открывать душу".  Но я, бросив все дела, которых у меня было бессчётное количество, я уходила в каждое воскресение в церковь.  Это очень злило моего мужа, и он всячески старался "ставить палки  колёса". Он привык, что я его боготворила, а теперь появился какой-то бог.  Он считал, что я изменила ему. Я стала его врагом и предателем.  Теперь я, пожалуй, благодарна ему за такоё жесткое воспитание. Я знаю так угодно было Богу.